Профессор Академии Авроров, или Тёмное наследие кицунэ

* В семье Поттеров * — Сынок, — проговорила Лили — мать Гарри, — я надеюсь, ты не влюбишься в этого мальчика… Драко Малфоя? Ты же знаешь, что кицунэ-мужчины практически никогда не женятся на обычных девицах — на смертных людях. Рон рассказал мне, как ты спас Драко от похотливых альф в метро, а потом устроился в Академию Авроров преподавать ЗоТИ и Криминологию. — Ох уж этот мне Уизли! — недовольно произнёс Гарри и уже громче добавил: — Мама, но и ты — кицунэ по своей природе, однако посмела выйти замуж за смертного человека — Джеймса Поттера. В чём проблема? — В том, дорогой, — ответила Лили, — что этот омежка — человек, и он не сможет произвести на свет потомство. Разве ты не знаешь, что омеги-люди погибают, вынашивая дитя под сердцем? Я-то — омега-кицунэ, Гарри, и в силах была родить тебя на свет, но Драко Малфой — человек. Да и стая оборотней не примет в свою среду человека. Мой брак был под угрозой, вот почему я тайно попросила Фенрира Сивого обратить Джеймса в оборотня. О новой природе твоего отца знают немногие: наша семья, стая и Сириус с Ремусом Люпином. — Я знаю об отце, но ведь и крестный взял в мужья оборотня Люпина, Ремус — не человек, — возразил профессор ЗоТИ. — Сириус —анимаг, а Люпин — оборотень! — ответила женщина. — Да, у них родился прекрасный сын Орион Эдвард, и это нормально, потому что омега — опять же не человек. Вернее, не совсем homo sapiens, понимаешь? Драко Малфой — слабый человек. Гарри, пойми, у вас не может быть будущего. Глава стаи, Фенрир Сивый, как и все прочие восстанут против. Ты знаешь законы стаи. Да, ты и я, милый, — не волки, как Фенрир, и мы не принадлежим к оборотням-медведям, подобно Струпьяру, или чистокровному Стэнли Шанпайку — молододому леопарду по своей природе. Гарри был очень возбужден. Он отошёл к окну, его желваки на скулах двигались, взгляд стал холодным и появились алые всполохи, а на пальцах проступили чёрные когти. Конечно аврор Поттер не был идеален или безгрешен. Да, он убивал бандитов, когда несколько лет работал в подразделении отца — в убойном отделе Аврората. Ему, как и любому оборотню, даже если он всего лишь на четверть кицунэ, а не как Лили — на половину, нужно свежее мясо, горячая кровь и настоящие печень с сердцем. Животные — да, но и человек. Он — оборотень и это его обратная сторона сущности. Да, Гарри мог месяцами питаться магазинным мясом кур, индеек, свиней и говядиной, но раз или два в год природа требовала свое. Лоси подходили для охоты, мелкий и крупный рогатый скот, но иногда Поттер срывался и убивал какого-нибудь негодяя и преступника. Сколько раз он говорил себе, что мир очистился от очередного маньяка, насильника или растлителя малолетних, но они все были всего лишь слабыми людьми, в отличие от него — оборотня. Его брат и сестра были другими — они не парились насчёт угрызерия совести, когда Лили приносила им свежий гипофиз человека или горячую печень и сердце коровы. Оборотни — этим все сказано. Лили была рыжей лисой, а Гарри — чёрным лисом. Миссис Поттер подошла к сыну и обняла того за плечи. — Пойми это, Гарри… — вздохнула она. — Отпусти мальчика, пока ты не полюбил его, и пока он не влюбился в тебя. Поттер понимал всё умом, но сердце кицунэ уже полюбило Драко Малфоя… * * * * * * * * * * ПРОБЛЕМЫ * * * * * * * * * * «Не дай боги в этой жизни остаться круглым сиротой», — размышлял Драко, сидя на паре клинической психологии у профессора Виолетты Анны Грейнджер — у матери Гермионы. После обеда Малфоя вызвали к Северусу Снейпу. Драко интуитивно почувствовал, что вот именно сегодня произойдёт что-то ужасное, что оставит в жизни и на сердце юного омеги клеймо боли. Он понимал, что Сириусу Блэку нужен месяц, чтобы добиться официальной опеки над Драко Малфоем после смерти лорда Абраксаса, а пока юноша остаётся ничей. Конечно, он был совершеннолетним парнем, но до своей свадьбы не имел прав никаких. Родителей нет — погибли, деда Абраксаса убили, все прочие родственники в деле его воспитания не участвовали. Конечно, Сириус, как мог, очень спешил с опекой, но… Из комитета опеки юных омег, спустя три дня после похорон Абраксаса Малфоя, приехали двое альф и омега. Женщину звали Муфалда Хмелкирк, а с ней ещё приехали два аврора. Естественно, их послала никто иная, как Долорес Джейн Амбридж. Муфалда была достаточно тихой женщиной, скромной и не конфликтной, но у неё имелся приказ, подписанный Министром Магии и его замом — мадам Амбридж. Корнелиус Фадж не смел и рта особо открывать при своей любовнице, а Долорес люто ненавидела Малфоев. Все началось с Люциуса Абраксаса — на тот период он занимал пост Министра Магии, и достаточно не выносил Долорес, несколько раз выявлял её ложь и причастность в махинациях. При Люциусе Малфое она занимала должность дневальной в тюрьме Министерства Магии. В бытность своей опалы она поклялась, что уничтожит всех Малфоев. Люциус с Нарциссой были мертвы, ушёл из жизни старик Абраксас, и на очереди остался Драко. У Долорес было чуть меньше месяца на исполнение задуманного плана. Конечно, такой подлости от Министра Магии и Амбридж никто не ожидал, поэтому, когда в Академию Авроров приехали представители Корнелиуса Фаджа и потребовали, чтобы Драко поехал в приют для омег, тут уже возмутились все, начиная с ректора Снейпа, Гарри Поттера и многих других магов и волшебников. — Северус, я никуда не поеду! — плакал Малфой в кабинете ректора и своего крестного отца. — Защити меня, спаси! Заклинаю тебя… В кабинет ректора пришли Гермионы с Пэнси Паркинсон, ещё несколько других студентов Академии Авроров, а также и мать Грейнджер. Подъехали Сириус и Гарри Поттер. Муфалда Хмелкирк потопталась у входа и подошла к блондину. — Драко, давай-ка, не усложняй всем жизнь, — произнесла женщина. — Ты поедешь в приют омег лишь на период, пока твой новый опекун оформит все документы на тебя. Таков закон в нашем мире альф, омег и бет. Не сопротивляйся, потому что это — приказ Министра Магии, решение Визенгамота и постановление комитета омег. Авроры Корнелиуса Фаджа со мной. Не создавай ни себе, Малфой, ни Академии, ни твоим друзьям проблем. Драко подошёл к Северусу и обнял того, затем бросился в объятия Гарри Поттера, горячо шепча на ухо: — Спасите меня, профессор! Заклинаю вас небесами, спасите меня! — Верь мне, Малфой, — ответил криминолог, — я найду решение через пару дней, но тебе надо подождать это время. Богами клянусь, мой хороший! Сириус долго обнимал племянника и не мог отпустить. — Клянусь, Драко, что я сделаю всё возможное, чтобы поскорее оформить документы на опеку. Потерпи немного, мой дорогой! Гермиона с Пэнси также обняли блондина. Грейнджер подошла к Муфалде и попросила её оставить Драко на неделю у них дома, но миссис Хмелкирк ответила: — При всём моем желании, мисс Грейнджер, я не могу и на час оставить Малфоя ни в Академии Авроров, ни у кого-то из гражданских лиц. Предписание и приказ нельзя отменить. Закон есть закон. Мне жаль… Но сколько не оттягивай момент расставания, сколько не откладывай, но от неизбежного никуда не деться. С Малфоем допустили в машину сопровождающим лишь Блэка. * * * * * * * * * * * * * * * * * В стае Фенрира Сивого * * * * * * * * * * * * * * * * * Гарри прямиком отправился в стаю оборотней — в резервацию, расположенную в Кололевском лесу Дин. Там он нашёл своих мать и отца, а также главу стаи — Фенрира Сивого. Огромного роста альфа сидел во главе стола и ужинал. — А, мистер Поттер пожаловал! — произнёс Сивый рычащим басом. — Проходи, садись за стол. Давненько ты не навещал стаю, Гарри, и совсем ушёл в люди. — Приветствую всех! — ответил профессор Академии Авроров и сел-таки за трапезу. Служанка немедленно принесла гостю столовые приборы и поднос с едой. Оборотни — народ неприхотливый. Жареные лепешки, начиненные сыром, зеленью и соусом; отварной картофель с чесночным маслом; несколько видов мяса (жареного, приготовленного на пару в виде котлет, сырого — в виде стейков; бычьего сердца для волков и куриных, идюшьих — для кицунэ, а ещё и печень), сырые овощи и почти литровый графин вина. К мясу сегодня подали красное вино. Сам же Фенрир поедал свиную печень, бычье сердце и пару стейков говядины и баранины, запивая в данный момент вином из медного кубка. За столом говорили о разных стаях оборотней в Шотландии и Ирландии, в Европе, Азии и в Америке. Проблемы у оборотней всегда были. Вампиры. Одиночки-вампиры, живущие без гнезда, и которые доставляли немало хлопот оборотням, потому что были агрессивные и голодные. Авроры находили обескровленные тела смертных людей, которых вампиры-одиночки не просто иссушали, но и разрывали на части. Если раньше вампиры вонзались клыками в артерию жертвы, то теперь они научились выкачивать кровь, как опытный водитель сливает бензин из бака своего автомобиля. Небольшой катетер в шею или в паховую вену и нет следов от клыков, нет слюны, чтобы авроры и судмедэкспетры потом выяснили ДНК и личность напавших вампиров. Умно, хитро и быстро. Да и подставить оборотней, сделав заподло, — это святое. — Волки всегда были умными и хитрыми, — проговорил в конце доклада оборотней Сивый, — но никто не сравнится с оборотнями-лисами. Гарри, не пора ли тебе уже вернуться в стаю, ведь ты же лис, аврор и видишь всё, как на ладони. Что скажешь, дорогой наш? — Я много лет живу среди людей, глава стаи, — ответил Поттер. — Мой отец — анимаг и он был обращен вами в оборотня многие десятилетия назад. Джеймс работает в Аврорате и он глава Департамента магического правопорядка. Я ушёл от вас по своим собственным убеждениям. Я всегда хотел жить среди людей и помогать им. И сейчас я пришёл смиренно в стаю просить о милости. — Хочешь сочетаться браком со смертным человеком, Гарри? — улыбнулся Сивый. — Да-да, наслышан об этой твоей прихоти. Когда-то твоя мать, будучи кицунэ, также вышла замуж за чистокровного мага. Лили не смогла обратить мистера Поттера в лиса, но мы сделали из него волчонка. Оборотень не тронет оборотня, а вот человека в конечном счёте убьёт. Природа оборотня. И у нас есть свой закон — единый для всех оборотней, в котором чёрным по белому написано, что спариваться с человеком нельзя. Совет нашей стаи против твоего увлечения мальчишкой. Невозможно. — А если мы заключим пари, Фенрир? — возразил профессор Поттер. — Что если я стану работать на вас в течение пяти лет, а вы разрешите мне брак с Драко Малфоем? — Не забывай, Гарри, что ты помолвлен много лет с полукровкой Лавандой Браун. Да, — воскликнул Сивый, — я когда-то обратил её мать в волчицу и она родила дочь. Лаванда не моя по плоти, но по духу — моё чадо. И девочка учится в Академии Авроров на секретаря-помощника. Нам в Министерстве Магии нужны свои люди. Браун — полукровка и она может не обращаться в волчицу в полнолуние. Определённые зелья маскируют её под обычного человека, хотя пару раз в год она и отрывается, когда наступают каникулы. Побегать по горам или в лесу — святое, как и разорвать какого-нибудь заплутавшего путника, туриста или простого грибника. Так вот, помолвку вашу никто не отменял — это раз, и ты же знаешь, что Малфой погибнет в день, когда подарит тебе сына — это два. Омега-человек родить дитя-оборотня не сможет, плод просто убьёт его на седьмом, восьмом или девятом месяце беременности, когда достаточно сформируется и приобретёт облик человека, а не бесформенного эмбриона. Ты хочешь ради своей прихоти рискнуть жизнью любимого супруга? — Ну мы же можем помочь мальчику, — возразил Джеймс Поттер. — Глава стаи, мы будем рядом с Драко. Я знаю, что так нельзя, но и то знаю, Фенрир, что моему старшему сыну не жить без Малфоя, ведь оборотни заводят супругов раз в жизни. Наш Гарри — почти полукровка, как Лили, но он может одичать, если не дать ему желаемого. Да и помолвка его с Лавандой была спонтанной, то была не воля моего сына, а ваше желание, глава стаи. — Тем не менее, Джеймс, — кивнул Сивый, — твой сын дал согласие на помолвку с Лавандой, и он сам надел ей на палец кольцо, а на шее оставил первый в её жизни укус альфы. Помолвку так просто не снять, тем более, что девушка любит Поттера-младшего. И ты знаешь закон стаи, Джеймс Флимонт. — Драко увезли только что в приют для омег, — выдохнул Гарри. — Вы все знаете, что значит приют — всё равно, что детский дом. Конечно, Малфой давно уже не ребёнок, ему почти восемнадцать лет, но и в приюте сироты-омеги живут до восемнадцати — пока не выйдут замуж. Мы с Сириусом ничего не смогли сделать — упёртый Корнелиус Фадж, Долорес Амбридж, Визенгамот — все против, ибо таков закон нашего мира. Блэку ещё месяц собирать документы и ждать решение Визенгамота. Я мог бы сочетаться браком с Драко, и это бы спасло мальчика от приюта. Я знаю, что многого прошу, но пожалуйста… Подойдёт и фиктивный брак, если вы боитесь, что Малфой не любит меня, а согласится лишь ради того, чтобы избежать приюта. — Гарри, — проговорил Струпьяр — оборотень-медведь, — а в чем проблема? Этому мальчишке Малфою всего-то надо подождать какой-то месяц — тридцать каких-то дней. Не лет же, а всего лишь деньков. Чего ты так нервничаешь? Я уверен, что Драко отвезут в приют «Эдельвейс» для более содержательных омег, а не в «Надежду». В «Эдельвейсе» и кормят хорошо, и не такие оторвы живут, как в приюте «Надежда». Я слышал, что Северус Снейп — крестный Драко, а он — мужик пробивной, да и Люциус Малфой был много лет Министром Магии, думаю, Министерство не допустит ничего плохого по отношению к наследнику рода. — Хорошо, мы взвесим всё на совете стаи, пригласим старейшин клана: моих отца, и деда, а также ваших родственников, кто состоит в стае не менее полвека, — ответил Фенрир Сивый. — И я поговорю с Лавандой о том, хочет ли она разорвать помолвку с тобой, Гарри Джеймс Поттер. Альфа встал из-за стола и вышел из комнаты. * * * * * * * * * * * * * * * * В приюте «Надежда» * * * * * * * * * * * * * * * * Долорес Амбридж позаботилась о многом относительно сына Люциуса. Во-первых, она отправила Драко Малфоя не в приют «Эдельвейс», как многие предполагали, а в «Надежду», где таки был целый рассадник оторв-омег. Ненависть злопамятной Амбридж была велика к Люциусу, а после его гибели, которую подстроила она же, и к Драко — сыну Нарциссы и лорда Малфоя. Надо сказать, что ровно за сутки до принятия решения Визенгамота, Амбридж посетила приют «Надежда» для неблагоприятных омег. В нем работала некая Гефсимания Прикл, которая некогда была сотрудницей Отдела магических популяций и контроля над ними в Министерстве Магии. Её много лет назад сюда сослал Люциус Малфой. Теперь же Долорес пообещала ей, что если Гефсимания сживет со света в приюте сына Люциуса — Драко Малфоя, то Амбридж вернёт её в Министерство и даст ей должность главы Отдела магических популяций. « — Поселите этого гадкого Малфоеша в самую неблагополучную группу омег, чтобы они мучили его и довели до суицида. Драко — гордый мальчишка и не вынесет унижений, — сказала при встрече с Гефсиманией Амбридж. — Сделайте это и получите должность главы Отдела магических популяций». « — Но так ведь нельзя, Долорес! — возразила женщина. — Я принесла Неприложный обет, когда устроилась на работу сюда, что не буду делать зла омегам приюта. Вы же знаете, что магия не пощадит меня, если я нарушу обет». « — Вечно вы всё увлажняете, Гефсимания! — фыркнула Амбридж. — Хорошо, милочка, но могу я попросить вас хотя бы проводить меня в ту группу неблагополучных и гадких омег? С ними я договорюсь сама». « — А как же быть с Отделом магических популяций и контроля над ними? — поинтересовалась Прикл. — Я получу должность главы?» « — Конечно, Гефсимания, — усмехнулась Долорес, — даже и не сомневайтесь! Омеги ваши сделают свое дело, а вы, моя дорогая, избавитесь от тела мелкого Малфоя. Только так, а иначе вы не нужны мне, а значит, бесполезны и для Министерства Магии». Естественно, Амбридж ещё собиралась подумать относительно Гефсимании Прикл. Смотря на качество выполненной работы, она, Долорес, либо даст то, что та хочет, либо Гефсимания останется гнить в приюте надсмотрщицей до конца своих дней. После беседы с мисс Прикл, Амбридж отправилась в группу омег-оторв и мило побеседовала с ними, настроив из против Драко Малфоя, попросив за вознаграждение изводить и доводить парня, чтобы он и недели не продержался в приюте. Так вот, когда блондина доставили в приют «Надежда», омеги были готовы во всеоружии. Сириус был в шоке от того, что племянника определили не в приют «Эдельвейс», а в «Надежду», однако и он не смог ничего поделать. Против закона ведь не попрёшь. — Драко, дорогой мой, — произнёс Блэк, — клянусь памятью твоей матери Нарциссы, что я вытащу тебя из этого ада. Как можно скорее вытащу, мой хороший! Малфой ничего не ответил. Да и что он мог сказать, если его уже привезли в приют для омег? Железный забор, колючая проволока наверху под напряжением, кругом камеры и охрана. Настоящая прямо тюрьма или колония для несовершеннолетних. Блэк добавил: — Драко, я спасу тебя, а пока возьми себя в руки, собери всю свою волю в кулак. Блондин кивнул, смахнув со щёк горькие слезы. Ими делу ведь не поможешь. К воротам подошла Гефсимания Прикл с двумя охранниками, и приняла Драко, запретив Сириусу войти на территорию приюта. — Вам сюда нельзя, мистер Блэк! — проговорила она. — Разворачивайтесь и уходите. Ничего с вашим племянником не случиться. Не усложняйте ситуацию. Сириус до последнего стоял в воротах, пока Малфоя вели к главному корпусу приюта «Надежда». После оформления и медосмотра, Гефсимания Прикл привела блондина в ту самую неблагополучную группу, в комнату с пятью омегами. — Так, что тут у нас? — строго сказала она и подтолкнула парня в комнату. — Всё играете в карты? Прекращайте! Итак, у вас в комнате будет жить новенький. Драко Малфой. Девочки, не обижайте новенького, всё ясненько? Вместо ответа на блондина уставилось пять пар глаз. Одна из них особо выделялась: высокая, полная, с очень злыми чёрными глазами. — Драко, — добавила надзирательница-воспитательница, — твоя койка у окна. Располагайся. Орла Свирк, присмотри за мальчиком, — кивнула она той самой плотной и высокой девчонке. Как только Гефсимания Прикл вышла из спальни омег, к Драко немедленно подошла та самая девчонка. Она зло усмехнулась, поковыряла в носу, от чего Малфоя едва не вырвало от отвращения. — Чё уставился, беловолосый? Палочку гони и вываливай на кровать свои пожитки. Драко вынул волшебную палочку, но не успел ею воспользоваться, как эта Орла Свирк выхватила её и сломала на три части, а потом швырнула в горящий камин. — Живо вывалил вещи из сумки! — пробасила девица. Она была какой-то мужековатой и страшной на вид со злобными глазками. Малфой не двигался. Тогда Свирк приказала: — Мариэтта Эджком и Роза Целлер, чё встали, а ну-ка, живо опустошите сумку этого идиота! Девушки подошли к кровати Драко. Он дернулся и хотел возразить, тогда Орла предупредила: — Рыпнешься и зубов не досчитаешься, мелкий засранец! Свирк стала рассматривать вещи блондина: два костюма, рубашки и белье с носками; пижаму, гели и шампунь; зеркало с расческой и фотографию родителей. — О, а это, по всей видимости, твои родаки, да? Пи*дюки бросили тебя, как щенка подзаборного, и свалили? — Драко нахмурился, а Орла добавила: — А, они сдохли, да? Всё, такое Малфой не смог больше терпеть. Блондин вмазал Свирк по морде. Та взвизгула и со всей дури заехала Драко между глаз так, что он потерял сознание. Орла выругалась и закричала: — Роза, беги за медсестрой или врачом в медпункт. Тащи хотя бы одну из них. Не хватало чтобы этот гаденыш сдох. Приказ дамочки из Министерства Магии — одно, но мне проблемы не нужны, если он скопытится от моей руки. И ни слова никому о том, что тут произошло. Упал, мол, потерял сознание от голода. Вы же видите, какой он щуплый и тощий. Мы мол, не виноваты. Первый день, стресс и всё такое. Драко очнулся в медпункте. Голова болела и тошнило. Сначала он не понял, где находится, но потом память вернулась к омеге и он застонал с досады. — Лежи, новенький, — услышал Малфой чей-то голос. То была медсестра, — упавший от голода. Что, Орла Свирк по лицу заехала, да? Знаем мы её идиотские приёмы. Пять раз её брали в семьи, пока она была маленькой, но всякий раз возвращали. Вот она и озлобилась. Гормональный сбой на этой почве и проблемы с психикой. Оливия Брукс, наш колдомедик, пригрозила ей, что доложит попечительскому совету и тогда Орла вылетит отсюда. А куда ей идти, если нет ни дома, ни родных? Лежи, Малфой, у тебя небольшое сотрясение мозга. Лекарства и зелья помогут тебе этой ночью, а завтра вернёшься в свою комнату. Голоден? Я тут тебе манную кашу на воде принесла и пару кусочков хлеба. Поешь…