Ты пахнешь Рождеством

Сегодня Драко задержался дольше обычного. Совещание затянулось, поэтому он покинул офис слишком поздно, чтобы провести вечер с семьей. Гермиона наверняка уже уложила детей спать и переместилась с книгой из библиотеки в их спальню. Выйдя в кабинет из камина и стряхнув с волос пепел, он сразу идет в детскую. Пусть и ненадолго, но увидеть детей. К концу года работы прибавилось и времени на семью оставалось катастрофически мало, поэтому он скучал по ним весь день. Тихо проскользнув в детскую, остановился у кровати сына. Скорпиус уснул с включенным ночником и книгой о квиддиче в руках. Драко аккуратно разжал цепкие пальчики, положил книгу на тумбочку, поправил одеяло и поцеловал в лоб, убрав светлую челку с глаз. Сын так быстро вырос, что он и не заметил. На следующий год мальчик уедет учиться в Хогвартс, и Драко уже сейчас знает, как сильно будет по нему скучать. Подошел к кроватке своей маленькой дочурки. Ариадна спала в обнимку с розовым зайцем, которого подарил ей дядя Блейз, скомкав свое одеяло в ногах. Поэтому, прежде чем укрыть ее, Драко пришлось постараться, чтобы распутать этот клубок и не разбудить малышку. Поцеловав Ари в пухлую щеку и проведя рукой по ее каштановым кудрям, он задержался еще несколько минут, чтобы полюбоваться на нее. Она была маленькой копией своей матери, только с его непростым характером. Он выключил ее ночник в виде полумесяца и на ощупь прокрался к двери. Следующим пунктом в его списке вечерних дел был не менее важный: уделить время жене. Когда он вошел в спальню, Гермиона подняла глаза от книги и тепло ему улыбнулась. Сердце Драко тут же забилось чаще, а приятные ощущения разлились по телу. Глядя на нее он всегда чувствовал себя дома, где бы при этом не находился в данный момент. Карие глаза светились любовью. Он чувствовал, что его ждали, в нем нуждались, его любили и принимали. Он снимает пиджак, кладет его на кресло. Улыбаясь жене, подходит к кровати с ее стороны и садится рядом. — Я заходил поцеловать детей… Она не позволяет ему договорить, сама тянется к нему за поцелуем, обвивая руками шею, приоткрывает губы, чтобы он углубил поцелуй, но он не дает ей больше. Поэтому Гермиона разочарованно мычит и отстраняется, она дико скучала по нему, и сейчас на лице в полной мере отражается недовольство. Он не может сдержать усмешку. — Сейчас я схожу в душ, и мы продолжим, — обещает он, убирая выбившуюся прядь ей за ухо. Она вздыхает и откидывается на подушку. Он идет в сторону ванной по пути расстегивая манжеты на белой рубашке. — Поторопись, милый, — она легким движением руки опускает с плеча бретельку своей шелковой черной ночнушки, закусывает губу. — Иначе я начну без тебя… Его глаза тут же загораются огнем, а кровь активно приливает в пах. — Только не засыпай, — предостерегает ее и торопится скрыться в ванной. Драко скидывает с себя одежду и встает под горячие струи воды, мощный поток расслабляет его мышцы. Он тянется за своим гелем для душа, но замечает, на полке новый бутылек с яркой рождественской этикеткой. У Гермионы есть традиция — каждый год в начале декабря менять свой гель для душа на праздничный, чтобы создавать настроение. Драко обожал это время года, потому что его жена умопомрачительно пахла: хвоя, цитрус и имбирное печенье. Поэтому он, недолго думая, выдавил на руки ее гель, вспенил и распределил по телу, глубоко вдыхая. Быстро помыв голову и почистив зубы, он закрыл кран, обмотал бедра пушистым полотенцем и, не вытираясь, вышел из ванной. Как тигр перед прыжком, он медленно пополз по кровати к жене, которая следила за каждым его движением, осознавая, что желает поскорее стать его добычей. Нависнув, Драко стянул с нее одеяло, начал покрывать ее плечо короткими поцелуями, поднимаясь к чувствительному месту за ухом, ощущая губами участившийся пульс на шее и ее тяжелое дыхание. — Ты пахнешь как Рождество, — замурлыкала Гермиона, и Драко ухмыльнулся, не отрываясь от кожи жены. Осознание пришло к ней не сразу, а когда догадка поразила ее, воскликнула: — Ты взял мой гель, Малфой?! Драко расхохотался, немного отстранившись. — Сто очков Гриффиндору, родная! Я просто люблю пахнуть тобой и сейчас добавлю еще один необходимый ингредиент — запах моей жены после оргазма. Он резко подтянул ее за ноги ближе к себе, и она взвизгнула от неожиданности. Наклонился и сквозь шелк захватил сосок ртом, а другой выкрутил пальцами. Гермиона выгнулась под ним, навстречу ласкам. Драко отстранился и, едва касаясь подушечками пальцев, заскользил по ногам под ее пеньюар, задирая его вверх, она немного приподнялась, помогая ему избавить себя от ненужной одежды. Больше не было преград для него, поэтому он языком ласкал ее грудь и шею, наслаждаясь ее запахом, вкусом ее кожи. Гермиона дрожит от нетерпения, поэтому дернула его за полотенце, отшвыривая его в сторону с особым остервенением, будто все, что отделяло ее от тела мужа, вызывало у нее раздражение. Она провела по его твердой эрекции горячей ладошкой, немного сжала, намекая ему на то, что хочет почувствовать его в себе. — Не так быстро, любовь моя, — шепчет ей в плечо и с силой его прикусывает, а потом начинает спускаться ниже, доводя ее ожидание прикосновений до предела. Добравшись до ее ног и разведя их в стороны, он скользнул взглядом по телу жены. Как же он любил этот вид: возбужденная, раскрытая перед ним, мнет пальцами свою грудь и тихо умоляет его поскорее прикоснуться к ней. Он мог бы любоваться ею вечно, но терпение Гермионы на пределе, поэтому он ложится на живот, осторожно и нежно проводит пальцами по складкам, распределяя естественную смазку. Обводит ее клитор языком, и она издает протяжный стон, и он не может не ухмыльнуться. Его жена уже истекает соками, а он ведь только начал. Посасывая чувствительный комочек нервов, Драко легко вводит два пальца, и Гермиона выгибается, схватив его за влажные волосы, сжимает в кулаке, и он шипит от боли на грани с удовольствием. Он ускоряет движение пальцев и языка, ориентируясь на ее стоны, а потом резко сгибает их, и она пронзительно кричит, содрогаясь мощным оргазмом. Он целует попеременно ее бедра, пережидая волну ее экстаза, а потом медленно ползет вверх, прокладывая дорожку легких поцелуев. Она хватает его за шею, притягивает для поцелуя, проникает в рот языком, ощущая собственный вкус на его губах. — Твой член. Во мне. Сейчас! — говорит она, немного отстранившись. — Обожаю, когда ты такая целеустремленная, — ухмыляется он, резко переворачивает ее на живот и приподнимает зад. Проводит головкой по ее влажным складкам, прежде чем войти в нее и застонать с ней в унисон. Он наматывает ее волосы на кулак, тянет на себя, побуждая ее встать на локти и прогнуться. Резкий толчок бедрами, и руки Гермионы комкают простыню, а сладкий стон вырывается из груди. В таком положении она всегда сходит с ума, потому что он проникает в нее под нужным углом. Ощущения того, что она полностью в его власти, возносит до небес обоих. Он толкается, постепенно набирая темп, и чувствует, что она подается бедрами навстречу. Пошлые шлепки тел наполняют их спальню, Драко больше не может сдерживаться, ускоряется, входит жестче, агрессивнее, сжимает ее ягодицу до красных следов. Когда она выкрикивает его имя, сжимаясь вокруг его члена, теряясь в оргазме, он отпускает себя и, толкнувшись еще несколько раз, изливается в нее с протяжным стоном. Она обессиленная лежит, распластавшись на кровати, он осторожно выходит и падает рядом, тяжело дыша. Тело ощущается как подтаявшее желе, а счастливая улыбка приклеилась к губам. Она пододвигается к нему ближе, кладет голову ему на плечо, и он целомудренно целует ее в лоб. — Вот теперь ты точно пахнешь идеально, — улыбается он, нежно перебирая ее волосы. Она блаженно ему улыбается, и на несколько минут между ними повисает уютная тишина. — Я сегодня достала игрушки, чтобы начать украшать дом, но дети сказали, что без тебя наряжать елку не будут. Поэтому надеюсь, что завтра у тебя выходной. — Я не могу подвести свою любимую семью, поэтому завтра никакой работы. Будем вместе украшать елку и печь имбирное печенье. Он касается ее губ нежно, целует долго, ощущая как же ему повезло в этой жизни. Что никаких других подарков на Рождество ему больше не нужно.