Двойной чёрный, пожалуйста

      Жил Чуя в районе среднего достатка. Что было удивительно, учитывая, кем он работал. Дазай не то чтобы был ханжой, но, наверное, все-таки немного был, да. Годы достатка и роскоши сделали из него что-то страшное и избалованное. В обычном Йокогамском жилом районе, среди серых многоэтажек и старых иномарок, он выделялся, как хищник среди травоядных. Нужно меньше пафосных сравнений!       И все же — снимать квартиру, хоть и не роскошную, но приличную, в одиночку, без надоедливого соседа по комнате, было подозрительным явлением. Но Дазай заткнул свою паранойю, которая могла нашептать даже на невинную овечку, а потом увидел Чую. Тот выглядел не так, как Дазай уже привык: объёмная, явно ручной работы толстовка с дерзкими кожаными штанами и высокими берцами. На шее — кажется, неизменный аксессуар в виде чокера, а волосы — яркие, рыжие, собраны в непослушный хвост на затылке. Да и сам он весь такой же: яркий и непослушный. Шлепал, ничего не замечая, а потом резко остановился, когда Дазай попался на глаза. Осаму приветливо улыбнулся и подождал, когда Накахара вытащит наушники.       — Привет, чиби.       — Какого хрена ты тут забыл? — очень нерадостно прошипел чиби.       — Познакомиться, — невинно хлопнул глазами Дазай. — Ты ведь мне так и не позвонил.       Что было очень обидно. Осаму сто лет не давал никому свой номер телефона, свою визитку, так что можно было бы и догадаться о важности этого события. У него вообще в списке контактов в личном телефоне значилось лишь пять номеров, и то были Исполнители.       — Блять, — произнес Чуя. Всё ещё злой, но уже не ошарашенный. Дазаю всегда нравились люди, которые быстро ориентировались в ситуации. — Ну, тогда проваливай. Мне неинтересно.       Глупый чиби постарался обойти его, но Дазай не дал ему сделать это раз, два, три, и на четвёртый Чуя рявкнул:       — Отвали!       — Но чи-иби, — захныкал Осаму. — Сейчас пойдёт ливень, и я попаду под него. Ты не можешь так поступить!       — Меня не ебет! — рявнул Чуя и все же воспользовался проплешиной в защите Дазая, чтобы проскользнуть к двери. Вообще, удивляло: двигался тот ловко и умело. Дазай не то чтобы специально его пропустил. Конечно, он и наполовину не выкладывался и был очень расслаблен, но все же…       Чуя тем временем уже закрывал дверь в подъезд, и Дазай мстительно предупредил:       — Я отсюда не уйду, и ты будешь виноват в том, что я заболею и умру—       — Туда тебе и дорога, — бессердечно пожелал Чуя и захлопнул дверь перед носом Осаму.       Дазай вздохнул и сел у двери. Ждать. Спустя минуту, как по колдовству гадалки, а не точному прогнозу синоптиков, хлынул дождь, в считанные капли разгоняясь до натурального ливня. Маленький навес вообще не спасал, и Дазай почти сразу вымок до нитки. Мыслей в голове было немного: в основном, текли они лениво, и Осаму с удивлением обнаружил, что наслаждается сомнительным моментом.       Дверь открылась спустя пятнадцать минут. Как обычно бывает с Чуей, это дольше, чем Дазай предполагал: тот каждый раз поражал его своей упрямой твердолобостью все больше и больше.       — Если ты будешь специально меня бесить, я выкину тебя сразу же, как провинившегося котёнка, — пообещал чиби вместо приглашения. Но Осаму был рад и такому; радостно вскочив, он молчаливо пошёл за Чуей, так же молча разулся, оглядываясь, пока чиби произнес: — Стой здесь, а то с тебя течёт.       Наверняка Чуя пробесился, посмотрел, как хлынул ливень, пережил все стадии от «так ему и надо» до смирительного «блять», поглядел прогноз погоды, с отчаянием узнал, что «дождик» не собирается заканчиваться до обеда следующего дня, и не выдержал мук совести. Дазай даже в мыслях запретил себе думать о том, что ему пришлось перенести еженедельное собрание Исполнителей, потому что, услышав прогноз погоды из радио, пока пытал проблемного заложника, план созрел мгновенно. В конце концов, совещания они устраивают каждую неделю, а вот когда ещё выдастся повод напроситься к чиби в гости?       Он с первой встречи понял, что Чуя вспыльчивый, но отходчивый. И, кажется, очень добрый — пустить в дом незнакомого человека.       — Снимай плащ и давай мне, — приказал Чуя. Дазай послушно передал бесценный подарок Мори. — Держи, — он кинул в Осаму полотенце. — Вытрись и иди в душ. Первая дверь направо.       — Это—       — Я отказываюсь с тобой разговаривать, — угрожающе мило прорычал Чуя. — Ты мудак, причём наглый, который вынудил меня впустить тебя в дом. Не смей думать, что тебе здесь хоть кто-то рад.       Дазай собрался сказать, что это вовсе необязательно и он не рассчитывал на столь тёплый приём, но его запихнули в ванную, не оставив выбора. На бельевой корзине лежала сменная одежда и комплект бинтов. После этого Осаму решил, что он влюбился.       Домашние штаны подошли по размеру, как и футболка. Чуя был чиби, так что вряд ли это его комплект и он настолько прогадал с размером. В ванной Дазай бессовестно порылся на полках, определил миллион средств для ухода за собой и упаковку рыжей краски и оттеночной маски.       Сам Чуя обнаружился на маленькой кухне. Квартира у него была крошечная, как будто игрушечная: прихожая, спальня, гостиная и кухня с санузлом. Дазай еле поместился за столом. На стуле обнаружился тонкий слой пыли — кажется, Чуя предпочитал отсутствие гостей в своём логове.       Перед ним поставили миску ароматного, свежего риса с мясом и овощами. Дазай не был голоден, но не смог отказаться от порции. Сердечно поблагодарив (Чуя сморщился, но поступки говорили за него), Осаму неожиданно сам для себя смел всю миску.       — Выходи за меня, — в сердцах предложил он, и чиби, чуть разомлевший после еды, только незло фыркнул:       — Ты маньяк и сталкер. Не лучшая партия.       Дазай мог его поддеть, но чиби слишком вкусно готовил, чтобы быть неблагодарным. Удивительно, как легко можно завоевать сердце Дазая Осаму, если всего лишь относиться к нему по-человечески: покормить и дать бинты. Подношение богу. Дазай отказывался воспринимать это иначе.       — Почему это? — дождь тем временем разошелся ещё сильнее, стараясь затопить Йокогаму. Сверкнула молния, отблескивая от шариков металла в ушах Чуи, и тот серьёзно, без тени наносной угрозы произнес:       — Потому что я даже имени твоего не знаю, а ты, в сущности побесив — даже, блять, не пообщавшись! — со мной минут двадцать, каким-то чудом разузнал адрес и ждал около дома. Это вообще не нормальное поведение.       Ох.       Должно быть, со стороны чиби это могло выглядеть так. Для Дазая это же было что-то вроде «пришёл, увидел, понравилось, забрал», как он делал со всеми вещами, которые его заинтересовали. Но, возможно, у Чуи тоже было право на чувства. В конце концов, если бы Осаму не остановил Йошимуру, та бы нашла детские прописи чиби и прислала бы Дазаю оригинал, в то время как для Чуи он все ещё оставался незнакомым, странным парнем, который хочет его только разбесить.       — Меня зовут Дазай Осаму, — вежливо, а главное, своевременно представился он. — Когда я зашёл в кофейню в последний раз, то там работала другая девушка. Она сказала, что ты уволился, и я слезно выпросил у неё адрес, — заготовленная ложь и привычка продумывать легенду и пути отхода сыграли сейчас в его сторону. Девочка могла знать эту информацию, но не общалась с Чуей лично, так что тот не будет, скорее всего, предъявлять ей за вынос личных данных. Мелкий игривый упрёк в конце: — Потому что связаться с тобой другими способами не оказалось возможным.       — Интересно это, почему, — пробормотал чиби, но вслух сказал другое: — И зачем ты прикопался ко мне?       Тут случилось нападение: личные границы Дазая были повержены без шанса на защиту. На колени ему запрыгнул тяжёлый, огроменный кусок шерсти, в быту именуемый котом, и сразу же начал старательно тарахтеть и точить когти. Дазай зашипел и оторвал кота от штанов, подняв его перед лицом. На него довольно смотрела наглая кошачья морда.       Перевел взгляд на Чую, но тот сразу же отнекался:       — Баки обычно себя так не ведёт.       «Кто называет такого монстра Баки?» — вежливо хотел поинтересоваться Дазай, разглядывая флегматичного кота со всех сторон. Белого окраса, как ангел, и зелёные глаза. Килограммов восемь весил точно: жирнющий и тяжёлый, Чуя его явно залюбил. Слишком святая внешность для очевидно вредного характера.       — Кто это у нас тут такой ми-илый, — мерзко засюсюкал Дазай и чуть не получил когтями Крюгера себе по носу. Положил создание ада себе на колени, потрепал за ушами, разумно опасаясь остаться без рук, и чудовище затарахтело. Чуя смотрел на него, как будто он тигра обуздал, не меньше. Волка оседлал. Дьявола призвал и подчинил. Дазай, если честно, чувствовал себя так же, но миссия по покорению чужого сердца была ещё не завершена: — Не ты, глупый Баки, а твой хозяин.       — …Забавно, — равнодушно произнес Чуя.       Но Дазай знал, что сердце истинного кошатника можно покорить через животное.       — Что насчёт твоего вопроса, Чуя, — мурлыкнул он, наглаживая кота — То тут все просто: ты меня заинтересовал, а это совсем не просто сделать.       — Звучит неадекватно, — признался чиби. — Баки, блять!       И кот, и Дазай с интересом следили за тем, что будет, если столкнуть пустую чашку риса со стола. Осаму очень нравилось обсуждать серьёзные моменты, когда между ними есть кот. Если что, он планировал натравить Баки на Чую, и ему было все равно, что это фактически его кот.       Уже нет.       Конечно, миску Дазай поймал в полете, не дав ей разбиться, и аккуратно отодвинул от края стола. Чуя перевел дыхание. Интересно, откуда он такой возвращался? Без обуви на высокой подошве тот казался ещё мельче. Сидел, закинув ногу под себя, а вторую согнул в колене, в объёмной толстовке, как чёрное облачко, комочек злобы, ненависти и недоверия. Дазай внезапно осознал, что хотел, чтобы вместо Баки на его коленях сидел хозяин — или чтобы того можно было хотя бы потискать… Но это будет явно последним, что Дазай сделает в своей жизни. (не худший конец)       Чиби засунул посуду в раковину и прибрался на кухне, пока Дазай переживал маленький крах своей несуществующей гетеросексуальности. Не то чтобы он не пробовал с парнями, будучи по натуре любопытным исследователем, но, хэй, он работал сутками напролёт, и всегда любил простые вещи. И девушки вполне устраивали его для удовлетворения собственных нужд, с ними банально меньше заморочек.       Чиби явно не знал, что делать с неожиданно свалившимся на голову Дазаем дальше, но Осаму его не винил: весьма распространённая реакция на его наглые выходки. Чуя замер посреди кухни и повернулся, когда Дазай произнес:       — Итак.       Сложно выглядеть грозно, когда ты сидишь в футболке и спортивках, а не костюме, и вместо пистолета в руке на коленях развалился мурлыкающий кот. Вот и чиби не испугался, вскинул бровь и повторил:       — Итак?       Дазай протянул руку, солнечно улыбаясь отрепетированной улыбкой:       — Будешь моим другом?       Брови Чуи взлетели просто до небес из-за этой детской выходки. Скрестив руки на груди, он уверенно произнес:       — Нет.       — Нет? — изумленно переспросил Дазай, который впервые слышал это слово в свой адрес. Все вокруг знали, что отказывать ему было смертельно. Последнее, что сделает в своей жизни храбрый глупец. Но чиби был не в курсе, что только что продинамил Мясника, у которого не то что руки в крови, а все тело ей пропиталось, и думал, что имел право выбора. Это уже не говоря о том, что Дазай никогда не предлагал никому общение. Обычно он был тем, кому предлагали. И все это настолько не укладывалось в голове, что вопрос вырвался изо рта почти неконтролируемо: — Почему?!       — Дазай, — Чуя Накахара сощурил глаза. — Ты показал себя самоуверенным, наглым, эгоистичным, бесячим и самовлюбленным придурком, — он каждое слово забивал, как гвозди в гроб похороненной надежды Дазая. — И мало того, ты не ответил ни на один мой вопрос серьёзно. Ты пустой и лживый изнутри. Ты и сейчас мне врёшь. Зачем начинать хоть что-то со лжи?       Дазай отвёл глаза, не в силах выдержать чужой испытующий взгляд. Почувствовал, как его лицо закаменело без его на то воли, а кончики пальцев мгновенно похолодели. Чуя был прав. Дазай уже пытался по-своему, и хоть это привело к тому, что сейчас он сидит у чиби в гостях, тот вообще от него не в восторге, и, может быть, следовало избрать другую политику? Дазай всегда славился своей гибкостью.       — …Мне одиноко.       Это было вместо: «Оу, ну, на самом деле я — кошмар Йокогамы, глава неуловимой Портовой мафии, о которой знает каждая крыса в городе, уже как три года, и иногда мне кажется, что я рождён для того, чтобы убивать, поэтому меня все боятся и только ты за последние года относишься, как к человеку; сегодня до приезда к тебе, чиби, я успел допросить одного очень упрямого заложника и начать разработку плана по поставке оружия, а как прошёл твой день?».       Словом, максимально возможный уровень честности.       И Чуе этого, кажется, было достаточно. По крайней мере он подошёл к нему ближе, чем на два метра, и положил руку ему на плечо, впервые инициируя телесный контакт. Дазай поднял голову. Баки, пригревшийся на новом любимом месте, в любопытстве дернул ушами. Чуя сказал:       — Хорошо. Тогда… можем попробовать.