***
В старой квартирке на последнем этаже все также приятно пахло только что приготовленной едой, в небольшой прихожей стояла полка с обувью, на стене весели крючки для верхней одежды. Справа была дверь в уборную и ванную, слегка пошарпанная, кое-где все ещё изрисованная маленькой Катей. Девушка улыбнулась, в носу защипало, на глазах появились слезы, так и норовившие скатиться вниз по розовым щекам. Глубоко в душе разлилось тепло, в животе словно пробудились бабочки, заставившие сердце биться чаще. Дом был таким же родным, как и десять лет назад, она помнила каждую мелочь, все стояло на тех же местах. На стенах висели семейные фотографии, рисунки, которые Краснова рисовала вместе с Костей, несколько аппликаций и открытки, подаренные Валентине на день матери дочерью. — Костя? Это ты? — Валентина выскочила из кухни с тряпкой в руках, в фартуке с цветами и в красных домашних тапочках. — Катюша.– на выдохе произносит женщина и закрывает рот рукой, ошарашенно рассматривая повзрослевшую дочь, стоящую прямо перед ней. Розовые пухлые губы Катьки растянулись в улыбке, девушка расстегнула ботинки и скинула их, и сразу же побежала к матери, сжимая женщину в самых крепких объятиях, на которые была способна после утомительной поездки. — Мамуль, я так скучала по тебе.– слезы не заставили себя ждать, они покатились по щекам, подбородку, падая на плечо женщины и впитываясь в мягкую ткань домашнего халата.– Как ты тут жила вообще? Нормально? Костик помогал тебе? — голос задрожал, предательский срываясь на хрипы, которые она не могла подавить. От одной мысли, что мать могла жить сама, без чьей-либо помощи, сердце предательски вздрагивало, а слезы стекали все чаще. — Да помогал он мне, не переживай. Ты как тут оказалась вообще? От бабки сбежала что-ли? — голос с радостного стал недовольным. Женщина отстранилась, рассматривая лицо дочери, обратила внимание на огромную сумку, которую Костя поставил на пол, а затем уже и на решительное лицо Кати. — Нет, мамуль. У меня выпускной класс уже в этом году, скоро в институт поступать, а у нас совсем их нет. Вот бабуля и решила меня отправить к тебе, я могу на диване поспать, ты не переживай.– взволновано тараторила Краснова, переживая, что мать отправит ее обратно. — Диван занят.– по доброму усмехнулся Костя, обнимая мать и сестру за плечи, он прижал их к себе, гладя обеих по волосам. — Мной. — Константин! — возмутилась женщина, смахнула руку сына и начала приглаживать кудрявые волосы.– Твоя комната все ещё свободна, Катюш. Можешь там пожить, только пустовато там немножко.– Валентина подошла к одной из светлых дверь, дернула за ручку и открыла ее. Внутри стояла кровать, письменный стол и шкаф, в углу покоилась гитара, на которой играл отец Катьки, после его смерти девочка совсем не хотела с ней расставаться, пыталась играть какие-то мелодии и собирала всю семью на свои сольные концерты. На стене весел рисунок семьи, который девочка нарисовала перед смертью отца, буквально через несколько дней его не стало. Шмыгнув носом, девушка села на кровать, на которой лежал только матрас, и посмотрела в окно. Уже темнело, небо окрасилось малиново-красным цветом, а на душе все также тепло было. Родной дом встретил ее с любовью, как-то по-родному здесь было. — Будешь кушать? — на дверной косяк облокотилась женщина, она сжимает в руке кухонное полотенце, второй пот с лица стирает, жарковато было на кухне. Безмолвно поднявшись, Катька подошла к матери и, приобняв ее за плечи, наклонила голову к женскому морщинистому лицу. После смерти отца, Катя редко видела мать, Варвара Ивановна была строгой, запрещала общаться с непутёвой по ее мнению женщиной, но Костю забирать она не собиралась, ещё с детства мальчишка был маленьким бандитом, не слушал никого, дрался постоянно, да вещи ворованные домой таскал. Старушка сразу поняла, что у того путь один — улица, будет он драться со всеми, защищать честь своих товарищей, да и сестрёнке перепасть потом может, как враги его прознают, кто она такая. Достаточно им будет ее немного припугнуть, как она согнется от страха, думала бабка, не обращая внимания на слезы внучки по вечерам и прижатую фотографию Костика, которая всегда была у нее под подушкой. Как только стукнуло ей семнадцать, Катя разговор об отце завела, стала расспрашивать, что с ним случилось и поняла одно, варвара Ивановна все Валентину в смерти винит, говорит, что не уберегла она его от жизни такой. Сердечный приступ не взялся бы просто так, тогда Катька и задумалась. А что если матушка у нее хорошая? Что если бабуля от злости и обиды на Валентину все это говорила? В тот вечер Краснова заявила о своем решении поехать в Казань на учебу, старушка не могла ей отказать, так как всю жизнь девочке говорила, что учеба важнее мальчиков, подруг, но одна у нее всё-таки была — Вика Смирнова, жили в одном доме, ходили в один класс, только вот в начале девятого класса пропала Вика, квартиру семья продала, на звонки не отвечала, а в школе говорили, что переехала. И больше ничего не держало Катю в Столбище, разве что жалость к одинокой бабуле, которая могла обидеться на такой поступок внучки, но решение было принято. Казань была большим городом для Кати, она впервые увидела большие парки, много машин и толпу людей, идущих с работы домой. Впервые почувствовала себя дома.***
Громкий писк разлетелся по комнате, будильник старался поднять хозяйку, чтобы та не опоздала в школу. — Катюш, не проспи.– заходит в комнату Валентина, любуется недовольным лицом женщины и вытирает мокрые руки о фартук.– Завтрак на столе, я пойду собираться, на работу пора. Девушка всегда удивлялась силе этой женщины, после смерти мужа Валентина не сдалась, даже когда дочь забрали почувствовала лишь мотивацию вернуть ее обратно, устроилась на работу, сделала ремонт и старалась не унывать. Настоящий кумир. Сев в кровати, девушка опустила босые ноги на прохладный пол, поднялась и поспешила на кухню, ещё в коридоре ощущался приятный запах какой-то каши, которую мать оставила на столе. Перед выходом девушка поправляла свой кружевной фартук, тяжело вздыхая. Новая школа была для нее одновременно пугающим и манящим событием, в Столбище было проще — бабуля была учительницей, поддержкой для внучки, а здесь все чужие. Вечером мать позвонила директору школы, попросила принять дочь, а потом очень много раз благодарила мужчину. «Встречай, Казань.» — улыбнулась Катя, накинула на себя шубу, завязала на голове шарф и взяла в руки рюкзачок. Вышла в подъезд, закрыла дверь квартиры, ключи закинула в карман верхней одежды и поспешила вниз по лестнице, стуча каблучками. Возле подъезда на лавочке сидел Костя со своими парнями из группировки, они были авторы, самыми старшими, потому и вели себя слишком расслабленно и важно. — Красотулька всё-таки вышла, я хотел тебя проводить.– Костя тушит сигарету, выбрасывает бычок и поднимается на ноги, отсалютовав двумя пальцами от виска парням, он идёт за сестрой. — Чего такая важная то? — Хочется мне так. — Волнуешься, да? — в ответ он ничего не услышал .–Да вижу, что волнуешься. Не парься ты, если кто тронет, мне скажешь. Да и Маратка там учится. — Суворов? — удивляется девушка, поворачиваясь к брату своему, да в голове всплывают воспоминания, главным героем которых был Марат Суворов. Чудили они в детстве вдвоем, из дома сбегали, да по заброшкам бегали, шрамы все с ним заработала Катька, а Вова — старший брат Марата, и Костя бегали их искали, а потом от родителей получали. Недолго они знакомы были, в четыре впервые родители привели Катьку домой к Суворовым, а в семь прощаться им пришлось, не надеялась она увидеться с ним уже. — Суворов конечно. Вырос пацан, с нами в Универсаме крутится, уличный тоже.– объясняет Кащей, поправив шапку. — Только он же мелкий, даже тебя младше, да? — Катя кивает, Марат был младше на год, но разница в возрасте не ощущалась. — Ну ничего, зато бьёт хорошо. Ты если что с ним ходи, но не забывай, он скорлупа, особо его слушать не будут. — Здесь настолько опасно? — Ну типо того. Одна лучше не ходи, либо подружку найди, либо со мной.– возле школы Костя остановился, приобнял сестру рукой и поправил на голове ее шарф цветной, осмотрел двор и завидел наконец Маратку, тот видимо собирался урок прогуливать на турниках, уже и курточку снял, подтягиваться собирался.– Маратка! Парень обернулся на голос старшего и, прошипев что-то, напялил куртку обратно, взял небольшой рюкзак и поспешил к Кащею, попутно шапку поправляя. — Ты давай быстрее, Маратка. Не стараешься. — Скользко просто.– начал оправдываться скорлупа, пожимая руку Кащея и глазами бегая по юной особе рядом.– А это ещё кто? — Катюха моя.– с гордостью говорит Костя, подталкивая сестру поближе к парню. — Да ну, ты серьезно? — Марат ошарашенно оглядел девушку, улыбаясь. — Катька, ты ж меня помнишь? Я Марат Суворов, мы с тобой в детстве гоняли вместе. — Помню я, помню. — Краснова улыбнулась и подошла поближе, вместо рукопожатия заключив того в объятия. Марат вырос, но казался все тем же маленьким мальчиком, который отнимал у нее конфеты, а потом приносил в два раза больше, трепал ее по голове, портя прическу, таскал по всем запрещённым для детей мест. — Так значит, Маратка, покажешь ей все и следи, чтобы не обижали сеструху мою, иначе и тебе, и обидчику голову сверну, усёк? — Костя похлопал сестрицу по плечу, смотря на паренька. — Да понял я. — кивнул тот, Кащей улыбнулся и потопал обратно, закуривая сигарету.***
По школе ходили дети разных возрастов, а Марат вальяжно кивал некоторым парням. — Значит так, школа — нейтральная территория, здесь из всех группировок пацанчики, поосторожней с ними. Наши вон стоят .– указал на толпу парней, возле окна. — Ты с Ералашом учиться будешь, Мишкой его зовут, вон рыжий.– девушка кивнула, рассматривая милого парня в толпе, он выглядел самым безопасным из всех, казался безвредным. — Тебя представлять, как сестру Кащееву можно хоть? — спрашивает Маратка, направляясь в пацанам своим. — Он не запрещал вроде.– тихо ответила Катя и поспешила за старым другом, который поздоровался со всеми, а потом отвёл от толпы того самого рыжего Мишку. — Смотри, девчонку видишь? — паренёк кивнул, улыбнувшись.– За нее головы полететь могут, сестра Кащеева, следить будем, чтобы не обижали всякие, понял? — Без проблем.– кивнул рыжий и повернулся к девушке, протягивая руку.– Миша. — Катя. — руку пожала мужскую и улыбнулась, рассматривая веснушчатое лицо и глаза, светлые и добрые. Прозвенел звонок, Катька нахмурилась и отпустила руку парнишки, нужно было идти на урок, на какой, она не знала, поэтому надеялась на нового друга, который кивнул Марату и пошел к одному из кабинетов. — Ты идёшь? — спросил рыжий, облокотившись на стенку возле двери в кабинет, открыл ее и кивнул девушке, чтобы та зашла. — К сожалению иду.– недовольно сказала та и зашла в светлый большой кабинет, за столом сидел учитель, заполняющий журнал с оценками, за партами сидели ее новые одноклассники, которые впились взглядом в нее и паренька универсамовского, сразу же понимая с кем она. Учитель поднял голову и поздоровался с учениками, удивлённо посмотрел на девушку, но сильно допрашивать не стал, спросил лишь имя. — Краснова Екатерина.– говорит девушка и кивает мужчине средних лет, который вписывает ее в журнал. — Здравствуй, меня зовут Николай Анатольевич, я классный руководитель десятого класса, веду у вас русский и литературу, присаживайся и знакомься со всеми.– улыбка украсила лицо мужчины, девушка удивилась этому, считала, что все учителя такие же хмурые как ее бабуля, но оказывается есть и добрые. Катя развернулась к классу и поплелась к месту возле Миши, который скучающе рассматривал одноклассников, подперев голову рукой. — Че-то я Вику не наблюдаю.– шепотом говорит Мишка, привстав на стуле, чтобы посмотреть на всех. — Кто такая? — спросила та, вспоминая свою единственную подругу из Столбища, которую тоже звали Вика. — Девушка одного из старших, мы тоже за ней следим, случится с ней что, нам Зима голову открутит.– раздражённо сказал Миша, усаживаясь обратно на стул. Учитель начал урок, раздал тетради и сообщил название темы, которые должны были записать все. Послышался стук в дверь, через секунду на пороге показалась девушка среднего роста, достаточно худощавого телосложения, у нее были светлые волосы, заплетённые в высокий хвост, а на плечах весела олимпийка, похожая на те, которые носят группировщики. Лицо ее было до боли знакомым, но в голове Кати всплывала лишь Вика из Столбища. — Здрасьте, простите за опоздание, я подскользнулась на лестнице, вставала долго.– она состроила милое личико, улыбнулась и похлопала накрашенными ресницами. — Смирнова! Опять ты опаздываешь, я буду родителям жаловаться, что это такое? — начал возмущаться Николай Анатольевич, размахивая руками в разные стороны, затем указал на свободную первую парту.– Сюда садись, в наказание. Блондинка хмыкнула, но села на указанное место, скинула с плеч олимпийку, явно мужскую и поправила хвост, да так, что он попал по лицу паренька, что сидел за ней. — Ой, извиняюсь.– прошептала девушка, жуя жвачку. — Это и есть та Вика? — спросила у Миши Катя, наблюдая за девушкой на соседнем ряду, она выглядела очень расслабленной, как будто не понимала, что делает здесь. — Да, девчонка под Зимой год уже ходит.– кивнул паренёк, облокотившись на спинку стула. Теперь можно было успокоится, потому что Вика была прямо перед его глазами. Катя все не могла понять, почему ее лицо было таким знакомым, да и манеры тоже, голос ее вызывали мурашки по телу. Что-то здесь не так, но она не знала что.***
После нескольких уроков, на которые загадочная Вика даже не пришла, Катя направилась в столовую, вяло перебирая ногами, рюкзак тянул к земле, после того, как девчонка взяла учебники у милой библиотекарши. Миша шел рядом, держа руки в карманах, где-то был слышен голос Марата, который кажется смеялся. Он сидел за столом и наблюдал за каким-то пареньком, в столовой не было места, поэтому Катя кивнула рыжему на Марата, мол «туда садимся» и поспешила за подносом, чтобы взять себе обед. Девушка громко поставила поднос на стол и устало вздохнула. — Не день, а кошмар. Все пялятся, как будто я в цирке.– недовольно пробурчала Катька, замечая удивленный взгляд Марата. — А ты иногда отдыхай от их общества, если что, на втором этаже есть туалет мужской, мы там курим, уроки прогуливаем. Заходи, если появится желание .– сказал Суворов, одним глотком осушая стакан с компотом.– Я пойду, меня англичанка хочет какому-то чушпану на шею повесить, чтобы он меня с инглишом подтянул. Маратка подскочил, взял свой поднос и ушел. Они остались вдвоем. Мишка ковырялся в еде вилкой, изредка отправляя гречку в рот. — Расскажи мне про эту Вику.– тихо говорит Катька, смотря на Ералаша. — Да я особо и не знаю её, Вика Смирнова, ей семнадцать, переехала сюда в шестнадцать, в девятый со мной ходила. Как с Зимой познакомилась я не интересовался, но они друг от друга без ума.– усмехнулся юноша, вспоминая, как Вахид представлял свою девушку всем, а она хихикала над его слишком серьезным лицом. — Не знаешь, где она до этого жила? — Такой инфой я не обладаю, спроси у нее.– Миша поднялся из-за стола, поднял поднос, но затем нагнулся к кате.– Я пошел в наш туалет, хочешь приходи. Он скрылся за дверью и девушка осталась совсем одна, выдохнув, она доела оставшуюся порцию и также отнесла поднос, а затем вышла из столовой, налетев на какого-то паренька. Он был высоким, с светлыми волосами и пухлыми губами. — Извиняюсь.– она хочет пройти дальше, но парень останавливает ее рукой. — Ты новенькая что-ли? Меня Андрей зовут.– представляется он, натягивая добродушную улыбку. — Катя. Очень приятно, но мне пора.– девушка нагинается и проходит под его рукой, быстро отдаляясь от столовой. Спустившись на первый этаж, девушка забежала в раздевалку, ища свою шубу, в кармане которой были спрятаны спички и наполовину пустая пачка сигарет, Катька курила только в безвыходной ситуации, когда нужно было успокоиться или расслабиться. Одна пачка могла держаться у нее по несколько неделей, да и зависимостью она назвать это не могла. Засунув все в бюстгальтер, девушка побежала обратно на второй этаж, пытаясь сообразить, где находится этот туалет. Голос Марата разлетелся по коридору, а с ним и смешок Миши. Краснова улыбнулась и пошла на звук, заворачивая за угол, в самом конце коридора находилась дверь в мужской туалет, слегка неуверенно она зашла в помещение, прочищая горло. — О, Катюха.– выпуская дым, улыбнулся Маратка и подвинулся, чтобы освободить место на подоконнике. Миша стоял облокотившись на раковину и наблюдал, как Суворов вновь затягивается. Катя отогнула воротник платья и достала пачку сигарет с спичками.– Опана, а Кащей знает? — Нет и не смей говорить.– девушка стрельнула в него злым взглядом, зажала сигарету губами и подкурила. Потушив спичку, девушка бросила ее в пепельницу на подоконнике, которую пододвинул к ней Марат. Вдохнув едкий дым, девушка закрыла глаза, впадая в свои размышления. Сигарету всегда имели такой эффект для нее, помогали задуматься, собраться с мыслями. — Я подумаю.– хитро улыбнулся Марат, смотря сначала на расслабленную Катьку, а потом на Мишу.– Меня будет по инглишу подтягивать такой чушпан белобрысый, я кажется ему в автобусе по лицу прописал.– хохотнул Суворов и потушил сигарету.– Побегу, всё-таки на один урок я должен попасть. — Ты специально моего общества избегаешь что-ли? — неожиданно произносит Катя, открыв глаза, Миши след простыл, наверняка он понял, что старым друзьям нужно поговорить о своем. — С чего ты решила? — замялся тот, оставившись возле выхода. Девушка в ответ цокнула, потушила сигарету и спрыгнула с подоконника, сложив руки на груди, Катя недовольно зыркнула на Суворова. — Я по твоему слепая? Как только я появляюсь, тебе сразу куда-то нужно бежать. — яростно прощебетала девушка.–Что не так? — уже более спокойно продолжила Катя, рассматривая носки своих ботинок. — Просто ты напоминаешь мне о слишком хороших временах, когда и думать не о чем не надо было, Вова дома был, родители не ссорились.– сдавшись, проговорил Марат, возвращаясь на свое излюбленное место.– Вова на афгане сейчас. Катя впадает в ступор. Вова был на войне, теперь нервозность пробирает ее до костей, Краснова относилась с старшему брату Марата, как к своему, любила его, рисовала на семейных рисунках. Вова на войне. Встряхнув головой, Катька присела около Марата, отодвинув пепельницу, руками притянула его к себе, заключив в крепкие объятия. И Марат в ее объятиях понял одно. Так ощущается дом.