Звездопад

Дверь легко поддалась и Венир вошёл внутрь. Внутри пахнет тканями и немного кофе, помещение в немного устаревшем дизайне, но достаточно уютно. Коробки с рулонами тканей, шкафы с мелочевкой, вешалки с одеждой готовой или ещё не до шитой, один манекен с красивым платьем, а второй, лишь с заготовкой. У противоположной от двери стены стоял рабочий стол, со швейной машинкой, какими-то блокнотами, ножницами, кусочками тканей. И даже сюда, на рабочее место Руби просочились цветочные горшки, пусть и в меньшем объеме, и вырезки из журналов вперемешку с набросками и списками на пробковой доске сзади стола. В стороне от стола стоял столик с модными журналами и кресло. Рубин около стола продолжал что-то обсуждать с клиенткой, милой девушкой с неоново фиолетовым каре, кажется, даже не заметив гостя. — ... Не волнуйтесь об этом, дорогуша, мне не впервой работать в сжатых сроках, всё будет в лучшем виде. — Вы уверены? Это правда очень важно, мне жаль, что я обратилась так поздно. — Всё нормально, не беспокойтесь об этом. Вы сказали, что это уникальный дизайн, у вас есть эскизы? Венир подошёл ближе и ждал какой-то паузы или что его заметят, но этого не происходило, так что он смущённо прокашлялся, но его не заметили. — Да, конечно, вот — девушка отдала Руби несколько эскизов. Тот взял и начал их рассматривать. Венир подошёл ближе к рабочему столу, но вся смелость в миг пропала. Клиентка мельком взглянула на него, но Рубин даже не повернул головы. Это поспособствовало кипевшей в груди злости и когда рыжий начал что-то говорить про эскизы, перебил его. Специально, чтобы тот точно обратил на него внимание. — Руби, нам надо поговорить. Они встретились взглядами и у Венира пробежали мурашки по спине, он быстро опустил глаза, теряя запал. Рубин умеет смотреть так, что ты чувствуешь, как он в мыслях смыкает руки на твоём горле, при этом внешне оставаясь абсолютно спокойным. — Золотце, все разговоры после окончания моей смены. Я занят. — он вернулся к девушке. — дорогуша, для рукавов мы возьмём красный шифон, да? Девушка, явно смущенная их конфликтом кивнула. — Нет, я хочу поговорить сейчас. — постарался твердо сказать Венир и опёрся руками на стол. Руби снова одарил его испепеляющим взглядом, но в этот раз Венир ему ответил. — Венир, ты проявляешь неуважение не только ко мне, но и к моей клиентке. Сядь вон за столик и подожди, пока я хотя бы с ней закончу. Там новый выпуск GreenBook, посмотри что нравится, может потом сошью тебе. — к концу он успокоился и посмотрел уже нормально, возвращаясь к клиентке. Венир лишь выдохнул через нос и сел за тот столик с журналами. Взял новенький номер и начал читать новости моды и слухи о селебрити. Это немного отвлекало, но иногда Венир всё равно посматривал, как Рубин общается с клиенткой. Вскоре они закончили и парень проводил девушку прямо до дверей, убеждая что всё будет готово к сроку. Когда дверь за ней закрылась, он провернул ключ в скважине и повесил табличку «перерыв 10 минут», после чего опасно спокойно подошёл к журнальному столику, за которым сидело его недовольное солнце. Ужасно милое солнце, но иногда такое бесящее. — И что произошло? Сначала ты меня динамишь, потом не берешь трубку, а теперь заявляешься ко мне на работу и устраиваешь истерику. — Ты произошёл! Тебе ведь писал менеджер? — Венир поднялся и снова посмотрел на Рубина, будто мог что-то понять по его холодному взгляду. Да и вопрос был по сути бессмысленным, но парень всё же хотел увидеть, что не всё так плохо. Может Руби вообще не знал и это всё ложь... Однако Руби кивнул в ответ и сложил руки на груди. В груди снова взбушевалась злость, сопровождаемая мыслью «Да как он может быть таким спокойным?! Ему вообще плевать!». — Ты... Да как ты можешь быть таким?! Я доверился тебе, я любил тебя, а ты! Ты меня использовал, как я только мог так слепо довериться тебе? — он набрал воздуха в грудь и продолжил — тот менеджер должен был проверить тебя, и ты повелся! Во сколько вы там договорились встретиться? Так вот можешь не идти, ему ваша группа нафиг не нужна! Его Велв специально наняла! Что ты ему рассказывал?! — А что я должен был рассказать? — будто невпопад уточнил Руби, от чего Венир даже на секунду растерялся, но потом опомнился и от злости схватил Руби за плечи. — Мои... Мои секреты! Ни делай вид будто не знаешь, я видел вашу переписку! — в горле набухал ком, мешая говорить, а на глазах выступили слезы. — Мне... Мне было так хорошо с тобой... Я доверял тебе, думал, что ты правда любишь меня... А ты... Злость продолжала бушевать, но выместить её теперь кроме как слезами он не мог. Подкашивались ноги и как-то, уже интуитивно парень уткнулся в плечо Руби, ощущая теплые объятия, в которые его заключили. — Я люблю тебя и никогда бы так не поступил. Да, это важно для меня, но я бы никогда не променял тебя на карьеру. Ты моё любимое и бесценное солнышко, слышишь? — он говорил спокойно и мягко, так сладко-сладко, что злость будто сама пропадала. — Правда?... — Венир шмыгнул носом и посмотрел с надеждой на парня. — Конечно. — Руби легко поднял его на руки, сел на диванчик и посадил на свои колени, продолжая обнимать. — Это Вельвет задумала, да? — Да... — он вытер слёзы и положил голову на плечо Руби, ощущая, как теплая рука гладила его по спине. — но там... Переписка... — Можешь показать? Венир кивнул и достав телефон, быстро нашёл скриншоты и отдал парню. Тот внимательно их просмотрел и вернул. — Я такого не писал. Вот, сравни. — Рубин достал уже свой телефон и открыл чат с тем самым менеджером. Парень взял оба телефона и с подозрением начал читать переписку, которая оказалась... Гораздо короче чем на скриншотах. Всё что было, это приветствие-предложение менеджера и лаконичный ответ Руби «нет, спасибо», после чего пользователь был заблокирован. Время не совпадало со скриншотами, и даже номер телефона под ником Руби отличался. И как только он не заметил?... — Руби... Я... — на глаза вновь выступили слёзы и Венир снова обнял друга, тихо всхлипывая. — Она тебя обманула, ты не виноват. — Руби тяжело вздохнул и прижал его к себе. — Да, произошло недопонимание, но это не страшно. Хорошо, что ты пришёл и... Ну, поделился со мной проблемой и мы выяснили как оно на самом деле. Венир чувствовал целый коктейль эмоций, злость на сестру, стыд за своё поведение, облегчение, страх и много чего ещё. Но ярче всего была мысль, что теперь всё хорошо. Они вместе и никто никого не предал. Хотя... — Зачем она так со мной?... Она... Она говорила, что просто не хочет чтобы меня использовали... А на самом деле... — Она просто... — Руби вздохнул, набираясь терпения. Хотелось покрыть эту... Нехорошую деву матами и проколоть ей шины к чертям, но нельзя. Тем более, машина у близнецов на двоих, так что идея в любом случае плохая. Может клея на волосы налить... — не хочет тебя потерять. Ты ведь всегда был её частью, всегда с ней, на всё согласен. А теперь у тебя появились друзья, своё мнение, ты просто перестал быть удобным и отдалился. Ревнует в общем... — Наверное... — Но ты это, на мои слова сейчас сильно не полагайся. Всё-таки я её совсем не знаю... Вам нужно поговорить и обсудить это. Я знаю, ты любишь её и если вы поговорите, может быть у вас получится окончательно не разрушить отношения. Или хочешь их прекратить? — Я не знаю... — слёзы уже прекратили течь, но парень не отстранялся, лишь начал прокручивать в голове невесёлые мысли. — Почему ты так спокоен?... Почему ты не расстроился и не злишься?... — Просто... Если бы я тоже разозлился, мы бы накричали друг на друга и разошлись бы. Тем более, я ведь знаю, что ты не устроил бы такой концерт просто так... Да, это ужасно раздражало, ещё начиная с переписки, но я понимал, что это лишь последствие чего-то. Симптом. Прости, что сам не встретился с тобой и не поговорил. — Нет, Руби, ты не виноват. — Виноват, если бы я сразу нашел тебя и рассказал, такого бы не было. Ты ведь так долго мучился... — Венир взял его лицо в свои ладони и чмокнул в губы, чтобы прервать. — Руби, я тебя люблю. Спасибо, что ты появился в моей жизни. — и, кажется, такое милое признание пробило все внутренние барьеры рыжего, включая и показное спокойствие. Рубин поцеловал его, впиваясь в немного соленые от слёз губы и прижимая к себе за талию, так плотно что начинают саднить рёбра. Одну руку он пустил в изумрудные волосы, просто растрепывая и без того покоцанную истерикой укладку. Поцелуй страстный, немного колючий, с привкусом слез и помады, и Венир отдался ему полностью. Обнял за шею и отвечал, чувствуя, как ему тепло и безопасно. Где-то далеко в сумочке звонил телефон, но Венир не обратил и внимания. Не сейчас. Было слишком хорошо, чтобы прерываться, но «перерыв на 10 минут» не резиновый. — Солнышко, мне надо возвращаться к работе... Может, подождёшь и поедем ко мне? Или у тебя есть дела? — Ну Рууууубиии... А Руби посмотрел на него, вздохнул и достал ключи от магазина с такой уверенностью, что Венир мгновенно протрезвел. — Ты прав! Тебе надо работать, а я поеду... — Уверен? Можем поехать домой сейчас. — Нет-нет, у тебя смена. А мне надо разобраться с сестрой. Вечером всё равно приеду. — Венир легко чмокнул его в щёку и встал на ноги. — Ты уверен? — Руби тоже встал, и немного обеспокоенно на него посмотрел. — Да, всё будет нормально. Мы просто поговорим... Ну, я надеюсь... — Ладно... А, кстати. — он подошёл к рабочему месту и достал из своей сумки новенький ключик и бросил его Вениру. — это дубликат от квартиры, можешь приходить когда хочешь и оставаться на сколько хочешь. Венир поймал ключ и удивлённо посмотрел на Руби, но после улыбнулся. — Спасибо... Пришлось поскорее уйти, иначе они бы точно не расстались. Выйди из ателье и направляясь к машине Венир переключился на мысли о сестре. Что он ей скажет? Сев в машину он проверил телефон, был один пропущенный от Велв и сообщение с просьбой забрать её из салона. Парень быстро ответил, что сейчас приедет и со вздохом положил руки на руль. Будет тяжело. Задумчиво он посмотрел в зеркало заднего вида и понял, что из-за слез его подводка вся растеклась. Вечер явно не задался, осень вступала в свои права и Руби пришлось оставить всю работу в ателье и тащиться домой под дождём. Конечно, радовала мысль, что дома его уже ждёт Золотце, но парень понимал, что скорее всего ему опять придется утешать Венира после ссоры с сестрой. Нет, конечно, он любит своё солнышко и готов ради него на всё, просто иногда... Иногда хочется отдохнуть. Внутри всё ещё закипает злость, на наглую клиентку, на гребаную сестру Венира (на самого золотца он не позволял себе злиться, хотя контролировать это было сложно), на подорожавшие ткани и на дождь. Но уж лучше эта подавленная злость, чем чувство бесконечной апатии. От злости хочется наложить руки на чью-нибудь шею, от апатии же — на свою. Поднявшись к своей квартире Руби вздыхает и останавливается, прижимаясь лбом к холодной двери. Надо успокоиться. Он всё ещё сомневался по поводу своего решения пустить Венира в свою квартиру и свою жизнь... Ведь технически, он дал ему разрешение остаться тут навсегда. С одной стороны теперь Руби не будет так одиноко, но с другой... Он помнил мой первый день в этой квартире. Взрослая жизнь встретила вкусом свободы и лёгкого разочарования. Его собственная квартира, где он хозяин, где он может украсить потолок звездами и делать всё что захочет. Больше не придется быть третьим родителем для сестер, не придется поддерживать порядок в комнате, соблюдать режим сна и питаться супами, не придётся слушать укор матери. Он её конечно любил, но только в небольшой дозировке, жить с этой женщиной, которая способна воспитать целый военный полк, под одной крышей было просто невозможно. Однако его новый дом был тесным, с голыми стенами покрытыми старомодными обоями, низкими потолками и маленькими окнами. Разумеется, тогда семнадцатилетний Руби радовался как ребёнок, открывающий подарок на новый год, но как же он разочаровался со временем... В этой «мышиной норке» как её обозвал сам Руби, было до тошноты душно, сюда почти не попадал свет, а стены и потолок давали авторитетом независимо от времени суток. А ещё по ночам у соседей плакали дети, а уставшие родители орали на них. От одиночества хотелось лезть на стену, ломая отрошенные ногти и вгрызаясь в штукатурку. Особенно штукатурка выглядела симпатично, когда из-за сигарет денег не хватало, а от дошираков уже тошнило. Приходилось просить у мамы и закупаться овощами, варя из них ненавистные супы, однако с правками в рецепте выходило очень даже вкусно. Руби не мог спать по ночам, потому что отчётливо чувствовал себя в гробу. Да, вон даже сосед сверху чем-то стучит по стене, если закрыть глаза, то кажется будто забивает гвозди в крышку гроба. Гроб опускают в могилу и засыпают землёй, воздух заканчивается и Руби подскакивает на кровати, а после открывает окно и наполняет лёгкие ночным воздухом. Слава богу хоть не на первом этаже. Он думал, что если обустроит квартиру то станет лучше, начал разрисовывать гуашью, покупать блестящий хлам, обклеивать потолок звездами, превращая мышиную норку в гнездо сороки. Лучше всего помогли растения, воздуха стало больше, живее как-то, да и появился ещё один смысл жить, ведь цветы надо поливать по графику, иначе они умрут. А опустошающую тишину и шум соседний по ночам он перекрыл играющей музыкой в квартире или наушниках. Когда они жили с Неонной вообще всё было в шоколаде, несмотря на регулярные срачи. Но после развала группы, когда Руби убедил её, что с ним всё нормально и она переехала, одиночество ударило под дых. До разговоров с зеркалом, до битых чашек, до таких вещей... Которые не хотелось вспоминать. И тогда Венир появился на его пороге со своими глупыми извинениями как лучик солнца в дождевой день. Такой потерянный, наивный, добрый и так знакомо забитый обществом. Его не хотелось отпускать, хотелось поить чаем с малиной и говорить, говорить, говорить. Но так нельзя. Со временем это чувство стало только сильнее, хотелось вечно сидеть и обнимать своё солнышко, кормить его вкусной едой, шить ему вызывая восторг в голубых глазах, целовать щеки, лоб, губы, плечи, руки и другие части тела тоже. Не из похоти, а потому что это его Сокровище которое он хочет любить и лелеять. Но готов ли Руби пустить его в свой тихий омут? Не разочаруется ли в нём Венир, когда узнает о его чертях? Скрывать их станет сложнее, если Венир теперь всегда будет под боком. Как же было больно, когда солнышко начал морозить его, а после и вовсе перестал писать. А главное Руби ничего с этим не сделал... Он мог потерять Венира навсегда, но просто... Сдался? Испугался. Пустил на самотёк. Посчитал себя недостойным. И ведь, гад такой, даже Неонне не рассказал. Она бы быстро вправила ему мозг и отправила выяснять отношения, но он не сказал. Потому что больные мысли опять нашёптывали, что одному лучше. Что нужно оттолкнуть, выпустить шипы, не подпустить. Потому что надо записаться к гребанному психологу, а может и сразу к психотерапевту. Нельзя решать проблемы замыканием в себе и работе или музыкой и битыми чашками. Нельзя копить злость, нельзя пересиливать себя, нельзя молчать о чувствах, нельзя ненавидеть своё отражение, всё это Рубин слышал уже много раз, но одно дело сказать «да, я буду работать над этим» и совсем другое действительно начать. Набрав воздуха в лёгкие и закрыв загоны поглубже в подвале сознания, Руби открыл дверь и вошёл внутрь. Его встретил вкусный запах пиццы, от чего сразу стало приятнее на душе. А на звук открытия двери вышел Венир. В мятной пижаме, с коробкой пиццы, поверх которой стояла коробка с тортиком. — О, ты вернулся! Я купил тортик, хотел чтобы мы отпраздновали примирение с чаем. Но я у тебя ничего больше покушать не нашел, так что я заказал ещё пиццу с ананасом, ты же голодный после работы. — и смотрит так, с любовью, что мысли разом вылетают из головы и Руби лишь глупо улыбается в ответ. — Спасибо... А ты разве не должен был поехать к сестре? — парень оставил вещи и забрал коробки, понес в кухню всё ещё пребывая в лёгкой влюбленной растерянности. — Мы уже поговорили и всё прошло нормально, ты же не будешь против, если я останусь у тебя с ночёвкой на пару дней? — Венир пошёл за ним, тревожно перебирая в руках полы рубашки, пока Руби не видел. — Конечно нет... Но Золотце, ты же не сбежал из дома, я надеюсь? — Пускай Руби и встал в кухне, разрезая пиццу на кусочки и раскладывая по тарелкам, он даже по интонации почувствовал, что что-то здесь не чисто. Хотя может Венир просто нервничал после разговора с сестрой... — Нет! Всё нормально, родители знают, я просто хочу... Восполнить время, что мы не виделись. — Подумав, Венир решил помочь другу и полез в шкафчик за теми самыми чашками, чтобы налить чай. Однако на полке их не было. — Оу, это мило... — Руби улыбнулся, решив пока не затрагивать тему побега ночёвки. В душе было чертовски тепло, проблемы забылись и хотелось только чтобы это не заканчивалось. — А что произошло с чашками? Они упали?... — из-за пиццы и мыслей Руби совсем не заметил, как Венир не найдя чашки, осмотрел кухню и в итоге заметил кучу голубоватых осколков под столом, при чем до этого он их не видел. Рубин запоздало вспомнил про разбитые чашки, в мыслях промелькнуло раздраженное «блять», но внешне он только махнул рукой и принес совок и веник. — Да, утром упали, я на работу торопился так, что отодвинул их, решил что вечером уберу. Возьми в гостиной с полочки бокалы, попьём чай из них. — он спокойно смёл осколки в мусорку, пока Венир доставал бокалы и наливал чай. Уже вскоре они сели в зале на плед с подушками, с пиццей, тортом и чаем в бокалах. По телевизору Руби включил какой-то детективный фильм и они легли отдыхать. Пицца съелась быстро и не без борьбы. Торт уходил уже медленно и лениво, на сытый желудок они съели не больше пары кусков, после чего обнялись и сонно наблюдали за сюжетом. — Руби... А ты меня любишь? — Конечно, сокровище. — А ты бы любил меня, если бы я стал червяком?... Или троллем?... — Конечно... — промурлыкал Руби и уткнулся в изгиб шеи Венира. А мысль об маленьком милом тролле-Венире вызвали улыбку. — я бы построил тебе домик и шил крохотные наряды... И кормил сладостями... Венир счастливо улыбнулся и обнял Рубина крепче, наблюдая, как тот засыпает от усталости. И не беспокоили его больше низкие потолки и духота, потому что на груди любимого было тепло и уютно, а объятия согревали потрепанную душу.