Шэнь Цинцю молча смотрел на цветок, который некоторое время назад занял пустующее место. Он прекрасно запомнил всё связанное с этим цветком. Вот только… Взгляд прицепился к маленькому бутончику, начавшему медленно раскрываться. Тяжёлый вздох и от цветка зелёные глаза поднялись на ширму. Он не хотел сорваться и на Юаня, не хотел кричать и спокойно объяснить… Да и обидеть он его тоже ни разу не думал. Но похоже эмоции захватили разум куда больше, чем он думал. С момента ссоры успели сгореть восемь палочек благовоний. И Цзю не на шутку забеспокоился о том, что обидел человека, который проявил к нему искренне сострадание. За это время лорд Цинцзин успел несколько раз перепроверить содержимое мешочка цянькунь, обвинить себя в произошедшем и перечитать не только данные ему сообщения от клана Шэнь, свои мысли о странностях, но и прошение от людей. А стоило вернуться и сесть назад за низкий столик… Он только тяжело вздохнул, отодвигая оставшиеся шесть булочек. Тишина в хижине стала давящей, а не уютной, как было прежде.
— Он ведь поймет?.. Он должен понять…
Резкий стук прервал переговоры с самим собой. Тихое «входите» стало единственным ответом на стук. Зеленые глаза с открытием двери сразу поднялись на входящего. Надежда о том, что это брат сразу же разбилась, когда взгляд прицепился — именно прицепился — к вошедшему. Только сейчас внутри скользнул страх, касательно темы поднимаемой Юанем до прихода Юэ Цинъюаня. Конечно, чаще все ссоры, драки и прочее начинал Лю Цингэ, но и сам Цзю не так далеко ушел в своем нежелании объяснять свои действия и оправдывать свой «характер» и поведение. Да и на понимание он не рассчитывал. Кому нужна дружба с таким человеком?
— Зачем пришел Лю-шиди?
— Обсудить задание. Разве не Шэнь-шисюн решил пойти на него? Или…
Шэнь Цинцю фыркнул, отворачиваясь. Он отлично понимал к чему клонят. Нет, он не передумал. И вообще было бы здорово обговорить это хотя бы за одной чашкой чая, но Мин Фаня рядом нет, а значит… Можно смело забыть о чае. Тяжелый вздох и он предложил сесть за низкий столик. Взгляд быстро прошелся по столику в поисках оставленного ранее веера… И не нашел его. Хотя Цзю прекрасно помнил, что бросил бедное украшение на столик, чтобы не сломать из-за злости. И куда оно делось?! Это был любимый веер!
— Шэнь Цинцю?
Лю Цингэ до сих пор не привык видеть этих двоих. Но отличия с трудом находил. По крайней мере по реакции. Но самое интересное было то, что младшего было привычно видеть ищущим веер или вспоминающим, где он. Но точно не человека перед ним. Он, казалось, веер вообще из рук не выпускал. Хотя, судя по всему, веер он оставил на столике, откуда благополучно куда-то был убран… и явно не им. Потому что взгляд вернулся на собеседника, как только проверил каждую часть столика.
— Что именно хотел обсудить Лю-шиди?
— Касательно… Способностей демона. И того, как добраться до этого места.
Шэнь Цинцю сразу отмел вариант о том, что они отправятся на мечах. Сюя путался между ним и Юанем, поэтому меч стоило оставить в покое до сражения. А способности демона были довольно… туманны.
— Сюя путается между этим шисюном и его братом… Это создает некоторый риск. Лучше отправиться на лошадях. О демоне особенно ничего не известно, только то, что люди пропадают в определенной части городка. Наиболее приближенной к лесу.
— А из-за проблем с мечом… Риск во время сражения не возникнет?
— Этот не думает, что Сюя решит бросить хозяина посреди боя.
Лю Цингэ кивнул головой, после чего продолжил задавать вопросы. По большей части он старался спрашивать о миссии, но изредка все-таки проскакивали попытки узнать больше старшего брата. Но… Шэнь Цинцю отвечал на это холодным взглядом и поджатыми губами, что, будь у него веер, наверняка были бы надёжно спрятаны от чужих глаз. Ответы на такие вопросы он получал значительно реже, чем если бы разговаривал с Юанем, но его терпению можно было очень просто начать завидовать. Возможно, это выработалось из-за Юэ Цинъюаня, ведь когда надо он наверняка терпел его присутствие на пике. И невольное сравнение того насколько же братья были противоположны друг другу, но в чём-то слегка похожи заставляло задуматься. Ведь Чжиюань довольно спокойно притворялся лордом Цинцзин, выдавая какие-то изменения случайно.
Чай на столе все-таки появился, хоть и немного припозднился. Дальнейшая беседа немного погрузилась в неловкое молчание. Оба думали о своем. Лю Цингэ размышлял о задании, пытаясь воскресить в памяти убитых им демонов и найти что-то хотя бы отдаленно похожее. Цзю же в свою очередь по сотому кругу восстанавливал в голове ссору с братом. Сердце разрывалось, но лицо все ещё было бесстрастным.
— А где… Шэнь Чжиюань? У вас снова что-то случилось после прихода чжанмэнь-шисюна?
Шэнь Цинцю только вздрогнул и слегка опустил голову, вновь поджимая губы. Почему так складывалось, что каждый раз после того, как Юэ Цинъюань приходил к ним один происходило обязательно что-то неприятное. И каким-то образом после этого к ним приходил человек, с которым Цзю решил не начинать вражду заново. И каждый раз это было именно что-то неприятное.
— Ничего особенного. Это не касается Лю-шиди.
— Ладно. Есть ещё что-то касательно задания?
Лю Цингэ опустил пиалу, решив снова отойти от темы. Явно неприятной Шэнь Цинцю. Его отношения с главой школы были известны всем. Юэ Цинъюань явно был чересчур благосклонен к Шэнь Цинцю, которому это, наверняка, не нравилось. Учитывая, насколько сильно их отношения были… Странными? Натянутыми?
— Разве только мысль, что демон приманивает к себе жертв. В основном пропадают люди, что были близки к определённому месту. Или оказавшиеся там.
— Приманивает?
— Ещё и избирательно. Чаще пропадают молодые мужчины, чем девушки.
Шэнь Цинцю бы не задумался об этом, если бы не факт, вскользь упомянутый в просьбе помочь. Глава городка слёзно умолял помочь, поскольку один из его сыновей пропал. Ранее пропадали и другие господа, но видимо на просьбы обычных людей не обращали внимания. Пока демон решил не попробовать пищу пожирнее. Детей богатых. Но как он их заманивает было вопросом. Цзю хотел это спросить у Юаня, ведь он мог знать больше, чем есть в библиотеках Цинцзин. Но Юэ Цинъюань. Ссора. Цзю сжал ладонь и нахмурился. Он уже несколько раз проклял Юэ Цинъюаня за его лишнюю «заботу».
— Тогда стоит быть осторожнее.
— Для начала придётся опросить людей там живущих, чтобы знать, что ждёт.
Лю Цингэ вздохнул. Это точно была задача не для него. Даже если ему скажут, что именно спрашивать и на что обращать внимание, то он вряд ли сразу что-то найдёт в этом. Но найти предположение в рассказах людей стоило. Лучше он просто походит следом «хвостом», чтобы сразу обсуждать речи и слышать важное. Цингэ хотел предложить не разделяться в городке, но Шэнь Цинцю продолжил говорить.
— Может в прошлые разы выбор был чуть больше, но этот шисюн вовсе не ограничивает шиди в том, чтобы он мог пить только чай. Или Лю-шиди все еще думает о том, что этот шисюн решит отравить его?
Все что сейчас осталось от этой фразы — ее конец. «Все еще думает… шисюн решит…» Шэнь Цинцю настолько привык, что его воспринимают настолько плохо? Только лучше обдумав ответ Лю Цингэ понял из какой части бесконечной бездны этот вопрос вылез. Единственным ответом была его собственная глупая мысль о том, что Шэнь Цинцю когда-то пытался убить его во время задания.
— Этот шиди так не думал.
Ответа не последовало. Но если считать за ответ, то, как лорд Цинцзин закатил глаза и едва заметно… Улыбнулся? Ухмыльнулся? В общем, если считать это, то это какой-то странный ответ. Или не ответ? Лучше бы веер никто не трогал и можно было спокойно говорить, а не пытаться понять что-то по замечаемым эмоциям. Эмоциям, которые частично оказывается скрывал веер! Где этот веер, верните этой змее веер, без него чересчур опасен разговор. По крайней мере конкретно одному человеку.
Лю Цингэ попытался собраться, но улыбка обескуражила его. У близнецов были одинаковые черты лица… это факт. Но почему-то на их лицах одна и та же простая вещь была совершенно разной. Улыбка Чжиюаня — не сходившая часами — выглядела скорее снисходительно, как и подобает шисюну… в то время как в улыбке Шэнь Цинцю было что-то такое для чего Лю Цингэ не мог найти подходящих слов чтобы просто описать ее. За последнее время ему удалось увидеть лишь две, но описать их не получалось. Красивая? Нет, слишком поверхностно. Хитрая? Определенно нет, это была не та улыбка, которую он привык видеть раньше… В ней было что-то, что олицетворяло всю сущность шисюна и раскрывало карты, сильно сжатые рукой самого повелителя пика, создавая иллюзию совершенно ошибочную. В ней была… Искренность!
Открытие поразило Цингэ в самое сердце, заставив невольно сравнить братьев. Чжиюань-шисюн часто улыбался, наслаждая взор, но не даря того ощущения кульминации, которую принесло одно лишь подобие приподнятых ввысь тонких губ его дагэ, заливая румянцем белоснежные щеки воина, из-за чего выгодно выделялась родинка под глазом, невольно привлекая взор повелителя пика Цинцзин. Стоило только заметить взгляд, направленный на своё лицо, Лю Цингэ распереживался и выдал первое, что пришло ему на ум.
— У шисюна красивая улыбка!
— Что?
Глаза Шэнь Цинцю не отразили никаких эмоций, будто покрылись тонким льдом, но вот «улыбка» исчезла мгновенно. Лицо Лю Цингэ тоже осталось непроницаемым, но вот мысленно он проклинал себя, что продолжил думать об этом! Аргх, как он мог вообще это сказать?! Мысленно хватая себя руками за волосы, билось о стенки черепа сознание воина.
Рука сама потянулась за пиалой, мигом выливая в него практически весь чай. Лучше пусть его сейчас выгонят из бамбуковой хижины и запретят здесь появляться без причины. Именно в этот момент на выручку к его непростой ситуации пришел неожиданный гость.
Му Цинфан!
«Да хранят тебя боги, Му-шиди!»
Слёзно благодарил его Лю Цингэ, когда сам хозяин любезно усадил рядом другого гостя и предложил чай.
— Кхм. Шэнь-шисюн, этот шиди пришел по просьбе чжанмэнь-шисюна, чтобы проверить здоровье эршисюна. Он может выделить шиди некоторое время?
Услышав просьбу Му Цинфана, Шэнь Цинцю сначала хотел согласиться, но… когда он осознал кто его отправил, только зародившаяся благосклонность была задушена на корню. Кинув взгляд на бога войны у Цинцю даже появилась идея, как корректно отказать шиди. Прокашлявшись, он произнес.
— Прости Му-шиди, но этот шисюн в данный момент не сможет, он с Лю-шиди отправляется на задание. Прямо сейчас.
— Но что насчет Чжиюань-шисюна? Шэнь-шисюн кажется говорил о его плохом самочувствии.
Шэнь Цинцю слегка замер и опустил взгляд. Он не мог точно сказать куда ушел Юань, но его состояние стоило проверить. После кошмара он действительно стал слегка рассеяным и постоянно уходил в свои мысли. Но о том, что именно ему приснилось не говорил, а сам Цзю просто не настаивал рассказать. Возможно, в их возникшей ссоре был виноват, и он сам, ведь так и не успел извиниться за то, что мучал своими кошмарами другого человека. Который в итоге вернул его, а не проигнорировал, так и оставив бесплотным духом наблюдать за происходящим. Еще и… заботился.
— Он может быть где-то на пике.
— На собрании он выглядел непривычно рассеяным… И…
Цзю слабо сжал губы, понимая на что ему намекали. Но о кошмаре он рассказывать пока никому не будет. И в целом в хорошем самочувствии брата он был неуверен. Лучше пусть отоспится и отдохнет. Он слишком долго играл чужую роль.
— Если что-то случится, то этому сообщат ученики. Уж лучше пусть останется на пике и не пострадает из-за состояния серьезнее обморока.
Как Цзю и рассчитывал. Спорить не стали. Комната погрузилась в своеобразную тишину, наполнявшую атмосферу в комнате в не менее удивительно неясное нечто.
***
Юань молча шел вдоль бамбуковой рощи, покручивая в руках веер брата. Все что у него осталось после ссоры — это обида. И немного вины. Но ее он почему-то гнал прочь, считая внушенной последней фразой Цзю. «Спасибо за напоминание какой я ужасный человек!» Слишком. Еще и… «Был! И не раз!» Юань хотел принципиально не идти первым мириться. Но любопытство в том, к кому Шэнь Цинцю был не раз добр, явственно хотело пойти и примириться, чтобы узнать. Цю Хайтан, выжившая в поместье Цю, и Нин Инъин, любимая ученица? Но были ли еще люди… Может девушки из борделя в ближайшем городе? Юань хотел бы пойти и узнать, но как воспримут это теперь? Если Цзю спокойно приходил туда, то… Он никому неизвестен, когда вскроется правда о младшем брате для других, то некоторые припомнят это… Почему Самолет не упомянул о том, к кому был добр Шэнь Цинцю?! Это бы так пригодилось!
Едва не выронив чужой веер из рук, он остановился и осмотрелся. Небольшая поляна с дикими цветами, которых полно на пике. Кажется, он сильно ушел в свои мысли пока шел и оказался в редко посещаемых местах на пике. Тропинка была, но уже достаточно заросла со временем. Взгляд зацепился за маленький островок из фиолетовых цветов. Маленьких, но стойко тянущихся к солнцу, которое им частично загораживали некоторые кусты и деревья своей пышной листвой. Юань шагнул к этому милому собранию фиолетовых цветов и присел. Маленькие милые цветочки. Тоненький стебелек с небольшим количеством листьев и совсем маленьким казалось соцветием. Тоненькие лиловые листья которого наперебой перекрывая друг друга окружали яркую сердцевинку. Маленькие цветочки, собрались кучкой и стали маленьким островком. Легкое дуновение ветра и цветы качнулись, а ветви над островком зашелестели.
— Может показать… Нет.
Юань выдохнул и сел на землю, отбрасывая мысли о том, что это место стоило бы показать Шэнь Цзю, он вряд ли находил его. Неожиданно на этих мыслях послышался шорох листьев, невольно заставивший Шэнь Юаня железной хваткой схватить веер в целях самообороны. Рука уже была наготове раскрыть веер, но из кустов показалась светлая макушка, которую Юань не смог бы перепутать ни с чем. Это был главный ученик, Мин Фань. Тот, еле волоча ноги, пробирался через буйную растительность полянки к учителю, после чего всё же остановился, тяжело дыша. Опираясь на колени ладонями, приходил в себя. Понадобилось некоторое время, чтобы главный ученик успокоил свое дыхание, и чтобы младший брат учителя спрятал свое смертельное оружие, вернув себе прежний вид образца благородства.
— Что случилось у ученика, что тот так тяжело дышит?
— А? Отдышка? А, нет, ничего стоящего внимания с этим учеником не случилось, просто учитель ушел так далеко, что этому ученику пришлось пробираться через кусты, чтобы найти учителя.
Шэнь Юань мимолетом кинул взгляд на ровную дорожку под своими ногами и решил не акцентировать внимание на этой маленькой оплошности Мин Фаня, он и сам случайно нашёл эту дорожку. Вместо этого прозвучал следующий вопрос.
— Тогда почему ученик искал этого мастера раз ничего не случилось?
Мин Фань мигом выпрямился и после, посмотрев в глаза учителю, ответил.
— Шишу Му пришел проверить здоровье учителя и отправил этого ученика за мастером.
Некоторое время, нахмурив брови и пытаясь понять зачем, Юань простоял неподвижно, но все же кивнул, понимая, что дело скорее всего в его утреннем поведении. Мин Фань проводил брата своего шицзуня до хижины, после чего сам отправился на кухню заварить чай.
Закрыв за собой дверь, Шэнь Юань зашёл в хижину… но стоило ему обернуться, как его встретили три пары глаз. Тепло-коричневые глаза смотрели с некой нежностью, которая не переходила правил приличия, но излучала спокойствие и уют. Янтарные глаза смотрели на него, но словно не видели, скорее всего их обладатель был глубоко в раздумьях. А вот третий человек, чьи глаза были цвета высококачественного изумруда, смотрел со злобой, высокомерием и неким равнодушием. Шэнь Цзю… Всё что оставалось, чтобы ответить… Ничего! Извиняться он не собирался. Пока что. Взгляд сразу же метнулся с близнеца куда-нибудь подальше. И с одинаково лёгким пренебрежением не только во взгляде, но и в движении, Юань молча кинул на столик веер, который ранее стащил. Атмосфера стала ещё хуже, чем была ранее. В разы. Шэнь Цзю поднял свой веер сразу же раскрывая. Щелчок вышел резким.
— Чжиюань-шисюн, может ли этот шиди поговорить о здоровье?..
Юань прикрыл ухмылку, лишь затем специально для брата улыбаясь куда приятнее и лучезарнее Му Цинфану. Стараясь всем своим видом показать, свое нежелание признавать свои «ошибки». А ещё так рано извиняться. У него тоже есть гордость!
— Конечно. И этот мастер не думает, что стоит отвлекать двух лордов, которые явно обсуждают задание.
— Но и оставлять одних…
Шэнь Цинцю не выдержал уже на факте того, какой именно интонацией были сказаны слова. И ему всё ещё казалось, что этот паученыш иногда знает больше о происходящем, чем сам Цзю. Это раздражало. Это всё ужасно раздражает. Всё это. Именно поэтому он почти прошипел, перебивая, один факт.
— Мы помирились.
Только потом он встал и молча прошёл мимо Юаня к дверям, чтобы отправить Мин Фаня подготовить лошадь. Чай больше не требуется. Вообще ничего не нужно. А стоило дотронуться до двери, как всё это время скорее всего неловко чувствовавший себя Лю Цингэ оказался рядом и едва ли не опередил хозяина хижины с тем, чтобы уйти. Впрочем, слова о том, что они отправляются сейчас видимо как-то сработали. Да и не одному человеку здесь нужно подготовить лошадь. В прочем, спорить сейчас он совершенно не хотел по такому пустяку… Это было бы глупо? Они ведь мирно беседовали уже дважды, зачем прямо перед заданием портить настроение и себе, и… Просто портить настроение.
Оба разошлись по своим делам сразу же. Лю Цингэ отправился на свой пик. Шэнь Цинцю же заглянул туда, где предположительно должен был быть главный ученик. У него оставалось примерно три палочки благовония, так что некоторые дела он бы, конечно, успел закончить. Но лучше просто часть оставить главному ученику, добавив в виде маленькой проблемы брата.
— Мин Фань.
— Да, шицзунь.
— Когда Му Цинфан уйдёт, уберешь на столике. И пока этот мастер будет отсутствовать, присмотри за Шэнь Чжиюанем.
— Может ли этот ученик помочь с…
— Этот учитель слишком долго отсутствовал. Неужели придется восстанавливать дисциплину на пике?
Ответа Шэнь Цинцю решил не дожидаться и сразу же направился подготавливать лошадь. Лучше побыть в своеобразном одиночестве, подготавливаясь к путешествию. Да и животные, если они, конечно, не демонические, могли составить компанию приятнее. И он вовсе не собирался жаловаться на жизнь лошади. Совсем… Ладно, может… Немного? Никто ведь не узнает…
***
Возможно, он слишком увлёкся разговором с лошадью. Возможно, ему просто попалась довольно умная кобыла. Возможно, просто день так удачно сложился! Но ему совершенно никто не помешал покинуть вершину. Может раньше он с удовольствием бы ждал такой выходки от Юэ Цинъюаня, только бы не идти с проблемным шиди на задание, но сейчас Цзю был наоборот против. Они помирились. Вроде бы нашли шаткий мост понимания и решили укрепить его. Сейчас от этого задания зависит всё. Заново ли они разругаются или нет! Веер то раскрывался, то снова складывался, обдумывая каждую возможность вновь поссориться и как это разрешить. Вот только нечаянно брошенный другим комплимент заставил осознать всю неловкость тишины ранее.
— Зачем он это сказал?..
— О ком говорит Шэнь-шисюн?
Шэнь Цинцю резко раскрыл веер, прикрывая им часть лица. И лёгкий испуг, появившийся на лице. Не мог же он настолько глубоко уйти в свои мысли, что не заметил?! Хотя… Может немного. Или нет? Сложив веер и убирая его в мешочек, он все же направился прочь от школы.
— Не важно. Этот просто обдумывал задание. Нам стоит разделить задачи в нем.
Лю Цингэ только кивнул, стараясь не повторять совершенную уже дважды ошибку. Он точно не хотел снова заметить то, что считал невозможным увидеть на вечно едком и холодном лице. И снова не сдать себя за откровенным рассматриванием лица другого человека. Одного раза хватило, и он очень — очень сильно — надеялся, что Шэнь Цинцю переспросил, потому что не понял сказанного. А если и услышал, то не понял к чему это. И главное, на что Лю Цингэ надеялся, это то, что лорд Цинцзин уже забыл об этой ошибке. Впервые собственная прямолинейность нанесла ему удар в спину… Хотя может это было не в первый раз? И поверхностное суждение о других было таким же ударом в спину для себя же?
— Может расспрос жителей на себя возьмет шисюн? Этот…
Шэнь Цинцю закатил глаза, медленно и вкрадчиво проговаривая свой вопрос. Лю Цингэ только молча смотрел вперед, игнорируя интонацию. Точнее стараясь ее игнорировать.
— И все почести Лю-шиди заберет себе, когда убьет демона?
— Я все равно на большее, чем бой с демоном не гожусь, да?!
— Лучше будет, если Лю-шиди постарается прислушиваться к тому, о чем говорит этот шисюн.
Лю Цингэ с вопросом посмотрел на чужое абсолютно спокойное лицо. В памяти сразу же возникла недавняя игра в Го. Даже поддаваясь, лорд Цинцзин победил… Может зря он все время судил Шэнь Цинцю только по первому впечатлению? И что-то додумывал иногда… Может из-за этого тот просто… Соответствовал образу, который ему придумали?
— Конечно…
Шэнь Цинцю только с вопросом обернулся на лошади, явно не ожидая этого. Но продолжение ввело в еще большее удивление.
— Нам всем действительно стоило помнить о том, что… В первую очередь нужно было помнить о ком мы так говорим…
Лю Цингэ неуверенно поднял взгляд на ехавшего перед ним заклинателя. Зеленые глаза были полны удивления, но вот лицо не выражало ничего.
— Удивительно, что из всех до этой мысли додумался именно глава Байчжань.
А… Это можно назвать комплиментом?
