***
Дамиано пытается как можно больше времени проводить с Итаном. Он посещает многие его мероприятия, постоянно изучает язык жестов и практикуется в нём. Хотя Торкио до сих пор что-то пишет на бумаге, потому что так иногда легче сформулировать мысль. Единственное, что очень напрягает Давида, — Итан очень скрытный, он практически не говорит о себе, кажется, не доверяет, и из-за этого обидно. Сам же Давид ему уже всю душу излил, рассказал буквально всё, что только можно и что нельзя. А Итан молчит. Дамиано очень хочется разговорить его и, наверное, лучший способ — это вместе напиться. Это, конечно, немного нечестно, но Давид не знает, что можно предпринять ещё. Он уже много раз спрашивал, заходил с разных сторон, но всегда утыкался в выстроенную Торкио стену. Дамиано приходит к Итану и приносит несколько бутылок алкоголя. «Что за повод?» — знаками спрашивает Торкио. — Три месяца назад был наш первый поцелуй, — Дамиано правда следит за датами, и вообще это хорошая отмазка, чтобы напиться. Итан пьёт мало, но его уносит совсем скоро. На его щеках появляется нездоровый румянец, и он тянется к Давиду, ища тактильный контакт. На обычное его поведение это совсем не похоже. Торкио такой милый и такой искренний в своих реакциях, и Дамиано понимает, что он последняя тварь, если хотел так выпытать чужие секреты. Он ничего не спрашивает, просто укладывает Итана спать и ложится рядом. Завтра они должны поговорить.***
Торкио утром мучается от похмелья, как и Дамиано, а Давид всё ещё хочет узнать что-то личное об Итане. Поэтому после обеда он спрашивает, говорит всё начистоту. — Ит, ты почти не рассказываешь о себе: про семью, про детство. Я ощущаю гигантскую пропасть между нами, и я очень сильно хочу узнать тебя получше, — просит Давид. Итан кивает. В его глазах видно волнение, значит рассказать точно есть что. Он берёт свой любимый блокнот и дрожащей рукой что-то выводит. Сейчас даже как-то уже и не хочется узнавать, если это доводит Торкио до такого состояния. Давид жалеет о своём решении, но отступать уже поздно. Итан протягивает ему листок, и Дамиано собирается с силами, чтобы его прочитать. Предчувствие у него не самое хорошее. «В детстве я мог говорить. Я был почти обычным ребёнком и, честно, это намного хуже, когда что-то ты имеешь, а потом это у тебя забирают. Лучше изначально ничего не иметь, не знать, как это — говорить, как все остальные люди и не получать на себе сочувствующие или презрительные взгляды. В одиннадцать лет я попал в аварию, в которой погибли мои сёстры: Лукреция и Элеонора. И это было слишком для меня. После этого я стал таким». Дамиано в шоке, и ему очень грустно, больно, что Торкио пришлось пережить подобное. Он даже не знает, как поддержать любимого человека. Сам он никогда не сталкивался с таким: ни с потерей близких, ни с потерей голоса. — Прости. — Давид вздыхает. — Я не должен был так настырно спрашивать и заставлять тебя возвращаться в мыслях ко всему этому. «Всё хорошо, ты не знал, да и я всё это уже давно пережил». Дамиано должен спросить ещё кое-что, но он боится, что сделает всё намного хуже. — Это было из-за физических повреждений? — уточняет он, получая отрицательное мотание головой. Давид тянется к нему, обнимая, а сам в голове прокручивает мысль, что это всё из-за шока, стресса и нервов, а это значит, что есть большая вероятность, что Торкио снова заговорит. Дамиано старается об этом не думать, наверное, Итан уже всё пробовал и сам знает, сможет или не сможет. Это вообще не его дело. Итан дорог ему любым. Дамиано не понимает, когда так привязался к Торкио. И эти отношения совсем не такие как с Джорджией. Возможно, дело в публичности, они спокойно могут заявлять: это мой человек, не прятаться по углам, скрываясь даже от друзей. С Итаном лучше, спокойнее, а ещё они говорят намного больше, чем с Джо. Ирония, Торкио вообще не может говорить, но он пишет, показывает, а ещё смотрит, и в этом взгляде так много всего — целый мир. Сближение происходит постепенно, так же как и секреты выходят наружу.***
Дамиано ставит перед собой одну важную цель. Итан о ней, естественно, не знает. Давид прекрасно помнит, что в первое их сближение парень стонал, и ему очень хочется услышать Торкио снова. Может быть, так он сможет вернуть ему голос. За эти несколько месяцев добиться стонов не получается, но Давид не прекращает стараться. Давид всегда любил экспериментировать, и теперь у него это получается делать прекрасно. Они пробуют в разных позах, в разных ролях, разные практики, и Торкио соглашается, вначале, конечно, стесняется немного, но достаточно быстро понимает, что нужно делать, и даже перенимает контроль. Давид обнаруживает в себе желание чаще быть снизу. Раньше он за собой такого не наблюдал, так как встречался преимущественно с девушками. Второй раз, когда у него получается добиться от Торкио стона, происходит через четыре месяца после начала их отношений. Давид ходит задолбанный и уставший из-за непоняток в группе, и иногда ему хочется просто сбросить напряжение. С такими мыслями он готовит себя, надеясь, что Торкио даст то, что ему так нужно. И Итан даёт только не так и не то. Когда Давид приходит в чужую квартиру, он замечает, что его парень приготовил ужин, создал романтическую обстановку и явно спланировал свидание. И внутренний романтик Дамиано счастлив. Раздражение уходит на второй план, и Давид понимает, как сильно любит этого человека и как благодарен ему за всё. Ужин всё же остаётся недоеден, они целуются, и Давид тянет Торкио в спальню. Они уже научились понимать друг друга без слов, и сейчас не говорят, тем более язык тела иногда может сказать намного больше. Дамиано раздевается, но его руки перехватывают, и Итан сам это делает, только более медленно, распаляя. Дамиано оказывается на кровати, он сам выбирает позу. Ложится на спину и раздвигает ноги. Он уже давно забыл что такое стеснение, поэтому сейчас полностью раскрывается перед Торкио. Тот смотрит, как Давид раздвигает руками ягодицы, подцепляет пальцами края ануса, демонстрируя растяжку. Итан достаёт смазку, проверяет растяжку пальцами, заставляя Дамиано нетерпеливо ёрзать, а потом наконец входит. Давид выгибается. Ему так хорошо с этим человеком. Торкио двигается, и каждый толчок выбивает из головы Давида все мысли. Он старается отплатить Итану тем же, целует, сначала в губы, потом в шею, а пальцами блуждает по чужому телу, сжимает и слегка оттягивает соски и сам подаётся навстречу. — Итан, так хорошо, — шепчет он. Сегодня у него нет сил на крики и стоны, но Торкио глубоко вздыхает, а в следующий момент тянет что-то похожее на «да-а». Дамиано снова его целует. Тот, кажется, не замечает, что последний звук вырвался из его рта. А Давид просто счастлив.***
Жизнь не может состоять только из одной белой полосы, поэтому на следующий день его ждёт разочарование после одного очень важного открытия. Он идёт в клуб. Давид не преследует там какой-то определённой цели, просто Итан занят, а ему скучно. Дамиано замечает Джорджию практически сразу же, та его — нет. Давид догадывается, что она не одна, а вероятнее всего с тем человеком, который ей оставлял тогда засосы и сейчас продолжает это делать. Скоро появляется и её спутник, обнимая и целуя девушку, а Давид узнаёт в нём никого иного как Леонардо. В мозгу появляется горькое осознание правды. Леонардо просто хотел разлучить их с Джо, чтобы быть с ней. А Итан, вероятнее всего, часть какого-то его хитроумного плана, и его целью было влюбить в себя Дамиано. Сейчас Давид немного под градусом, и желание закатить скандал всё возрастает и, к сожалению, своей жертвой он решает выбрать Торкио. Дамиано больно, и он чувствует себя преданным, хоть в глубине души и понимает, что просто накручивает себя. Он заваливается к Торкио со словами. — Я всё знаю. Сколько Леонардо заплатил тебе за то, чтобы ты влюбил меня в себя? Насколько это всё было ложью?