Огонь, что греет душу в сильный дождь

Взмахнув клеймором, он откинул хиличурла назад и ловко прокрутил вокруг себя меч, ранив остальных. Вновь занеся над головой оружие, он резко опустил его на землю рубящим ударом, заставив шамачурла, неуклюже замахавшего крошечными ручками, упасть на сырую землю. Дождь мешал обзору, заливался за шиворот, мочил берет и вместе с тем был крайне полезен. Сосредоточив вокруг клеймора энергию Крио, парень прочертил в воздухе полукруг, заморозив и убив несколько несчастных монстров. Под конец, когда осталось около двух шамачурлов, из-за спины послышался разъяренный рев, а в следующую секунду его чуть не сбил с ног громадный митачурл, грозно замахнувшийся тупым топором. Парень быстро увернулся, попутно надевая шлем и призывая верного помощника — Пера. Теперь дела пошли куда лучше: Крио-стихия помогала ненадолго сделать передышку и расправиться с самыми грозными противниками, точившими на него клык. Наконец отшвырнув уже мертвого митачурла, он снял шлем и вытер пот со лба, смешавшийся с каплями холодного дождя. Фремине весь продрог, хотя это волновало его явно меньше, чем состояние его оружия: бедная Переносная Мотопила, раньше резавшая металл, словно масло, теперь не то что металл — заварной крем в пирожном навряд-ли бы разрезала. Тем временем дождь, словно бы желая смыть его с довольно крутого склона, залил еще сильнее: за практически плотной серой пеленой не было видно даже ближайших деревьев, что уж говорить о соседних скалах. Вновь натянув на голову шлем, Фремине огляделся по сторонам: помогло, конечно, не особо, но зато капли дождя больше не попадали в глаза, а стучали по гладкой поверхности шлема, с глухими стуками бомбардируя его голову. Мысленно не один раз поблагодарив Лини за напоминание сменить лампу в фонарике, парень переключил небольшой выключатель около уха и зажег фонарь, сразу высветивший из серого мокрого месива размытую тропинку своим белоснежным прямым лучом. Недолго раздумывая, водолаз спешно потопал по увиденному пути: дорожка петляла, словно змея, извивалась как веревка, но все же вскоре привела его к небольшому лагерю на причале. Робко оглядевшись, парень юркнул в палатку и сразу уткнулся во что-то мягкое и большое, упав на мокрые доски. — Прошу прощения?.. — раздался ровный глубокий голос, слышимый даже за ревом дождя. Подняв голову, он пискнул от неожиданности: перед ним собственной персоной стоял Верховный Судья Фонтейна, месье Невиллет. Как всегда в своем облачении, с идеальной прической и ровной осанкой, а также беспристрастным взглядом сверху вниз. Если бы Фремине вчера сказали, что он врежется в самого Юдекса, попав под сильнейший ливень, Фремине бы сделал все возможное, чтобы этого не произошло: отказался бы от поручения, каким-то образом не выполнил его, или же вовсе не вышел бы тогда из Дома. Жаль, что никто ему не сказал. Тем временем Его Превосходительство Невиллет, взирая на него сверху вниз, медленно убрал левую руку с набалдашника трости и протянул парню в шлеме, предлагая подняться. Когда Фремине тянул руку в ответ, она дрожала, но далеко не от холода. Когда он встал, то поспешил было выбежать под открытое небо, наплевав на дождь, на ураганный ветер и на бушующую воду, вздымавшуюся пенными волнами над берегом. Если бы не одно "но"... Месье Невиллет все еще держал его руку. — Кажется, я не узнаю вас. Не могли бы вы напомнить, кто вы? Кажется, еще никогда в жизни сердце Фремине не останавливалось так надолго. Собираясь с силами, парень вновь дотронулся до зоны уха на шлеме и выключил яркий фонарь. Словно повинуясь какому-то принуждению он стянул шлем с головы и робко поднял голову. Но молчал. Глаза Юдекса Фонтейна были очень красивыми, но такими холодными, что невольно юноша затрясся. Их цвета ему напоминали что-то, но вспомнить тот никак не мог. Они словно переливались всеми цветами от фиолетового до темно синего: где-то виднелись розовые блики, а где-то — светло голубые, словно небесная лазурь рано утром. Зрачки-щелочки были чистого белоснежного цвета, словно морская пена. Тем временем месье Невиллет, рассмотрев его поближе, наконец произнес: — Ах, я вижу... Месье Фремине, верно? Я наслышан о вас. — он откашлялся, наконец заметив состояние водолаза и слегка неловким жестом пригласил к небольшому костру, горевшему внутри. Слабо, но все же освещая нутро палатки, он дарил какое-никакое тепло. И все жк, словно бы Фремине на какое-то время перестал быть самим собой, он подошел к огню и неуверенно протянул руки, грея их. Мочлание, нарушаемое лишь стуком капель о ткань палатки, затянулось. Фремине просто грел руки, пока была возможность. Его Превосходительство Невиллет стоял недалеко от входа, созерцая бушующий ливень. Парню вдруг подумалось, что сейчас Гидро-дракон рыдает навзрыд, а небо рыдает вместе с ним, обрушивая холодный дождь на землю. — Гидро-дракон, Гидро-дракон, не плачь! — тихонько прошептал Фремине, смотря на не утихающее буйство капель снаружи. Верховный Судья Фонтейна словно замер, а затем чуть повернул голову в сторону водолаза. В его взгляде сквозило... Отчаяние? — Что вы сказали?.. — переспросил он, не меняя положения. Парень смущенно замолчал, еле подавляя желание надеть свой шлем на голову вновь. — Я-я... Вспомнил старую сказку про Гидро-дракона... — тихо объяснил он. Казалось, месье Невиллет затаил дыхание. — О чем же она? — поинтересовался он, развернувшись к водолазу полностью. Судорожно вдохнув и выдохнув, Фремине закрыл глаза и тихо начал, не сомневаясь, что Юдекс его услышит: — Там говорится, что когда могущественный Гидро-дракон плачет, то в Фонтейне идет дождь. Вот я и подумал, что... Может быть, ему одиноко? — парень посмотрел на свои ладони. — Иначе зачем ему плакать?.. Рассматривая свои руки, Фремине отказывался поднимать голову и видеть скорее всего насмешливый взгляд Верховного Судьи. Он даже не заметил, как мужчина подошел к нему и сел на ящик напротив. — Думаю, Гидро-дракон лишь пробует на вкус слёзы, пролитые на этой земле, и эмоции, что в них содержатся, и оттого бывает взволнован. — задумчиво сказал он, посмотрев на водолаза. — Но... Позвольте вас спросить... Если бы вы встретили Гидро-дракона лично, захотели бы вы его утешить? Такого вопроса парень не ожидал. Он ждал что угодно: презрение, осуждение, насмешку, разочарование. Но не... Такой вопрос. Действительно... Что бы он сделал, встретив настоящего Гидро-дракона? Испугался ли бы? Попытался бы утешить? Возможно, захотел бы как-то помочь ему? Или же просто убежал, как обычно? В голове возник образ красивого, чешуйчатого дракона, словно змея с голубыми плавниками вместо лап и раздвоенным концом хвоста. На его голове были длинные голубые рога, а глаза светились печалью. Такой невыносимой тоскою, что Фремине невольно захотелось обнять его, успокаивающе погладить по голове и утешить, пообещать, что все будет хорошо. Что бояться не стоит. Что у него есть друзья... — Я думаю, да... Мне было бы жаль его, ведь он слишком часто грустит. Ему наверняка одиноко, я ведь... Больше не знаю сказок о драконах. Вдруг он совсем один? — ответил Фремине, погрузившись в свои мысли и не замечавший внимательного взгляда месье Невиллета. — Или у него есть друзья, но он просто не хочет нагружать их своими заботами и оттого молчит?..