Друзья по переписке

Саундвейв молчал. Я понимала, что ему не хочется ничего говорить, и попробовала трансформироваться. Спустя время я вспомнила, как это делать, почувствовав, как распадаюсь на куски. Меня это, конечно же, испугало и дезориентировало. Даже когда процесс завершился, я не могла понять что происходит вокруг, словно оказалась в комнате с кучей зеркал. И снова я в воздухе, так будет каждый раз?! Всё вокруг кружилось, но раз я до сих пор не врезалась в землю, значит, поднимаюсь наверх. Саундвейв схватил меня, дожидаясь, когда лопасти перестанут крутиться. Он опустил меня, а я стала привыкать к изменениям в зрении. И это получилось! Видимо, мой обновленный разум был готов воспринимать такой объём информации. Я попыталась начать раскручивать винты так, чтобы не было достаточной тяги, чтобы поднять меня в воздух. Саундвейв не задавал вопросов по поводу того, что я делаю, и почти не шевелился. Я поняла, что мои камеры двигаются вверх и вниз. Так мне стало удобнее смотреть на него. Я захотела подняться на уровень его экрана. Рядом с ним мне было спокойнее, но при этом более волнительно. Понятно, что он не позволит случиться со мной чему-то плохому. Проблема неконтролируемого полёта возникала из-за того, что у меня не получалось синхронизировать вращение всех четырёх винтов. И сначала было необходимо разобраться с этим. Но пока всё выходило так, что они вертелись вразнобой и даже в разных направлениях. Я ещё упростила себе задачу, остановив все винты, кроме одного, просто чтобы привыкнуть. Относительно разобравшись с ним я подключила второй, постепенно выравнивая скорость, пока не почувствовала какое-то новое ощущение, похожее на эмоцию. Кажется, это был сигнал о стабилизации. Полезно. Только я так увлеклась, что не заметила как пропеллеры раскрутились до такой скорости, что одна из моих сторон приподнялась. Я испугалась, что перевернусь, но смогла замедлить вращение, встав на место. Но после мне стало страшно продолжать, и я трансформировалась обратно, так и не взлетев. — Думаю, на сегодня хватит… Извини, что вытащила тебя только ради этого. Но мне не хотелось, чтобы он уходил внутрь, не хотелось, чтобы он чувствовал себя сдавленным со всех сторон. Тут Саундвейв опустился на колени, так, что я стала ощущать, что всего лишь в два раза ниже него. Он протянул щупальце в амбар. Достав оттуда бочку. Я знала, что в таких он хранит энергон. Ещё он держал какую-то длинную трубку и маленькую ёмкость. Последнюю он отдал мне, а после открыл бочку так, чтобы я могла зачерпнуть оттуда. — Ух ты… Это что-то вроде пикника? Он кивнул. Я тянула с заправкой: мне не нравилось это делать. Но вместе с Саундвейвом… Он поставил бак перед собой, бросив туда конец трубки. Второй остался у него в оптокабеле, и он поднёс его к верхней части живота. Я увидела, как там открывается его рот. Оказалось, что это был насос. — Ты можешь пить только с помощью этой штуки? Саундвейв отрицательно покачал головой. — Ты не чувствуешь вкуса? Снова я ошиблась. Кажется, его живот стал сокращаться быстрее. Насколько передняя стенка вообще задействована в глотании? Он робот, и подобный способ питания не выглядел таким уж странным. Правда, он пил, а не заряжался с помощью электричества. Это выглядело так интересно и даже… эротично. Я так засмотрелась, что сама не могла приступить к трапезе. Я видела, как Саундвейв иногда прикусывает или отпускает трубку. Да уж… «Зубы» в этом месте. И раз он чувствует вкус, то, может, у него там есть и язык. Наконец я поняла, что слишком пристально на него пялюсь, и тоже принялась пить. Но что если бы он потенциально всё-таки когда-нибудь захотел заняться со мной сексом? Вряд ли бы что-то вышло, мы настолько разных размеров… Я уже узнала, что отношения между разными типами ботов воспринимаются как какое-то извращение, даже если они между собой похожи. А я вообще представитель другого вида. Тем более, в самом ущербном теле! И… Неужели я думаю о сексе… С этим?! Это же будут совсем не те ощущения, для которых предназначен человеческий разум! Коннектор же ведь твёрдый? Еще безумно длинный, гибкий и подвижный. Даже если бы мы были одного размера, то жутко представлять, как это извивается внутри меня. По крайней мере, должно быть жутко… Иногда я поглядываю на Саундвейва, пытаясь представить, как бы могла выглядеть у него та… деталь. Наверное, коннектор был бы похож на его щупальца, только вряд ли такой толстый и длинный. Они же обычно где-то до колена. Да уж, Шон, наверное, расстроился, когда увидел, что стало с его достоинством после перехода. Хорошо, что Саундвейв не знал, о чем я думаю, о моих странных желаниях, в которых был задействован он сам. Когда я стояла, а он сидел, тем более на улице, где на него ничего не давило, он уже не казался таким огромным. И тем более я немного привыкла к его росту. Если бы я встала ему на колени сейчас, то смогла бы уткнуться головой в центр груди. Почему-то так захотелось это сделать… За своими размышлениями я не заметила, как всё выпила. Саундвейв убрал всё обратно в амбар, а после сложил перед собой руки, выставив ладони и как бы приглашая меня встать на них. Я растерялась, думая, правильно ли поняла то, что он сделал, а потом осторожно подошла ближе. Он собирался поднять меня? Зачем? Я занесла ногу, чтобы поставить её на пальцы, но прежде чем сделать это, посмотрела на его реакцию. Реакции не было, и я перебралась на ладони. Но он и дальше не двигался. Тут я подумала о том, что он может быть так подстраховывает меня. У него на руках я и правда чувствовала себя в большей безопасности. — Мне снова трансформироваться? Саундвейв кивнул. Но мне как-то было боязно это делать. Что если он поранится, когда я начну менять форму? Я же не знаю, как и где окажутся мои детали. Но я всё же послушалась его. Процесс прошёл ещё проще и уже не вызвал такой растерянности. Я уже куда быстрее привыкла к новому зрению, а также раньше начала понимать границы своего тела. Саундвейв взял меня за «ножки», не позволяя взлететь. Это помогло мне быть смелее и не бояться случайно улететь в стратосферу. Прямо туда, где летает Немезида, или ещё лучше Мирная Тирания. Постепенно мне удалось стабилизировать все четыре винта. Саундвейв теперь держал меня не слишком крепко, точнее, вообще не держал, соединив пальцы колечком, внутри которого я могла подниматься и опускаться, учась это делать плавно. Я почти не волновалась, а значит, почти не уставала. Наконец он дал мне полную свободу, однако продолжал оставаться рядом. Я начала медленный подъём, пытаясь неспешно развернуться и при этом не потерять ориентацию. Это было не так сложно. В целом, освоение полёта было не таким сложным, и бояться мне было уже нечего. Однако без такого учителя далеко бы я не продвинулась. Я знала, что он не даст мне пострадать, даже не даст мне сильно испугаться. Вот я оказалась на уровне его экрана, увидев в нём своё отражение, но не сразу поняв, что это оно. Надо же… Теперь у нас обоих нету лиц. Он поднял руки, чтобы я смогла приземлиться на них, но остаться на том же уровне. Саундвейв словно понимал, чего я хочу. К сожалению, он не мог приблизить меня к своей голове. А я почему-то решила трансформироваться прямо там, подумав, что не упаду. Так и случилось, только теперь я оказалась выше него, из-за чего села на пальцы. Тут но погладил меня по спине концевыми фалангами, задев крылья. Это было настолько приятно, что мне следовало бы возмутиться. Мне показалось, что он стал теплее. Саундвейв, к моему огромному разочарованию, опустил меня на землю, а после как-то тревожно взял себя за плечевую часть рук, отвернувшись. Его пальцы нервно застучали по плоской поверхности. Он казался смущённым. А я пыталась понять, что это было, «распушив» облапанные крылья. Оказалось, что они состоят из множества сложенных вместе пластинок. Только разошлись они только после первой трансформации, и всё равно постоянно пытались сойтись вместе, чтобы быть более прочными. — Спасибо, — наконец сказала я. — Ты мне очень помог. Кстати, скоро ведь Новый год. Или раз уж мы в Америке, то стоит с размахом отпраздновать католическое Рождество? У вас же тоже есть праздники… Правда, я не знаю, когда их стоит отмечать. Саундвейв высветил список дат. Там был его день рождения… активации, как он написал. Двадцать седьмого марта. Ещё не скоро, но я понимала, что не забуду. Только что ему можно подарить? У меня даже своих денег нет. Может, сделать что-то? Нарисовать открытку? Может, связать носки? Не хватает мне воображения… А Саундвейв ведь всегда понимал, что мне нужно. Но что может быть нужно ему? — /Отпраздновать с размахом католическое Рождество. Новый год/ — Хорошая идея! Жаль, что я не смогу поесть салатиков. «Кибертронская кухня» Саундвейв начал показывать разные напитки и не только напитки. «Возможность сделать на *Земля*: присутствует» — Самое приятное в земных праздниках — это готовится к ним. Я хочу помочь тебе! Или тебе проще самому? — /Помочь/ Я обрадовалась. Уже устала чувствовать себя бесполезной. Тут Саундвейв трансформировался. Это было так неожиданно, что я даже не успела рассмотреть, как это происходит. Просто раз — и вместо него передо мной уже самолёт. Точнее, не вместо, а он сам уже самолёт. — /Научиться контролировать полёт/ Он хочет, чтобы я пролетелась с ним?!