Доверьтесь мне

Сальери сидит у себя на диване поддерживая голову рукой. Он глубоко погружён в свои мысли. А если конкретнее, то в музыку Моцарта. Этот нахальный мальчишка наполняет её такими чувствами, которые никогда не смогли бы выйти из под пальцев Сальери. И граф Розенбееееерг ещё говорит, что "слишком много нот". Этот имбецил ничего не понимает в искусстве. А он, Сальери, понимает. И он готов упасть в обморок от его музыки... Внезапно в дверь поместья постучали. Хотя это ещё мягко сказано. Её чуть ли не сбили с петель. Антонио пришлось встать и открыть её. На пороге стоял тот самый Моцарт. "Что он здесь делает?" - подумалось капельмейстеру. -Герр Сальери, простите, что мне пришлось так вломиться к вам... "По другому и не скажешь." - заметил итальянец у себя в мыслях. -...но мне некуда идти. Могу ли я у вас, хотя бы ненадолго, снять комнату? Сальери посмотрел на Вольфганга оценивающим взглядом и ничего не отвечая начал закрывать дверь. -Ну пожалуйста, маэстро. - поспешил остановить его Моцарт. - не выставите же вы меня на улицу в такую погоду! Я знаю, вы не такой. - умолял Амадей. Антонио как-то странно посмотрел на Моцарта. "Не такой?". -Откуда вам знать? - холодно спросил маэстро. Австриец молчал. -Хорошо, герр Моцарт, я согласен приютить вас ненадолго. Но не сожгите мне поместье. Итальянец развернулся и пошёл прочь. По дороге он бросил своему слуге, чтобы он проводил Моцарта до его комнаты. Кажется, он дал ему самую углублённую комнату поместья, в надежде, что это поможет. Что же... Надежда умирает последней. *** С момента, как Антонио пустил Вольфганга в свой дом не было ему покоя. Этот маленький чертёнок постоянно шумел и гремел чем попало. Поместье он не сжёг, но это лишь маленькая услуга, которую он осуществил. Вольфганг пытался заводить романы с девушками, работающими в сальерином поместье, воровал еду, портил всё, что только можно. Антонио было очень тяжело это терпеть. Ещё пару-тройку дней и он выставит его на улицу. Позавчера он предупреждал его по поводу шума. Ха-ха. Как будто это помогло. Но вот этот шум ненадолго стих. Антонио сел за клавесин. Он долго отрабатывал сложное место. Ничего не выходило. Пальцы не слушались. Спустя полтора часа Антонио сдался. Он со злостью шлёпнул по клавишам и отвернулся от инструмента. -Вам помочь, маэстро? - сказал внезапно Моцарт. Откуда он взялся здесь? -Чем же вы мне поможете, герр Моцарт? -Ну смотрите... Вольфганг достал из кармана камзола чёрную ткань. Подошёл к Сальери и начал завязывать ему глаза. "Интересно, насколько чистая эта тряпка?" - сказал про себя маэстро. В это время австриец закончил работу. Антонио ничего не видел. Вольфганг аккуратно взял руки Сальери и поставил их на клавиши. -Играйте. - сказал Амадей. Итальянец начал осторожно нажимать на клавиши. -Смелее. - шептал Моцарт. Вольфганг накрыл руки Сальери своими и начал нажимать ими на клавиши. Эта сложная мелодия наконец получилась у капельмейстера. -Вот видите... - Моцарт сильнее сжал руки итальянца, заставляя их остановиться. - Иногда... - Амадей наклонился ниже так, что Антонио слышал его сердцебиение. - Стоит просто закрыть глаза и начать слушать... - шептал Вольфганг, обжигая горячим дыханием нежную кожу маэстро -... и просто давериться... - Амадей отпустил руки Сальери и поцеловал его в затылок, а затем по комнате послышались тихие, отдаляющиеся шаги. Капельмейстер поспешил снять ткань с глаз. Антонио огляделся. В комнате уже никого не было. -Герр Моцарт? - позвал он. Никто не откликнулся. Антонио сидел ошарашенный. Почему он позволил этому мальчишке сделать с ним такое? Почему не оттолкнул его? Почему? *** Антонио сидел на берегу реки кутаясь в свой камзол. Это было его любимое место. Он приходил сюда очень часто. Итальянец любил здесь сочинять и встречать закат. Речка тихо шумела. Старая ива покорно склонила голову. Когда Антонио был младше, он считал, что она молится Богу. Какой же он был глупец. Солнце садилось и река отражала его последние лучи. Сальери кинул в воду камень. Раздался всплеск, который немного задел маэстро. Капельмейстер вздохнул, посмотрел в воду и задумался о чём-то... -Часто вы сюда приходите? Антонио обернулся. Опять этот Моцарт. Сальери отвернулся от него и стал снова смотреть на воду. -Довольно часто. -А зачем? - спросил Вольфганг садясь рядом с Сальери. -Зависит от настроения. Иногда думать, иногда сочинять. -А сейчас? -А сейчас сбежать подальше от этого проклятого мира и от вас в том числе. Вольфганг посмотрел на Сальери. Ему показалось, что тот только что смахнул слезу. -Вас искал граф Розенберг. - сказал Моцарт. -Чего он хотел? -Не знаю. Но меня он точно не рад был видеть. -Ясно. - холодно ответил Сальери. Музыканты долго смотрели на воду и не издавали ни звука. Первый, как ни странно, начал разговор Сальери. -Почему вы тогда так повели себя? -Когда? -Когда... Когда завязали мне глаза в зале. Утром. -Мм... Я просто хотел вам помочь. Антонио взглянул Моцарту в глаза. -Мне не нужна помощь. - огрызнулся Антонио и отвернулся от Вольфганга. В ту же секунду маэстро почувствовал как Амадей пододвинулся к нему и взял за руку. -Вам она нужна как никому другому. Неужели вы думайте, что я просто так напросился к вам? Сальери резко вздохнул и также резко выдохнул. -Антонио... "Он назвал меня по имени? Он, Моцарт! У него ведь тоже есть имя. Его зовут Вольфганг." -Вольфганг. Сальери попытался остановить Моцарта от дальнейших действий, но Амадей лишь решил, что это знак. -Думайте, я не видел, что вы наблюдайте за мной на каждой моей репетиции? Думайте, я не видел, что вы смотрите на меня и тут же отворачивайтесь, когда мы встречаемся взглядами? - а затем Моцарт шёпотом прибавил - Думайте, я не знаю, что вы тоже влюблены в меня. Сальери встал в ступор. Влюблён? Почему какой-то Моцарт понял это раньше самого Сальери. Не дав маэстро завершить свои мысли, Амадей заставил Антонио обратить на себя взор. Долю секунды он вглядывался в карие глаза Антонио, а затем взял и притянул к себе. До того как они столкнуться оставалось буквально десять миллиметров. -Так вот... Я тоже влюблён в вас. - еле слышно прошептал Моцарт. Сальери смотрел на него с трепетом, ожидая, что будет дальше. Он не мог двинуться. Будто онемел, парализован. Амадей же нежно провёл тёплой рукой по щеке Антонио. Сальери сдался. В грубом музыканте, всегда скупавшемся на простую улыбку, вдруг открылся маленький испуганный мышонок, загнанный в угол. Вольфганг же добавил вторую руку. Антонио знал, что будет дальше. Но всё равно, какой-то страх неизвестности присутствовал в нём. Амадей приблизился и наконец поцеловал Антонио, попробовав на вкус его грубые, обкусанные губы. Вольфганг был спокоен. Он, казалось, мечтал об этом всю свою жизнь. В Сальери же бушевал ураган. Он не знал как на это реагировать. Страх, смятение, неопытность... Всё смешалось. Но когда их языки соприкоснулись внутри итальянца стало тихо. Даже какое-то умиротворение... Но вот это прекрасное мгновение закончилось. Моцарт отстранился, но только крепче схватил руку маэстро. Сальери сидел в недоумении ожидая чего-то ещё... Амадей это понял. -Закройте глаза... - прошептал он. Итальянец послушно выполнил приказ. Вольфганг положил руку ему на плечо, а второй провёл по пряди волос, которая выбилась из парика. -...и доверьтесь мне. - закончил он фразу. -Я доверяю вам, герр Моцарт. - ответил Сальери. По щеке потекла слеза. Он не открывал глаз. Просто напряг слух. Он слушал. А Амадей... запел. Какую-то мелодию. Сальери уже слышал её. Неужели это... Его мать пела ему в детстве перед сном эту песню. Сальери начал подпевать знакомые ноты. Музыка разносилась по всему побережью. Антонио прижался ближе к Амадею и продолжал петь. Их голоса переплетались вместе создавая мелодию ангелов... В это время, с обрыва, за Моцартом и Сальери наблюдал граф Розенберг. Он вслушивался в мелодию и неотрывно смотрел на их действия. -Влюблённые идиоты. - улыбаясь сказал он.