Башня для дракона

До Драконьего камня полёт занял весь день и получился не таким приятным, как путешествие с Алисентой — Деймон с куда большим удовольствием полетал бы вместе с женой, которую было так удобно прижимать к себе. И единственным преимуществом в наличии дяди Вейгона за спиной стало то, что Караксесу не требовалось лететь ровно, аккуратно, держать высоту… Дракон развлекался, как только мог! Взмывал в небеса, нырял в пушистые облака или огибал их, снижался так, что касался когтями верхушек деревьев, а ближе к вечеру — и вод Черноводного залива, и вновь устремлялся вверх, поднимая тучу брызг. Деймон ждал хоть малейшего намёка, что для пожелавшего стать драконьим всадником дядюшки такие выкрутасы Караксеса покажутся чрезмерными, но дядя хранил молчание и лишь изредка хмыкал на особенно крутых виражах. Драконий камень показался на закате. Деймон скомандовал Караксесу опуститься сразу на Драконью гору и первым спешился с него. До большой расщелины оставалось пройти с десяток шагов, но прежде нужно было объяснить задачу Вейгону. — Не передумал заявлять права, дядя? — Не дождёшься. Вейгон отряхнулся, прогнулся в спине, разминая затёкшую поясницу, и с любопытством посмотрел на вход в пещеру. — И кто там живёт? — Вермитор. Я решил, что тебе лучше подойдёт дракон твоего отца. Он учует в тебе близкую ему кровь. — Хм. — Я… — Деймон с сомнением прищурился. — Ты знаешь, что я живу уже вторую жизнь? — Мне это показали, племянник. — Тогда ты не удивишься, если я скажу, что в той жизни мне удалось коснуться головы Вермитора и уйти живым благодаря валирийской песенке, которую до меня ему пел твой отец Джейхейрис. Я случайно нашёл текст в хрониках Пентоса. Ты его знаешь? — Никогда не слышал, — равнодушно пожал плечами Вейгон. — Мне не было нужды приближаться к драконам, когда мне не собирались предлагать никого из них. — Ясно, — даже десятилетия спустя чувствовалось, что Вейгона это тогда задело. — Но сейчас-то Принц Драконьего камня — это я, здешние драконы находятся в моём ведении, потому я предлагаю тебе спеть Вермитору и затем попробовать его оседлать. Вейгон отвлёкся от разглядывания пещеры и кивнул: — Давай текст. «Drakari pykiros, tīkummo jemiros, yn lantyz bartossa saelot vāedis…» — Деймон добросовестно напел все четыре куплета песенки о трёх головах, повторил несколько раз, и Вейгон запомнил их все примечательно быстро. Затем он снял со скалы у входа горящий факел и углубился в пещеру. К этому времени небо уже окрасилось в алый цвет, солнце скрылось где-то за островом, поднялся небольшой ветер. Деймон отошёл от пещеры к Караксесу и, поразмыслив немного, залез на него. Если у Вейгона получится, за ним нужно будет присмотреть в небе, всё-таки это рискованное дело — первый полёт. Если нет — что ж, на острове есть ещё Среброкрылая, она с более покладистым характером в последние годы, и Вейгон сможет попытать счастье с ней... Хотя Деймон всё же надеялся на удачу с Вермитором. Роскошная бронзовая зверюга громадных размеров, мудрая и опытная. И уже больше десяти лет без наездника. Ему хотелось это исправить. Неожиданно Караксес поднял голову и настороженно посмотрел на верхушку Драконьей горы. — У него получилось Караксес? Ты чувствуешь? Напряжённая тишина, гул внутри скалы, а потом… Роскошная зверюга засияла в рыжих лучах и принялась набирать высоту с небольшой чёрной фигуркой на спине. — Да! — обрадовался Деймон. — За ними, Караксес! Быстрее! Его красный дракон оттолкнулся от скалы и тоже взмыл вверх, огласив окрестности пронзительным криком. На удивление, Вермитор ему отозвался криком пониже. Драконы стали перекрикиваться, поравнявшись друг с другом, пока Деймон во все глаза разглядывал нового всадника. — Не сжимай так сильно ноги, дядя! И пальцы тоже, а то устанут. Если Вермитор признал тебя, ты с него уже не упадёшь. Вейгон на это только фыркнул, не удостоив Деймона ответом, но к совету вроде бы прислушался. Пролетев рядом ещё немного и убедившись, что дядя более-менее освоился, Деймон обратился к своему дракону: — Оставим их, Караксес. Пусть привыкают друг к другу. Кровавый змей послушно замедлился и отстал, а потом и вовсе принялся махать крыльями, зависнув почти на месте. Деймон напряжённо вглядывался в сторону своего родича и дождался-таки момента, когда Вейгон Таргариен отпустил поводья и вытянул в стороны руки. Эхо донесло его торжествующий крик и смех. Деймон удовлетворённо улыбнулся. Он помнил, как вёл себя так же в свой первый полёт на Караксесе, и не сомневался, что дядя этот день тоже запомнит. И даже если он попытается теперь держаться угрюмо или надменно, у него не выйдет. Только не сегодня. Небо стало темнеть, когда Вейгон вернулся на Вермиторе и да, попытался изобразить что-то надменное, но не преуспел. — Может, заночуем на Драконьем камне, дядя? Выпьем вина, отпразднуем твою удачу. А уже утром полетим обратно в Старомест. — Можно. Повинуясь командам наездников, Караксес и Вермитор опустились во двор замка. Деймон сразу отдал приказ выглянувшим слугам приготовить ужин и вино. Затем, отпустив Караксеса, понаблюдал за тем, как Вейгон гладит по морде своего дракона и благодарит его за полёт. В зале с расписным столом вскоре был разожжён камин, у которого поставили небольшой стол и два кресла. Заняв их, Деймон и Вейгон утолили голод, а затем Деймон наполнил кубки вином и поднял свой. — За Вейгона Таргариена! Нового всадника дракона Вермитора. Вейгон на это молча кивнул, но вино выпил всё до капли, после чего Деймон наполнил кубки снова. В камине трещали дрова и рассыпались искрами, за окнами к этому времени окончательно стемнело. — Как тебе твой дракон? — Годится на твою часть сделки, так что я выполню свою, — отпив ещё вина, Вейгон откинулся на спинку кресла, положив обе руки на подлокотники. — Могу даже начать, если тебе уже нужен совет. Деймон покачал головой. До этого мига он даже не думал ни о какой сделке, с прошлого вечера испытывая лишь одно желание — помочь своему родичу стать всадником на драконе. Прошлая жизнь убедила его в том, что драконам скверно живётся без наездников: они либо дичают, как Каннибал, либо чахнут. Деймону же больше нравилось видеть сильных, довольных жизнью, оседланных драконов, гордо рассекающих небо. И сегодня на одного такого дракона с достойным всадником стало больше. — Я бы помог тебе с Вермитором и без всякой сделки. Кровь дракона густа. Вейгон на это с подозрением сузил глаза, затем что-то себе прикинул и в итоге изобразил нечто отдалённо похожее на улыбку. — Хорошо, если ты так хочешь, поговорим как драконы. Доволен ли мой племянник тем, что уже выполнил одну из трёх целей? — Очень доволен, дядя. То, что ты провернул с септонами за год… Я восхищён. — Это было интересной задачей, не более. Зато теперь Четырнадцать перестанут являться и отзываться мне. — Все? Ты не выбирал себе из них личное божество? Вейгон фыркнул. — Дай угадаю, племянник, у тебя это Воин Азан, да? — Он самый. А вот тебе наверняка благоволят или Твин, или Джаспер. Предположу, что больше всё-таки Джаспер. Я прав? — Прав. У меня был выбор, и я решил, что Неведомый в качестве личного божества для Забытого — это достаточно иронично. — Пожалуй. Я-то своего не выбирал, он взялся помогать мне сам. Но помогает прекрасно, мне жаловаться не на что, — Деймон взял со стола свой кубок и сделал глоток вина. — Знаешь, а ведь мы с тобой сейчас ровесники, если учесть мою прошлую жизнь. — Если, — спокойно кивнул Вейгон. — Но я вспоминаю, как ты раздражал своими заигрываниями с женой септонов и конклав… — Вы начали раздражать меня первыми! — возразил Деймон. — Ты так вообще зашёл с угроз. Не стыдно? — А похоже, что стыдно? — Нисколько. — Вот тебе и ответ. Так вот, как я видел и вижу, на пятьдесят ты себя не ведёшь и вряд ли чувствуешь, племянник. Как учёному мужу мне это кажется любопытным. Деймон обдумал услышанные слова и кивнул: — Тут ты прав. И это странно: боги будто стёрли весь мой опыт после тридцати лет, оставив только память о нём. Впрочем, с моей женой они поступили так же: Алисента ведёт себя на честные шестнадцать, не больше. — Это ты сейчас жалуешься или хвастаешься? — иронично осведомился Вейгон. Деймон ухмыльнулся. С дядей было приятно общаться: он сразу видел суть. — Хвастаюсь. У неё был ужасный брак с моим братом. И теперь я делаю всё, чтобы не напоминать Визериса ей. А она всё больше доверяет мне. — И насколько?.. Давай же! Хвастайся — так до конца. Деймон сделал шумный вдох, но удержаться не было сил. — Она попросила трахнуть её в полете на драконе. Вейгон расхохотался. Впервые за вечер, громко и от души. — Эй, я собираюсь хранить этот момент в сердце и расскажу о нём внукам! Когда те подрастут. Это будет семейной легендой. — Она просто беременная, Деймон, — с жалостью в голосе протянул Вейгон. — Часть женщин в этом положении хочет трахаться всюду и постоянно. Не принимай на свой счёт. — С Визерисом она этого не хотела. — Ладно, принимай. Девчонка тебя явно любит, глаз не сводит, к тебе тянется. То, что ты даёшь ей вести себя на шестнадцать... Наверное, это даже неплохо. С такой женой ты и сам дольше проживёшь молодым. — А ты действительно её одобряешь, ну надо же... — Она не глупа, красива, юна душой и обожает моего дорогого племянника. Что такого? — Меня скорее удивляет, что ты вообще одобрил женщину. Учитывая то, как ты, как я знаю, на них всегда смотрел. — Ну, положим, не всегда, а только до Цитадели. Женщины меня тогда отвлекали от более интересных занятий и книг, матушка в своём желании женить попросту не давала прохода, отец её поддерживал. Когда брачный долг перестал висеть надо мной, всё стало гораздо проще. — Желание жениться потом не возникло? Королём я смогу освободить тебя от обета для клятв. — Щедрое предложение, величество, но не вздумай без согласия со мной. А я вряд ли соглашусь. — «Вряд ли», но не «точно не», — отметил Деймон. — Ты не исключаешь самой возможности. — После личных встреч с Четырнадцатью огнями я не исключаю никаких возможностей, Деймон. Привяжут вот меня к какой-нибудь девице, как тебя к Алисенте привязали, и никуда не денешься. Придётся жить с ней. — У меня нет досады за это их решение. — Ещё бы она у тебя была с такой рыжей красавицей, которая так и жаждет залезть к тебе на колени. Ну или потрахаться в полёте на драконе. — Если хочешь знать, она шарахалась от меня все наши первые дни здесь. — Тем выше ты наверняка её сейчас ценишь. Столько усилий приложил. — Дядя... — Деймон, я правда рад, что ты такой довольный жизнью принц Таргариен, и ты можешь сколько угодно хвастаться передо мной своей женой, я буду слушать. За помощь с драконом я тебе должен ещё и не это. — Слушать с раздражением? — Тут шестнадцать не мне, а твоей жене. В моём возрасте меня уже ничто не раздражает, но забавляет… Да, это более подходящее слово. Так что я собираюсь и дальше наблюдать за влюблённостью моего царственного племянника в рыжую девчонку и развлекаться за ваш счёт. «Рыжую девчонку»... Деймон как наяву увидел Алисенту слева у камина, её роскошные кудри и милый профиль, чуть приоткрытые губы. Подумать только: всего день не вместе, а уже успел соскучиться по ней. — Это не влюблённость, дядя. Это сильнее. Скорее... убеждённость в том, что эта женщина — моя, и она часть меня. И ты прав, я многое вложил, чтобы расположить её к себе. — И правильно сделал, — Вейгон допил вино из кубка. — Не слушай моё фырканье, племянник. Возможно, я просто завидую, что ты, мой ровесник, в таком недетском возрасте обрёл настолько славную семью. — О, ты явно завидуешь, но ты тоже моя семья, дядя. И я намерен гнусно использовать своё королевское положение, чтобы часто вызывать тебя в столицу и дать хороший шанс моим детям привыкнуть к тебе. — Деймон! — с неискренним негодованием в голосе воскликнул Вейгон. — Они тебя полюбят, я уверен. — Да хватит угрожать! Твоя жена с радостью внушит им неприязнь ко мне. — Моей жене ты пришёлся по душе. Она просила поблагодарить тебя за помощь с септонами, сожалея, что мы сразу до этого не додумались. Ты ей понравился, дядя. — Странно, с чего бы... — проворчал Вейгон. — Я не лебезил перед ней. — Она умная женщина, — с гордостью пожал плечами Деймон. — Несмотря на её шестнадцать здешних лет. В зале стало тихо. Деймон снова наполнил кубки вином, наслаждаясь и им, и самой возможностью вести беседу с таким острым на язык собеседником. Как на равных. Как с родичем. И даже больше — как с тем, перед кем не нужно подбирать слова. Молчать с дядей Вейгоном, впрочем, тоже было приятно. И Деймон подумал, что именно молчанием закончится их вечер, но Вейгон заговорил снова, и на этот раз очень серьёзно: — Как ты собираешься сесть на Железный трон? У тебя меньше года на это. — Около одиннадцати месяцев, да. И я намерен перетянуть как можно больше лордов на свою сторону, а потом показать Визерису, что они хотят видеть на троне меня, а не его. — То есть убивать его ты не хочешь? — Нет. — Я так и понял. Сильные братские чувства к тому, кто всю первую твою жизнь предпочитал, как я знаю, кого угодно, но не тебя. — Это тебя Четырнадцать попросили напомнить мне о его незавидном отношении? — недовольно сузил глаза Деймон. — Даже если и так. Оно действительно незавидное, Деймон. И ты бы мог стать королём за пару дней. Подобрать тебе хороший необнаружимый яд? — Нет. — Убрать препятствие за тебя? — Мой брат — не препятствие, дядя. Он семья. Такая же, как и ты. И он уступит мне место в нужный час. Вейгон снисходительно усмехнулся и покачал головой. — Что смешного? — Ничего, — Вейгон поставил кубок на стол и встал. — Полетим обратно на рассвете. Он попытался уйти, но Деймон его догнал и заступил путь. Ему не нравились незаконченные разговоры. — Дай пройти, Деймон. — Я передумал. Мне всё-таки нужен совет. Что, по-твоему, я упускаю? Или в чём ошибаюсь? Вейгон выдержал паузу с явным сомнением на лице, но всё же ответил: — В том, что считаешь Визериса податливым королём, забывая, что он тоже дракон. — Был им. — Нет, племянник. Был и станет им снова, как только почувствует угрозу своей власти. И в час, когда это случится, он соберёт против тебя знамёна. — Он жаждет славы деда, дядя, — поморщился Деймон. — Быть для всех таким же миролюбивым королём, как когда-то Джейхейрис. — Но ключевое слово здесь всё же «королём», а не «миролюбивым». Не думал об этом? Деймон нахмурился. Представить себе мягкотелого Визериса, объявляющего войну младшему брату… Публичную, с лордами, армиями, знамёнами… С другой стороны, он ведь угрожал казнить его за сущую ерунду. Всего год назад это было... Неужели дядя прав? — Вижу проблеск мысли на твоём лице, — констатировал Вейгон. — Раз так, спрошу ещё: кто из лордов поддержит тебя армиями, когда дело дойдёт до войны? — Если дойдёт. — Не разочаровывай меня. Когда. Деймон раздражённо вздохнул. — Меня поддержат Хайтауэры и Мартеллы. Лоялен лорд Корлис Веларион, но у него необручённые дети, так что… — Его лояльность Визерис сможет перекупить. Продолжай. — Мне есть что предложить Дому Стронгов. И у меня в наличии личная армия из двух тысяч золотых плащей. — Этого мало. — Я намерен набрать в неё больше людей. — Мало все равно. Тебе нужно заручиться лояльностью ещё минимум пары-тройки великих домов или десятка поменьше за этот год. Тогда появятся шансы. Ещё подумай о том, что за Визериса могут выступить Рейнис и её сын на драконах, не говоря уж о его дочери. — Рейнира не выступит против меня. — Возможно. Все равно получается двое против одного. И я помню слухи о свирепом нраве Мелеис. Она вряд ли уступит твоему Караксесу хоть в чём-то. — Хм… А что насчёт тебя, дядя? Поддержишь ли ты меня как всадник Вермитора Вейгон Таргариен или предпочтёшь наблюдать со стороны как архимейстер Цитадели Вейгон? Вейгон на это помолчал в задумчивости, переступил с ноги на ногу, покосился на расписной стол и в итоге кивнул: — Ты сможешь на меня рассчитывать. — Правда? — вырвалось у Деймона. Ему почему-то показалось что Вейгон останется в стороне и помогать ему с испытаниями от богов больше не станет. — Правда, величество, правда. Я буду с тобой в небе над полем боя, но убеждать Визериса ты возьмёшься сам. В такой глупости я участвовать не собираюсь. — Да, потому что можешь только его отравить, чтобы не тратить зря время, — покивал Деймон. — Я помню. И застыл. Его вдруг осенило, что он теперь точно знает и видит перед собой ту причину, по которой Визерис, если не уступит Железный трон сам, больше одиннадцати месяцев не проживёт. И Рейнира, если станет его наследницей, тоже. Архимейстер Вейгон Таргариен с Неведомым в качестве личного божества. Знаток тайных искусств и ядов, которому благоволит сам бог смерти. Тот, кто уморил всех чересчур ревностно настроенных септонов всего за год. Или, точнее, те, кто уморили. И этот отравитель — его нынешний родной дядя и будущий королевский советник! …Вероятно, осознание заняло слишком много времени, потому что Вейгон в итоге хмыкнул, снисходительно похлопал Деймона по плечу и неторопливо покинул зал.