Метод-2. Одиночное плавание

- Я что, превращаюсь в него? Этого он хотел? – Есения медленно шла по тропинке больничного сада. - Нет, не думаю, - отозвался Вадим Михайлович, - От тебя он хотел другого, но получилось то, что получилось. - Я стану такой, как моя мать? – Стеклова приложилась к фляжке. Бергич бросил осуждающий взгляд, - Я очень не рекомендую тебе злоупотреблять алкоголем. Ты усугубляешь свое состояние. Ты и так ходишь по тонкой грани. - А она есть, эта грань… нормальности? - Есть. Пока ты справляешься. – врач закурил, протянул открытую пачку девушке, та взяла сигарету, убрав ее в портсигар. Вадим Михайлович усмехнулся, - Удержать пытаешься? Ты мне скажи лучше, что ты почувствовала после? - Спокойствие. Все закончилось, жертв больше не будет. – Стеклова, видя, что Бергич ждет продолжения, вздохнула, - Запах крови – густой такой, и запах пороха. До сих пор помню. Не то чтобы тянет… Я не знаю даже, как объяснить. - Мг… - задумчиво буркнул врач, - Ты приходи ко мне, поговорим, обсудим. У тебя еще будут эпизоды. Тут нужно просто вовремя схватиться. - Я приду. – Двумя руками сжав руку Вадима Михайловича ответила Есеня. Тот по-отечески потрепал ее по плечу, - Ну все, иди. Как мирно и уютно в лофте днем! Есеня скинула берцы. Можно немного отдохнуть. Распустила волосы, бросила карандаш на стол, заваленный папками.  На кровати лежал Родион, в расстегнутой рубашке, глаза закрыты. Есеня рухнула в кресло. Что делать? Какое-то время наблюдала за, словно светящейся, фигурой, пыталась запечатлеть в памяти каждую черточку, каждый шрам. Шрам… Тот, оставшийся после рокового удара ножа… «Я люблю тебя…» и вода в ванне окрасилась его кровью… Руки предательски задрожали, безумно захотелось выпить, но фляжка была пуста – она пообещала Бергичу не злоупотреблять, хотя бы выдерживать паузы. Есения медленно встала – ноги совсем не держат – и подошла к кровати, стараясь не дышать легла рядом, не отрывая взгляда от призрачной фигуры. Призрачной? Меглин был настолько реален, что хотелось прикоснуться. «Да, кстати, я не верю, что Меглин мертв. Мы ведь не закончили.» - вспомнились слова ТМНП. Но как? Она же сама, своими руками? Да твою ж… На глаза опять навернулись слезы, лицо Родиона начало расплываться? - Чего ревешь? – негромко спросил родной баритон. Есеня быстро вытерла глаза, - Я так скучаю! - Я тоже. – перевел взгляд на девушку Меглин. - Прости меня… - потянулась ближе Есеня. Родион покачал головой, - Лучше овощем? И на пожизненное к Бергичу? Как там он, кстати? - Нормально, - улыбнулась Есеня. - Это хорошо. Он тебе нужен сейчас. - Я справляюсь! - Да ладно?! – саркастически воскликнул следователь, - То есть то, что ты общаешься со мной, ты считаешь нормальным? - Да… Я не хочу тебя отпускать… - Есеня придвинулась почти вплотную. - Это я уже понял. – Родион снова прикрыл глаза. Есеня, боясь прикоснуться, чтоб не разрушить иллюзию, проводила пальцами над знакомыми шрамами. - Щекотно… - Что, правда?  - отдернула руку Стеклова. - Нет, конечно. Просто на твою реакцию хотел посмотреть. – Рассмеялся следователь. Бергич закрыл за собой дверь палаты. Тяжело опираясь на трость, поминутно отвечая на вопросы снующих по коридору санитаров, дошел до кабинета и опустился в кресло. Закурил. Два месяца как один день. И еще Стеклова… Очередной пациент на его голову. Сколько времени пройдет, прежде чем ее границы сотрутся, прежде чем два мира сольются в один? От отца к сыну, от матери к дочери… Смог ли Родион научить ее чему-то, что мог сам? Тому, как удержать себя на грани и не сорваться. Истлевшая сигарета обожгла пальцы. Вадим Михайлович чертыхнулся и выбросил окурок в пепельницу. Из коридора доносился шум – день продолжался. - Родион… - Ммм…? – отозвался Меглин. Лофт окутали мягкие сумерки. - Ты знал, что Стрелка мой отец освободил? – спросила Есеня. - Давно готовилась? – недовольно поинтересовался следователь, - Знал. - Почему ты молчал, почему ты мне не сказал? Почему с ним не поговорил! – подскочила на кровати Есения. - Зачем? Андрея я понимаю – он дочь уберечь хотел. Любым способом. Тебе сказать? А ты что бы сделала? У вас и так отношения… мягко говоря, не близкие. – глухим голосом ответил мираж. - Уберег? Что ты молчишь? Он хотел, чтоб я никуда не лезла и бумажки перекладывала. - Он хотел для тебя лучшего. - Но он же знал, он знал, что я такая же, как мама! Что это когда-нибудь выплывет! – кричала Стеклова. - Конечно, знал. Поэтому и позволил мне взять тебя на стажировку. Чтоб ты научилась с этим жить. Только все зашло слишком далеко. – вздохнул Меглин. - Жалеешь? – хотела уколоть его же вопросом, но вышло как-то жалобно. Родион испытывающе посмотрел на Есению, - О том, что втянул тебя вот в это все? Возможно. - Я не об этом. – она вскинула на него глаза. - Нет, я ни о чем не жалею. – поставил точку в разговоре Меглин. – Огонь не забывай разводить. Плохо, когда тени… - Хорошо, - Есеня встала, чиркнула спичкой – языки пламени осветили серые стены, - доволен? На кровати Родиона не оказалось… *** За мерцающими окнами лофта наблюдал человек. Всматриваясь из темноты, он ждал. Теперь ход за ним, и вскоре он его сделает. А пока можно и подождать, тем приятнее будет получить ответный удар. Так и надо – противник должен быть равный по силе, иначе весь смысл теряется. А он игрок, и его игра уже началась.