На круглой планете Летает круглый ветер, По небу гонит облака..
Среди шумных компаний и широких улыбок, высоких домов с яркими окнами, густых лесных чащ и далёких холодных звёзд Руи нет места. Камиширо часто чувствовал одиночество. Вспоминая своё прошлое, первыми на ум приходят реплики его друзей из детства. Предлагая спонтанные и порой довольно странные идеи, Руи получал лишь смех или неприязнь. Довольно странно это было слушать маленькому Камиширо: «Почему мои друзья не хотят со мной играть?». Маленькие невинные глазки сияли, смотря на своих товарищей с надеждой получить одобрение, а затем наполнялись горькими слезами, когда услышали строгий отказ. Лишь слова «Ты странный» витали в его маленькой головёшке. И даже сейчас, когда головёшка уже не маленькая, эти слова въедались в голову, а сердце пронзалось насквозь. Пару раз в голову приходили мысли о прекращении своего пути. Зачем заниматься такими странными делами, если окружающие тебя люди это не принимают? Однако не изобретая ничего и пытаясь заняться другими вещами, Руи не ощущал себя собой. Словно самая важная часть тебя была забрана, а на её месте осталась дыра. Ты не чувствуешь удовольствия от жизни, никакой радости, одно лишь уныние и тоска. Если и чувствуешь вообще. А бывало, во времена своих сомнений насчёт изобретательства и периодов ничегонеделания из железных деталей, Руи не понимал вообще, что чувствует. Пустота. Чувствовать дыру в своей душе слишком неприятно. Хотя одиночество тоже неплохо. Есть шанс побыть с самим собой и придумать больше новых идей. А значит, его выступления на улице будут ещё лучше. Да и другие люди не станут давить на Камиширо своим недовольством в его сторону, ведь детишкам, по крайней мере, нравится. Остаться одному, чтобы не чувствовать себя чудаком в чьей-то компании. Однако кто тогда услышит его последний вздох? Руи был на Чудо-Сцене. Он разбирал своих роботов и дронов по коробкам, чтобы их было легче перенести за сцену. Камиширо перекладывал в одну коробочку красную механическую птицу, в другую дрона в виде летучей мыши, а снова в первую положил зелёную заводную рыбку. Он улыбался, рассматривая свои изобретения и вспоминая процесс их создания. И всех он создал сам. Самостоятельно. Без чьей-либо помощи. В одиночестве. Руи тихо выдохнул, беря в руку ещё одного дрона-летучую мышь. Он мягко провёл рукой по металлическому ушку робота. Эти механизмы ему так родны и дороги, что даже и смеяться хочется. А может и плакать тоже. Металлическая безделушка может быть дороже, чем собственное сердце. И ведь Камиширо воистину влюблён в своё дело. Он может провести всю ночь в эажде сделать нового очередного робота. И это принесёт ему удовольствие. И никаких других людей ему не нужно, ведь в его компании всегда есть его дорогие роботы. Пусть на этой большой планете Камиширо не место, но у него есть его создания. Руи поднял взгляд, смотря на небо. Когда-то на этом полотне сияла прелестная луна, а когда-то, как сейчас, лишь огромное яркое солнце. Облака-барашки гонял ветер, и они неспеша двигались по небу, заслоняя солнышко и двигаясь дальше, проплывая над головой, парком развлечений, высокими зданиями вокруг и всей планетой. Не всегда, конечно, в них можно было увидеть барашков: причудливые звёзды, маленькие рыбки, большие морды котиков, а, может, даже и сами котики. Наблюдать за облаками было также хорошо, как и изобретать, хотя интереса у Камиширо не так много было к облакам. Но ведь что-то тоже в этом было притягательное. Становилось так спокойно на душе, и ты думаешь, что в этом мире лишь ты и эти облака. Пожалуй, в мирке Руи так и было. — Руи! — Слышится знакомый звонкий крик. — Руи! Розоволосая девчушка подбегает на всех парах к недоумённому Камиширо. Она хватает его в крепкие объятия, тесно прижимая к себе из-за спины. Девочка прижимается щекой к его спине и радостно улыбается. Руи даже вздрогнул из-за неожиданности, распахнув медовые глаза. — Поймала! — Фу-фу, Эму, не пугай так меня! — По-доброму посмеялся Камиширо. — Эму, не так быстро! — Был услышан теперь ещё один громкий крик, но уже другой. К ним также быстро подбежал блондин, схватывая Камиширо за плечи и тоже крепко обнимая, немного стесняя Эму, но затем заключая в объятия и её. Руи совсем впал в ступор, раскрыв глаза ещё больше, а из рук убрав летучую мышку в коробку. — Вы чего так раскричались, глупенькие? — Мягким тоном говорил Камиширо, улыбаясь. — Они подумали, что ты выглядишь грустным.. — А теперь заговорила подходящая Нене, скрестив руки на груди и становясь рядом. Затем она добавила немного скромно, но в это же время серьёзно: — ..Хорошо, я тоже так думаю. Что-то произошло, Руи? И вот они. Те, ради кого Руи готов пожертвовать всем. Своим домом, своими роботами, своим телом, своей жизнью. Те, которые стали ему такими родными и дорогими, и даже осознавая, что у Камиширо существуют такие превосходные друзья, хотелось плакать. Даже рыдать. Это было так прекрасно думать, что тебя приняли. Знать, что тебя не бросили под проливным дождём ржаветь, как ненужная или поломанная часть робота. Его вытащили с улицы, принесли домой, вычистили от ржавчины и сделали нового, совсем другого робота. Камиширо, который был сейчас, точно отличался от того, что был раньше. Теперь он искренне улыбался. На пустом ночном небе, на которое любовался Руи, теперь была не только одинокая луна. Зажглись три маленькие звёздочки, но такие яркие, что могут затмить своим светом даже само солнце. Руи всей душой сопереживал им, радовался за них, дорожил каждым моментом с ними и так любил их, что готов был сделать всё, только бы снова увидеть их улыбку и смех в свою сторону. Его труппа стала ему так дорога, что ни за какие сокровища мира, ни за какие диковинные запчасти для роботов их ни за что не отдаст. Всё-таки, одиночество для него было слишком тоскливым. И именно в компании Тсукасы, Эму и Нене Камиширо чувствовал, что на этой большой круглой планете есть место даже для такого чудака, как он. — Ах, знаете, — Говорил Руи, очнувшись от размышлений. Он мягко улыбнулся, поворачиваясь лицом к обнимающим его Тсукасе и Эму. Камиширо хихикнул, прижимая к себе их в ответ. — Со мной всё хорошо. Действительно хорошо. — Если тебе правда плохо, говори без промедлений! — Возмущался Тсукаса, подняв голову и нахмурившись. — Мы переживаем, знаешь! — Да! Ты с такой кислой миной стоял, ты будто почти-почти плакал! Мы так испугались! — Эму тоже подняла голову, корча грустную рожицу, но затем утыкая голову в Руи снова. Малиновые глаза устремились на скромную подругу, а затем притянули её за руку и заключили в объятия. — Нене, срочно иди сюда! — Э-эму! Сиреневые глаза сначала в панике оглядывались, но затем тонкие руки робко обвили ближайших к себе товарищей, втискиваясь в объятия. Руи посмеялся, даже чувствуя себя немного неловко. Он постарался обнять всех троих, и в итоге ему удалось быть обнятым справа Тсукасой, слева Эму, а спереди Нене. Словно Камиширо заключили в большое тёплое одеяло. И на душе становилось так тепло и приятно. — Ну-ну, вы чего?.. — Обещай больше не грустить! — Лепетала Эму, прижимаясь теснее. — И говорить, если что-то произошло! — Тсукаса строго отчеканил почти в ухо, крепко обнимая дорогих друзей. — Не стискивайте так, я сейчас задохнусь..! — Говорила Нене, немного шевелясь и стараясь удобнее расположиться в объятиях.На круглой планете Есть место всем на свете, Хотя она невелика..