За дверью мужских покоев

      Как только все затихло, Деви подошла к двери Рама Дубея и не могла решить: постучать или ворваться без стука? Желание застать его врасплох медленно убивало, однако, показать воспитание было куда важнее для юной госпожи. «Манеры велят мне стучать, значит, нужно проявить учтивость. Представляю лицо Рама, когда он откроет дверь и увидит меня. Думал, только он умеет удивлять?» — ликующие мысли заполонили каждый уголок взбудораженного разума.       Дивия постучала, а в ответ получила лишь тишину. Не желая сдаваться на этом, попробовала еще несколько раз, прежде чем дверь распахнулась прямо перед её лицом — в проеме возник Рам. — Деви, входишь или нет? — расплылся в подобной ему хищной улыбке, представ перед ней в новом наряде. Он, как всегда, отличался своими образами, был одет поистине искусно, что замечала каждая из представительниц дюжины. Отросшие за столько лет волосы были аккуратно собраны в низкий пучок, цепляя ее взор за острые черты идеально выкованного лица. — Как ты узнал, что это я? — вскинула голову, после чего молча захлопала ресницами. — Чувствовал, что ты здесь, — Рам указал на свой глаз, а затем жестом пригласил ее войти, — ждал, до чего додумаешься: вломиться или все-таки постучать.       Деви уверенно скользнула внутрь, закрывая за собой дверь, пока никто из ненужных людей не застал ее в столь неправильном для девушки месте. Рам скрестил руки на груди, очевидно, озадаченный её визитом. — Что ты здесь делаешь? — бровь полетела наверх, демонстрируя некое замешательство. — Пришла поторопить тебя. Все собрались на террасе, — держалась уверенно под пристальным вниманием мужчины, ни один мускул не дрогнул. — Да, но что ты здесь делаешь? — он немного понизил голос, делая к Дивии шаг. Ей не хотелось уступать ему, поэтому она осталась на месте. — А что, потревожила? — ухмыльнулась столь очевидному действию с его стороны. Она упивалась возможностью колко ответить ему. — Мне нравится, что ты стремилась застать меня врасплох. Неудача лишь в том, что охотник обычно я. — Уверен?       Рам ничего не ответил и в два широких шага оказался рядом с Деви, нахально вынуждая ее вжаться в книжный шкаф. — Уверен. — брюнетка решила скользнуть в сторону, чтобы выбраться из ловушки, но Дубей уперся рукой в стеллаж перед самым ее носом. — Поймал. За этим ты пришла сюда, в мужскую часть дома? Даю три секунды, чтобы сказать правду.       Девушка вздернула подбородок. Она стояла ровно, вопреки ожиданиям Рама, не стремясь отстраниться от него. Тоже бросала ему вызов, ведь знала, что Дубей ничего ей не сделает. — Раз… — младший наследный сын бессердечно начал свой отсчет, не давая времени подумать. — Хватит дразнить меня, тебе кажется, я внимания твоего ищу? — Два… — был непреклонен, никакая фраза, вылетевшая из ее рта, не могла остановить его от реализации задуманного. — Мир не вертится вокруг тебя, Дубей. Перестань зажимать меня! Думаешь, я вся сразу засмущаюсь? Раз одна пришла, это обязательно что-то значит? — ее терпению понемногу приходил конец, она уже готова была взорваться. — Ты пришла в покои взрослого мужчины, рискуя быть пойманной. Явилась одна, чтобы остаться со мной наедине. Полагаю… да? — едва прикушенная губа обратила на себя все ее внимание, тем самым отвлекая. — Не фантазируй обо мне. Я пришла просто позвать тебя на собрание, — голос слегка задрожал, рискуя раскрыть все, что происходило внутри. — Кому ты лжешь, Деви, мне или себе? Я вижу твой взгляд, а теперь играешь дурочку? Тогда иди на террасу, иначе… — Иначе что ты мне сделаешь? — она определенно играла с огнем. — Что сделаю? Без впечатлений точно не оставлю. Нужно научить тебя говорить правду с первого раза.       Она отвела взгляд и неуверенно сглотнула. Что бы могли значить его слова? Рам не отступал, склонился к ее лицу еще ближе, от чего Дивии пришлось задержать дыхание. Она без особых проблем могла бы толкнуть его в грудь, открыть дверь и выскочить прочь. И Рам это прекрасно понимал. Ему хорошо было известно, как Деви себя ведет, если чего-то не хочет. И сейчас, когда она нервно прикусила губу, позволяя ему прижимать себя к стеллажу и прислушиваясь к собственному сердцебиению, он убедился — это взаимно.       Это. То, что он чувствовал в ее присутствии. То, из-за чего всегда искал глазами Деви в толпе и не мог пройти мимо, не поддразнив госпожу Шарма. Это. Причина того азарта, с которым Рам аккуратно поддел ее подбородок, губами приблизился к самому уху. — «Что ты мне сделаешь»? — спросил совсем тихо. — Я продемонстрирую. Чтобы ты была готова, когда в следующий раз решишь навестить меня в моей спальне.       Его ладонь уверенно легла на женскую талию, притягивая брюнетку ближе. Дубей навис над ней, губами бесстыдно спускаясь от уха к ее тонкой шее. Такой теплой, мягкой, что он не стал сдерживать себя, легонько прикусив ее. Деви вздрогнула, встрепенулась в его объятиях, когда почувствовала мягкий укус.       Стройное отзывчивое тело в руках Рама отвечало ему намного честнее самой девушки. Укус превратился в первый страстный поцелуй в самый изгиб шеи. Дивия хотела сжаться, ей было щекотно и одновременно приятно, это изводило и заставляло чувствовать себя странно. Но его пальцы, держащие ее подбородок, не позволили ей вжать голову в плечи, и он увел ее лицо в сторону. Освобождал место для своих нравоучительных поцелуев. — Не нужно отворачиваться, — полустон-полушепот в звенящей тишине огромной комнаты. — Что ты себе позволяешь? А если кто-то увидит? — первое, что пришло ей в голову. Он уже позволил разуму отключиться, заставил перестать трезво мыслить. — Это всё, что тебя беспокоит? — над ухом прозвучал тихий мягкий смех.       Он провел линию влажным горячим языком, а затем оставил второй поцелуй, от которого у Деви подкосились ноги. Она ослабла, но с вредностью продолжала упираться в мужскую грудь. — Значит, все-таки нравится? — горячее дыхание мужчины щекотало моментально покрытую испариной кожу на шее. — Не придумывай себе… — он перехватил одну из рук брюнетки, прижав ее над головой.       Раму следовало бы остановиться, но чуткая и такая явная реакция девушки одурманила его самого. Он стал понемногу терять контроль, улавливая, как сердце Деви бьется от его близости. Она непроизвольно ахнула, но тут же прикрыла рот. Его учащенное дыхание запустило разряд по всему телу. Ей надо было срочно опомниться. Что, с кем и где она делала?       Господин угодил в свою ловушку сам, понял это, когда поймал себя на желании впиться губами до следов на ее шее, до громкого сладкого стона. Он представил, как на Дивии эти следы замечают другие, в особенности лорд. И сам не понял, откуда возникло это зловещее удовольствие… — Если ты не признаешься, зачем пришла сюда, я остановлюсь. — сказал почти с усилием, без тени смущения глядя на нее сверху вниз.       Нет, он не хотел научить ее честности. Он просто ее хотел. — Я пришла… чтобы увидеть тебя.       Девушка еле заставила себя ответить правду. Не было никакого желания лгать себе или же мужчине напротив, только вот слова почему-то не хотели покидать ее, застряли в горле. Возможно, дело было в страхе, что его реакция будет не такой, какой она себе представляла.       Рам ухмыльнулся, когда заметил дурман в приоткрытых глазах Деви. Его невероятно будоражил факт их взаимного притяжения. — Я это знал. Как и то, что ты хочешь продолжения, — прохрипел, обдувая теплотой своего дыхания.       «Если не признаешься, зачем пришла сюда, я остановлюсь». Дубей подловил ее своим коварным вопросом, ведь, если бы не стала признаваться, отпустил бы. Столь хитроумная уловка была в его стиле, могла бы и догадаться. Почему же она не подумала над вопросом? Мало того, что прямо сказала, зачем явилась, так и доказала, что ей понравилось. — Получилось поторопить меня, Деви? Можем идти, да? — Дубей был удовлетворен реакцией молодой госпожи, пьянел от возможности обвести ее вокруг пальца и узнать правду. Радовался, что в итоге у него получилось. — Что ты себе позволяешь?! Т-ты… если решишь повторить нечто подобное… — несмотря на пылающие щеки и желание немедленно продолжить ласки, фыркнула Деви.       Брюнет не позволил ей закончить свою мысль, еще сильнее прижимая девичье тело к книжному стеллажу, вжимаясь всем собой в нее и касаясь бархатной кожи правой щеки кончиком носа. На языке ощущалось бесчисленное количество грязных слов, которые хотелось ей прошептать прямо в ухо, однако, желание так и не было воплощено в реальность. Вместо этого Рам уверенно мазнул ртом по скуле, целенаправленно спускаясь ниже и левее, слепо пытаясь найти ее губы.       Она прекрасно понимала последствия своего поступка, когда решилась посетить его покои. Он не смог бы оставаться в стороне, просто бросать взгляды на нее. Дивия притягивала, словно магнит, каждая брошенная в его сторону колкость скреблась на его сердце несоизмеримым желанием попробовать ее и сделать своей. И она наверняка была в курсе, игралась с ним и еще больше стремилась утопить его в этом болоте чувств. Однако если бы сама не хотела, не призналась бы.       Вместо первого поцелуя последовал очередной мягкий укус, который в этот раз обрушился на нижнюю губу Шарма. Она все также напоказ упиралась своими миниатюрными ладошками мужчине в грудь, хотя давно уже должна была закончить этот мнимый поединок. Тихий скромный девичий стон настиг каждого из двух молодых людей, прячущихся от всего мира за дверью мужской спальни. И этот звук стал спусковым крючком для более активных действий.       Рука спустилась ниже, с лица на талию, пока другая продолжала держать девичье запястье на высоте своего роста. Ладонь нагло очерчивала каждый из изгибов, будь то грудь или же косточки ребер. Для него ощущалось, будто она была соткана из идеально вписывающихся друг в друга лоскутов самой лучшей и дорогой ткани. Без восторга невозможно было трогать. — Опозорить меня пытаешься? Соблазнить?       Деви нужно было что-то сказать, чтобы предпринять попытку прекратить все то, что сейчас проворно закручивалось между ними. Это «что-то» рисковало превратиться в настоящий пожар, пожирающий все на своем пути. Она не знала, как описать ворох подавляемых чувств, затаившихся внутри и так стремившихся вырваться наружу в виде искреннего стона. Она получала удовольствие от каждого движения Дубея. — Это ты меня соблазняешь, когда стоишь передо мной в таком виде, — очередной комплимент, что ощущался теплым покалывающим дыханием на губах.       Видела Темная Мать, девушка до последнего пыталась показывать свою неприступность, несмотря на все то окутавшее темной дымкой желание. И все же последней каплей самообладания стали именно те слова, которые она услышала. Деви поняла, как же сильно ей захотелось показать, что такое по-настоящему соблазнять, тем самым утереть объекту ее вожделения нос. Даже вопреки тому, что она ни разу не была с мужчиной.       Бросив мимолетный, искрящийся кристально чистой похотью взгляд, гостья опустилась своим ртом на его, наконец вовлекая пару в сладкий разгоряченный поцелуй. Он не был невинным, Рам не позволил, моментально углубил, стоило только почувствовать влажность и нежность ее кожи. Женские уста приветливо раскрылись под напором скользкого языка, позволяя ему овладеть территорией. Он восторгался ее податливостью, насколько быстро она плавилась в его руках, словно расгулла под беспощадными лучами индийского солнца. Заметь кто-нибудь их, принял бы подобные манипуляции за непотребство. И был бы определенно прав.       Мужская рука танцевала на теле госпожи, сжимала каждый миллиметр, сминая неуступчивую ткань сари. Дубею хотелось сорвать дорогие тряпки, вместо шелка и вышивки касаться только ее, без какой-либо преграды, ощущать жар обнаженной фигуры. В итоге, оттягивая долгожданное удовольствие, он остановился на округлой ягодице, уделяя большее внимание этой части тела. Слишком резко прошелся ногтями, заставив Деви тихо пропищать, не забывал о ласке языком внутри. Чувствовалась ее некая неопытность, хоть и старалась не робеть, держаться уверенно и все так же нахально. Девушка продолжала бороться, даже сейчас дерзила своими движениями, сталкивалась с его языком в проигрышной схватке.       Дивия не была в состоянии уступать, такой был характер, поэтому вцепилась в предплечье господина пальцами и прижималась еще сильнее, тем самым разрывая его на атомы от лихо надвигающейся лавины возбуждения. Вновь мягко толкнув его в грудь, она молчаливо дала понять, что готова была взять на себя роль ведущей, а он должен был играть по ее правилам. Бархатный раскатистый смех заполонил пространство, от чего девушка широко раскрыла веки, которые до этого были прикрыты от слабости. — Повторить еще раз, что охотник здесь я? А значит я решаю, что мне делать с моей маленькой невинной добычей. Особенно у меня в покоях, — очередная нахальная ухмылка украсила его и без того красивое лицо. Один глаз цвета изумрудного моря знатно потемнел, открывая новые, неизведанные госпожой Шарма уголки его личности. Желание почувствовать его темную сторону на себе отдалось диким жаром между ног. — Если ты у нас главный, от чего же я сделала первый шаг, когда поцеловала тебя? — Деви прошептала, поднимая бровь вверх, ведомая потребностью вывести неприступного господина на эмоции.       Он ничего не ответил, лишь шумно выдохнул через нос, позволяя глазам еще больше утонуть в темноте не только своего желания, но и негодования. Жаль один из них скрывался за тканью повязки. Рам набросился на Дивию с более мощным напором, вжимая ту своими бедрами в шкаф и располагая руку на краю чоли. Не было сил больше терпеть, не поддаваться сладкому искушению, которое так и шептало на ухо «возьми». Он слегка потянул бретель вниз, позволяя нещадно прохладному воздуху ласкать плечо, которое привыкло быть скрытым под сари. Губы не были в состоянии выдержать такой пытки, поэтому с превеликим удовольствием обрушились на открытую, опаленную солнцем кожу, нежно касаясь и вызывая очередной, уже более громкий выдох. Мужчина повторил ее звук, как бы передразнивая, однако, это произвело весьма удивительный эффект. Девушка сжала ноги вместе от нетерпимого давления между них, желая поскорее избавиться от новых, ни с чем не сравнимых ощущений, однако сделала себе только приятнее.       Рам не останавливался. Губы сменились зубами, захватывая бархатную загорелую кожу и смело оттягивая ее. Деви оставалось лишь шипеть от легкой боли, но она граничила с удовольствием, заставляя хотеть лишь больше. Немного поигравшись, он оставил след от своих передних зубов, позволяя побеспокоенному месту обратиться в красные оттенки. Как же усладно для него было понимать, что это именно он был виновником столь ожидаемой реакции.       Вернувшись к шее, Дубей продолжил свои мучительные ласки. Влажные грубые поцелуи находили свое место, оттеняясь лиловым цветом вдоль сонной артерии, а после сменялись не менее бесцеремонными укусами. Деви понимала, чем могло обернуться такое олицетворение мужского собственничества: любой из членов дюжины имел хорошее зрение, чтобы приметить яркие отметины несдержанной любви. Однако она не останавливала его, а лишь больше прижималась, наплевав на любые, уже полностью размытые границы, у которых им обоим давно следовало остановиться.       Чоли продолжило свой путь вниз, открывая все больше и больше пространства для прикованного мужского взгляда. Только темный сосок показался из укрытия, как брюнет закатил глаза от неописуемой красоты картины и демонстративно облизнулся, предвкушая его вкус. Комок нервов затвердел от одного лишь острого взгляда, который определенно ощущался физически. Рам ничего еще толком не сделал, а она уже растеклась бесконечной лужей перед ним, дрожала и пыталась предугадать его дальнейшие действия.       Дивия хотела было признаться в том, что была глубоко невинна, ведь сейчас, когда он рассматривал ее полуобнаженной, наступило самое время, чтобы подобное не было для него сюрпризом. Только вот именно Дубей решал, что конкретно произойдет в следующую очередь, тем самым не дав и возможности произнести заветные ей слова.       Не раздумывая, он потянулся к груди, наклоняясь вперед и стискивая рукой полушарие. Действовал инстинктивно, женское тело манило и призывало уделить ему немного нежности. Язык медленно очертил ареолу, вкушая каждую клеточку на вкус, с последующим захватом горошины в плен зубов. Деви поддалась столь приятному порыву, чувствовала, как ноги подкашиваются, готовые полностью отказать. Глаза невольно закатились, а приоткрытый от нехватки воздуха рот испускал томные, никак не прикрытые стоны.       Рам в это время уже накрыл губами сосок, вбирая его в себя и с причмокивающими звуками отпуская. Деви была слаще любого самого сладкого десерта. Как же она ощущалась между ног, если даже грудь могла похвастаться столь опьяняющим вкусом и ароматом? Рука уверенно накрыла девичий рот, чтобы она не смела перейти черту дозволенной громкости и рассекретить пару своими возбуждающими вскриками. Даже несмотря на желание познать, на что именно были готовы ее голосовые связки. — Потише, ракшаси, сама же терзаешь себя по поводу свидетелей. Так не призывай их своим прекрасным голоском, — брюнет продолжил свои ласки, оставляя влажные касания на покрывшейся мурашками коже и соединяя их в одну сплошную линию. — Дубей, подожди, — прохрипела она, без слов моля остановиться на мгновение. Ей нужно — важно — было сказать, а до такой степени интимные прикосновения лишь забирали остатки и так напрочь выбитого разума.       Рам в ответ слегка отстранился, недоуменно пробегаясь взором по аккуратному лицу. С высоты своего роста девушке показалась, что он слегка был недоволен происходящим. — Мне нужно сказать, что я еще ни разу не была с мужчиной, — так хотелось опустить глаза вниз и залиться пунцовой краской от в какой-то степени нелепого признания, только Деви стремилась быть выше всего этого в глазах младшего наследника. По этой причине продолжала обжигать своими лунами его изумруд, примечая, как явно изменилось выражение его лица. С надменного оно обратилось в довольно мягкое, едва заметные морщины разгладились, а взор начал излучать глубокую нежность к ее персоне. — Мог бы и догадаться, — резкие движения сменились на ласковые касания, будто он боялся спугнуть ее, не хотел больше страшить своим стремительным напором.       Мужчина увлек в очередной поцелуй, в этот раз бережливо проходился своими губами по ее. Одна только фраза поменяла его всецело, из страстного любовника обратила в ласкового отзывчивого влюбленного мужчину, который дорожил своей возлюбленной. Язык исследовал рот, очерчивал ровную линию зубов. Рам делал все медленно, в какой-то степени лениво, мягко сжимая бедро. Это было не хуже ядовитых укусов, которые он успел ей подарить. Чувствовалась вся забота и понимание.       В танце поцелуя он увлек Деви за собой в сторону кровати, аккуратно схватившись за заднюю часть шеи, чтобы она не смела отпрянуть. Хоть он и поддался ее неопытности, желая подарить как можно больше удовольствия в свой первый раз, он все равно хотел вести, показать себя в этой роли. Ведь только ее он готов был признать.       Дивия совершила попытку хоть как-то открыть себе взор на обстановку вокруг, ведь в такой позе ничего не могла рассмотреть, слепо двигаясь туда, куда вел ее мужчина. Она хотела доверять, но привыкла контролировать все, что непосредственно касалось ее. Он же не позволил, лишь яростнее начал оставлять мокрую дорожку по всей поверхности девичьего лица, не оставляя ни один кусочек без особого внимания.       Как только они добрались до кровати, Рам позволил себе отпустить свою гостью, толкая ее на мягкую просторную постель, моментально нависая над ней. Его крупный силуэт, расположившийся над Деви, привлекал ее еще больше, а ведь казалось, что прекраснее ракурса уже невозможно было сыскать. Однако он нашелся. Крупные темные локоны, что выбивались из прически, мягко спадали вниз, практически касаясь ее подбородка; яркие, как ясный день, глаза увлекали в пучину несусветного вожделения и страсти; ровные белые зубы, выглядывающие из-под полуулыбки, которую он посвящал лишь ей.       Как же он смотрел на нее. Глазел так, как никто никогда до этого не делал. Это подкупало и приносило свои плоды в виде крепко затянувшегося, так, что не распутать, узла возбуждения внизу живота, что отдавался болезненной пульсацией между ног. Ей хотелось его всего. И желательно одновременно. — Сегодня не лучший день для твоего первого раза, но я хочу кое-что попробовать. Раздвинь ножки, маленькая госпожа Шарма, — последняя фраза едва была уловлена слухом, ведь громко отбивающее свой ритм сердце заглушало звуки всего, что происходило вокруг.       Откинувшись на простынях, Дивия прикусила губу и позволила себе поплыть по течению, стоило Раму расстегнуть ее чуридары и без ожиданий спустить их вниз, открывая себе вид на женскую плоть, которую плотно облегала ткань насквозь пропитанных влагой трусиков. Волнение определенно захлестнуло ее, несмотря на уже довольно сильное возбуждение, ведь ни один мужчина не касался ее взглядом там, куда она сама не столь часто позволяла себе дотронуться. Переживания отражались лишь в трясущихся руках, которые уверенно опустились на голову мужчины, вплетаясь в аккуратно собранную прическу. Ей нужно было чувствовать его. — Не хочешь посмотреть сюда, ракшаси? Пропускаешь самое интересное, — ехидно пролепетал Рам и наклонился ближе к животу Деви, едва касаясь пупка губами. Это невинное касание током прошлось по и так разгоряченному телу. Очередная волна возбуждения вперемешку с желанием ударить накрыла с головой. Даже в такой момент продолжал бросаться колкостями.       Не было сил отвечать ему что-либо, поэтому она облокотилась на подушки, прижимаясь спиной к изголовью кровати, чтобы можно было наблюдать. Брюнетка не собиралась отрываться от шелка мужских волос, лишь сильнее вцепилась в них, когда младший наследный сын спустился чуть ниже, плавно и нежно рисуя языком мокрые витиеватые узоры. Мышцы живота отзывались на прикосновения, напрягались под ним, а Дивии хотелось прогнуться сильнее, чтобы быть еще ближе к мужчине. Он принимал ее реакцию за согласие, от чего последние тени сомнения улетучились, обещая не возвращаться. Сейчас он был ведомым желанием показать, на что был способен.       Удобно расположившись между стройных ног, Дубей опустил свои руки по разные стороны бедер, обхватывая и впиваясь в них пальцами до белых следов, ярко контрастировавших на бронзовой коже. Подушечки пальцев привлекательно вжимались в мягкую плоть, гипнотизировали мужчину до того момента, пока его взгляд не упал на лицо своей гостьи, упиваясь томно ожидающей продолжения девушкой. Луны переросли в нечто более опасное, представая перед мужчиной грозовыми тучами, метающими игривые молнии в него, а губы каждые несколько секунд увлажнялись резво проскальзывающим по ним языком. Он планировал сделать то же самое с другими ее губами, увлажнить их своей слюной. Стоило отметить, что волосы брюнетке придется подправить: пряди выбились из прически, желая показать всем и каждому, чем именно занималась их владелица.       Взор яркой зелени сместился ниже, на ту самую часть тела, которую никто еще не смел лицезреть до него. Факт первенства неимоверно льстил мужчине и смущал девушку. Но Рам никогда не обидит Деви, она была безоговорочно уверенна в этом, от того и сдерживала дрожь в ногах, которая всеми силами старалась прорваться наружу. Дубей не планировал больше мучить, в ответ расплылся в улыбке и грубо приложился ртом к опухшей плоти. Делал это сквозь ткань нижнего белья, чтобы дать ей хотя бы привыкнуть к подобным ощущениям. Господин оценил масштаб вожделения: даже таким образом он утопал во влажности и с хлюпающими звуками двигал нижней челюстью. Очень даже хорошо можно было представить, как бы естество ощущалось без хлопковой преграды.       Дивия подала голос в знак того, что она была в восторге от остроты неизведанного чувства, что забурлило внутри. Касание губ брюнета отдавало непонятной ей сладостью, что концентрировалась прямо там, на клиторе, заставляя внутренние мышцы сжиматься каждый раз, когда горячее дыхание обрушивалось на него. Она прикрывала веки и сразу же раскрывала, когда мужчина позволял себе выпустить зубы на замену. Он не кусал. Нет. Лишь очерчивал ими весь участок чрезмерно чувствительной вульвы, уверенно опускаясь ниже. Прямо туда, где ей особенно хотелось почувствовать Рама. Туда, где пульсировали стенки, ожидая младшего наследного сына, готового покуситься на их территорию.       Дубей дразнился, периодически менял свое направление ко внутренней стороне бедра, чтобы оставить на ней яркие отметины, не тревожась о том, что кто-то мог их заметить. Здесь он мог разгуляться, заступить за рамки возможного, и только его Деви сможет быть свидетелем его нетерпения. Дав себе волю, брюнет оставил три темно-бордовых засоса, которые проявились до смешного быстро на сверх чувствительной коже. Решили как можно быстрее занять свое законное место.       Дивии пришлось прижаться всей кистью к губам, чтобы лишний раз не рисковать звучать чрезмерно громко, хотя гортанные крики беспомощности и влечения, пока она была в руках господина, — одно из немногих, что сейчас ей было нужно. Стоило мужчине пробежаться кончиком носа по кромке белья, слегка прикрывающей большую половую губу, а после неторопливо завести за нее большой палец, чтобы наконец оказаться кожа к коже, госпоже пришлось прикусить внутреннюю сторону ладони. Искры посыпались из глаз, а сдерживать дрожь показалось в данную секунду непосильной задачей. Она почувствовала обжигающую победную улыбку на бедре. Он хмелел больше нее.       То не было последним движением, что запланировал Рам, а большой палец стал не единственным на пути к эпицентру удовольствия. Без лишних раздумий он позволил указательному и среднему скрыться за тканью, прежде чем оттянуть ее в сторону и наконец открыть вид на блестящую от влаги вульву. Пробежавшись любопытным взором вдоль нее, Дубей отметил привлекательность складок, поистине наслаждаясь уязвимым положением Деви. От напряжения сам не смог сдержать восхищенного вздоха, с нетерпением готов был перейти к самой приятной части их затяжной игры. — После такого не смей отрицать, что тебя влечет ко мне, госпожа Шарма, — мягкий смех, что был самой обольстительной симфонией для нее, сменился ощущением горячих губ на своей обнаженной плоти.       В это самое мгновение весь мир сузился до одной маленькой, но значительной для Дивии точки — там, где мужчина вбирал в себя малые половые губы, обсасывал их с упоением и оттягивал. Казалось, будто больше ничего не существовало, кроме них и столь запретной ласки, что мужчина дарил ей, посылая многочисленные импульсы накалившегося до предела исступления. Понимая, что больше уже некуда — это был предел — девушка почему-то продолжала принимать нарастающую ненасытность.       Рам откровенно рычал — истинный тигр — иногда позволяя себе тихие стоны от понимания того, что он с ней делал. Вдоволь наигравшись с губами, он переходил к исследованию складок языком, опускаясь им на естество и полностью закрывая его. Ее влага вперемешку со слюной уже стекала вниз по мужскому подбородку, развязно капала на постель, привлекая все внимание Дивии к себе. Все, что разворачивалось сейчас между ее ног, было не просто возбуждающим: в этом было что-то гипнотическое, ведь невозможно было отвести взгляд.       Длинный толстый язык щелкал по клитору, старался вплестись в ее половые губы, проникнуть прямо под слизистую, выпить всю Деви без остатка. Она дергалась каждый раз, ощущая беспощадный напор и приближаясь к освобождению. Несмотря на каждое крышесносное движение, ей хотелось лишь больше, всего его, сейчас, не позже. Своей рукой она хваталась за его волосы и прижимала голову сильнее, хотела двигать бедрами в такт его рту, над чем и подловила себя, как только разум на секунду вернул себе место. Инстинкты были сильнее, желание взорваться на губах Рама все больше заполоняло ее, нужно было еще немного и у нее получится.       Дубей чувствовал приближение разрядки. Несмотря на усталость в челюсти, продолжал ласкать, кусать, пить, лизать. На удивление, получал не меньшее удовольствие, как если бы она насаживалась своим ртом на его член, который, к слову, уже требовал своей дозы внимания. Но сегодня был ее день, время только для ее удовольствия, а он потерпит. Еще успеет насладиться жаром ее влагалища. Позже.       Добавив ко рту палец, младший наследный сын позволил себе начать массировать вход, истекающий соками вожделения. Полностью проникать не планировал, лишь слегка задевал ноющие стенки, не знающих мужских прикосновений. Лишь половина фаланги храбрилась исследовать территорию глубже, немного растягивая и забирая очередной женский стон, что прорывался через ладошку. Этого было достаточно, чтобы тело Деви максимально напряглось, утопая в омуте первого, разделенного с Рамом экстаза. Она не верила, что могло быть настолько приятно — до спазма мышц в конечностях, до бесконечно быстро бьющегося сердцебиения, до резкого падения в пропасть триумфального наслаждения.       Дождавшись полного расслабления, брюнет ласково поцеловал свою гостью в лобок и мягко отстранился, предоставив ей достаточно личного пространства. Им стоило быстро привести себя в порядок, так как главы дюжин поди уже заждались их. Ситуация имела шанс перерасти в неловкость. — А как же ты, Дубей? — второпях промолвила Деви, бросая мимолетный взгляд на его паховую зону. Наверняка внушительная выпуклость скрывалась за его шервани. — Я в силах подождать, в отличие от тебя, — он открыл ей дверь, выглядев по-прежнему довольным. Деви злобно взглянула на него исподлобья, мотнув головой, — я пойду первым, у меня осталось своё дело с Эритом. Выходи за мной через минуту.