Мой неудачник купидон

С того дня он стыдливо прятал глаза при виде меня и все чаще запирался в комнате. Видимо его трезвый рассудок не был готов мириться с позывами сердца. Но есть одна особенность, чтобы не делал разум, влюбленное сердце вопреки всему будет увлечено и прочные нити судьбы будут сталкивать вас. Теперь даже простой завтрак вместе был неловким. Я и сам предпочту его избегать, лишь бы эта лихорадка прошла. - Куда собираешься? – я спустился вниз, глядя на Милу, которая подводила губы ярко красной помадой. - Не я, а мы, я уже сотню лет никуда не выбиралась, сегодня просто обязаны пройтись по магазинам. - Нет, нет, никаких магазинов! Это полчище громких, надоедливых и приторно пахнущих людей! - Именно! А мы будем одни из них, правда замечательно? Ну чего? Забыл сколько я тебе плачу или что? Я закатил глаза, подросток пробежал мимо, тоже весь при параде. Быть запертым в 4х стенах было сложно всем нам, казалось, только Ёнсу искренне этим наслаждается. - Где он? – спросил я. - Откисает в ванной, он вчера допил оставшееся вино в одиночку, думаю голова трещит, - словно между прочим ответила девушка, - поторопи его, он едет с нами. Ну чего застыл, не стану же я вламываться к нему? - А я что, стану? Она пожала плечами продолжая разглядывать свое отражение в зеркале. - Ёнсу, ты собираешься выходить? – я постучал и терпеливо ждал, но в ответ была лишь тишина, - оставаться в этом доме одному не безопасно, все ровно придется ехать с нами, Ёнсу? Я не был паникером. Но в голове всплыла картина мертвого тела. Что если он уснул в ванной и утонул? А еще хуже сделал с собой не весь что из-за странного влечения? Я толкнул дверь плечом, и она легко открылась. Зашел внутрь, он действительно спал. Ванна полная пены, возомнил себя принцессой? На глазах мокрое полотенце, словно оно могло как-то помочь этому молодому и неопытному пьянчуге. - Ёнсу, - чуть тише сказал я и подошел ближе. Я не хотел, но глаза сами двигались изучая. Все от алых губ и ниже. Тело было сокрыто защищая мою совесть, густая пена будь она неладна. Лишь линия изящных ключиц и оголенные плечи были видны оставляя прочее на растерзание фантазии. - Проснись, - я легко коснулся его плеча. Он дрогнул тут же, роняя полотенце, что прикрывало покрасневшие от головной боли глаза. И молча смотрел на меня не моргая. Не прогонял. А я не уходил. - Ну вы долго там еще? – послышался приказной тон с первого этажа. - Собирайся, нам нужно ехать, - откашлялся я и вышел прочь. Такая изящная линия ключиц. Она таскала нас за собой по десяткам, нет сотням магазинов. Не знаю от чего, но глаза девушки сегодня светились. То и дело заставляла мерить нас троих новые наряды и звук оплаты так и застыл в моих ушах бесконечным писком. Когда мы вернулись домой в прихожей не было места разойтись от количества пакетов. Мила напевая довольную мелодию зашагала вверх по лестнице. - Я умираю, честное слово, - Ёнсу рухнул у стены хватаясь за голову, а мы с Андрианом ухмыляясь переглянулись. - Она ушла? – прошептал подросток, подходя ко мне ближе. - Мгм, - кивнул я, удивляясь его вниманию. - Отлично, тогда у нас есть время обустроить все для сюрприза! - Какого еще сюрприза? – кривясь от боли спросил юнец на полу. - У Милы сегодня день рождения, - абсолютно невозмутимо ответил Андриан, - вы не знали? Конечно мы были не в курсе, мы ничего не знали о ней кроме той скудной информации об отце. Я не понимал в чем ценность этого праздника, но судя по тому, что даже погибающий Ёнсу оживился, стараясь украсить кухню, осознал, что для людей это значило что-то важное. - Я сказал, что отойду в уборную, а сам тайком купил вот что, - подросток достал из одного из крафтовых пакетов коробочку и открыл, показывая нам набор цветных пирожных, - торт был бы слишком заметный, а так она и не увидела. - Ты молодец, - улыбнулся ему Ёнсу продолжая привязывать шарики к верху шкафов. Мы поставили купленное вино на стол от одного вида на которое нашего болеющего друга едва не стошнило. Пирожные и прочие купленные вкусности. Комната была украшена цветными шарами. Она часами могла пропадать в ванной, времени у нас было с запасом. Теперь мы могли сесть и ждать. - Твой день рождения тоже нужно будет отметить, - неожиданно прошептал Ёнсу, он сидел напротив меня упираясь локтями в стол. - Мой? - Мгм, он ведь скоро? В середине декабря кажется. - Да, в середине декабря, - неуверенно кивнул я. Он икал, а щеки расплылись от натяжения собственными ладонями, честное слово, если бы я знал, как излечить от этой болезни уже бы сотню раз помог, но и не смеется над ним не выходило. *** Прошел уже месяц как мой прежде пугающий своим холодом дом погряз в вечном хаосе. Впустить двух незнакомцев и понадеяться на них, о чем я только думала? Видимо я уже совсем отчаялась. Тем не менее, глядя на себя сейчас в зеркало, я осознаю, я не чувствовала себя так спокойно с тех самых пор как умер дедушка, с тех пор как нет матери. Я вечно боролась за выживание и оказалось не жила. А теперь? Я пью вино, беззаботно танцую и смеюсь над глупыми комедиями. И кажется впервые чувствую себя. Иначе и не описать - я чувствую себя. Ари продолжает говорить, что он не боец, но рядом с ним тепло и ничего не страшно. Я была глупа, когда посмела спутать это с влечением, каждое его прикосновение и взгляд, оно пропитано совсем другим теплом и именно в нем я так нуждалась. Большой и сильный старший брат, способный защитить даже от отца. Я улыбаюсь, думая о нем и плевать, что мы знакомы лишь месяц. Глупостью был и тот поцелуй с Ёнсу. Я прекрасно его помню. Он красив, скрывать это нет смысла, но я достаточно умна, чтобы понять эти двоицу. Кажется, даже Андриан понял, а они все еще нет. Мне сегодня 24. Доживу ли я до 25? Вопрос хороший, но сейчас я смотрю в зеркало и вижу отголоски любви большой семьи, что должна была процветать и расти. Они все отразились в моих глазах и характере, а значит я буду бороться до последнего и когда-нибудь обязательно вдохну воздух полной грудью. Даже если не ради себя, ради Андриана, но должна. Я слышу их хлопоты на первом этаже, мужчины абсолютно не умеют делать сюрпризы. Но все-же я знаю, что приятно удивлюсь. Я сделаю это искренне. - С днем рождения!! Они кричали хором, Андриан лопнул хлопушку, так что от громкого хлопка я испугано согнулась, а после еще пол часа доставала конфетти из волос. Ёнсу сделал поздравительную песню все громче, а Ари открыл вино наполняя бокалы. Даже пирожные умудрились достать. - Спасибо, - прошептала я, слова застревали в горле и давались как-то сложно, но тяжелая рука упала на мое плечо прижимая к себе. Старший брат мне улыбнулся и я глотая слезы улыбнулась ему в ответ. - Ты уверен, что тебе стоит пить? – Ари смотрел на Ёнсу по-учительски строго провожая его бокал взглядом, - хуже же будет. - Хуже уже быть не может, - отвечал ему тот делая быстрые глотки. Мы пили вдвоем, но две бутылки осушились достаточно быстро. Андриан даже подготовил мне выступление на гитаре и не восхититься им я просто не могла. Я едва не задохнулась от смеха, когда Ёнсу заставлял Ари сказать тост, думала здоровяк потеряет сознание от волнения. Сам Ёнсу, к слову, говорил очень слажено и красиво. Услада для слушателя. Вот бы запечатлеть этот момент в памяти. Навсегда. - Точно! – я ударила по столу, - давайте сделаем фото! Двоица уселась на диване. Ари встал за ним и растолкал их высвобождая мне место в центре. Облокотила телефон на полке и выставила таймер так что со смехом ринулась к ним. Проваливаясь. Большие руки старшего брата сгребли нас в кучу, и вспышка застыла в глазах. На фото мы смеялись. Ёнсу и Андриан обнимали меня так крепко. Я скинула им фото, они попросили. А Ари так и остался в стороне стыдливо глядя на нас, словно мы говорили на другом языке. - Давай свой телефон, - прошептал Ёнсу и тот уложил ему вековую раскладушку. Пару ловких движений и улыбка расцвела на строгом лице. - Экран маленький, но вроде видно не плохо, я поставил ее на фон, ты не против? - Я? Совсем нет, - тихо отвечал Ари. В дверь позвонили. Этот звук всегда пробивал меня до дрожи. Но сегодня в душе таилась надежда, может тетушка Поли решила заглянуть на чай? - Кто там? Домофон остался без ответа. Андриан выключил музыку. Дрожь в спине становилась все сильнее. - Я выйду, - Ари положил руку мне не плечо заводя за свою спину, и я смогла лишь кивнуть. *** Я вышел на улицу, носить с собой оружие стало для меня привычным и сейчас пистолет в заднем кармане внушал мне больше уверенности, едва ли я промахнусь. Открыл ворота и опустил взгляд вниз – подарочная коробка. Я не так глуп, чтобы тащить ее в дом. Прислушался, никаких посторонних звуков. Да и каков шанс, что он решит ее подорвать? Едва ли. Достав оружие, я присел осторожно, приподнимая пистолетом крышку. - Вот же…, - кровь застыла в жилах, а к горлу подступила тошнота, я убрал пистолет и коробка захлопнулась. Поднялся, выпрямляясь во весь рост и сделал глубокий вдох, достал телефон, - ало, полиция. Я выгнал подростка наверх, коробку так и не осмелился занести в дом, но и не смог оставить на улице. Мила дрожащими руками подносила бокал с вином к губам. А Ёнсу замер не шевелясь. Никто кроме меня не видел содержимого, но и скрывать его я не мог. Окоченевшая голова тетушки Поли и записка «С последним, днем рождения, родная». Полиция прибыла быстро, я знал, что в этом нет смысла, но когда дело дошло до подобного нельзя было оставлять их в стороне. Мила рассказала все как есть об угрозах отца, юный служивый слушал ее внимательно, но абсолютно равнодушно. Они ушли и забрали улику с собой, ей звонил тот самый адвокат, о котором она говорила, они долго беседовали за закрытыми дверями. Когда девушка вышла на ней не было лица. - Мне очень жаль, - все что я сумел выдавить из своего скупого нрава. - Тетушка, она, она была сестрой моей матери, последней… Я долго старался ее успокоить, нет Мила не истерила, даже не плакала толком, просто хватала воздух, который казалось вот-вот закончится для нее. Она уснула уже глубокой ночью, выпив две таблетки успокоительного и запив их внушительной дозой вина. Я зашел в свою комнату почти без сил: - Ты чего? Тебе плохо? – я обратился к Ёнсу, что безмолвно смотрел в окно сидя на моей постели. Подошел к нему и сел рядом. - У тебя еще остались силы кого-то утешить? – его уста пронзила мягкая улыбка, глаза были хмельными и блестели не то от выпитого, не то от слез. - Сил если говорить честно уже не осталось, но я сделаю что могу. - Просто не хочу оставаться сегодня один, - он смотрел на меня медленно моргая, и я был ведом этими глазами. - Я лягу с краю, укладывайся, - я встал, поправляя постель и обошел ее с другой стороны ложась на подушку. Но он так и продолжил сидеть молча, глядя в окно. - Я рос с матерью и отчимом, - прошептал он и я побоялся шелохнуться, чтобы не помешать его тихой речи, - мы жили не богато, но мне казалось на всех хватает. Когда ты ребенок, ты ведь не замечаешь проблем, да? Я кивнул, словно мог понять. - Мама была замечательной, доброй, но ей не хватало…какой-то образованности, что ли, она изо дня в день повторяла мне как важно учиться, как важно получить стабильную работу. Изо дня в день, из года в год даже. Он повернулся ко мне слово проверив, что я слушаю и ухмыльнулся вновь, оборачиваясь к окну. - Говорила мне как правильно жить, а сама… Он издевался над ней, над нами… А она никак не хотела уходить. Когда я был маленьким я никогда не мог ее защитить, а когда вырос начал пытаться. Мне прилетало, в один день казалось он задушит меня, но как видишь я все еще живой. Насколько же матери нужно ненавидеть своего ребенка, чтобы продолжать жить с подобным чудовищем? - Ёнсу, - тихо прошептал я глядя на то как плечи парня начали тяжело вздыматься в вверх. - И как же нужно было не уважать саму себя? – он едва не закричал на этой фразе, но тут же утих, - я был в школе, он избил ее и мне позвонили из больницы, просили рассказать обо всем, до этого она запрещала, говорила, что однажды он исправиться. Но теперь она была без сознания, кровь…У нее было кровоизлияние в мозг. Она умирала. Я рассказал обо всем, что происходило в доме полиции, но им требовалось время, чтобы начать вести уголовно дело. Я не знал стоит ли, не понимал, как я вернусь в тот дом. Мялся стоял у порога, слезы кажется смешались с яростью в крови, наконец распахнул дверь и услышал женский смех. Они едва успели надеть белье, когда я ворвался к ним в комнату. Женщина завизжала, а он кинулся на меня. Кинулся и тут же застыл. Я не улыбался и не радовался в ту секунду, правда! Мне было чертовски страшно, но нож уже вошел в его грудь. Он упал как мешок, а она тут же выбежала с нечеловеческим криком. Руки Ёнсу дрожали, а голос был не ровным. - Он зажег свечи, представляешь? Там даже стоял букет цветов…Он никогда не покупал моей матери цветы! Ни-ко-гда. Я взял одну из свечей и поднес к постели, та в миг полыхнула. Помню, что переступил через него и вышел на порог. Я разрыдался, тогда как маленький ребенок, было чертовски страшно. Верни меня в тот день и в ту же минуту я бы обошел этот дом стороной, бросил бы наутек, я никогда и никого не хотел убивать…Никогда, понимаешь? Я не выдержал и поднялся вновь, усаживаясь рядом с ним, приобнял за плечи, и он тяжело выдыхая прильнул ко мне тяжело смыкая веки. Алкоголь развязал ему язык и вывернул душу наизнанку. Я был беспомощен помочь ему, хотелось повернуть время вспять и схватить мальца за руку уводя от порога, но даже боги так не могли. - Я был несовершеннолетним, да и мы с матерью никак не числились в его доме, поэтому мне приписали сразу две статьи. Хорошие оценки в школе и занятия танцами, меня хвалили все учителя и суд смягчил приговор. Я так и не закончил школу, не смог поступить в университет, не знаю смогу ли когда-то…Не могу устроится на стабильную работу и все чаще вспоминаю лицо матери. Я стал его забывать, а после пожара не уцелело ни одно фото… Я никогда не хотел, чтобы кто-то умирал из-за меня, понимаешь? - Тише, Ёнсу, все уже в прошлом, - я обнял его укрывая руками, - тише… Это все что я мог сказать. Оправдывать его за убийство? Да как бы мне не был дорог этот человек, он совершил страшнейший грех из всех. Но окажись я рядом с тем мальцом в то время, я бы лично воткнул нож в глотку этому подлецу. Я бы не позволил ему пережить это.