666

Городское общежитие с неизвестным адресом, напрочь затертым на старой ржавой табличке, встретило Холодова и Черника с распростёртыми объятиями и прочими ожидаемыми мелочами. Дверью, распахнутой настежь и с вырванной под корень ручкой. Вибрациями от множества шагов по скрипучему полу. И изобилием эхообразных голосов: глухих и звонких, взрослых и детских. На третий этаж поднимались молча. Женя шёл впереди, глядя под ноги. Холодов следовал за ним, периодически осматриваясь по сторонам. В этот раз ему все казалось не таким мрачным, как в прошлый. Потому как сегодня он, переступая порог уже немного знакомого помещения, был готов к тому, чтоб снова увидеть здешнюю мрачную и непривычную для себя обыденность. Женя прошёл в свою комнату и начал сосредоточенно оглядывать ее по периметру. Антон тем временем остановился в дверном проёме. Решив, что со сбором вещей Черник вполне способен справиться самостоятельно, он сделал шаг назад и, снова оказавшись в коридоре, позвал его в спину: — Жень, — когда тот обернулся на зов, Антон предупредил, — Я выйду на улицу ненадолго. Если не вернусь, когда соберешься, сам не спускайся. Набери мне, и я подойду. Хорошо? — Да. — Черник согласился и вытащил из рюкзака сложенную спортивную сумку. — Я быстро. — Можешь не спешить. — Антон уже хотел направиться в сторону лестницы, но вдруг вспомнив о чем собирался сказать, добавил, — Собирай не только учебное. Другие нужные вещи бери тоже. Получив в ответ ожидаемо послушное согласие, Холодов отошёл от комнаты. В помещении было две лестницы, расположенные по обе стороны коридора. Прежде чем отправиться наружу, Антон для предосторожности прошёл на одну из них. Ту, которая была дальняя от комнаты Жени. Там он осмотрел ее, заглянув между перил сначала на ее верхнюю часть, а потом на нижнюю. И, не обнаружив ничего подозрительного, направился к противоположной лестничной клетке. Единственное, что могло зацепить его взгляд по пути, были последние в этом дне лучи солнца, переливающиеся на полах и стенах. Толкающиеся и перемешивающиеся по поверхностям помещения тени деревьев. И несколько любопытных взоров от попавшихся на встречу здешних жильцов. Оказавшись на улице, Антон бесцельно и невзначай обошёл свое авто. Затем открыл багажник, чтоб убедиться в наличии свободного места внутри. После этого он захлопнул крышку, подошел к водительской двери и облокотился на нее спиной. После нескольких минут размышлений о последовательности дальнейших действий, Холодов вытащил телефон и решил, наконец, попытаться поговорить со Смирным. Хоть приятель и предупреждал его, что может быть занят, но на вызов ответил относительно быстро, после третьего гудка: — Да… — Привет еще раз, Денис. Есть время? — Есть, только… — интонация звучала так, будто он на что-то отвлёкся, — Несколько минут. Попробую уложиться. — Ладно. Расскажи, что успеешь. А там посмотрим. — Слушай, Антох, — Денис произнёс, слегка замявшись, — Ты когда о том парне говорил, я тогда ещё подумал, что фамилия какая-то знакомая вроде… — Он тяжело вздохнул, затем со звуком прочистил горло и с осторожностью продолжил, — А потом вспомнил девчонку из параллельного класса… Таскалась всё за тобой… Ее же Ира звали? Верно? Она… — Верно. — Антон нетерпеливо перебил, раздражаясь от заминок, с которыми говорил Денис. — Это сестра его. Она в городе? Не знаешь? — Ну… Можно и так сказать. — Денис снова замолчал, будто не решаясь продолжить, и вдруг задал неожиданный для Холодова вопрос, — Антон, а если честно, что у тебя с ним за терки? Может, помощь какая нужна? — Денис… — Антон нетерпеливо вздохнул, — Ты можешь для начала просто рассказать? — Да… Сейчас. Повиси пару секунд. — Следующая реплика Смирного прозвучала глухо в адрес кого-то, кто находился рядом с ним, — Это на подпись отдашь. — Сказав это, он снова вернулся к Антону. — Алло? — Да. Я жду. — В общем, точной инфы перед глазами сейчас нет. Поэтому все в общих чертах. — Хорошо. Рассказывай. С самого начала Холодов знал, что информация, найденная Смирным, не может быть ни приятной, ни радостной, ни лучезарной. Но в тот миг нерешительность и остановки в речи приятеля указывали на то, что все было гораздо хуже, чем он ожидал в последние несколько дней. — Короче, — Денис начал более твёрдо, будто окончательно настроился. — Давай сначала по его сестре… Хреново там дело, конечно… — Он протянул неуверенно и задумчиво, а после начал по существу, — Женевич Ирина… Валерьевна, кажется… Детей, мужа не было. Последние четыре года нигде не работала. Получала пособия… — Подожди! — Антон громко перебил. — Что значит не было… — Он осекся, понимая, что неверно передаёт суть своего вопроса, поэтому быстро сообразил, как переформулировать, — Почему в прошедшем времени? Она что… — Именно, Антох… — Денис быстро перехватил и заполнил надвигающуюся паузу. — В живых ее нет. Точно не помню числа… В феврале этого года… Вроде шестнадцатого… Труп обнаружили у нее же дома. По заключению — суицид путём повешенья. Признаков насилия на теле не было. Петли на дверях в квартиру спиливали, так как закрыто было изнутри. — Что? — Опешивший от настолько неожиданной информации, Холодов прошептал, словно спрашивал сам у себя. Он затруднился поверить в услышанное. Легче было решить, что это все шутка, розыгрыш или продукт чьего-то воображения. Воображения у Холодова никогда не было. Но полученная внезапная новость вдруг пробудила в нем ряд воспоминаний о светловолосой улыбчивой старшекласснице. Теперь её уже не было. А образ её в разных ракурсах и действиях пронесся перед глазами так быстро, будто кино на перемотке. И так отчетливо, словно в реальности. Звуков не было. Трагической музыки тоже. Просто белый шум. Он не прерывался. Становился громче. А звучал не снаружи, а откуда-то изнутри. Следующая серия картин пролетела быстрее, стремительнее и больнее. Распиленные металлические петли. Обрывок толстой веревки под самым потолком. Потом темнота и движение мокрых кистей. Антон не успел рассмотреть этот кадр досконально, так как он резко стерся от центра и до самых краев, демонстрируя под собой следующую зарисовку. Переданную слишком отчетливо. И, в отличие от первой, не воображением. А собственными воспоминаниями. Кафе «Шестерки» обмотанное жёлтыми лентами, забрызганное красными каплями, залитое густыми разводами. Окутанное дымом и заточившее в себе толпу испуганных посетителей. Все вдруг замерло. Будто остановилось во времени. И очередная серия снимков со спрятанными под белый лист бумаги таблетками зависла перед глазами. Затем начала трескаться как стекло. Осыпаться местами. Скрипеть и звенеть. Антон словно притягивал к себе добровольную смерть. Приступ испуга и негодования длился недолго, так как голос Смирного снова притянул мысли Холодова в его реальное местонахождение. — Еще по ней кое-что есть. Рассказывать? — Да… — Антон согласился вполголоса, на выдохе. А сам тем временем негодовал от того, как ему впитать следующее. Если услышанное уже выворачивало его изнутри. — У нее был какой-то диагноз. В психиатрическом диспансере на учёте стояла много лет. Болезнь сейчас не назову. Но что-то наследственное. Вроде как от матери передалось. Проявляться в подростковом возрасте начало. — Да. — Антон ответил задумчиво, вспомнив о многом неожиданно для самого себя. — Знаю… А родители? — Родителей тоже уже нет. Давно. Жила она в той же квартире, где и они жили. — Понятно. — Антон покосился на дверь подъезда, где был Женя. Прикинув, не слишком ли тот долго там находился, он снова отвлёкся на Смирного, — А насчет него что-то узнал? — Насчет него, честно говоря, ничего особенного. Здесь он давно не жил. Судя по местам работы, на которых числился, переезжал много раз. Последние три года на кирпичном заводе работал. Если точно адреса нужны, то потом сброшу. — На миг Денис замолчал, будто вспоминал, что добавить, — Ну, а так в целом… Нигде особо не светился. По уголовке не проходил. Пару административок проскакивало, но там ничего серьезного. — Сейчас где он, не знаешь? Антон беспокойно осмотрелся во дворе. Первый несколько секунд он не видел ничего примечательного. Поэтому на миг его зрачки опустились под ноги, но вдруг край его глаза зацепился за какое-то движение вдалеке. За что-то уже знакомое. Резко направив взгляд на дальний выезд из двора, он увидел белое авто той же устаревшей марки. Пассажиры которого почти два месяца назад появились из темноты и бросили под его колеса живую игрушку. — Не знаю, но… — Смирный тем временем продолжал рассказывать о том, что Холодов уже понял без его помощи. — На старом месте работы он больше не числится. Есть вероятность, что он сейчас здесь. Потому как приезжал сюда на вторые сутки после обнаружения трупа. Видимо, из-за сестры сюда и являлся. — Как ты узнал, что он сюда заезжал? И на чем он приехал? — Приезжал на машине. ВАЗ двадцать один ноль один. Белый. Зарегистрированный на его имя. А знаю об этом, так как он попался и был оштрафован на нашем блокпосту. За отсутствие страховки и… — Денис на миг запнулся и неуверенно добавил, — Еще какая-то хуйня… По-моему, брызговиков на колёсах не было… — Брызговиков? — Антон переспросил только для того, чтоб проверить, не потерял ли собственный голос. Он снова покосился на авто, притаившееся вдалеке между двух домов. Было не ясно, пытался ли водитель оставаться незамеченным. Или же, наоборот, встал так, чтоб привлечь к себе внимание. Не сводя глаз с белой копейки, Антон хотел еще что-то спросить, но в тот миг в его поле зрения попал объект, двигающийся у подъезда. По инерции Холодов повернулся в ту сторону и, увидев Черника с сумкой и рюкзаком, он убрал трубку от уха и раздраженно выматирился: — Твою мать! Женя, увидев его реакцию на свое появления, резко остановился и застыл на месте. Антон же, тем временем, быстро направился к нему и, снова приложив телефон к уху, уже хотел временно попрощаться с приятелем, но тот успел бросить еще один вспомнившийся им факт: — Да! Чуть не забыл! Еще кое-что о нем. В конце прошлого года он обращался в какой-то международный фонд… Название тоже не скажу сейчас. Короче… — Смирный так и не смог договорить, так как Антон его прервал, едва сдерживая раздражение: — Дэн, извини. Не могу больше говорить. Перезвоню позже. — Окей, — послышалось на том конце. — Спасибо, — быстро поблагодарив, он сунул трубку в карман. Подлетел к Жене. И, схватив того под руку, потащил к машине. У самой двери он не сдержался и нервно выпалил, — Я же сказал, позвони, когда будешь готов! Это так сложно? — Он указал на переднее пассажирское место и почти прошипел сквозь зубы, — Садись. — Я подумал… — Чем Черник закончил свое оправдание, сев в авто, Антон не дослушал. Так как вместо этого он с силой захлопнул дверь у пассажирского места и, обогнув машину сзади, чтоб поместить в багажник вещи, направился на водительское. Холодов тронулся. А когда немного отъехал и оказался на самом выезде из двора, плавно притормозил и, не глуша двигатель, принялся наблюдать за движением в боковом зеркале. Сначала оно отобразило мельтешащие силуэты людей. Забавно пробегающую пару собак, затем искажённое отражение велосипедиста. И только потом в нем появился образ того самого автомобильного раритета, медленно направляющегося в ту же сторону, что и авто Холодова. — Антон? — Женя спросил настороженно. — Что-то случилось? — Помолчи. Все вопросы потом. Убедившись в том, что белый автомобиль собирается ехать за ними, Холодов медленно тронулся с места и буквально за несколько секунд продумал, что делать дальше. В кратковременном процессе своих рассуждений он остановился на двух самых важных деталях. В первую очередь было необходимо обезопасить Женю. А уже во вторую — попытаться пойти с преследователем на контакт. Когда Холодов завернул на одном из перекрёстков, Черник посмотрел на него резко, в упор и едва слышно, будто с чувством вины за то, что не смог продолжить молчать, беспокойно спросил: — Куда мы едем? Нам же в другую сторону. Антон понимал опасения Жени и не мог ему совсем ничего не ответить. Поэтому, во избежание ненужной паники и недоверия он кратко соврал: — Все нормально. Нужно в кафе заехать. Женя ничего не ответил. И, отведя взгляд от Антона, уставился вперёд, на дорогу. Было заметно, как он побледнел. Его положение вызывало сострадание. Потому как, подозревая неладное, сделать он ничего не мог. Будто все против его воли было решено за него. Будто выбора никакого не было. Холодову самому стало тяжело переживать беспокойство Жени. Но сказать ему он пока ничего не мог. Периодически Антон поглядывал в зеркала. И время от времени то одно из них, то другое отражали вдалеке все то же авто. Когда они подъехали к чёрному ходу кофейни, Антон без пауз и раздумий, будто куда-то опаздывал, заглушил двигатель. И кратко скомандовал Жене: — Выходи. Пойдем внутрь. Черник послушался. А Антон, чтоб лишний раз его не пугать и чтоб не вызывать у него новые вопросы, старался не озираться вопреки своему то ли желанию, то ли инстинкту самосохранения. Когда они оказались внутри пустого неработающего кафе, оба неожиданно вздрогнули и насторожились из-за громких и тихих звуков чьего-то присутствия внутри, доносящихся из глубины полумрака. Женя, и без того напуганный странным поведением Холодова, замер на месте. Антон же, вдохнув и пытаясь успокоиться, прикинул, кто мог бы здесь находиться и у кого были ключи. Но стоило ему только об этом подумать, как приоткрытая дверь кабинета полностью распахнулась, выпустив в коридор высокий силуэт. — Блять! Антон! — Донесся из глубины помещения недовольный голос Димы. — На хуя так пугать? — Блять! Дима! — Антон выругался тем же тоном и включил в коридоре свет. — Ты какого хрена тут околачиваешься?! — А ты? — Дима перевел интонацию в привычно насмешливую. — Пойдем. — Холодов обратился уже к Жене. И, положив руку ему на плечо, подтолкнул вперёд. — Подождешь меня здесь. Мне нужно отъехать. — Куда? — Женя смотрел на Антона с недоверием. — Есть одно дело. Это не долго. — Проведя его в зону кафе, он указал на барную стойку. — Можешь тут упасть, можешь за столиком. Свет включай, какой хочешь. Женя начал располагаться за барной стойкой. По-хозяйски выдвинул высокий стул. Налил себе стакан воды и, облокотившись на рабочую поверхность руками, согнутыми в локтях, принялся рассматривать кнопки на кофе машине, будто раньше никогда их не видел. Антон направился в длинный коридор и, проходя мимо Димы, заговорил уже с ним: — Так что ты тут делал? — Да, блять… Лопатник вчера где-то проебал. Думал, может здесь оставил. — Говоря и не скрывая нервов, он поплелся в след за братом. — А у тебя в нем миллион припрятан? — Насчет денег не помню даже. Права там и пару кредиток. В квартире нет. У тебя я вчера не был. По ходу посеял где-то. — А в рюкзаке его быть не может? — Антон спросил с нечитаемой интонацией. — В каком рюкзаке? — В том, который у меня дома уже месяца три валяется. — Антон прошёл в санузел, включил свет и принялся мыть руки. — Пиздец! Какие, на хуй, три месяца?! — Дима выпалил возмущённо. — Ты меня слышишь вообще? Я говорю, права проебал. Вчера. — Так ты пешком, что ли, сюда пришел? — Да нет. — Дима встал в дверях уборной прямо за Антоном и облокотился плечом об откос. — На такси приехал. А тачка тут, на парковке. Хотел забрать. И думал, может, бумажник в ней. А его нет. — Ну, заебись. — Антон, вытирая руки бумажным полотенцем, повернулся лицом к брату. — Пивом закинулся и за руль собрался? Водить хоть не разучился? Может, поезжай вообще без прав? — Да блять, я одну бутылку часа три назад выпил. И вообще, как же ты уже заебал со своими дрессировками! — Дима отвернулся, чтоб уйти, но Холодов остановил его следующей злостной репликой: — Да тебе не дрессировка, а клетка нужна! Мало мне всех этих проблем, тут ты еще… — Он не договорил, а нервно швырнул на пол мятую салфетку, вышел из санузла и, направляясь к двери чёрного хода, выкрикнул со спины, — Заебали эти твои манатки где попало валяться! Распиздяй, блять! — Слышь! — Дима крикнул ему в спину тем же тоном. — Может, хватит на мне срываться?! Это я, что ли, в твоей пожизненной волоките виноват?! Антон резко развернулся и подошел к брату впритык. На ходу он успел набрать в лёгкие воздуха, чтоб создать для себя очередную иллюзию, что сможет повышенным тоном хоть на малость вправить ему мозги. Но, увидев, как Дима сделал шаг назад и уставился на него, с трудом скрывая испуг в глазах, смог сдержаться и, выдохнув, сказал спокойно, но строго: — Кошелек твой в тачке у меня валяется. Только как он туда попал, я понятия не имею. — Охуеть! — Возмутился Дима и, приняв защитную позу скрещенных рук на груди, недовольно добавил, — А сразу сказать? Без нотаций никак нельзя? Антон проигнорировал вопрос Димы и, указав кивком в сторону зоны кафе, попросил: — Ты посидеть с ним можешь? Мне отъехать нужно. — Куда? — Дима нахмурился с подозрением. А затем будто понял суть происходящего и с искренним негодованием снова спросил: — Антон, а что вообще происходит? Ты зачем его сюда привёз? — Долго объяснять. — Холодов нервничал. — Посидишь или нет? Права до завтра все равно не верну. — Посижу. — Быстрое согласие брата без бунта успело на миг удивить Антона. Но тот быстро исправил положение, начав торговаться в соответствии со свойственным ему репертуаром, — Даже мультик ему покажу, если скажешь, что ты задумал. — Уставившись на Антона, он передал ему глазами несколько немых вопросов. Но тот молчал. Тогда Дима аккуратно, как умел, на него надавил, — Антох, — говорил он тихо и проникновенно, совсем не так, как несколько минут назад, — Ты узнал что-то, да? — Да. — Антон опустил голову и выдохнул через нос. — Это точно он. Женевич. И сейчас… Он осекся, думая, следует ли об этом говорить. Или же лучше пока умолчать. Мысли путались, но пауза длилась недолго. Так как Дима быстро сообразил и, схватив брата за плечи, приблизился своим лицом к нему и, глядя напрямую в глаза, попросил: — Да не молчи ты, а. Пожалуйста… Что случилось? — Он… — Антон вздохнул, боясь пожалеть о том, что сейчас расскажет. Но все же продолжил почти шёпотом. — Он за нами ехал. Сейчас где-то здесь поблизости ошивается. Я так думаю. — Постой-ка, — Дима насторожился, — Ты что, к нему собрался? Один? — Ну а что мне еще делать? — Антон усмехнулся. — Его с собой взять? — Он указал слабым кивком на зону кафе, расположенную по другую сторону коридора, в нескольких метрах от них. Там, где ждал Черник. — Я с тобой. — Настрой Димы казался решительным, но Холодов его быстро присек. — Димон, ты нужен здесь. Я буду где-то поблизости. На улице еще не темно. В подворотне я с ним оставаться не собираюсь… — Ты, блять, ебанулся? Ты вообще в своём уме? Давай я друзьям позвоню… — Тихо. — Антон перебил твёрдым шепотом. Оба молодых человека синхронно повернулись к зоне кафе. Внимательно присмотрелась и прислушались. С того края так и не донеслось ни единого звука. Антон все еще надеялся, что Черник ничего не услышал. А если ему и удалось что-то разобрать из их диалога, то хотя бы частично. — Он ехал за мной, не скрываясь. Похоже на то, что ищет со мной контакта. Значит, надо идти разговаривать. Я так и сделаю. Поеду на парковку напротив. Машина твоя там? — Когда Дима кивнул в ответ как-то недоверчиво, Антон продолжил размышлять, — Он, скорее всего, поедет за мной. Там, — он горько усмехнулся, сам не веря в то, на что решается, — Если получится, попробую с ним поговорить и узнать, что ему нужно. А ты жди здесь. Набери меня часа через пол. Если не отвечу, вали туда. Но это на всякий случай. Не думаю, что до такого дойдёт. — Понятно… — Слова с губ Димы сорвались тихо и саркастично, — Посиди, Димон, в безопасном месте, под замком. Поохраняй моего конфетного малолетку. Заодно подожди, пока меня грохнут. А потом приходи хоронить. Так? — Успокойся, ладно? — Блять! — Дима провел ладонями по лицу. — Как же я тебя сейчас ненавижу. — Потом расскажешь. — Антон хлопнул брата по плечу. — Жди тут. Ничего плохого не случится. — А этому что сказать, если спросит? Или он в курсе? — Я не говорил. Но… — Но! — С усмешкой подчеркнул Дима. — Тут даже умственно отсталый не сможет ни догадаться, верно? И почему он вообще такой спокойный? Надрессировал его уже, что ли? — Димон, может, хватит уже хуйню нести? Дима поднял вверх глаза, улыбнулся и сделал шаг назад от Антона. Затем со злостью ткнул пальцем ему в грудь и отчеканил почти по слогам: — Я жду двадцать минут. Двадцать ебаных минут и не больше. Ты меня понял? — Понял. Антон принял условие, потому как был рад, что, несмотря на вредность и упрямство Димы, договориться с ним все-таки удалось. Да еще и за столь короткий отрезок времени. Нащупав в кармане брелок с ключами от авто, он направился к выходу и позвал за собой брата: — Двери за мной закрой. — Тох, — Дима дождался, когда брат, уже направившийся к машине, обернётся, и тихо попросил, — Осторожно там.