Между свечой и солнцем

             Сычжуй наморщил нос, как только переступил порог. В воздухе висел тяжёлый аромат духов, резкий, цветочный, терпкий почти до головокружения. До этого молодой человек побывал в трёх борделях, и всё не по своей воле. Он знал, что такой аромат должен не только маскировать запах потенциально немытых тел клиентов, но и сбивать с толку чувства посетителей, если с этим не справилось вино.       И всё это ради привлечения большего количества денег; чудесные удовольствия борделя открыты для тех, кто щедро заплатил.       Сычжуй не удивился, что его двоюродный брат сделал это место своим. Или что многие посетители, пьяно смеющиеся вместе с разрисованными женщинами, были из окружения Вэнь Сюя. Среди толпы мелькали и несколько пришлых гостей, но Сычжуй был совершенно уверен, что эти посетители никогда больше не увидят дневной свет. Их либо убьют, либо заберут с собой, чтобы гарантировать, что никто не разгласит секреты о присутствии в городе адептов Ордена Вэнь.       - Господин!       И Сычжуй, и шпион обернулись. Один из соратников Вэнь Сюя, узнал Сычжуя, и остановился перед входом.       - Господин, - подбежал к Сычжую запыхавшийся помощник и протянул ему запечатанный конверт. - Из резиденции. Мы увидели подвешенную белую ткань и нашли это.       - Так быстро? - пробормотал Сычжуй и развернул конверт.       «Правила и условия», - гласило послание.       Сычжуй засунул его в складки своей мантии. Он немного сомневался в правдивости письма, так как с момента обсуждения не прошла и полная ночь. Рассвет ещё не наступил, а у Цзинь Чана уже был ответ.       - Следите за домом и сообщите, если появится ещё одно послание.       - Господин, - кивнул помощник и вышел, а Сычжуй снова сосредоточил своё внимание на более насущном вопросе.       Он разберётся с письмом позднее.       Следуя за посланным за ним шпионом, Сычжуй не обращал внимания на похотливые выходки окружающих. Никто из посетителей-Вэней не осмелился окликнуть его, увидев его приближение. Некоторые заметно отошли в сторону – как будто они не хотели находиться даже в нескольких шагах от него.       Сычжуй проигнорировал это. Ему было всё равно; при условии, что каждый человек в окружении Вэнь Сюя помнил, что произошло, когда он впервые вошёл в бордель – его вызвали поговорить с кузеном. Тогда, под улюлюкающий свист некоторых людей Вэнь Сюя, которые приняли его за одну из дорогих шлюх борделя, Сычжуй в гневе чуть не обнажил меч. Вэнь Сюй прервал «веселье», и наказал не только своих людей, но и людей из борделя.       Предполагалось, что Сычжуй был в долгу перед Вэнь Сюем за такое извращённое спасение, но в ту ночь между ними так и не возникло взаимопонимания. Хотя к молчаливому соглашению они всё же пришли. Безупречная репутация Сычжуя и нетерпимость Вэнь Сюя к такой репутации были известны Вэнь Жоханю. И если что-то вроде инцидента в борделе испортит планы главы Ордена, то они оба обязательно за это поплатятся.       Поэтому тот инцидент остался между ними. Ни один из них не должен другому, и оба не желают сообщать о таких мелочах. В любом случае, Сычжуя это не волновало, пока ничего подобного случившемуся в первый раз больше не повторилось.       Шпион постучал в закрытую дверь отдельной комнаты.       - Генерал, Вэнь Сычжуй здесь.       Мгновение спустя шпион распахнул створу и попятился. Сычжуй вошёл, не обращая внимания на тихо прикрывшуюся дверь за спиной. Как и ожидалось, и как он уже видел трижды, Вэнь Сюй бездельничал на развороченной кровати, где его обхаживали три ярко накрашенные женщины.       - Двоюродный брат, - спокойно проговорил он, даже не пытаясь отвести взгляд.       - Ах, маленький Сычжуй, иди сюда. Иди сюда. - Его кузен, мужчина лет сорока с небольшим, усмехнулся и слегка приподнял свой довольно крупный торс. - Если я правильно помню, рядом с тобой никогда не было женщины. Я настаиваю, чтобы ты попробовала здесь милую маленькую Тин. Она абсолютно не похожа на тех, кто живёт в Безночном городе.       Сычжуй остался на месте, он терпеливо ждал, не обращая внимания на женщину, на которую указал его кузен. Совершенствование Вэнь Сюя медленно, но неотвратимо угасало, а то, что оставалось в его распоряжении, в основном использовалось для сохранения молодости и «выносливости», которые были у него во время кампании «Выстрел в Солнце», а не для контроля над жировой массы, которую он приобрёл за шестнадцать лет.       Ему также не хватало силы совершенствования, чтобы исцелить тяжёлую, сморщенную рану, обезобразившую половину его лица. Он получил её перед началом кампании. Слухи указывали на то, что Вэнь Сюй получил эту рану, когда Орден Вэнь вторгся в Облачные Глубины. Говорили, что рану нанёс сам Второй Нефрит.       Каждый раз, когда Сычжуя вызывали на доклад к Вэнь Сюю, он всегда находил этого человека в борделе. И всегда сразу же следовало предложение «попробовать» одну из разрисованных женщин, а через несколько секунд игнорирования, всегда…       - Сотри это высокомерное выражение со своего лица, мальчик!       Сычжуй как обычно промолчал, а потом толкнул дверь и скомандовал женщинам:       - Выходите.       После первых двух попыток он понял, что его кузен ведёт себя так, когда злится.       То ли женщины знали, что вот-вот начнется драка, то ли ещё что, но они быстро подчинились. Сычжуй не удосужился закрыть за ними дверь – за него это сделал шпион, задержавшийся снаружи.       - С тобой больше не бывает весело, малыш Сычжуй, - заявил Вэнь Сюй, одарив его тонкой улыбкой, и сел. Кровать слегка заскрипела под ним.       - Чего ты хочешь и почему ты здесь? - спросил Сычжуй.       - Приказ от Вэнь Жоханя, - ответил его двоюродный брат.       Сычжую было немного легче терпеть Вэнь Сюя, чем Вэнь Чао – но совсем немного. Взаимная неприязнь друг к другу привела к тому, что их разговоры почти всегда были короткими и по существу. Вэнь Чао же почти всегда использовал любую возможность, чтобы поддеть его - будь то в чистом поле, в лагере, в Безночном городе или даже на таких заданиях, как это.       Сычжуй поймал брошенный в его сторону конверт. Он вскрыл письмо и, нахмурившись, прочитал его. Внизу красовалась печать главного заклинателя – значит, не подделка.       «Приказ Вэнь Сычжую: немедленно вернуться в Безночный город и подготовить Дивизию Лазурного Дракона к походу на Цинхэ».       - Действительно ли главный заклинатель возобновляет войну? Я думал, что империи Цзинь дали шесть месяцев, чтобы согласиться? - спросил он и бросил послание в жаровню.       - Осталось чуть больше пяти, - заявил Вэнь Сюй, небрежно пожимая плечами. - По отчётам разведчиков, они уже готовятся. Почему бы не ковать железо, пока горячо? Или это слишком много для твоего мягкого сердца, маленький Сычжуй?       Сычжуй не ответил на назойливый вопрос. Вместо этого он полез в складки своей мантии и вытащил письмо, которое его помощник доставил всего несколько минут назад. Он бросил письмо своему кузену.       - Цзинь Чан или его отец, условия и согласие Цзинь Цзысюня работать с нами. Вы должны выполнить это.       - Если ты и этот заикающийся придурок Вэнь Нин оставите лошадей, хорошо, - ответил Вэнь Сюй. Затем неискренним тоном он добавил: - Спасибо, что всё это устроил, маленький Сычжуй. Вы мне очень помогли.       Сычжуй развернулся и ушёл, не сказав больше ни слова, рассердившись на то, что после всего, что произошло, он и Вэнь Нин собирались вернуться в Безночный город, почти ничего не имея взамен на свои усилия. Единственное, что спасало их двоих от немедленного наказания, - это приказ Вэнь Жоханя.              На следующий день в поместье Цзинь Цзысюня…              - Позволь мне увидеть его, Цзинь Чан!       - Нет, - последовал упрямый ответ его троюродного брата.       Цзинь Лин сжимал и разжимал кулаки, изо всех сил стараясь подавить желание закатить глаза от того, насколько упрямым был Цзинь Чан. Предлог был тот же, что и накануне: Цзинь Цзысюнь не принимает посетителей. Причина не указана.       - Слушай, - сказал принц, изо всех сил стараясь не повышать голос слишком сильно. Он не позволит себе сломаться и заплакать - хотя, когда вчера он получил сумку-цянькунь с Суйхуа внутри, он почти разрыдался.       - Я знаю, что у нас с твоим отцом были не самые лучшие отношения, но…       - Похоже, мне придётся объяснить тебе это, идиот, - прервал его Цзинь Чан. - Я дал тебе Суйхуа, чтобы ты заткнулся. Это хороший меч…       - И тот, который никогда не следует использовать в качестве разменной монеты, А-Чан.       И Цзинь Лин, и его кузен напряглись, а Цзинь Чан ещё и скрипнул зубами. Цзинь Цзысюнь вышел во внешний двор поместья, одетый в золотые мантии, похожие на те, в которых Цзинь Лин видел своего отца в последний раз, в ту роковую ночь.       - О-отец…       Двоюродный брат отца Цзинь Линя поднял руку, призывая Цзинь Чана замолчать.       - Принц Жулань.       - Господин. - Цзинь Лин вспомнил о манерах и слегка поклонился.       Замаскированный Суйхуа висел на его поясе. Цзычжэнь взял на себя смелость купить тонкий кожаный чехол, чтобы надеть его поверх приметных ножен Суйхуа - из бледного золота, инкрустированных драгоценными камнями.       - Пойдём, - вот и все, что сказал мужчина. - А-Чан, ты тоже. Вы должны узнать кое-какие новости из Башни Кои.       Цзинь Лин последовал за ними. Его пригласили сесть за стол справа от двоюродного брата отца, а Цзинь Чану указали налево. Перед ними расставили блюда с закусками, и Цзинь Лин не мог сдержать слюни при виде настоящей еды.       - Ты, должно быть, голоден, - участливо проговорил Цзинь Цзысюнь.       Цзинь Лин поднял глаза и замер, поняв, что едва не схватил палочки, чтобы набросится на еду раньше хозяина дома. Его мать – где бы она ни была с Мянь-Мянь – была бы в ярости из-за его поведения.       - Простите, - тут же извинился он и выпрямился.       - Пожалуйста, поешь, - благодушно произнёс Цзинь Цзысюнь. – Небеса, должно быть, знают, насколько ты голоден, находясь в бегах.       Цзинь Лин сделал, как ему сказали, и часть его страстно желала, чтобы Цзычжэнь и Цзинъи тоже были здесь. Хотя приготовленных на пару булочек и самых простых супов было достаточно, чтобы набраться сил, ни одна еда, приготовленная в дороге или в городе, не приносила удовлетворения. Ему хотелось, чтобы они могли есть так, как он это делал в этот самый момент.       - Значит ли это, что ты согласишься на моё предложение? - спросил Цзинь Лин, останавливаясь после нескольких укусов.       - Сначала закончи, а потом поговорим о том, что произошло, - сказал двоюродный брат его отца. - Я хотел бы знать всё, что было сказано в тот день при дворе, когда появились посланники Вэней.       Цзинь Лин кивнул. Это было немного утомительно, но если это то, что необходимо, чтобы заручиться поддержкой и, наконец, убедить эту часть семьи его отца восстать против несправедливости того, что сделал Цзинь Гуанъяо, то он с этим смирился.              * * *       Цзычжэнь чуть плотнее прижал мешок к себе. Приобретённые ими припасы были распределены, а самое необходимое было куплено накануне. Три бурдюка с водой, несколько сушеных и вяленых сортов мяса, а также расплющенные булочки, которые можно будет восстановить, когда понадобится.       Его меч, лежащий рядом с ним, был мечом заклинателя, проданным кузнецу со значительной скидкой бывшим учеником из Молин Су. Цзычжэнь так и не узнал причину продажи, только то, что, поскольку меч был бесполезен для всех, кроме заклинателей, он пылился на полке в ожидании редкого покупателя, коим и стал Цзычжэнь.       Он забрал его у кузнеца сегодня утром – тот пообещал заточить лезвие.       - Меньшее, что я могу сделать за то, что ты помог мне избавиться от бесполезной вещи, - вот что было сказано Цзычжэню.       Цзычжэнь не раскрыл, что он заклинатель и умеет использовать меч – только то, что меч выглядел интересным. Не говоря уже о том, что это был самый дешёвый меч, который был у кузнеца.       Теперь его мешок был также наполнен мелкими, но не столь необходимыми вещами – на случай, если им придётся немедленно уйти. Хотя он поддерживал план Цзинь Лина по убеждению Цзинь Цзысюня и попытке собрать настоящую армию, чтобы бросить вызов легитимности Цзинь Гуанъяо на Пионовом троне, Цзычжэнь знал, что лучше не класть все яйца в одну корзину.       За ночь что-то изменилось. Атмосфера в маленьком городе казалась намного более напряжённой. Стражники по-прежнему патрулировали улицы, жители по-прежнему занимались своими повседневными делами, но что-то изменилось.       Цзычжэнь просто не мог понять, что именно.       Пройдя через главный вход и направляясь в заднюю часть гостиницы, он замер, услышав шум возле открытых конюшен. Заинтригованный, Цзычжэнь повернулся и пошёл туда. Он остановился у порога, увидев, как один из слуг просит нескольких дюжих мужчин, одетых в простую одежду, не уводить лошадей…       - Пожалуйста, господин! Это не ваши лошади, это лошади особого гостя!       - Прочь с дороги! Этот трус уже ушёл, а лошадей оставил нам. Так что теперь они наши!       Цзычжэнь вмешался бы, если бы не тот факт, что он узнал рукояти мечей, висящих на поясах незнакомцев. Хотя это и не были заострённые солнечные лучи мечей Ордена Вэнь, рукояти с затуплёнными концами определённо выглядели так, как было принято в Ордене Фуфен.       Он мало что знал об этом Ордене, только то, что он обитал в городе, полном производителей фонарей, тесно связанных с Орденом Вэнь. Фонари Фуфэна были известны во всём мире совершенствования благодаря невероятному искусству изготовления – от вращающихся до разворачивающихся, которые превращались из обычных в необычные.       Маленький Орден не славился своими боевыми искусствами, и было немного странно видеть так много людей с их приметными мечами в одном районе. Ещё более странно было то, что этот человек кричал на слугу гостиницы.       Цзычжэнь нырнул обратно за угол и поспешил туда, где остановились он и его друзья. Войдя в сухой сарай, он огляделся. Цзинъи здесь больше не было, хотя, как обычно, его постельное белье выглядело перепутанным и неаккуратно сложенным.       Учитывая то, что произошло прошлой ночью, и он, и Цзинь Лин решили позволить Цзинъи поспать.       Цзычжэнь хмыкнул. Он стал свидетелем воистину очаровательного зрелища: Цзинъи держал Юаня на руках, а Юань краснел от чистого смущения.       Позже Цзинь Лин пожаловался Цзычжэню, что ему хотелось бы, чтобы Цзычжэнь разбудил его, чтобы хоть мельком увидеть это самому. Не судьба. Да и было зрелище не долгим. А-Юань поспешно вырвался из рук Цзинъи – как ошпаренный – и сразу же ушёл, не сказав ни слова ни ему, ни Цзинъи. Цзинъи лишь рассеянно почесал затылок, а Цзычжэнь насмешливо ухмыльнулся, а потом они оба вернулись в сарай. Цзинъи разложил своё постельное белье, задул свечу и растянулся на постели с мягкой улыбкой на губах...       В настоящее время сарай был пуст. Когда они с Цзинь Лином утром уходили, принц оставил записку своему другу. Но никакого ответного послания нигде не наблюдалось, что впрочем было типично для Цзинъи. Поэтому Цзычжэнь лишь пожал плечами и, усевшись на табурет, вытащил из складок своего одеяния талисман.       Он был наспех модифицирован на основе нескольких его более ранних попыток создать переговорный талисман, что был бы похож на заклинание духовной бабочки-посланницы Ордена Ланьлин Цзинь, за исключением того, что его нельзя было отследить. Учитывая, как он и Цзинь Лин нашли Цзинъи в этом доме, Цзычжэнь немного беспокоился, что кто-то другой сделает то же самое. Что кто-то сможет выследить Цзинь Лина или Цзинъи, просто отследив бабочку-посланницу.       Модифицированный талисман был жизненно необходим для них троих. Если они окажутся разделены или кто-то из них подслушает что-нибудь важное об их преследователях, им понадобится способ предупредить друг друга. Способ лучше, чем сигнальные талисманы.       Цзычжэнь ненадолго прикрыл глаза и потянулся к своему золотому ядру. Он почувствовал, как талисман нагрелся в его руках, и наполнил его посланием.       «Люди с рукоятями мечей, похожими на оружие Ордена Фуфэн, забрали лошадей Юаня и Нина. Они утверждают, что этих двоих больше нет в городе».       Цзычжэнь открыл глаза и позволил нагретому талисману погаснуть. Информации было немного, и, вероятно, увиденное им было результатом успешной торговой сделки, заключённой между семьей Вэй и кем бы ни были эти люди. Тем не менее, эти рукояти мечей Ордена Фуфэн беспокоили Цзычжэня.       Цзинь Лин и Цзинъи получили сообщение в талисманах-близнецах - оба разогревались, чтобы предупредить их о послании, которое нельзя было услышать, пока каждый не активировал талисман своей собственной основной энергией. Вчерашний тест также дал некоторые интересные знания о том, как каждый из них совершенствовался.       Хотя Цзычжэнь знал, что его собственное совершенствование больше связано с талисманами, чем с заклинаниями, потребовалось немало усилий, чтобы протянуть достаточно основной энергии через его меридианы и полностью активировать талисманы. Он мог подготовить талисманы для облегчения использования другими, но не мог быстро активировать их сам - в отличие от Цзинъи.       Цзинъи обладал ужасающим количеством энергии, пульсирующей при первом «попадании» или, скорее, при первом использовании энергии ядра. Его развитие сформировалось в результате интенсивных тренировок с мечом в Ордене Лань и его собственного нетерпения, связанного с неспособностью овладеть каким-либо музыкальным инструментом, который был основой совершенствования их Ордена.       Хотя «взрывная энергия» была наиболее распространённым способом совершенствования среди заклинателей – даже до войны – Цзычжэнь никогда не встречал никого, кто обладал бы таким огромным количеством силы при первом прикосновении или вытягивании. Цзинъи полностью уничтожил образец талисмана связи при попытке получить доступ к тестовому сообщению.       Поэтому некоторые сдерживающие заклинания были написаны и добавлены в личный талисман общения Цзинъи.       Развитие Цзинь Лина было похоже на развитие Цзычжэня, хотя у него было больше проблем, чем у Цзычжэня, с точки зрения «подготовки» талисмана к активации. Поскольку Цзинь Лин тренировался скорее как лучник, чем как фехтовальщик, его развитие склонялось к расширению с необходимостью точного построения. Похоже на то, как лучник, не занимающийся самосовершенствованием, тщательно прицеливается перед тем, как выстрелить.       Цзычжэнь модифицировал талисман личной связи Цзинь Лина, чтобы учитывать это как можно лучше.       В настоящее время Цзычжэнь знал, что талисманы ещё далеки от завершения. Их можно было использовать только три, максимум пять раз, в зависимости от длины передаваемого сообщения. Двусторонняя связь через талисманы также ещё не была доступна. Цзычжэнь всё ещё ломал голову над тем, как это реализовать.       Собрав оставшиеся в сарае вещи и сложив их в мешок, он вновь уселся на табурет. Он надеялся, что его друзья получат сообщение. Он также надеялся, что его беспокойство беспочвенно.              * * *       - …в надежде, что, возможно… всё ли в порядке, А-Лин?       Цзинь Лин поднял глаза, с усилием оторвав их от неопределенной точки на столе, к которой его взгляд прикипел, когда за левой полой его мантии полыхнуло жаром. Талисман связи Цзычжэня нагрелся, сообщение было получено.       - Всё в порядке, дядя, - ответил он.       - Тогда приходи, - подытожил двоюродный брат его отца и встал.       Цзинь Лин тоже поднялся, задаваясь вопросом, стоит ли ему прямо сейчас найти предлог, чтобы выслушать сообщение Цзычжэня…       - Думаю, я услышал достаточно, - продолжал говорить двоюродный брат его отца. - И я считаю, что принял решение – я поддержу твои претензии к легитимности императора. Нам нужно будет начать планирование, и я надеюсь, что ты сможешь помочь мне в этом вопросе, А-Лин.       Взгляд Цзинь Лина остановился на кузене отца:       - С-спасибо…       - Пока не благодари меня, - прервал его Цзинь Цзысюнь и строго покачал головой, его взгляд был критическим. Затем его глаза метнулись к сыну, который также последовал за ними из главного зала. - А-Чан, не мог бы ты?       - Отец, - коротко ответил троюродный брат Цзинь Лина и ушёл.       - А-Чан должен получить последние отчёты из гарнизона, расположенного вне города, - пояснил двоюродный брат его отца. - А пока давай начнём планировать, как сохранить оборону Ляочэна, когда войска начнут двигаться к Башне Кои.       - Да! Давай! - с энтузиазмом заявил Цзинь Лин и последовал за двоюродным братом своего отца вглубь поместья.       Талисман связи снова нагрелся, но Цзинь Лин проигнорировал его. Что бы ни происходило, он был уверен, что Цзычжэнь и Цзинъи смогут обо всём позаботиться. Все они всё ещё несли сигнальные талисманы, сигнализирующие об опасности, и ни один из них ещё не был запущен.       К этому моменту он, наконец, получил то, что ему было нужно – помощь двоюродного брата своего отца и все войска в составе этого командования.              В нескольких ли от Ляочэна…              Стук копыт по земле, а также частое фырканье позади него и его дяди заставили Сычжуя остановить лошадь. Разведчица догнала их и резко осадила коня.       - Господин, - воскликнула она. - Вэнь Сюй распорядился удвоить объём провизии в соответствии с условиями, установленными Цзинь Цзысюнем. Дивизии Белого Тигра также было приказано совершить марш-бросок к границе и взять с собой две готовые к транспортировки клетки с талисманами.       - Две клетки? - Сычжуй нахмурился.       Хотя первоначальное предположение о том, что Цзинь Цзысюнь был отшельником, было верным, теперь всё выглядело так, как будто два цзиньских командира Ляочэна работали вместе.       - Обычно их используют для заключенных-заклинателей, - заметил его дядя с выражением лица, соответствующим его собственному. - Кого они повезут?       - Неизвестно, господин, но было упомянуто о задержании двух принцев и использовании их в качестве заложников при наступлении на Ланьлин Цзинь.       Сычжуй резко дёрнул поводья лошади и обернулся.       - Иди вперёд, дядя. Я догоню тебя. Я кое-что забыл.       Не дожидаясь ответа, он пнул лошадь в бока и умчался. Одно дело задерживать принцев – и это его беспокоило – и совсем другое – использовать их совершенствование.       Он знал, как сражалась Дивизия Белого Тигра. Сычжуй не хотел, чтобы принцы были схвачены и взяты в заложники ни коварным Цзинь Цзысюнем (или его сыном), ни Вэнь Сюем.       Поскольку клетки с талисманами были доставлены в Дивизию Белого Тигра, это означало, что Вэнь Сюй собирался использовать принцев в качестве арьергарда, привлекающего всевозможных демонов и призраков. Клетки были разработаны специально, чтобы отвлечь демонических тварей от использования энергии золотых ядер основными силами.       Сычжуй понимал, что каким бы могущественным ни был заклинатель, быть истощённым и выставленным в качестве вкусного маяка для обиженных духов было равносильно смертному приговору. Он не позволит принцам стать жертвами Вэнь Сюя. Даже если это означало саботаж планов его кузена – и, возможно, самого Вэнь Жоханя. Он предпочёл бы увидеть, как его кузен терпит неудачу, чем позволить принцу Цзиню или принцу Ланю умереть.       Но это было только в том случае, если их поймали.       Сычжуй пришпоривал лошадь всё сильнее и сильнее, пока не увидел впереди северные ворота. Он замедлил скорость до того, как охранники успели его заметить, и медленно въехал в город. Как только Сычжуй пересёк границу и скрылся из поля зрения стражников, он спрыгнул с лошади и быстро привязал её к ближайшей коновязи.       Вернувшись в гостиницу, он проскользнул через задний вход и заглянул в конюшню. Лошадь, принадлежавшая Цзычжэню и Цзинь Лину, всё ещё была там, а это означало, что трое беглецов ещё не ушли.       Сычжуй быстро направился к сараю. Распахнув дверь, он огляделся - там было пусто, и, кроме одного из грязных покрывал, которые не были должным образом убраны, не было никаких признаков того, что принцы и Цзычжэнь оставались здесь с раннего утра.       Сычжуй стиснул зубы и выбежал на улицу. Следующим логичным шагом было бы отправиться в резиденцию.       Цзычжэнь!       Молодой человек прошёл через открытую площадь, и Сычжуй мельком увидел его среди людей. Он тут же направился к молодому человеку, стараясь проталкиваться сквозь толпу как можно вежливее.       - Цзычжэнь! - позвал он и, наконец, схватил парня за рукав.       - Эй, Юань! - поприветствовал его наследник Оуян и, повернувшись, ухмыльнулся. – Ты…       - Нет времени, - прервал его Сычжуй. - Где Цзинь Лин и Цзинъи?       - Эм, Цзинъи сказал, что он пойдёт на восточные рынки. А Цзинь Лин в поместье губернатора, - ответил Цзычжэнь. - Однако он так и не ответил на талисман, сколько бы раз мы с Цзинъи ни оставляли сообщения.       - Какой талисман? – Сычжуй нахмурился.       - А, вот этот. - Цзычжэнь вытащил бумажный прямоугольник, чем-то похожий на птичий талисман Вэнь Чао. - Это всего лишь рабочий прототип, который я создал. Видишь ли, Цзини общаются с помощью духовной бабочки-посланницы, и поскольку мы можем использовать её, чтобы отслеживать…       - Мне очень жаль, но можешь ли ты попытаться снова связаться с Цзинь Лином? – перебил его Сычжуй, чувствуя, как в животе нарастает беспокойство.       - Я могу попробовать.       Цзычжэнь отошёл в сторону, подальше от толпы, и в течение нескольких секунд Сычжуй наблюдал, как он раз за разом заставляет талисман светиться. А потом тот вдруг загорелся...       - О да. Думаю, на этом талисман и закончился, - извиняющимся тоном проговорил Цзычжэнь. – Я всё ещё работаю над прямой связью и возвратом, чтобы заменить отправку сообщения.       Сычжуй тут же схватил Цзычжэня за запястье и потащил молодого человека за собой.       - Нам нужно добраться до поместья губернатора прямо сейчас! - заявил он. - У Цзинь Лина могут быть проблемы. У Цзинъи - тоже.       - Стражники Цзинь? – хмуро поинтересовался Цзычжэнь, пока они спешили по переулкам и улицам, стараясь не выглядеть так, будто они бегут.       Чем меньше они будут привлекать внимание стражников, тем лучше.       - Хуже. Цзинь Цзысюнь и Цзинь Чан дезертировали.       - К Вэням?!       Сычжуй проигнорировал пронзительный взгляд, брошенный на него.       - Откуда у тебя эта информация?       Он снова проигнорировал вопрос – они прибыли в резиденцию. Цзычжэнь замолчал, поскольку они как раз проходили мимо главных ворот. Используя сведения, что он ранее добыл о поместье, Сычжуй проскользнул через несколько переулков и добрался до западной стороны – наименее охраняемой части поместья. Здесь были уборные.       - Какой приятный запах ты обнаружил, - саркастически заметил Цзычжэнь.       Сычжуй вскарабкался на стену и огляделся. Двор с уборными был свободен, но, насколько он мог видеть, в северо-западной части происходило какое-то движение.       - Цзинь Лин здесь, - шёпот заставил Сычжуя оглянуться и увидеть ещё один талисман в руке Цзычжэня; глаза молодого человека слегка светились. - Он говорит со своим двоюродным дядей о стратегиях и развертывании. Я не вижу Цзинь Чана.       - Уловка, - пробормотал Сычжуй. - Что-то, что удержит его там до прибытия подкрепления.       Цзычжэнь нахмурился, но Сычжуй проигнорировал это:       - Я вернусь через мгновение.       - Подожди! Юань… - начал Цзычжэнь, но Сычжуй уже ушёл.       Спрыгнув на землю, Сычжуй побежал туда, где он увидел одинокого стражника, справляющего нужду в переулке. Судьба, казалось, улыбнулась ему. Это было рискованно, но другого выбора не было. Сычжуй ненадолго погрузился в своё золотое ядро и, держа заклинание на кончиках пальцев, направил его в стражника.       Тот покачнулся и привалился стене. Сычжуй бросился вперёд и рывком схватил лук и колчан со стрелами. Затем он поспешил обратно туда, где находился Цзычжэнь, и, к его облегчению, молодой человек продолжал лежать на стене.       Поднявшись обратно, Сычжуй подтолкнул к нему лук и колчан.       - Держи. Я не уверен, насколько ты хорош в своём совершенствовании, даже с учётом того, что ты мне рассказал.       - Спасибо, - поблагодарил Цзычжэнь, моргая и озадаченно глядя на него.       - Уведи Цзинь Лина из города в безопасное место. Я собираюсь поискать Цзинъи.       - Мм. – Цзычжэнь кивнул. - Скажи Цзинъи, что мы встретимся в Мэйхуа. Он поймёт, что это значит.       - Я скажу, - пообещал Сычжуй.       Без дальнейших слов он снова спустился вниз и поспешил на восточные рынки, где в это время дня было много народу. Он проклинал свой низкий рост, хотя будучи таким высоким, как Цзинъи, существовала иная опасность – он выделялся в толпе.       Тем не менее, толпа была всё ещё слишком плотной, пока Сычжуй пытался проложить себе путь к окраине…       Внезапно молодой человек моргнул – на краю его зрения мелькнули чёрные мантии. Он обернулся и увидел те же самые чёрные мантии, которые тащили за собой кого-то, одетого в мантии того же оттенка, как у Цзинъи.       Они исчезли в переулке, и Сычжуй бросился в погоню, используя частичку силы своего золотого ядра, чтобы увеличить скорость. Повернув за угол, он вытащил кинжал и швырнул его так сильно, как только мог. Мужчина в чёрной мантии тащил явно сопротивляющегося Цзинъи; вокруг его рук вились клубы красно-чёрного дыма.       Он управлял энергией обиды.       Демоническое совершенствование.       Сычжуй слышал об этой практике - его отец однажды ясно заявил Сычжую, что он один из таких заклинателей. Тем не менее, он никогда не видел, как это используется. Очевидно, в Безночном городе было запрещено практиковать демоническое совершенствование, несмотря на то, что до своего уничтожения иньское железо было сосудом, воротами для управления им.       Слышать об этом - одно, а видеть - совсем другое.       Как и пробовать его на вкус.       Кислый, медный и вонючий – даже с того расстояния, на котором Сычжуй находился от человека в чёрной мантии и Цзинъи. Ему хотелось поперхнуться и сплюнуть, но он отчаянно пытался сдержаться.       Хуже того, именно Сюэ Ян держал Цзинъи в заложниках.       - Отпусти его! - потребовал Сычжуй, как только Сюэ Ян повернулся.       - Юань, беги! - Цзинъи изо всех сил старался кричать, несмотря на ту крепкую хватку, которую сжимали вокруг него вихри энергии обиды. - Это не твой бой!       - Послушай его, маленький господин, - проговорил Сюэ Ян с недоброй улыбкой на лице.       - У тебя не тот заложник! - возразил Сычжуй, делая шаг вперёд. Шпион Вэней или нет, но он не собирался позволять Сюэ Яну захватить Цзинъи, несмотря ни на что. - Самый ценный - тот, кого император хочет получить в качестве Хэциня, - это Цзинь Жулань!       - Что… ты… - с трудом выговорил Цзинъи, на его лице появилось испуганное выражение.       - В настоящее время он находится в поместье губернатора, - продолжал Сычжуй. - Он в юго-восточных залах, обсуждает размещение на поле боя сил Цзинь Цзысюня…       - Боже мой, ты очень страстно защищаешься, маленький господин, - прервал его Сюэ Ян, и его улыбка стала на волосок шире.       Без предупреждения Цзинъи резко отпустили и толкнули вперёд. Прежде чем он успел среагировать и произнести заклинание или даже вытащить меч, Сюэ Ян отскочил прочь и исчез.       Сычжуй поспешил к Цзинъи и схватил его за запястье.       - Что… - воскликнул тот.       Сычжуй проигнорировал его протесты. Развернувшись, он потащил молодого человека за собой, спеша по переулкам обратно, пока они не оказались возле северных ворот. Как только он замедлил шаг, Цзинъи выдернул запястье из его руки.              * * *       - Что это было?!       Принц Лань потрясённо уставился на торговца, его мысли лихорадочно перескакивали с одного на другое.       Юань отвернулся, и Цзинъи сердито схватил его за грудки.       - Что ты творишь?! Этот человек собирается убить Цзинь Лина!       - Он не будет его убивать, - жёстким тоном возразил торговец. Холодно. - Твой друг Цзычжэнь спасает его прямо сейчас из северо-западных залов и внутреннего двора.       Цзинъи разжал пальцы и отступил назад. Он посмотрел на Юаня критическим взглядом.       - Почему?       - Цзинь Цзысюнь и Цзинь Чан дезертировали.       Кровь отлила от лица Цзинъи. Он вытаращился на Юаня и несколько раз моргнул. И всё же, хотя его мысли продолжали мчаться, как взбесившиеся скакуны, была одна вещь, которая выделялась. Откуда Юань получил эту информацию…       - Цзычжэнь велел передать тебе, что встретится с тобой в Мэйхуа, что бы это ни значило.       Слова Юаня прервали растущий внутри него ужас.       - Бери мою лошадь и уходи, пока ещё можешь, - добавил торговец, и Цзинъи снова посмотрел на него.       - Ты принадлежишь или как-то связан с Орденом Вэнь, не так ли? Недобросовестный торговец, который наживается во имя войны.       Это было сказано шёпотом, и Цзинъи не смог сдержать страх в своём тоне.       Ответа не последовало.       Цзинъи почувствовал, как что-то начало болеть в его груди, но это не было похоже на физическую боль. Прежде чем он смог продолжить расспросы Юаня, он увидел, как молодой человек немного подтянул левый рукав. Лента Ордена Лань всё ещё была повязана там – всё ещё повязана тем ослабленным узлом, который наложил Цзинъи.       Юань быстро развязал и аккуратно сложил лобную ленту, а затем торговец взял его левую руку и разжал стиснутые пальцы.       - Я думаю, ты должен вернуть это, - тихо заявил он и сомкнул пальцы Цзинъи на ленте, прежде чем отступить назад. Потом Юань скрестил руки на груди и взглянул ему прямо в глаза. - Иди домой в Орден Лань. Твоя семья сможет защитить тебя.       - Но… - Слово сорвалось с губ Цзинъи.       - Бери мою лошадь и отправляйся на встречу с друзьями в Мэйхуа, пока не стало слишком поздно.       Несмотря на боль в груди, принц знал, что им больше не о чем говорить. Его рука крепче сжала лобную ленту.       Цзинъи повернулся и подошёл к одинокой лошади, привязанной к коновязи. Он отвязал повод и вскочил в седло. Бросив последний взгляд на Юаня, который тотчас отвернулся от него, он развернул лошадь и направился прочь.