Пепел надежды

Первый снег покрыл землю белым, холодным покрывалом. Всего три недели назад не было и намека на холод, редкие дожди поливали клумбы, затем солнце нещадно палило, испаряя влагу с земли и темного асфальта, создавая приятный влажный запах. Погода играла по своим правилам. Так же неожиданно, как и первый снег, на каменную дорожку приземлилась высокая стройная женщина. Она стряхнула с одежды маленькие снежинки, которые моментально начинали таять под горячими ладонями. Она подошла к двери, стуча каблуками и осматривая небольшой сад справа за невысоким заборчиком. Женщина протянула тонкое запястье к двери и сжала кулак, чтобы постучать, но остановив себя, она еще раз обдумала свое решение. Светло розовые губы поджались и рука ударила несколько раз по дереву. Голод открыл и безразличным взглядом прошелся по фигуре своей гостьи. В правой руке он крутил карандаш между пальцев, а левой упирался о косяк двери. Ребекка отметила для себя, что демон выглядит...нормально. Небольшие круги под глазами от недосыпа, небрежно собранные в низкий хвост темные волосы и мятая зеленая футболка. Пойдет. — Пригласишь войти? Голод оттолкнулся от косяка и указал рукой с карандашом в направлении гостиной. Ребекка сделала несколько шагов и остановилась у тумбы под тв. Беспорядок воцарился в этой светлой комнате. Как минимум пятьдесят книг были разбросаны на полу около дивана и небольшого столика, на котором стоял шейкер с чем-то похожим на апельсиновый сок. Голод сел на диван, потянулся к книге и ткнул в нее карандашом, ища место, на котором остановился. Ребекка растерялась, демон вел себя так, словно к нему каждый день прилетали серафимы. Она сняла с себя тяжелую мантию, которая стала влажной из-за снега. Подвинула кресло и важно на него опустилась, закидывая ногу на ногу. — Почему ты не на коронации? У демонов сегодня праздник, новый король сядет на трон. — Я пришлю Люциферу поздравительную открытку сразу, как только закончу с делами. — он даже не поднял на женщину глаза. — Ты всегда ведешь себя так? — Вы ждете праздничного оркестра в честь вашего визита? Ребекка выгнула бровь, Голод сжал пальцами переносицу и отложил книгу. Он уже отвык от общения, Война перестал к нему приходить две недели назад. — Я ничего не жду. — Ребекка взяла шейкер со стола, сделала небольшой глоток. — Ты планируешь возвращаться в школу? — Пока нет. — он смотрел на женщину с поднятыми от удивления бровями, серафим пила его апельсиновый сок без капли брезгливости, без разрешения и стеснения, она будто к себе домой пришла. — Простите, но... что вам нужно? Идеальная осанка женщины исчезла, глаза опустились на лежащие на полу книги, рука сжалась на прозрачной бутылке с пластмассовой трубочкой. Она тяжело вздохнула. — Я должна была прийти раньше. Ты изводишь себя чтением бесполезной литературы, не спишь ночами. Даже не отрицай этого, твой вид кричит об усталости. — ее брови сошлись на переносице, а взгляд стал по-матерински теплым. — Можешь злиться на меня, можешь накричать за то, что не сказала раньше... Голод наклонился вперед, не сводя глаз с серафима, он не понимал, к чему она клонит и это начинало раздражать. — Не сказала что? — Она в цитадели. — Ребекка видит, как каждая мышца на лице демона расслабляется, рука сжимается на столешнице, а глаза наполняются злостью и непониманием. — Она почти сгорела, ее кожа обуглилась и совет решил скрыть ее существование до полного выздоровления и... — она поджимает губы. — Изучения. — Что вы несете? — голос тихий, злой. — Вы издеваетесь? — Вики была на грани смерти, если бы не ее способность к быстрой регенерации, она бы умерла. Медики каждый день навещали ее, ученые исследовали ее кровь, тело, брали образцы перьев, мы пытались ускорить ее выздоровление пока она не очнулась. Демон вскочил с места. В его глазах резко потемнело и он пошатнулся. Ребекка тоже поднялась на ноги и поставила шейкер на столик. — Вы себя слышите? Какое изучение, она не эксперимент! У вас не было права скрывать ее. Не было никакого ебучего права! — его голос срывался на крик, кончики пальцев подрагивали, мозг отказывался выдавать такое количество эмоций. — Я ведь...думал...Вся память о ней, как пламя, каждый день я сгорал. И вот, когда от меня почти ничего не осталось, вы решили явиться и сказать, что все это время прятали ее! — Возьми себя в руки. — усмешка демона режет уши и она прикрывает глаза, она сама на грани срыва. — Уход за ней был возможен, пока она была без сознания. Вики очнулась и перевернула пол комнаты, она никого не подпускает, не спит и не помнит меня! Мне тоже было тяжело, я ее мать! А она... она даже имени моего не помнила, швырнула в меня фигурку ангела. — Ребекка покачала головой. — Я просто не знаю, что делать дальше. Нужна твоя помощь. — Если она родную мать не помнит, то с чего вы решили, что помнит меня? Истерика билась во всем теле демона. Он даже не знал, что хуже. Дальше искать способ воскресить девушку, которая не умерла или увидеть ее и понять, что она его не помнит. — Она сама просила привести тебя. Ну, как просила, требовательно орала на всю цитадель чтобы пришел Голод. — женщина слегка улыбнулась и заправила за ухо прядь светлых волос. — У нас было достаточно времени на изучение природы фениксов. Они выбирают кого-то для сильной связи. Даже после перерождения они помнят свою любовь и тянутся к ней. Я понимаю, что это приводит тебя в шок и ты хочешь все обдумать. Скажи, когда будешь готов вернуться и... — Сейчас. Другого Ребекка и не ожидала. Она вздыхает и еще раз оглядывает демона с ног до головы. Голод подошел к вешалке у двери и накинул на себя черную джинсовку. Женщина вызвала водоворот, несколько книг открылось и шелест страниц заполнил собой гостиную. Голод несколько раз судорожно вдохнул и провел ладонями по лицу, прежде чем исчезнуть вместе с серафимом. Длинная винтовая лестница вела высоко вверх. Эхо от стука ботинок Голода и каблуков Ребекки ударяло голые стены. Они дошли до большой резной двери с двумя охранниками. Они слегка поклонились перед серафимом и бросили короткий недоверчивый взгляд на демона. — Как она? — Как обычно. — ангел покосился на своего напарника и усмехнулся. — К ней только что приходил доктор, дальше порога он не зашел. — Поняла. — она поворачивается к демону всем телом. — Иди к ней. Голод подошел к двери и сжал массивную ручку из золота. Крылья трепетали от предвкушения. Глубокий вдох и он открывает дверь. Над головой пролетела пустая ваза и разбилась о стену. Демон вовремя наклонился, адреналин пробежал по венам вместе с кровью. Он поворачивает голову к стоящей у окна девушке в длинной ночнушке из тонкой ткани, похожей на шелк. Он шагнул вперед и его ноги стали каменеть. Как быть мужчиной и не начать плакать, когда он снова увидел ту, что ни дня не покидала его мысли? Ее волосы золотистыми волнами струились по спине и плечам, кожа бледная, тонкая. Глаза блестели из-за уже скопившейся в них влаги. Крылья аккуратно сложены за спиной. Пухлые губы немного приоткрыты. А он не может сделать и шага к ней. Прирос ступнями к полу и пялится. В груди разгорался огонек, который чуть было не погас от боли и отчаяния. Биение сердца ускорилось в несколько раз, кончики пальцев похолодели, а глаза начинало щипать. Вики срывается с места и влетает в крепкую грудь мужчины, почти виснет на его шее, прижимает так сильно, что было почти тяжело дышать. Цепляется ногтями за его спину и утыкается лицом в изгиб шеи. Голод обнимает ее, проводит руками по спине чуть ниже лопаток, вдыхает запах ее тела и чувствует ее дрожь всем телом. Девушка плачет, от ее слез намокает воротник джинсовки. Ей будто не хватало одного кусочка пазла для полной картины смысла жизни. Не хватало частицы самой себя и сейчас все встало на место. Она до конца не осознавала, как сильно его не хватало. Она помнила его лицо, зеленые глаза и черные длинные волосы. Помнила родной запах мятных сигарет, которым пахла вся его одежда. Руки, которые прижимали к себе, длинные пальцы и бледная кожа. Она помнила его. Когда ее плечи перестали дрожать, а слезы почти закончились, она отстранилась от Голода. Громкая пощечина и его моментально покрасневшая щека. — Почему ты не приходил раньше?! Почему ты оставил меня с ними?! Ты хоть представляешь, как я скучала по тебе, как мне было плохо без тебя? — Четыре. — он провел ладонью по щеке и улыбнулся. — Что? — Это уже четвертая пощечина, Уокер, не думай, что я продолжу спускать тебе это с рук. Она хмурится и опускает глаза. Демон взял ее руку, которой она его ударила и поцеловал ладонь, подушечки пальцев и мягко вернул ее на свою щеку. — Если бы я знал, что ты жива, то обязательно бы пришел. Неужели ты думаешь, что я не скучал по тебе? — его глаза блестят, а с лица все никак не пропадает улыбка. — Ты не знал, что я тут? — Не знал. Я думал, ты умерла. Его голос дрогнул и это заставило что-то внутри девушки хрустнуть. Она поглаживала большим пальцем его щеку, пока сердце возвращалось к привычному ритму. Они подошли к кровати и сели на мягкую постель. Ночнушка Вики задралась и только сейчас демон заметил небольшие светлые шрамы на ее теле. Они тянулись от щиколоток до шеи, небольшие светлые полосочки были не особо видны на бледной коже, но все же он не мог их не заметить. Она заметила его внимательный взгляд и, смутившись, укуталась бежевым пушистым пледом. — Они исчезают потихоньку. — она закусывает губу и упирается подбородком о согнутые колени. — Ты...правда думал, что меня больше нет? — Правда. — Ты смирился с этим? — Не смог. Я пытался найти способ воскресить тебя, каждый день я просыпался с мыслями о том, что у меня наконец получится, что я смогу тебя вернуть. У меня не оставалось ничего, кроме надежды. — Почему тебе не говорили про меня? — Потому что им нужно было тебя вылечить и... — Изучить, как крысу в лаборатории, знаю. — она недовольно цокнула. —Эти придурки каждый день приходят и пытаются взять у меня кровь, а эта женщина с длиннющими ногтями хочет покормить меня фруктами, как обезьянку. — Эта женщина-твоя мама. — он ловит ее удивленный взгляд. — Разве она тебе не говорила? — Говорила, но почему я должна была ей верить? — Ну да. — он издает короткий смешок и снимает джинсовку, оставаясь в футболке. — О, моя футболка! — Ну вообще, это моя футболка. — Голод настораживается, когда видит, что брови Вики сходятся на переносице и она снова закусывает губу. — Что ты помнишь? — Тебя. — И все? — Еще я помню, что не люблю зеленые яблоки. Голод тяжело вздыхает. Ее мозг просто стер все воспоминания, связанные со всеми, кроме него. — Что последнее ты помнишь? — Тебя. — она улыбается и сжимает его ладонь. — Я понял, можешь полностью описать воспоминание? Вики опускает глаза и спускает на пол ноги. Она пыталась вспомнить что-то раньше, пыталась вытащить из своей головы картинки прошлого, но ничего не получалось. Единственное, что она могла вспомнить, это Голода, то, как он выглядел и свои чувства к нему, но нет ни одного полного воспоминания. — Не переживай, ты обязательно все вспомнишь, я помогу. — А если не получится? — Если не получится, сделаем новые. — его глаза опускаются на ее губы. — Это будет не так сложно. Вики тянется к нему первая. Ее сухие губы вторгаются в его пространство и это моментально опьяняет обоих. Голод осторожно отвечает на короткие поцелуи и понимает, что все время без Вики и ее поцелуев было пыткой. Самой извращенной пыткой, которую он смог вынести. Демон был уверен, что она сейчас чувствует что-то похожее и это подогревало душу. Ему стоило только положить свою ладонь на изгиб талии девушки, как она прильнула к нему, как кошка. Такая податливая для него, такая сладкая и нужная, что голова становилась слишком легкой. Вики наклоняется вперед сильнее и мужчина резко распахивает глаза, осторожно отодвигает ее от себя. — Уверена, что до конца восстановилась для этого? — Да, просто будь аккуратнее, ладно? Он кивает и впивается в ее губы новым, осторожным поцелуем. Ее ночнушка задралась до талии, а плед сполз на пол с тихим шуршанием. Тонкие пальчики девушки поддели края футболки и потянули ткань вверх. Демон помог снять с себя верх и сразу потянулся к выступающей косточке на ее ключице. Влажные поцелуи посылали удары крови в ее мозг, от которых не хотелось избавляться. Голод провел пальцами по всей длине ее рук, проскользнул под одежду, коснулся костяшками пальцев упругой груди. Он почувствовал, как у Вики перехватило дыхание и склонил голову так, чтобы поцеловать ее в шею, когда она издала тихий вздох удовольствия. Этот маленький звук походил на катализатор, пославший волну разгоряченной крови в пах. Стащив с нее тонкое платье, он снова соединил их губы, обхватил Вики за талию и уложил ее на лопатки. Он немного отстранился, когда почувствовал, что девушке не хватает воздуха. Ее взгляд падает на мужскую грудь. Шрам на солнечном сплетении тянулся вверх по груди и заканчивался у начала ключицы. Она проводит по нему пальцами, но Голод прерывает это движение, обхватив ее запястье и положив руку себе на шею. Одной рукой он упирается в мягкий матрас, а второй тянется к краям светло-розовых трусиков. Хрупкое тело девушки выгибается, когда он накрывает ее промежность ладонью под бельем. Нежные, медленные движения его пальцев почти доводят ее до крайней точки, но демон прекращает свои действия. Он снимает с нее последнюю ткань, скрывавшую ее наготу и встает на ноги. Полностью раздевшись, он ложится сверху и с жадным поцелуем медленно входит в нее. Вики стонет сквозь поцелуй и обхватывает его шею ладонями. Их не заботил тот факт, что в комнату могли войти. Дверь не закрывалась изнутри в целях безопасности Вики, но даже при таком раскладе никто не стал бы входить без стука, так как девушка разбила не первую вазу, целясь в входящего медика. Их настолько опьяняли медленные движения, приносящие волны удовольствия, что даже если сейчас к ним вошел бы весь совет цитадели, они бы вряд ли остановились. Вики не позволяла демону разорвать поцелуй и прикусила его нижнюю губу, немного потянула ее на себя и услышала его сдавленное шипение. Голод поднял ее руки над головой и переплел их пальцы. Он боялся сильно их сжать, потому что ее кожа была слишком тонкой, от сильного сжатия она могла порваться, как лист бумаги, но девушка сама их стискивала почти до хруста. Им обоим начинало не хватать кислорода, но никто не мог первый разорвать горячий, тягучий поцелуй. Демон немного ускорился и почти вжал тело девушки в кровать, пока она продолжала стонать в его рот и сжимать его пальцы своими. Температура комнаты поднялась выше из-за их горячего дыхания. Их голые тела были готовы к тому, чтобы ощутить, как еще немного и кожа начнет плавиться. Он все же отстраняется и они замирают на мгновение, глядя друг другу в глаза. Так близко, что смешивается дыхание. После этого он резко толкнулся в нее и снова замер, отчаянно стараясь не шевелиться, чувствуя, как горячие волны одна за одной бьют в низ живота синхронно с тем, как судорожно и сильно сокращаются мышцы Вики вокруг него. Она обхватывает его за лицо и закрывает глаза. Ее пушистые ресницы подрагивают, а бедра приподнимаются ему навстречу. Он толкается снова и снова, понимая, что еще немного и все тело ударит разряд тока. — Я люблю тебя. Это вышвыривает его за границу и он кончает так сильно, что исчезает все вокруг. Исчезает даже он сам. Исчезает в ней. Изливаясь, судорожно двигаясь, теряя ритм в вновь сокращающихся мышцах, исходящих палящей влагой. Судорога за судорогой. До последнего рывка. А ее пальцы все еще обхватывают его лицо и блеск в голубых глазах заставляет прийти в себя. И он собирает последние силы только для того, чтобы не раздавить девушку под собой. Выходит из нее и перекатывается на бок, натягивая на них тонкое одеяло. Вики прижимается голым телом к нему. Демон целует чуть ниже виска, в щеку, на которую прилипли влажные волосы. Они громко дышат и стараются сильнее прижаться друг к другу, прирости бледной кожей, стать одним целым, чтобы больше никогда не разлучаться. — Ты никогда раньше этого не говорила. — Почему? — Не знаю. — он пожимает плечами. — Может, не была до конца уверена? — Или боялась. Вики садится на кровати и демон стал разглядывать ее крылья. Белых перьев почти не осталось, только чистое золото и идеальные формы каждого перышка. Она откидывает одеяло и хочет встать, но ноги подкашиваются и она снова падает на кровать. Голод встает и поднимает ее ночнушку с пола, подходит к девушке и просит поднять руки. Когда он вывернул одежду, то аккуратно стал одевать Вики. Трусики лежали рядом со скомканным одеялом у подножья кровати. Он садится перед ней на корточки на помогает надеть тонкое кружево. Когда они оказались полностью одеты, демон подошел к окну, чтобы проветрить комнату. Они находилась на самом высоком этаже, облака снизу проплывали белыми кучами и цеплялись за шпили соседних башен. Демон вдохнул прохладный воздух и развернулся к девушке, облокотившись бедром о подоконник. Дверь тихонько скрипнула и в узком проеме показалась голова Ребекки. Она выглядела взволнованно и, когда сильнее открыла дверь, Голод увидел рядом с ней мужчину в очках. Вики бросила злой взгляд на дверь и вскочила с кровати. Демон быстрыми шагами оказался у двери. — Что такое? — Это Самаэль, доктор Вики, ему снова нужно взять ее кровь. Голод вздыхает и оборачивается к Вики. — Это недолго, потерпишь? — он мягко улыбается, когда замечает ее легкий и недовольный кивок.

***

— Ну пожааалуйста. — Чума сделала жалостливое лицо и потянула Голода за руку. — Нет. Вики умилялась, когда видела Чуму такой. Мими закинула руку на плечо подруги и хмыкнула под нос. — Спорим, он даст ей амулет? — Не буду. — Вики выплюнула попавшую в рот тонкую прядь волос демоницы. Голод закатил глаза и потянулся рукой в карман черных брюк. — Это последний раз и, ради святой девы Марии, будьте в этот раз осторожнее. — он бросает недовольный взгляд на сидевшего на подоконнике Войну. — Люди не готовы лицезреть ваши развратные игрища. Чума сжала в руке амулет и довольно прищурилась. Она приобняла Голода и схватила Войну за руку. — Мы всего на пару дней, может, зайдем к тебе домой. — Нет, не зайдете. — Мы просто польем цветы! — У меня нет цветов. Мими роняет голову на плечо Вики и громко смеется. Она отходит от подруги и, проходя мимо Голода, подмигивает ему. Война обнимает ее за талию, не выпуская руку Чумы и они уходят. Возле выхода из школы во внутренний двор появляется водоворот и в ней исчезает смеющаяся тройка демонов. Голод подходит к Вики и они направляются в сторону кабинета, где у них вот-вот должно начаться занятие. Девушка останавливается у окна с мозаикой ангела и поправляет шнурки на белых кедах. Голод наблюдает за этой картиной и воспоминания с этим самым подоконником заставляют его улыбнуться. — Что такое? Что ты улыбаешься? — она выпрямляется и следит за взглядом Голода. — Да так. Она ухмыляется и садится на широкий подоконник. Раздвигает ноги и длинная цветочная юбка с вырезом сильно распахивается. — Хочешь опоздать? — он поднимает одну бровь. — Планирую пропустить весь урок. Он оглядывается на пустой коридор и делает шаг к ней. Берет ее за щеки и поворачивает голову в сторону, целует в порозовевшую мягкую щечку и резко отстраняется. — Ты сильно отстала от программы, Уокер, неразумно пропускать занятия, тем более у Фенцио. Девушка закатывает глаза и спрыгивает с подоконника. — А я уже понадеялась на твою демоническую сущность. Он берет ее за руку и они продолжают идти в сторону кабинета. Наверняка они уже опоздали на минуты две-три и Фенцио снова будет отчитывать их за очередное опоздание, но это кажется такой незначительной мелочью, что хочется только смеяться и наслаждаться каждой минутой, прожитой рядом с ней. Вики до сих пор не помнила многих вещей из жизни до ритуала, а когда у нее получалось вспомнить, ее глаза начинали блестеть так сильно, что невозможно было в них не тонуть. Демон уже привык получать каждый день тонну вопросов и обожал наблюдать за тем, как хмурятся ее идеальные бровки при попытке вспомнить. Когда-нибудь она вспомнит пропущенный на этом подоконнике урок и без сомнения захочет это повторить. А пока, он открывает дверь и пропускает ее вперед. Не слушает замечания, садиться с ней за парту и понимает, что в них до сих пор есть этот огонь и они позволяют ему гореть.