Ветер, вода, конец ноября.

Парень кладёт голову на макушку другу и некоторое время играется с длинными, чëрными волосами, собранными в два хвоста, спадающих на плечи и пахнущих зелёным чаем и ещё какими-то травами, пытаясь привлечь внимание Лина. —Сегодня первое декабря... — оглашает Лейр, переключая внимание своих бронзовых рук на узкие плечи художника. Лин Хай улыбается, стараясь не отрываться от проекта к конкурсу о "Личном Ксанаду". Меж тем чуть грубоватые из-за мозолей, появившихся вследствие начала обучения игре на гитаре, пальцы, игриво спускаются ниже, пробегая по молочной коже предплечий и останавливаются на кистях, сжимающих край холста и кисточку. —Ты же помнишь, да? Ты проспорил мне, Вилл сдался где-то в двадцатых числах...—теперь подбородок утыкается в трапециевидную мышцу, а руки продолжают поглаживать тыльную сторону ладоней. —Ты ставил на то, что он продержится до конца,— хитро прищурившись, продолжает Ирм, снизив тон и теперь, шёпотом обжигая шею друга. Лин Хай усмехается, бросая косой взгляд на стражника воды: —Но ведь ему в этом помог Мэтт. Так не честно, —Факт того, что ты проспорил мне желание, остаётся фактом,— нагло заявляет Лейр, меняя дислокацию рук, отправив свои кисти обратно к плечам, после чуть ниже, к рёбрам, а потом ещё ниже, к краю салатово-желтой футболки, чтобы совершить дерзкое нападение под неё, щекоча худые бока. Художник вздрагивает, издавая неясный набор звуков (наверное какой-то язык, услышанный в Кандракаре) — Изыди! Кыш!— давясь смехом и извиваясь всём телом из-за проредившего организм тока от щекотки, пытается выкрикнуть Лин, пусть и получается плохо. А Ирм же улыбается в своей привычной, шутливо-наглой манере. —Ну уж нет, месяц трёх "Н" кончился, теперь ты мой! Таково моё желание! Новый удар молнии проходит по телу, когда зубы повелителя воды чуть прикусывают кожу шеи. Не то чтобы Лин Хай не хотел того же, чего жаждал Лейр, наоборот, за этот проклятый месяц он успел знатно намучаться с этими самыми тремя "Н", не то что его парень. Ирм сдался где-то в начале, что стало причиной для шуток, но не в сторону мага воды. Лохматый весельчак наоборот находил в этом преимущество, мол : " Что, до сих мучаетесь, джедаи? Давайте, переходите на мою сторону и ощутите свободу! " и множество других, подобных приколов на эту тематику. Он даже Корнейла успел достать, хотя тот заявлял, что не собирается участвовать в этой "глупой и инфантильной затее", да только, что Ирм, что Лин и Вилл, да даже Тáран (который действительно не участвовал из-за отсутствия интереса, а ещё наличия девушки) понимали, что первый красавец школы примет участие в этой игре и дойдёт до победного конца (как бы такая формулировка не была столь ироничной, в данном контексте). Между тем хитрые пальцы опустились ещё ниже, под резинки домашних, спортивных широких штанов. Волна жгучих мурашек проходится по паху, разливается по ногам, дотягиваясь сводяще-щекочущими линиями до колена и даже икр правой ноги, когда рука Лейр проходится по всей длине ствола и сжимает член прямо под головкой. Видя как, вздрогнув, прогнулся в спине друг, Лейр усмехается. «А он стал гораздо чувствительнее...»— приносится в голове мысль и тогда стражник убирает руку с причинного места напарника, дабы не завершить всё раньше времени. Пусть Лин Хай и умеет сдерживаться, растягивая удовольствие, однако месяц без мастурбации может сыграть неприятную шутку. Но вот, напоследок укусив мочку уха творца, Ирм резко разворачивает кресло к столу спинкой. И чуть отступает, но только ради того, чтобы помочь стянуть с Хая футболку и обнажить бледное, подтянуто-спортивное, но худое, тело. Довольно прищурившись, совсем как кот, лохматый парень рассматривает тело друга, по которому его взгляд успел уже сильно соскучиться. Да и не только взгляд... Постояв несколько секунд, как будто рассматривая фигуру художника как картину, от чего лицо Лин Хая залила краска смущения и парень попытался прикрыться, то скрещивая руки на груди, то складывая их замком и закрывая промежность. Но вот Ирм охнул и словно бы спохватился, а после же стал и сам торопливо раздеваться. Ему хватило всего каких-то пары секунд, чтобы сорвать с себя футболку, рваные джинсы и боксёры, представая пред покрасневшим другом во всей красе. Парень усмехается и ладонью зачесывает волосы со лба на затылок. И художник не в силах оторвать взгляда от этого сильного тела. От мышц, пусть и не таких как у мадам Макгрегор или чемпиона по ММА Джина Карано, однако тем не менее, сильных и крепких. Ну конечно, стражникам завесы иначе нельзя. —Твоя очередь,— игриво заявляет парень, наклоняясь и хватаясь за штанины. Секунду спустя он уже тянет их на себя, открывая себе вид на длинные, фарфорового оттенка, ноги. Его руки проходятся по икрам и чуть останавливаются на коленях, в то время как повелитель воздуха смущённо пытается скрыть эрекцию, явно видную через ткань цветастых трусов. —Да-а-авай,— притягивает Лейр, руками упираясь в подлокотники кресла и нависнув над другом. Блеск в его лазурных глазах и дыхание, опаляющее кожу, заставили Лина зажмуриться. Сделать долгий выдох, только после чего вновь поднять голову и заглянуть в лицо парня. —Давай,— коротко кивает он. Ирм просветлел. Его тёплые руки скользнули по телу повелителя ветров, зацепились за резинку и аккуратно потянули вниз. Ткань, трущаяся об возбуждённый и слишком чувствительный член, заставила Лина закусить губу и издать едва слышный стон. Да, он бы вполне мог проконтролировать свои голосовые связки, только вот Ирму всегда нравился голос художника. А лишать лучшего друга удовольствия не очень хотелось. —Погоди, давай на кровать? — упарëршись ладонью в горячее плечо, останавливает Лейра художник. Стражник воды пожал плечами и кивнул, слезая с Лина. Раскинув руки в стороны, он звездой падает на постель Лина Хая, устраиваясь так, будто кровать его собственная. Впрочем, отчасти можно было и так сказать. Да, периодически властитель ветра пинал водного мага, прогоняя его спать вниз, на диван. Но это было только чтобы скрывать их "дружеские" дела. В остальное же время Ирм легко находил себе место на кровати рядом с другом. Лин Хай же задержался, стоя у изголовья, разглядывая тело парня. Такое красивое... —Сегодня активничаешь ты,— демонстративно не убирая рук из-за головы, подаёт голос Лейр. И художнику не остаётся ничего, кроме как согласиться. Он забирается на кровать и оказывается между ног своего парня. Несколько секунд смотрит на его эрекцию, не в силах оторвать взора. Но вот он взглотнул и чуть наклонился. Выдыхая поток прохладного воздуха прямо на головку члена. Но прежде чем начать, он пробормотал: —Погоди... И наклонился вперёд, пытаясь дотянуться до ящика в тумбочке у кровати, для того, чтобы выудить небольшой тюбик с лубрикантом. Достав до цели, Лин Хай наконец улыбнулся. Вот он изменил своё местоположение, устраиваясь на животе парня. Горячая кожа коснулась горячей кожи, из-за чего новая волна возбуждения прошлась по телу обоих чародеев. Выдавив прозрачное содержимое упаковки на ладони, маг ветра аккуратно коснулся горячего полового органа друга детства. И он явственно услышал как от этих действий ускорилось биение сердца Ирма, а в выдохе примешалась нотка возбуждённого голоса ведущего школьного радио. Лин Хай же, аккуратно придерживая член любимого, чуть приподнялся, таким образом оказываясь прямо над "грибом" Лейра. Перед тем как начать опускаться, художник снова задержали взгляд на красивом лице чародея воды. Разгоревшееся возбуждением, с приоткрытым ртом и красивыми губами, не то что постоянно обветренные Лина... Веснушки, да зимой не так заметные, однако всё ещё красивые. Пронзительные глаза с озорным блеском, скрывающим его настоящего. И конечно волосы. Карамельного оттенка, длинные, мягкие и вечно лохматые. Любая девушка бы позавидовала таким прядям. А как же становился красив Ирм, когда собирал хаос на голове в хвост, оставляя лишь вьющуюся чёлку... —Ты готов?— тихим шёпотом поинтересовался Лин Хай. Когда же получил в ответ уверенный кивок, парень стал аккуратно и медленно опускаться вниз. Когда головка подрагивающего члена коснулась сжатого кольца сфинктера, парень приостановился. —"Расслабься"—пронеслось в его голове и Лин послушался внутреннего голоса. Коротко выдохнул. И медленно опустился ещё чуть ниже, почти до половины размера, после же резко вогнал в себя член Лейра. Стон, больше похожий на восклик, сорвался с бледных губ. Дыхание перехватило от чересчур быстрой смены чувств. Ствол друга обжигал кишечник изнутри, передавая жар всему телу и запуская по позвоночнику ряд электрических разрядов. Он приятно тянул живот изнутри, надавливал на кишечник... Ох, какое это странное чувство, ощущения за месяц успели чуть забыться. Такой же стон вылетел из лёгкий и Лейра, когда его член оказался сжат горячими, склизкими и мягкими стенками, которые сразу стали сжиматься, будто стараясь как можно плотнее прильнуть к плоти стражника воды. Вот Лин стал двигаться. Сначала медленно и неспешно, но всё набирая скорость. Руки Лейра невольно упали на бледные бёдра друга, периодически уходя выше, гладя бока и живот, но потом снова возвращаясь к сжиманию упругих ягодиц. В это же время ладони Лин Хая упирались в грудь парня под ним, царапая плоть, не в силах сдержать эмоциональный напор. Позже явно останутся алые царапины, но никого из чародеев это не волнует. Возбуждение, нахлынувшее на разум, помогало не чувствовать боли, или вернее, чувствовать, но примешивая к ней приятное, сводящей с ума чувство. Комнату заполонили влажные шлепки, вместе с горячими, как самый сильный жар солнца, вздохами, иногда наполненными стонами. Глубже, глубже, горячее... Но вот тело Лейра сжала судорога. Мышцы напряглись, а руки вжали сидящего на нём повелителя ветра, заставляя опуститься до самого основания члена. Лин Хай тоже вздрогнул и закинув голову, испустил громкий полустон-полувскрик. Наслаждение промелькнуло яркой вспышкой в тёмных глазах. Но вот оба парня обмякли. Лин плавно опустился на кровать рядом с чародеем воды. Некоторое время они лежали друг рядом с другом, тяжело дыша. —Да уж...— едва проговорил художник. Меж тем взгляд лазурных глаз Ирма скользнул по, обманчиво хрупкому, красивому телу Лина и остановился чуть ниже пояса. Парень хмыкнул и внезапно скрылся под одеялом. —Эй, ч-чего ты задумал?!— испуганное восклицание сорвалось с обветренных губ, когда "приведение" навалилось на ноги стражника воздуха. Покрывало съехало назад, обнажая хитрое лицо друга, упершееся в член уже Ирма. —Я же не эгоист, позволю кончить и тебе...— произнес он. —Но...— художник не договорил из-за того, что лучший друг внезапно опустился ниже. Его длинный, горячий язык коснулся анального отверстия, собирая белую жидкость. Медленно вытекающую из парня. Он ушёл во всю возможную глубину, будто пытаясь достать до самого начала ЖКТ. Но вот Лейр снова поднял голову и демонстративно облизнулся, проглатывая горьковатую сперму. Хай снова залился краской и закрыл лицо руками —Ирм!— воскликнул он. Но Ирм его не слушал. Он снова опустился к аналу, медленно провёл влажным языком от отверстия к яичкам, после чего же жадно вобрал кожу друга в рот. Кончик языка вырисовывая немыслимые узоры на чувствительной плоти, а вместе с посасыванием и чередованием, это вызывало новую волну стонов, распирающую горло и грудную клетку мага ветра. И вот Ирм решил идти дальше, пока половой орган Лин Хая не взорвался от напряжения. Язык прошёлся по всей длине ствола. Горячее дыхание коснулось головки, прежде чем рот полностью поглотил её. С влажным хлюпаньем Ирм стал двигаться, заглатывая член и как можно плотнее обхватывая его губами. Вверх-вниз, вверх-вниз. Лин Хай стонал уже не сдерживаясь, из-за того, что сил не было. Язык парня слишком мастерски обладал техникой минета и спорить с этим бесполезно. Ещё и чёртов "недрочабрь". Нет, Лин точно долго не протянет... Это оказалось правдой. Длинные, тонкие пальцы вцепляются в постель, сжимая простыню. Тело ударяет сильнейшая волна тока, наполняющая каждую мышцу живота, паха и ног очень приятным, но неописуемым чувством. А Лейр же медленно выпускает пульсирующий член друга из себя, всё ещё извергающий белые потоки густой, горячей и липкой жидкости, которая оказывается теперь на лице и лохматых прядях. —Ого...— облизывая пальцы и липкие губы,— а неплохой в тебе запас... Лин Хай же снова закрыл лицо руками. И из раскрасневшегося, чуть не пускающего пар, импровизированного домика. —Дурак! — донеслось из-за брони из ладоней. — Да ладно, я же люблю тебя... —Ирм улыбнулся, устраиваясь поудобнее на груди друга....