Не(мое) прикрытие

Леонардо и Джорджия постепенно забываются и полностью уходят из их жизни. Единственное хорошее, что они после себя оставляют, — это Итан. Давид не понимает, как жил без него раньше и как вообще мог встречаться с кем-то другим. Сейчас всё идеально. Группа заново набирает популярность, появляются новые фанаты, новые слушатели. Барабанщик на постоянной основе пока что не найден, но кандидатуры уже есть. Дамиано любят, а те, кто верит в их с Итаном пару, без ума от их отношений: рисуют фанарты, пишут фанатские рассказы, и это расползается по интернету. Давиду нравится такое внимание, и это интересно — какие разнообразные и нестандартные идеи встречаются у людей. Многие делают в произведениях Итана барабанщиком в их группе, и подобное занимательно, Дамиано бы, наверное, хотел увидеть такое в какой-то другой вселенной, хотя после прошлого печального опыта с барабанщиком он бы не мутил. Торкио посещает практически все их концерты. А Давид любит под конец вытаскивать его на сцену и целовать перед публикой. Итан не против, он вообще поддерживает все авантюры Дамиано, и даже если они сумасшедшие, то пытается сгладить все острые углы и помочь Давиду. Они достаточно часто говорят «я люблю тебя», точнее не говорят, а показывают и не только жестами, а поступками. В отношениях присутствует романтика: свидания, цветы, сюрпризы, присутствует публичная сторона: фотографии, появление в обществе, а есть кое-что личное, что происходит в спальне, или в гостиной, или в какой-либо другой комнате на какой-либо поверхности, от чего они оба получают удовольствие и чем не готовы делиться ни с кем. Дамиано всё ещё гоняется за чужими стонами, и он их получает и в последнее время достаточно часто. Итан сам понимает, что в процессе получения удовольствия все его зажимы исчезают и он, похоже, может говорить. Они даже кое-что пробуют, частичный БДСМ, с полной передачей контроля Дамиано. Всё, конечно, по обоюдному согласию, по просьбе самого Торкио. Давид во время процесса требует «скажи», но получает молчание и понимает, что давить больше нельзя. Возможно, это так не решается, возможно, недостаточная степень доверия, чтобы отдаться процессу полностью, возможно, просто Итан слишком волнуется и не может расслабиться. Дамиано замечает, что Торкио больно из-за того, что не получается, и он старается его успокоить и поддержать. Итан всегда будет для него самым лучшим и самым любимым, независимо от его побед и поражений. Он любит этого человека просто за то, что тот существует, а не за какие-то успехи или достижения. Это хорошо, когда постоянно не приходится ничего доказывать, чтобы быть для кого-то нужным. Дамиано чувствует такую же любовь в ответ, Торкио чаще него привносит в их отношения романтику, а ещё он иногда просто касается или смотрит так, от чего сердце замирает. Итан ему доверяет. Даже когда Давид крадёт его блокнот и вырывает оттуда листы с его ответами в самом начале их отношений. Через какое-то время Итан находит все эти записки висящими в виде коллажа на стене. Он немного не немного шокирован и смущён, но убрать или вернуть не просит. Дамиано знает, что Торкио не оттолкнёт.

***

Сегодня у Дамиано свободный день от репетиций и концертов, и просыпается он от шума воды и, к его сожалению, не в чужих объятьях. Он практически каждый день остаётся ночевать у Торкио, или тот у него, и они постепенно обсуждают переезд, но это пока что планы. Давид, желающий отоспаться и провести день с любимым человеком, слегка раздражён, что его разбудили в десять, а Торкио рядом нет. Дамиано поднимается и идёт на кухню готовить, решает в ванную пока не заглядывать, стараясь не лезть в чужое личное пространство, если бы Итан хотел, он бы позвал его вместе с собой. Давид наконец слышит хлопок двери и идёт на звук, сталкиваясь с полуголым Торкио, у которого только одно полотенце на бёдрах. Дамиано непроизвольно возбуждается, потому что другого выбора у него нет. Итан выглядит слегка напряжённым, и Давид осторожно спрашивает, случилось ли что-то. Торкио не отвечает, только подходит и целует Дамиано с напором, в этом жесте сразу же улавливаются намерения. Дамиано понимает, что на завтрак сегодня можно забить, хорошо, что он не включал плиту и сейчас не нужно судорожно мчаться выключать горелки. Только вот Давид не готовился к сексу и теперь так не хочется прерывать момент и мчаться в ванную. Торкио будто читает его мысли и говорит жестами: «Ты сегодня сверху». Дамиано помнит, что они это пробовали, и каждый раз Итан стонал. Давид прекрасно его понимает, потому что такие ощущения нельзя передать словами. Хотя любое сближение с Торкио для него самое невероятное, а когда Итан двигается внутри, прижимается всем телом, смотрит в глаза, дышит в губы, то крышу срывает окончательно. Они предпочитают позы лицом к лицу. Потому что Давиду очень важно видеть чужие эмоции во время процесса, хотя иногда, когда хочется побыстрее испытать разрядку, он выбирает коленно-локтевую, в ней получается грубее, но невыносимо приятно. Дамиано тянет Итана в комнату, ему хочется взять смазку. Давид кивает на кровать, но Торкио смотрит на стену, свободный её участок, где иногда он фотографируется, когда никуда не получается выбраться. Дамиано приподнимает брови, но подходит, прижимая к ней Итана и целуя. Он точно не понимает, в какой позе всё будет, но даёт Торкио немного вести, всё же это его затея. Итан от него отворачивается, опирается плечом и щекой о стену, прогибается в пояснице, а руками разводит ягодицы, демонстрируя свою подготовку. Дамиано стонет, картина уж чересчур искушающая. — Ты слишком красивый, Итан. — выдыхает он, выдавливая на пальцы смазку и кружа ими вокруг входа, дразнясь. Он привык к тишине в ответ, но чужого громкого дыхания ему более чем достаточно. Итан шире расставляет ноги, а Дамиано наклоняется и касается губами его шеи и затылка. Волосы Итана собраны наверху в пучок, чтобы не мешались. Давид тоже их очень любит, но сейчас есть на чём ещё сосредоточиться. Он толкается двумя пальцами, сгибает их, поглаживая простату. Итан слегка ударяет его по руке: просит не подводить его раньше времени к разрядке. Дамиано больше не трогает комок нервов, просто растягивает его, оглаживая стенки внутри, добавляет ещё один. Торкио ещё больше выгибается, сильнее тянет руками в стороны ягодицы, показывая, что он готов, и Давид вытаскивает пальцы, быстро раздеваясь и растирая смазку по члену. Итан перемещает руки на стену, утыкаясь в них. Дамиано сам теперь берёт его за бёдра, перед этим помогая себе рукой, чтобы проскользнуть головкой внутрь. Он проникает глубже, чувствуя, как его обхватывают горячие стенки. Он двигается сначала медленно, но с каждым толчком наращивает темп, тянет Торкио ещё на себя, вбивается в его тело по самые яйца и выскальзывает почти до конца: входит размашисто, резко, но немного не под тем углом, только Итану, кажется, и так всё очень даже нравится. Он тихо стонет и Дамиано улыбается. Чужой голос слишком ему нравится. Он слегка присаживается, входя немного по другой траектории, и попадает по комку нервов внутри, потому что Торкио вскрикивает. И Давид не верит своим ушам. Это слишком. Дальше Итан ведёт себя тише, но всё равно вздрагивает при каждом толчке и подставляется, а Дамиано продолжает, чувствует, что ему осталось совсем чуть-чуть. Он кончает первым и ещё несколько раз двигается по инерции, касаясь рукой члена Итана и доводя его до оргазма. Торкио дрожит и полностью опирается на стену, и Давид обожает его видеть таким: потерянным в наслаждении. Он выходит из чужого тела, замечая, как из Итана вытекает его сперма, вообще, он знает, что это не особо приятно и требует много мороки, но они не против такого. Торкио не без его помощи идёт в ванную, и на этот раз Дамиано вместе с ним стоит под душем, обнимает со спины, помогает смыть с себя остатки их секса. Возможно, это не последний раунд на сегодня, но сам Давид чувствует себя усталым и думает, что после хорошего секса ему полагается здоровый сон. Торкио тоже не выглядит бодрым и Дамиано утаскивает парня с собой — лениво целоваться на кровати. Они так и лежат, пока Давид не слышит тихое: — Дамиано, я люблю тебя.