Ненависть на грани

      — Шастун! — мужчину с силой вжимают в стену.              — Арс, я не хотел, — удивлённо и немного испуганно шепчет импровизатор.              — Что ты не хотел?! Очередную долю сплетен? Пару статей в жёлтой газетёнке? Или кучу домыслов фанаток, которые они выльют в социальных сетях?              — Ничего не хотел! — пытается убедить коллега.              — Какого тогда ты творишь? — рычит брюнет.              — Арс, успокойся, ничего страшного не произошло, — рука Серёжи успокаивающе опускается на плечо актёра.              — Действительно, чего это ты сегодня весь на взводе? — вмешивается Позов.              — Да, ничего! — отпустив лацканы чужого пиджака, Арс раздражённо вылетает из гримёрки.              — Шаст, ты как? — слышит за спиной брюнет перед тем как свернуть в туалет.              Он умывается холодной водой, смывая часть грима и упираясь руками о края раковины, пристально смотрит на своё отражение.              — Как же всё достало, — цедит сквозь зубы.              — Арс? — виновато звучит за дверью.              — Уйди, — устало и зло выдыхает Попов.              — Но, я не понимаю, почему это тебя так задевает?              Жалобно лязгает затвор на двери и втащив Шастуна внутрь, Арсений вновь вжимает его в стену, на этот раз между раковиной и другой стеной. Хлопок закрывшейся двери, кажется был слышен на весь коридор.              — Зачем ты ходишь за мной? — шипит угрожающе нависая. Шастун растерянно разглядывает оторванную от сценической рубашки пуговицу, лежащую на полу. Кажется, снять пиджак была не лучшая идея. Жаль, собирался выкупить её цельную, а не по частям.              — Хотел наладить отношения, в последнее время ты как-то… остро реагируешь, — лицо Антона выражало высшую степень недоумения, чем ещё больше бесило Попова.              — Я остро реагирую?! — у Арсения даже голос стал выше, как часто бывает, когда он становится предельно возмущён. Мелькнувшая улыбка Шастуна на это вконец выводит из себя, — я тебя сейчас ударю, — сдерживаясь из последних сил, сквозь зубы произносит Попов.              — Не, надо, — миролюбиво отвечает Антон.              — Очень хочется, — признаётся брюнет.              — Почему ты именно на меня так злишься? Все шутки по поводу голубой темы придумал Поз. Да и сценкой руководил гость.              — Всё это из-за тебя, — начинает Арсений, сильнее сжимая чужую рубашку в руках. Одна из верхних пуговиц вынырнув из петельки несчастно повисает на нитке. — Все шутки, подколы, фанфики, видео и интерпретации в сети начались с тебя!              — Не я же это всё придумываю, — резонно замечает Антон.              — Тогда женись уже! — взрывается Арс.              — Не хочу! — отвечает Шастун.              — А я хочу! Я хочу, чтобы это всё перестало бросаться в глаза, что бы я не читал нигде все эти сочинительства и что бы перестал тебя ненавидеть!              — Ненавидеть? — переспрашивает светловолосый.              — Ненавижу твоё лицо, голос, взгляд, даже запах сейчас раздражает. Я ненавижу, когда ты меня касаешься, смеёшься упираясь куда придётся и постоянно ловишь мой взгляд…              — Извини, я не думал, что тебя это так напрягает, — перебил Антон.              — Бесишь, когда переживаешь или говоришь в унисон, понимая с одного слова. — повисла тишина.              — Я постараюсь так не делать, — старается успокоить коллегу, убедившись, что тот закончил свою тираду.              — Шаст, как ты собираешься перестать существовать? — спрашивает брюнет, в его голосе слышны нотки отчаяния.              Импровизатор растерянно на него смотрит.              — Опять твой этот раздражающий взгляд, — вздыхает Попов.              Антон опускает глаза. Он надеялся, что мужчина уже немного остыл и никак не ожидал услышать такую гневную речь в свой адрес от человека, которого считал другом.              — Почему я тебе так неприятен?              — Потому что из-за тебя я не понимаю себя, — признаётся Арсений.              — В каком смысле? — помня про взгляд, Шастун смотрит на плитку пола и свою пуговицу одиноко лежащую в самом углу.              — В глаза смотри, — комментирует Арсений.              — Но, ты же сказал… — Антон поднимает взгляд и его губы накрывают губы Попова. Руки, увешанные браслетами и кольцами, упираются в грудь актёра. — Арс…              — Заткнись, — шипит Попов и глубже целует на мгновение получившего вдох коллегу.              Неожиданно для него Антон перестаёт упираться и даже отвечает на поцелуй. Его тело расслабляется, а руки скользят с груди на шею, касаясь тёмных волос на затылке актера.              Арс целует грубо, напористо, выплёскивая злость. Чувствительно, но не сильно прикусывает чужие губы и бесцеремонно толкается в рот языком. Шастун позволяет всё это, немного подглядывая из-под полуопущенных ресниц за хмурыми бровями.              — И почему? — оторвавшись спрашивает Попов, намекая на податливость коллеги.              — Шаст! — раздаётся в коридоре голос, а затем и шаги Димы Позова. — Шаст, ты где пропал?              Арсений тихо щёлкает замком на двери.              — Беспокоишься? — едва слышно шепчет, глядя на Шастуна настороженного из-за происходящего за дверью. Тот лишь переводит взгляд, встречаясь с голубыми глазами. Холодные пальцы скользят под рубашку, светловолосый вздрагивает от прикосновения к низу живота. А руки Арсения поднимаются дальше, выше задирая одежду.              — И сейчас промолчишь? — чуть громче спрашивает, когда шаги и голос перестают долетать до них. Подушечки большого и среднего пальцев касаются затвердевшего от холода касаний соска.              — Ты же сказал, что ненавидишь меня и всё это голубые домыслы? — тихо спрашивает Антон, дёргаясь от прикосновений.              — Ненавижу, — соглашается Арсений.              — Тогда почему целуешь? А сейчас… — Антон на секунду прикусывает губы, когда холодные пальцы вновь чувствительно сжимают.              — Касаюсь тебя? — заканчивает за него Попов. Его голос уже звучит спокойно. Только в глазах полыхает пламя, глядя на которое Антон непроизвольно сглатывает.              — Да, — выдыхает Антон.              — Я ненавижу тебя, потому что, кажется, больше не могу жить без этих глаз, касаний, голоса, дурацких привычек и дразнящего запаха, — Арсений прижимается носом к основанию шеи коллеги, вдыхая.              Антон на секунду задерживает дыхание, чувствуя губы актёра.              — Все эти шутки и домыслы меня злят, потому что они не происходят в действительности, — ещё один поцелуй и осторожный укус в шею. — Что твой палец не в моей заднице и что я не выгибаюсь под тобой каждую ночь, — низкий голос на ухо вызывает мурашки, бегущие по позвоночнику.              Пальцы сжимаются, а губы вновь впиваются, на этот раз чуть ниже и оставляют небольшой след рядом с ключицей. Тихий неожиданный стон срывается с губ Антона. — Ты обязан стонать от толчков моих бёдер, когда мы меняемся ролями.              — Просто подошёл бы и сказал всё это раньше, — шепчет Шастун и притягивает лицо Арсения ближе, поцелуй обжигает губы. Немного удивлённый взгляд, на этот раз голубых глаз встречается с довольными зелёными.              — Ты, действительно не против всего этого? — выдыхает Попов, немного отстраняясь.              — А ты думаешь все взгляды и касания — это моё бесконтрольное проявление дружелюбия и тактильности? — улыбается Антон. — Нет, просто я тоже, кажется, больше не могу жить без твоих глаз, голоса, касаний от одной мысли о которых у меня мурашки по коже.              — Такой чувствительный? — наконец улыбается Арсений.              — Проверь, — шепчет Антон, вновь целуя и позволяя чужому языку проникнуть в свой рот, касаясь верхнего ряда зубов и языка.              — Парни, вы где? — раздалось неожиданно близко к двери. На этот раз искал Серёжа. — Арс, поехали уже! Что ты как девочка прячешься?              — Что будем делать? — одними губами сказал Антон, пытаясь выровнять дыхание.              — Надо выходить, сейчас он уйдёт, — ответил Арсений.              — И едем ко мне, — твёрдо добавил Шастун.