Предзнаменование смерти

Прибывший к утру Ксеркс поведал, что обнаружил гнездо птицы за несколько миль от местонахождения лагеря, поэтому решено было двинуться в путь незамедлительно. Прыжками перемещаясь в пространстве, чтобы скоротать время, группа добралась до низеньких холмов, что тянулись все дальше и уводили к пропасти. — За холмами территория Гетцистана, Светлейшая, дальше — нельзя, — тихо сказал Дамир, стоило всем остановиться и осмотреть скалистую местность. Небольшие холмы становились полукругом, закрывая от взгляда забредших сюда путников необъятных размеров пустующее гнездо. Уставшая после перемещений девушка кивнула, абсолютно равнодушно восприняв эту информацию. — Ты молодец, Ксеркс, — похвалила она приютившегося на ее плече угря, и тот слабо кивнул, совсем устав после стольких полетов. — Дальше пойду только я. — Ну уж нет! — горячо воспротивился Дамир, приближаясь к Нисе и сверля ту полным негодования взглядом. Рядом вздрогнул Эмир, тоже не разделивший мнения Нисы. — Это может быть что угодно, и ловушку не следует исключать. — Я знаю, — только и ответила девушка, махнув обоим мужчинам в сторону. — Но вы не обладаете магией и будете только мешать, а может и спугнете птицу. Приказываю остаться здесь. Смерив обоих взглядом нетерпящим возражений, Ниса отдала уснувшего угря в руки Эмира и проследила, чтобы двое скрылись за холмом. Тяжело вздохнув, она вошла в укрытие птицы, осторожно приближаясь к гнезду, на которое не падал солнечный свет. Повсюду здесь царили тени, а необъяснимый холод вновь навевал тревогу. Здесь явно укрылась довольно древняя магия, черная магия, от которой волосы вздымались на загривке, шаг замедлялся. Ниса осторожничала, украдкой пробираясь к гнезду, прячась за особо крупными камнями на случай непредвиденной опасности. Однако, почти мертвая тишина оставалась нерушима, обходя лишь дыхание и слишком громкое сердцебиение. Что-то определенно следовало попятам или поджидало впереди, и Ниса благодарила Мозенрата за привитую привычку анализировать всех и вся, что хоть немного, но улучшало путь. Так и сейчас девушка не удивилась, когда обнаружила, что гнездо пустовало, а прямо за ним расположилась явно неестественно вырытая нора. — Я знаю, что ты идешь следом, — сбросив нахмуренность, Ниса закатила глаза и обернулась к Эмиру. — Негоже нарушать прямые приказы, сержант. Парень выглядел не менее встревоженным, но кивнул и подошел чуть ближе. — Не мог оставить вас одну, госпожа. Времени больше не было, и нужно решать идти дальше с ним или продолжать бесполезные споры. Решение перевесило в первый вариант, отчего Эмир обрадованно улыбнулся краешком губ. — Но только молчи и будь поблизости, — она приложила палец к губам и на его немой вопрос тут же ответила: — Я подозреваю где сейчас находится птица. Ты слышал о демонах? Так вот, это творение нечисти, — она с презрением бросила взгляд на дыру. — Им всегда нравилось пакостить людям, а уж поймать волшебное существо — немыслимая победа. — Демоны? — встрепенулся Эмир. — Разве целесообразно нам соваться в их логово? — Другого выхода нет, — руководствуясь лишь жаждой спасения птицы из мерзких лап нечисти, девушка зажмурила глаза и первой прыгнула в глубокую нору, конца и края которой не наблюдалось. Зачастую искомое лежит прямо на поверхности, и Ниса это прекрасно знала, ведь тоже являлась волшебным существом. Пусть нечисть и любит загадки и тайны, но все спрятанное вечно держит на виду, ведь там искать смертный точно не додумается. Но не джинн. Поэтому когда Ниса глухо ударилась о твердую почву, а затем встала и оглядела полную мрака пещеру, подсвечивая пространство созданным на ладони светящимся шаром, то совсем не удивилась. Эмир прыгнул следом и приземлился также неудачно, отряхиваясь и кривясь от боли в ногах. — Что это за место? — нарушил он тишину, оглядывая пещеру, из которой вел один туннель. Повсюду вдруг зазмеился из ниоткуда взявшийся туман, распространяясь только в районе ног и явно скрывающий что-то важное. «Целесообразнее было идти одной, а теперь Эмир здесь как наживка для нечисти… они быстро учуют его…» — цедила про себя Ниса, нахмуриваясь и сосредотачиваясь на цели эскапады, закапывая глубоко в себе тревогу за молодого и безрассудного офицера. — Не болтай попросту, — отмахнулась она и взяла парня за руку, чтобы пойти вперед. Сейчас отчаянно хотелось, чтобы рядом был и Мозенрат. Он умел решать такие загадки и головоломки, слепо следуя воле своего разума и разрушая все закономерности. Но рядом был Эмир, который вздрагивал от шороха одежды, однако руку сжимал все крепче и старался вести себя уверенно, чтобы не показаться напуганным такой сюрреалистичной картиной лабиринтов под землей внутри ущелья. Ниса прощала ему этот страх, и все равно сердилась, что ее ослушались, ведь теперь черт знает — выберутся они вдвоем отсюда или нет. Впереди раздался пронзительный крик птицы, заставивший обоих подскочить на месте и переглянуться. Это вывело из размышлений. Вернувшись в реальность, где извилистая дорога в туннеле уже не казалась такой же лёгкой, как четверть часа назад, а теперь то подскакивала кверху, то снова обрушивалась вниз, приглашая путников к новой части маршрута, джинния наконец опомнилась. Измученная сбитым, обжигающим слизистую дыханием, она осознала, что поступает опрометчиво, идя напролом просто-напросто туда, куда глядят глаза. Ни стратегии, ни плана, ни обзора местности из-за плотного тумана, который не рассеивался даже магией. Но тут же эти мысли оказались высмеянными ею же: какой план? Какая, к Дьяволу, стратегия? Это подземелье нечисти, и осуществляются здесь планы лишь одной добравшейся до власти твари. Действовать придётся по велению ситуации, и если удача окажется на нужной стороне, то это место поддастся ей. — Дерьмо, — выплюнула Ниса, когда за очередным поворотом открылась совсем нелицеприятная картина. В небольшой пещере, где тумана не было (он стеной заканчивался в проходе) висела прикрепленная к потолку золотая клетка, а в ней сидела белоснежная цапля с серебристым клювом и маленькими красными глазами, что в упор уставились на забредших сюда людей. Она распахнула клюв, вновь загорланив, но на этот раз настойчивее, и Ниса догадалась почему. — Так она существует, — между тем шептал Эмир, желая приблизиться, но девушка ему этого не позволяла, крепко обхватив его предплечье. — Птица существует, госпожа! — Замолчи, — прошипела она, запечатав его рот ладонью и прислушиваясь к затихшей пещере. Птица встрепенулась, распахивая крылья с выбивающимися из ряда серебряными перьями, и вновь прикладывая их к бокам. Это место должно было по всем предположениям кишеть всякой тварью, но создавалось ощущение полной заброшенности и пустоты. Опровергая все мысли и догадки, вдруг медленно, пролетая от уха до уха, раздался припорошенный тихим эхом голос цапли, отзываясь замершим сердцебиением в груди и отгоняемым страхом за собственную шкуру: — Уходи-и-и-и… Нис-с-са… уходи… «Она знает мое имя!» — словно колоколом ударило девушку, и та попыталась проглотить вязкий ком в глотке. Услышанное не поддавалось объяснениям, и она точно не знала, что же делать дальше. Все догадки разбивались о каменные своды пещеры, она и понятия не имела, как освободить пленницу. Помотав головой, отпустила руку застывшего каменным изваянием Эмира, чтобы подойти ближе к клетке и попытаться ее открыть. — Это против правил! — вдруг пискнуло откуда-то сзади, и все трое чертыхнулись, обернувшись к появившемуся в проходе нечто, что напоминало гоблина, тролля и гремлина — все в одном. Низковатое существо с огромным выпирающим из-под подобия доспех животом, прошлепало босыми лапами с тремя пальцами вперед и остановилось. Болотного цвета шкура существа носила на себе волдыри и огромные фурункулы, при взгляде на которые подкатывала тошнота. Искривленная гримаса на расплывчатом лице с орлиным крючковатым носом говорила о недовольстве, однако смешной писклявый голос нечисти мог бы забавлять в любое другое время. Ниса съежилась, скривилась, вздрогнула и даже сплюнула себе под ноги ощутив всем своим существом грязную энергию, исходящую от тела этой твари. И тварь, будто почувствовав вмешательство чего-то светлого, жадно задышала и распахнула клыкастый рот в предвкушении. — Отпусти цаплю, — процедил Эмир, пришедший в себя и вытащивший саблю. Но демон, даже не глянув в его сторону, махнул рукой, и сабля растворилась в воздухе. — Я тебя и голыми руками убью… — Неужели? — фыркнуло существо, обратив на него свой демонический взор. — Вы вторглись на мою территорию, и здесь царят мои законы, ты точно должна это знать. Ниса слабо кивнула, ощущая себя уязвленной, и один только Эмир не понимал того, о чем тут говорят. — Откуда вы знаете госпожу? — треснувшим голосом поинтересовался он, заранее зная, что ответ его не устроит. И Ниса, выдавившая жалобное выражение и опустившая руки, только подтверждала все догадки. — От джинна воняет магией за версту, — скрипучим голосом отозвался гоблин и показательно помахал перед носом рукой, будто действительно воняло чем-то пакостным. — Говори зачем ты здесь или проваливай, пока я добрый. Ниса вздрогнула и понимала этого грубияна. Вступать в схватку неосвобожденному джинну с бесом — чревато последствиями, да и все знают, что с ними проще договориться. Страх постепенно стихал, его накрывала собой вскипающая злоба после почти пустого путешествия по чертовым землям Упанистана, в которых, как выяснилось, завелись и демоны. До абсурда простая разгадка всё время была буквально под ногами и тихо усмехалась вместе со всеми обитателями ада. Никто из них не чурался урвать себе кусочек от волшебства наземного, стремительно худеющего и тускнеющего с каждой секундой пребывания здесь. Ниса всем существом чувствовала, как питает этого оголодавшего демона своими эмоциями, и продолжит делать это, покуда, наверное, не выберется с помощью приказа Мозенрата или своими силами. Видя волшебную цаплю в клетке, выросшего из подземья демона, Ниса впервые четко осознала, что легенды не всегда построены на лжи и догадках местных. Сейчас это не казалось забавной, но грустной историей с трагичным финалом, нет, все это в корне не вязалось с увиденным. И вопрос о том, зачем ему цапля был глупым, - все знают из преданий и легенд, что нечисть охотна до светлого волшебства, чтобы очернять его и черпать оттуда такие необходимые силы. Народ Солнца приносил в жертвы животных, делился вином с землей и обрядами прогонял этих негодников подальше, однако если уж те и захаживали, то были безобидными (или почти), по крайней мере они тщательно скрывались за природными явлениями, ветром, оставаясь невидимыми взгляду. Вряд ли жители Упанистана за неимением достойных магов следили за традициями, не прогоняли сущностей и дьявольщину, позволяя той властвовать на своих землях и пожирать все живое. И распустившийся бес, нашедший это место и прибравший к своим лапам цаплю, ощущал себя здесь хозяином, наблюдая смерть и засуху. Теперь-то понятно, что «небылицы» на пустом месте и сами собой не создаются. Нечисть, столько, сколько живёт на земле бок о бок с родом человеческим, охотится за людскими душами, силами, страхами, эмоциями. Каждая книга с мифами и даже сказками расскажет или намекнет об этом. И в том, что то же самое проделывает с Нисой прихвостень зла — нет сомнений. — Освободи цаплю, — справившись с дрожью в голосе, потребовала Ниса, почти не замечая удивленный взгляд Эмира, только что узнавшего ее тайну. — С чего мне это? — фыркнул прожорливый до магии демон, сверкая неистовыми алыми глазами, в которых бурлил огонь самой преисподней. — Я заберу душу этого мальчишки, а ты сбежишь к своему хозяину размазывать сопли и жаловаться на несправедливость жизни. Древние законы работают и сейчас. И по этим древним законам, даже вспоминая саму себя на острове Солнца в компании Мозенрата, Ниса понимала, как нужно действовать. И это понимание растекалось холодом внутри, подкидывая слишком реалистичные жестокие картинки игр, в которые может загнать эта тварь. Играть по чужим правилам становилось все неохотнее, но и выбора здесь по сути не было. — Сыграем в игру, — вдруг предложила она, едва демон стал подкрадываться к Эмиру и загонять его в угол, облизываясь при этом жирным языком. Он отвлекся и поглядел на девчонку. — Дай мне испытание на свой выбор. Пройду — ты отпускаешь всех нас и цаплю тоже, а не пройду, так забирай ее и мальчишку. Он не мог отказаться, ведь игры в природе у этих тварей. Они всегда мнят себя непобедимыми, а потому любят смотреть на жалких людишек, что пытаются их обыграть. И даже сейчас в этом кровавом взгляде отчетливо замерцала алчность и острое желание победить могущественного джинна, даже если по итогу он ее не получит, но крепко позабавится, разорвав напоследок тело смертного на ее глазах. Эмир при том выглядел так будто проглотил лягушку и с трудом дышал. — Убедила, — наконец, хмыкнул демон, отпрыгнув от парнишки. — Я позволю тебе забрать их, если сумеешь вновь найти эту пещеру. Если глаза и сердце не подведут, если достанет мудрости переступить на нужную тропу, если сумеешь противостоять собственным грехам — они будут спасены. У тебя есть час. Всполохами тумана накатывали волны древнейшей магии, которая была пусть и слабее магии Нисы, но гораздо свободнее, а потому — не подчинялась ее руке. Напоследок девушка метнула на Эмира взгляд полный отчаяния, а тот молчал, сцепив зубы. Тронув его похолодевшую руку своей горячей, она прошептала так, чтобы демон не слышал: — Я не подведу тебя, обещаю. — Моя жизнь в ваших руках, — выдохнул Эмир, отпустив свое негодование и вместе с тем руку, глядя на то, как растворилась девушке в тумане. Сознание заволокло темнотой, погружая в подобие сна.

***

Дорога, ведущая сквозь лабиринты подземных ходов, была темна и едва ли позволяла разглядеть что-то дальше пары метров вперед, всем своим видом напоминая длинный коридор. Только вот идти по нему с каждой минутой становилось всё сложнее: каменистая неровная дорожка повела еще глубже под землю кривым спуском, с каждым новым шагом внушая путнице всё больше сомнений и стирая решимость. Тишина сдавливала пульсирующие виски, и едва не начинала вибрировать от количества тревоги. Найти путь к нужной пещере с птицей. Это, как мантру, повторяла про себя Ниса, стараясь не задевать стены, что вдруг начали сужаться, боясь потревожить то, что спит в глубине их. Она даже боялась подсвечивать себе путь, однако пришлось создать волшебный шар, что лил неяркий белый свет. Если повезет, то, возможно, она не столкнется с другими тварями, обитающими тут, и дойдет до финальной точки, концовки чертового путешествия. Но темнота все плотнела, а коридоры вдруг начали раздваиваться, приглашая в новые туннели, и Ниса всегда выбирала наобум, слепо следуя интуиции и необъяснимой тяге в определенную сторону. Она ступала по неизведанным туннелям, заледеневшая жуть после встречи с демоном застилала глаза, после чего задурманенное долгим путем сознание будто трезвело, все больше отдаваясь во власть первобытному, до этого неведомому страху за чью-то жизнь. Неведомому? Так ли это? Но одно дело, когда Андила сама сиганула в пропасть, а совсем другое — обглоданный демоном скелет Эмира. Прошлый страх почти позабылся, притупляясь где-то на подкорке, а сейчас взыграл совершенно новыми необузданными красками. Под ребрами ухало тревожное сердце, ведь на самом деле было странно не встретить более ни одного двинутого кукушкой существа в этих бесконечных коридорах, что уже тянулись куда-то вверх и только, а по всем предположениям — это место должно кишеть ими. Время, тянущееся абсолютно спонтанно, поджимало, и Ниса с отчаянием понимала, что может и не успеть разгадать тайну этого подземья. И словно по воле ее мыслей впереди вдруг замаячил уже знакомый туман, клубами прошедший до самых ног и простилающийся все дальше по коридору. От него веяло могильным холодом и чем-то абсолютно потусторонним, однако другого пути не было, ведь разворачиваться и искать другой проход займет много времени. — Черт с ним… — прошипела под нос девушка, упомянув всуе тех, кто таился в этих коридорах инкогнито. Она ступала дальше, более не видя ничего вокруг, даже стен, которые заволок густой туман. Казалось, они и вовсе пропали, предоставляя открытое пространство для изучения. Пол под ногами внезапно сделался ровным, из крупных каменных плит, что уводили все дальше в неизвестность. И вот бело-сизую пустоту прорезал неяркий свет факела, который словно маяк зажегся вдалеке. Ниса припустила, а вокруг вдруг все стало меняться, туман преобразовался в длинный совсем знакомый темный коридор, где изредка встречались узкие окошки с видом на черную пустоту. Джинния с неверием осознала, что это коридор замка Мозенрата в Черных песках, а потому робко остановилась, не веря своим глазам. — Вот ты где, мерзавка! — Ниса вскрикнула от испуга, когда резкий голос Мозенрата прорезал тишину, а его сплетенная из чистой злобы и тьмы грозная фигура оказалась совсем рядом. На запястьях защелкнулись волшебные кандалы, охватывая чувством дежавю, а черный колдун, схвативший беглянку, прижал ее к стене в совсем знакомом жесте. Ниса вздрогнула от его мертвецки холодных, цепких пальцев, поглядела в угольные глаза, в которых вспыхивало и умирало адово пламя, а затем под неустанную кривую ухмылку, полную яда и самодовольства, прошептала: — Это же не ты… это не можешь быть ты… это просто галлюцинация… проверка на прочность… — затрепетавшими губами бросала она не связные в одно предложение фразы, все больше путаясь. — Что ты там бормочешь? — недовольно откликнулся князь, нагибаясь еще ниже к ее лицу и внимательно вглядываясь в испуганные золотые глаза. — Думала, останешься без наказания за свои шутки? Его тон сделался еще более грозным, и он почти полностью вжался в ее тело, не обращая внимания на мешающие руки, пугая такой близостью. Ниса не могла выдавить из себя ни слова, словно громом сраженная его появлением здесь. Она, как та, что плетет иллюзии, попалась в эту ловушку и теперь не понимала, что следует сделать, чтобы вырваться отсюда как можно скорее. Вера в увиденное наползала медленно, невзирая ни на шок, ни на болезненно вжимающееся в ее тело князя. Глаза суетливо забегали по округе в поисках исчезнувшей тропы, что вывела к проклятому месту лишь несколько минут назад, но похоже, что туннель не позволяет метаться в выборе пути, равнодушно отсекая дорогу назад. — Отпусти меня сейчас же! — вскрикнула Ниса, когда почувствовала зазмеившуюся костяную руку Мозенрата по своему бедру. Он нагло изучал ее тело, неустанно сканируя и пригвождая к месту одним лишь осатанелым взглядом. Его лицо вмиг вытянулось, становясь почти хищным, а губы сложились в нехорошую ухмылку. Брыкаясь, девушка все больше понимала, что так просто отсюда не сбежать, а кандалы по неведомой силе действительно сковали всю магию, лишив возможности просто переместиться. «Я сплю… это просто сон… иллюзия… его здесь нет, и этих кандалов тоже…» — повторяла она про себя, зажмуриваясь от обрушившихся на ее тело рук и холодного дыхания прямо в шею, где отчаянно билась кровь в артерии. — Ты принадлежишь мне, — вдруг процедил он в ее шею, а следом укусил до нестерпимой боли. Ниса закричала, молотя руками по его груди, но без толку. Кровь заструилась по нежной коже тоненькой струйкой, и князь с жаждой слизал и ее своим прохладным мягким языком, будоража само сознание подобными действиями. — И я сделаю с тобой все, что захочу… — Не посмеешь, — Едва не теряя рассудок, хрипло выдохнула она, вынудив поглядеть в свои наполненные слезами глаза. — Ты лишь мираж. Тебя здесь нет. И вся боль останется тут, когда я вырвусь. «Чтобы понять как отсюда выбраться, нужно… нужно… ну давай же!» — догадок не было, а в голове вдруг поселилась всеобъемлющая пустота, пугая своей нарастающей силой. — Вот как, — хмыкнул Мозенрат, лукаво прищуриваясь и склоняя голову набок. Его руки по хозяйски обхватывали талию, прижимая ближе к себе, и впервые в этом жесте было столько власти, что ноги Нисы невольно подкосились, и если бы не опора, то она бы грохнулась на пол сей же миг. Чувство нереальности снова стукнуло по вискам, напоминая о том, что из этого места следует лишь два выхода: всецело ему отдаться, потеряв связь с миром, или прислушаться к кричащей об опасности тревоге, и тогда последствия могут сделаться какими угодно. — Ты бы никогда так не трогал меня в реальности, — жестко осадила его девушка в который раз, замечая, как хватка потихоньку ослабевает, а лицо Мозенрата вновь ожесточается от неповиновения. Казалось, он только и ждал этой фразы, растягивая заледеневшее время. — Ты действительно так думаешь? Думаешь, не желаю тебя? — его шепот закрадывался прямо в жилы, будоражил и без того беснующуюся сейчас кровь, а парень едва не облизывался, довольный долгожданным страхом. — Это лишь вопрос времени, как скоро ты станешь принадлежать мне всецело. И магией, и духом, и… телом. — Прекрати! — она помотала головой, будто пытаясь выбросить эти слова из памяти, стереть все и забыть, не желая признавать увиденное и услышанное. Такое попросту невозможно. Оттолкнув парня с невероятной из ниоткуда взявшейся силой, она стиснула кулаки, прижатые друг к другу, и свирепо уставилась на Мозенрата. Или на то, что скрывалось под его личиной. «Что под ней скрывается?» — с содроганием от ужаса подумала она, расширяя глаза. Она рванула что есть мочи с места, оставляя захохотавшего князя далеко в поглотившей его силуэт тьме. И вновь заволакивающий все видимое пространство туман появился из-за угла. Ниса бежала и бежала, не смея остановиться, чтобы перевести дыхание и успокоить гудящие ноги. Кандалы исчезли с рук по чьему-то велению, но магия все-равно была бесполезной, ведь чтобы куда-то переместиться нужно или желание или хотя бы знание того, куда отправиться. А Ниса понятия не имела, где находится, в какую сторону рвануть и есть ли вообще хоть какая-то сторона в этом месте. Впереди вновь зарябил всполохами оранжевый свет, и совсем скоро ноги принесли в знакомую комнату. Деревянные двери среди плотного тумана распахнулись, являя взгляду покои во дворце Упанистана, и все выглядело в точности так, как было до отъезда из столицы. Девушка застыла, а дверь захлопнулась за ее спиной. Изучая обстановку, она искала детали, которые могли бы выбиваться из реальности, но все было настолько качественно сотворено, что на какие-то жалкие мгновения показалось, что все случившееся до этой комнаты — страшный сон. И что сейчас она откроет дверь, а там будут слуги, новые задания и Мозенрат, который не посмеет тронуть ее лишний раз или брезгуя, или уважая, как свою верную слугу. Тихие шаги позади оповестили о нежданном госте. Развернувшись, Ниса с удивлением наткнулась на улыбающееся лицо сержанта. — Ты? — выдохнула она, успокаивая зашедшее сердцебиение. — Что ты здесь делаешь? — Жду вас, госпожа, — с легкостью ответил он, скромно покраснев как юнец и отведя взгляд. — Хотелось вас повеселить разговором, ведь видеть вашу улыбку все равно, что греться на солнце. Девушка пятится и садится на диван, устало опуская голову на сплетенные пальцы и скрывая в них лицо. Эмир садится рядом, впервые дотронувшись сам до ее плеча в успокаивающем жесте. Запах кожи, выстиранной одежды и мыла забирается в ее ноздри, отвлекая от растущего беспокойства, что это вновь все понарошку. Но Эмир выглядел таким… реальным, и даже его поведение было вполне ожидаемым. Он был также скромен и учтив, однако молчал, хотя вроде любил поболтать. Поднимая на него взгляд, намеренно медленно, она не замечает, что тени, копошащиеся по углам, только этого и ждут. Волосы на затылке встают дыбом, как всегда бывает, когда за тобой наблюдают со спины. Но, обернувшись, Ниса не обнаружила ничего кроме весело потрескивающих дров в камине. — Я знаю, что вас это беспокоит, — раздался его шепот рядом, и Ниса кивнула. — У нас есть немного времени, госпожа. Расскажи, что тебя тревожит, может, так мы узнаем как выбраться отсюда? — Неужели ты настоящий? — горько усмехнулась девушка, с болью поглядев на сержанта и задержав дыхание. — Это ведь снова глупая шутка, розыгрыш… — Я настоящий, — с твердой уверенностью кивнул Эмир, в доказательство взяв ее руку в свою горячую и несильно пожав. — Время идет, — с нажимом бросила она, отвернувшись от его заразительно искрящихся серых глаз, в которых можно утонуть и не заметить этого. — Мне нужно выбраться и найти цаплю… но я так устала… Она призналась, ощущая накатывающую на тело усталость, а желание куда-то идти и что-то искать пропадало. Все мысли исчезали по мановению чьей-то магии, или не магия то была, а комната и Эмир — реальные, и все ей приснилось, почудилось… Она уже не понимала, куда завела ее эта тропа, но чувствовала вмешательство в свой разум, дурман, заволакивающий сознание постепенно и не причиняя боли. Вернувшись глазами к Эмиру, джинния нахмурилась, вспоминая что же хочет сделать. Зачем она сидит здесь с ним и почему?.. Куда ей следовало поспешить? Слова, сказанные минуту назад, забылись, и действительность казалась такой сладкой, что не хотелось что-то менять. Эмир не сводил глаз с Нисы, а она, хоть и глазела на него в ответ, всё же больше внимания удерживала на сжимающих внутренности ощущениях. Она сглотнула, пытаясь смочить пересохшую глотку, а в голове промелькнула мысль, что страх с возбуждением — весьма и весьма странное сочетание. Но откуда взялся этот страх? Парень протянул к ее лицу руку, заправляя выбившуюся прядь волос за ухо, неосознанно (или осознанно) мазнув большим пальцем по ярко выраженной скуле на темной коже лица. Девушка затрепетала всем телом, ощущая жар, охватывающий низ живота и необъяснимое желание поддаться вперед, прижаться еще раз щекой к его шероховатой ладони, на которой были мозоли от оружия, вдохнуть его запах еще крепче, а следом… что следом стоило бы сделать? Она прикрыла веки, силясь запечатлеть этот момент в своей памяти на века, запомнить на всю жизнь, и открывать глаза стало намного сложнее. — Госпожа? — его тихий полушепот не вывел из мыслей, но погружал в новый сладострастный транс, вынуждая обхватить его ладонь своей, переплести пальцы, прижаться бедром к бедру, сидя так близко. — Я хочу вас поцеловать… — Так целуй… — неосознанно, едва слышно шепнула в ответ Ниса, не раскрывая глаз, но уже чувствуя движение рядом с лицом. Эмир нагнулся к ней ближе, опаляя жаром дыхания нежную плоть, губы, что так страстно раскрылись, с которых сорвался нервный выдох, готовы были прижаться к ее губам. Ниса ощутила касание, его рот накрыл ее в нежном поцелуе. Губы порхали на губах, касаясь так робко, словно это крылья невесомой бабочки. Зажмурившись от удовольствия, Ниса подалась вперед, отпустив руку парня и обвив обеими его шею, касаясь сильных плеч, которые даже через ткань могли похвастаться выпирающими от напряжения мускулами. Эмир осторожно обнял ее в ответ, боясь сдавить или причинить вред тем или иным способом, однако желание овладело ими, вынуждая забыть про положение и происходящее за стенами комнаты. Ниса боялась растерять окутавшую их магию, которая вмиг просочилась прямо внутрь тела, укутывая теплом и даря долгожданное наслаждение. Сравнивать было не с чем, да и незачем, и девушка поддалась этому искушению, начисто забыв о том, что пора выбираться, что этот мираж уже стирает ее волю в мерцающую пыль. Поцелуи становились все горячее, губы не были способны оторваться хоть на жалкий миг друг от друга, чтобы вдохнуть. Касания, совсем робкие, опадали на плечи и руки, на талию, неосознанно задевая приоткрытый тканью худой живот. Ниса млела под таким не настойчивым горячим натиском, растворяясь, словно кубик льда в бокале игристого, захлебываясь невероятными ощущениями и умоляя… нет, требуя настойчивым объятием больше. Грудь отчетливо вздымалась и опадала, девушка прижала свою ладонь к шероховатой щеке парня, которая уже познала щетину. Она исступленно шептала его имя каждый раз, когда отрывалась от горячих губ с влажным звуком, чтобы вымолвить то, что в ту же секунду забывалось, и всё начиналось сначала. Дрожь разлилась с бурлящей кровью по всем конечностям. Она что-то упускала, что-то определенно важное, забываясь в натиске вмиг похолодевших рук, которые настойчиво уложили на диванчик, а сухие губы вдруг прижались к обнаженной шее, иступлено одаривая поцелуями. Закинув обе ноги девушки на свои бедра, парень бесцеремонно расположился на ней, придавливая своим весом. Ниса поерзала, пытаясь понять, что же изменилось, почему вдруг вновь на краю сознания поселилось чувство тревоги, будто стоит она перед распахнувшей свои смертельные объятия пропастью. Под пальцами вдруг смялась дорогая ткань рубахи, и девушка с силой обхватила острые плечи парня, которые ощущались уже не такими крепкими, а худощавыми, но требовательными. Его длинные пальцы жестко сжали бедра, поддаваясь навстречу, чтобы прижаться пахом к промежности через слои ткани, сорвать несвязные слова с зацелованных губ. Прохладные губы с новой силой обрушились на ее рот, неистово терзая требовательными, глубокими поцелуями. Это сбивало с толку, но все протесты утонули в захлебывающемся звуке, изошедшем из потревоженного рта, когда чужой язык так нагло принялся исследовать его. Не было возможности, даже крохотного шанса отодвинуться от этой лавины, застигнувшей ее врасплох. Рука, крепко стиснувшая ее горло сзади, заставила откинуть голову назад, а требовательные губы принялись жадно выцеловывать дорожку от края губ до скулы и вниз — к шее. Беспощадно. Неистово. Властно. Джинния вздрогнула и отчаянно вскрикнула, когда острые зубы впились в незажившую ранку на шее с новой силой, оттягивая плоть и смакуя новую выступающую кровь. Распахнув глаза от ужаса, она взглядом, слегка размытым и затуманенным от былой страсти, скользнула по бледному лицу нависшего над ней хищника, что сверкал обсидиановыми глазами и криво ухмылялся, а с его бледных чувственных губ срывались капли ее волшебной крови. Мозенрат, продлевая ласки, словно ничего и не случилось, смотрел так, будто только что выполз из адской пучины и ждёт момента кровавой расправы. Когда вмиг побелевшая Ниса, сбрасывая оцепенение, подалась вбок, вдыхая столько воздуха, сколько позволяло на несколько мгновений парализованное тело, чтобы истошно закричать, призывая на помощь, князь бесцеремонно рванул её за волосы назад, и из груди вырвался лишь силой оттуда выбитый полустон. Они замерли, и словно само время застыло меж их взглядами и телами, где один навалился на другую. Он ждал, растягивая губы, будто распивая удовольствие от ее безудержного страха. И ей в голову не пришло ничего лучше, кроме как начать сбивчиво молиться сначала в своей голове, а затем переходя на едва уловимый шепот: — …не введи в искушение… но избавь от лукавого… То, что пряталось под маской князя, вдруг расхохоталось, прекратив слушать ее едва слышные слова, срывающиеся с потрескавшихся, опухших губ. — Ох, дитя… — отсмеявшись, прошипел он, хватая за загривок и вынуждая вновь встретиться глазами. — В моих владениях такие методы не работают. Живя среди людей ты можешь спрятаться в мире грез, молитв и прочей чуши, которая так скучна для меня. Но, дорогая, когда ты уже в мире своих грез, то бежать некуда. Это тупик. Всхлип вырвался из ее рта, и Ниса сама забыла о том, что является не простым человеком и при должной подготовке смогла бы сбросить эту сущность с себя. Но все, на что ее хватало, — продолжать молиться и верить, что кто-то придет и избавит ее от этого ада. Но никто не приходил, молчаливая тишина пугала просочившимися из всех щелей тенями, что складывались в образы по углам. — Я — создание Небес… — хрипло проговорила она спустя минуту молчания. Глаза напротив беспощадно усмехались над ее жалкими попытками. — Он не оставит меня здесь. — Неужели? — весьма точная копия Мозенрата вскинула бровь. — Бога здесь нет. Его нигде нет. Он только в людских головах. А иначе позволил бы он своему первому чистейшему созданию угодить в лапы нечистой силе? Отвечать не хотелось. Ниса упрямо поджала губы, не готовая верить или не верить этому существу. В голове все смешалось в смердящий клубок, к которому даже притрагиваться не хотелось, чтобы распутать этот ворох мыслей и чувств. Извернувшись, девушка впилась зубами в его плечо, и только услышав его обескураженный выдох, успела рвануть вновь вбок и свалиться с дивана, отползая подальше от озверевшего колдуна. «Небеса… нет, только не он… это не Мозенрат...» — думала она про себя, в брезгливости скривившись и сдерживая подкатившие слезы обиды после очевидного обмана. А колдун потер плечо с разорванной в одном месте рубахой и опасно сузил глаза, свешивая ноги на пол и складывая руки на груди, будто чего-то ждал. Но слез, как и слов, больше не было, все застряло в одурманенном теле девушки. — Выбрала не ту дорожку, — прошипел он не своим голосом, от которого веяло жутью. — Выбрала как всегда — не думая. Помчалась как обычно — туда, где тьма. Сама загнала себя в ловушку из которой выхода не найдешь, вовлекаясь в грехи, впуская тьму в свое сердце. И скоро ждет тебя расплата за избранное неосторожное желание. И расплатишься ты сполна. Ниса сцепила челюсти вместе, глядя на тварь, притворившуюся Мозенратом. Сейчас, когда голова раскалывалась от нестерпимой боли, а тело все еще помнило унижение парой мгновений ранее, память вернулась на былое место, разрезая воспаленное сознание и заставляя скалиться от злости. «Если переступишь на нужную тропу и противостоишь собственным грехам» — услужливо подкинуло подсознание задачку, данную черт знает сколько времени назад. Но, по всей видимости, час еще не истек, а потому у нее еще есть шанс выбраться. — Мое время еще не кончилось, — прошептала с осознанием Ниса, подбираясь с пола и выровняв спину. — Я дам тебе еще один шанс, — закинув ногу на ногу продолжал Мозенрат, который являлся воплощением ее тревоги, потаенных страхов и всего темного, что пребывало в глубине души и отчаянно пугало. Его образ был создан, чтобы пугать и препятствовать, поэтому он здесь. — Можешь выбраться и поискать путь самостоятельно через ту дверь… Он кивнул на дверь, появившуюся вместо камина. — Или же отправиться туда… По левую сторону образовалась схожая дверь, однако никаких подсказок не последовало. Ниса хмурилась, поочередно глядя на двери и не замечая разницы. Одинаково. Одинаково опасно. — А что там? — спросила она, и следом послышался его полный яда смешок. — Не узнаешь, пока не откроешь. А как откроешь, так и узнаешь. Ниса нервно завертела головой, понимая, что толку от дьявольщины немного. «Но он справедлив… не узнаю, пока не ступлю на нужную тропу…» — и выбрала вторую дверь, пятясь, чтобы не спускать глаз с ухмыляющегося князя, в ту сторону. Увидев в ее взгляде страх, злодей рассмеялся, запрокидывая голову назад, как всегда делал настоящий князь, и это поражало еще больше. Невероятная схожесть, просто невозможная… — Хороший выбор, — отсмеявшись, кивнул он, а Ниса уже скрылась за дверью, вновь попадая в пелену беспросветного тумана и холода. Дорога оказалась долгой, в какой-то момент даже показалось, что девушка наворачивает круги по неопознанной местности. Однако, время тянулось, словно вовсе неподвластное никому, хотя час наверняка уже был пройден в мире наземном. Липкий страх, прицепившийся к дрожащей шкуре, мешал и вынуждал крыть себя грубыми словами за расточительство времени и глупость, сделанную в комнате с камином. Это ж надо было! Потерять бдительность и всякий контроль над ситуацией, позволить себе забыть цель своего пути, отдавшись во власть горячим рукам, не различая настоящий Эмир или нет, а после и вовсе напоить своей кровушкой одну тварь. Но самокопания ни к чему хорошему не привели, однако вопрос о том, почему Ниса все-таки захотела того поцелуя, оставался одним из важнейших. А еще почему… почему, черт побери, целовать Мозенрата (или его подобие) оказалось так… завораживающе, будто играешь с огнем, бродишь по лезвию ножа или тонкому льду, где шаг в сторону — оступишься и провалишься в пропасть, разбиваясь на мелкие осколки чего-то явно ничтожного. Она увязала. Увязала ногами в этом тумане, сплетенном из страха и неосуществимых грязных желаний, словно место являлось бесконечным болотом, из которого крюками вылезают обглоданные временем и чрезмерной влагой деревья, опуская свои ветви книзу и расцарапывая кожу, вгоняя в новый приступ удушья. Споткнись она, упади — и мир рухнет, а заиндевелые осколки пережитого вопьются в плоть, разрывая ее, причиняя совсем человеческую боль. Соразмерную с болью от взгляда глаз, в которых кроется темная пучина бездны, где желание разорвать угадывается почти моментально. Впереди вновь замаячил свет, но уже не теплый, а совершенно холодный, предвещающий нечто плохое. Выйдя из неощутимой завесы, сердце глухо ударилось о ребра, в который раз напоминая о том, что будь она человеком — давно бы померла от страха перед… перед своими собственными желаниями и грехами. Оказавшись в невероятно знакомом месте, она застыла как вкопанная, обернувшись, но не увидев пути назад. Грот под горой острова Солнца вновь предстал взору, совершенно не измененный за долгое время, все такой же… сказочный, но пугающий в этот момент. — Ты не защитила меня. Голос, что раздался прямо рядом, напугал, но Ниса больше не дергалась. Она похолодела, замерла и кинула взгляд в сторону, где в тенях притаилась та, которая по сей день могла мельтешить своим образом в сознании, взращивая чувство вины и скорби. Ни на год не изменившееся лицо явило себя свету, пробивающемуся прямо из окна в своде (не от луны, нет, от чего-то страшного, магического, и казалось, что ты находишься на операционном столе), и за секунду круто изменилось: тени пробежали по загорелому лику, рытвины исказили некогда гладкую кожу, придавая ей земляной оттенок, а глаза налились свинцом, практически полностью посерев и стерев зрачок. — Я не могла, — только и выдавила Ниса, отступая на шаг, второй, пока ее бывшая подруга приближалась медленными, загоняющими в угол шажками. Чувство вины вновь топило, заставляло захлебываться, а сердце нещадно кровоточить. Внутри все болело и ломалось, рушилось, опадая к пяткам горечью от потери. — Могла, мерзавка! — закричала Андила, одним рывком оказываясь возле Нисы и, схватив ту за шею, сдавила сильными пальцами, срывая хрип. — Ты могла! Могла спасти нас обеих, переместить куда-то подальше, и мы были бы свободны. Но ты предпочла глупые правила! — ее лицо исказилось от широкой дьявольской улыбки, которая комкала кожу и доходила едва не до ушей. — Хотя ради своего драгоценного князька их нарушила не один десяток раз. Оттолкнув Андилу, Ниса выдохнула и попыталась понять, что же ей нужно сделать, чтобы пройти дальше. Но разгадки не находилось, поэтому она слепо начала вновь отходить, кружа по круглому гроту прочь от умершей. — Какая же ты мразь, — смеялась она, и голос этот рокотал, отражаясь от стен беспорядочным эхом. — Думала лишь о своей шкуре, и продолжаешь делать то же самое. — Тебя не существует… — шептала Ниса, зажмуривая глаза и пропуская момент, когда Андила начала приближаться. — Ты лишь мираж… Очнулась она только тогда, когда по щеке прилетел сильный удар кулаком. Отшатнувшись и охнув от боли, Ниса распахнула глаза, но идти дальше было уже некуда. Выхода все-равно нет, и нужно что-то делать, чтобы выбраться. Тогда она начала рыскать глазами по гроту, пока на нее обрушивались удары руками, от которых приходилось уворачиваться и прикрывать голову, вжимаясь в стену и поскуливая, как побитая собака. — Убью… — рычание вырвалось из груди той, что восстала из мертвых. Она склонялась ближе, словно падальщик, а затем резко перехватила руки Нисы, развела их в стороны и врезалась в живот своей острой коленкой. Согнувшись пополам и схаркивая кровь, Ниса едва сдержала слезы боли и отчаяния. «Если это место вызывает твою боль… то и ты можешь ее причинить, ведь в реальности всего этого не существует, — внезапно проснулся ее демон, встревоженно закопошившись в сознании. — Убей ее». И это стало отправной точкой. Вывернувшись, Ниса ощутила в себе прилив сил и магии, что долго дремала, но вдруг нашла выход. Перехватив уже руки Андилы, которая зашипела от злости, девушка подсекла ей ноги и повалила на землю, начиная избивать руками по голове и, дергая за плечи, бить затылком о поверхность. — Прекрати мучить меня! — закричала она не своим голосом, брызгая слюной с кровью, вывалив всю злость на ту, которая вдруг начинала хохотать. Это еще больше злило, поддавало огня, и удары продолжались, пока затылок с неприятным хрустом и хлюпаньем не раскололся. — Ненавижу! Ненавижу всех вас! Но крики и слезы не помогали, вырываясь откуда-то из тела, наполненного агонией. Руки не были запачканы кровью, ведь ее вовсе не оказалось. Андила была пуста, как тряпичная кукла, игрушка, что тотчас рассыпалась в прах. И этот прах продолжала колотить Ниса, врезаясь кожей в цельный мраморный пол, разбивая плоть в кровь, не в силах остановиться. — Ненавижу… — шептала она сквозь льющиеся рекой слезы, что закапали на пол, глухо разбиваясь и тут же высыхая. Стало легче? Определенно нет.

***

Легкая рябь, пронесшаяся перед глазами, ознаменовала окончание длинного пути. Ниса вздрогнула и очнулась будто от долгого, невероятно мучительного сна, подскакивая с земли, на которой лежала, и нервно оглядываясь по сторонам. Рядом сидел взволнованный, до смерти перепуганный и бледный Эмир, а цапля, успокоившись в клетке, внимательно глядела на очнувшуюся. Голова нещадно трещала, а во рту пересохло, и силы то и дело норовили свалить куда-то в небытие. Чувствуя себя выжатой, она все-таки поднялась на ноги и отряхнула одежду, поглядев на притаившегося в углу беса. А тот только растягивал мерзкие губы в ухмылке, заставлял забеспокоится о том, правильный ли путь она избрала или в очередной раз допустила ошибку. Отплясывающая на циферблате часов магия испарилась, возвращая времени привычный ход. — Я победила? — поинтересовалась Ниса дрожащим, охрипшим голосом, и Эмир тут же подскочил к ней, взяв за руку и позволяя опереться о свое плечо от переизбытка чувств. Боль прошла, а запекшаяся на шее кровь исчезла вместе с ранкой, но внутри было так гадко, что хотелось выть раненой собакой. — Победила? — демон рассмеялся, схватившись за живот и откинув голову назад. — Как знать, дорогуша, как знать, — скрипел он голосом. — Я потерял цаплю, но вот достиг гораздо большего, чем ты. Ниса непонимающе нахмурилась и выпрямила спину, игнорируя встревоженные взгляды своих знакомых. — Что ты имеешь ввиду? Демон помедлил с ответом, растягивая губы в новую кровожадную ухмылку, показывая два выпирающих желтоватых клыка, от вида которых по телу проносилась дрожь. — В твоем сердце пустота, — прошипел он, указывая когтистой лапой на грудь девушки, что вздымалась от участившегося от страха дыхания. — И тебе хочется ее заполнить, теперь мы оба знаем это. Внутри тебя уже поселилась та тьма, что разрушит все светлое, обернет наизнанку, пережует и выплюнет… и как знать, как скоро ты падешь в эту бездну… Искренне наслаждаясь, демон прислонился спиной к стене и сложил жилистые руки на груди, пренебрежительно сверкая глазами. Ниса сглатывала ком слез в горле от жестоких слов, что хлесткой пощечиной в который раз проехались по самолюбию. «Он не прав. Ошибается, гаденыш». — Проваливайте, — вдруг выплюнул он уже с уловимой угрозой, будто услышав ее отчаянные мысли. — Уносите ноги, если хотите пожить еще, а ты… — он снова посмотрел на Нису, грязно облизнувшись. — Надеюсь, что мы еще встретимся, когда ты расплатишься за эту свою доброту. Он исчез, словно бы его никогда тут и не было, однако эхо голоса продолжало преследовать в черепной коробке. Пещера заходила ходуном, и мелкие камушки посыпались по стенам, предвещая беду. Золотая клетка растворилась в воздухе, а освобожденная птица, ткнув клювом в плечо джиннии, полетела в туннель, указывая нужный путь. — Скорее, госпожа, пещера вот-вот обрушится! — воскликнул Эмир, схватив замершую девушку за руку и потащив вслед за птицей. Ниса не помнила и вряд ли четко осознавала каждый свой шаг, слепо переставляя ноги вслед за кричавшим ей что-то Эмиром. А позади уже рушились стены пещер и туннелей, желая похоронить всех троих тут заживо. Но, словно фортуна оказалась на их стороне, не прошло и десяти минут, как сверху полился из узкого отверстия солнечный свет. Птица взмыла вверх, а Эмир, ухватившись за выступающие камни, принялся взбираться следом. Ниса последовала его примеру, обдирая кожу рук и постанывая от боли в напрягшихся мышцах. Тело не слушалось, и пришлось несколько раз подпрыгивать, чтобы подтянуться и влезть в отверстие, а затем, уперев ноги по обе стороны норы, медленно продвигаться вперед. В тот миг она забыла и как дышать, и даже про собственные ноющие конечности, что по-прежнему упирались в стены ямы, удерживая тело на весу. Вверху на нее уже смотрел Эмир, выбравшийся наружу и протягивающий руку для помощи. Где-то над ним в небе парила цапля, издавая свободные крики. Ниса зажмурилась, а по лбу ее и спине катился крупными каплями пот, сил, чтобы ползти дальше, почти не осталось. — Не останавливайтесь! — кричал Эмир, все больше пугаясь чего-то неведомого. Опустив голову вниз, посмотрев себе под ноги, девушка ужаснулась, увидев нескольких тварей, что ползли прямо к ней и уже ручонки протягивали, чтобы ухватиться и затащить обратно. Вот и нечисть, что дремала до сего момента в мрачных лабиринтах под землей, а теперь, учуяв кровь беглецов, решилась выползти, чтобы в последний миг ухватиться за ноги. — Нет! — завопила Ниса срывающимся на фальцет голосом, и начала работать руками и ногами поживее, повинуясь страху, чтобы ближе подползти к протянутой руке Эмира. Ноги скользили по рыхлой бурой земле, отовсюду сыпалась потревоженная грязь, попадая прямо на голову, в глаза и даже в рот, лишая всех ориентиров. И вот Эмир ухватил ее руку в районе локтя, вытягивая наружу. Ниса щурилась от яркого света после долгой темноты и не могла надышаться свежим воздухом, ощущая, как магия врывается в ее тело вновь, наполняет силами и исцеляет все раны, отгоняя прежний страх куда-то на задворки сознания. Места, где обитают демоны, способны лишить даже могущественное существо практически всех сил, но не убить. Этого было вполне достаточно, чтобы более спокойно выдохнуть, глядя в место, где секунду назад была яма, а теперь значилась совершенно не потревоженная земля. — С-с-спас-с-ибо тебе, — с неба спустилась птица, шепеляво поблагодарив и склонив свою голову с невероятно длинной шеей книзу в поклоне. И, взмахнув своими белоснежными крыльями, полетела прочь к сердцу Упанистала, а над местами, где она летела, расцветала трава, а пеньки превращались в деревья. Повсюду все вновь стало оживать, а где-то вдалеке послышался грохот, а следом плеск воды из вернувшегося в ущелье ручья. Ниса вдыхала и вдыхала, глядя на магию, что распускалась повсюду и стремилась дальше — к замку и пескам, которые наверняка очертят границу с этим раем. Но тут же, едва успев насладиться природой, она уперла свой угрюмый взгляд в притихшего Эмира. Он смотрел на нее со смешанными эмоциями, от восхищения до ужаса, и явно метался в этом выборе. Налетевший ветер растрепал ее волосы, трогая пыльную одежду и измазанные грязью руки, что покрывались мурашками. Она поглядела вверх, где солнечный диск, ни чуть не изменившись за, казалось бы, долгое время, все так же приглашающе одаривал теплом. «Сколько прошло времени?» — хмуро подумала она, но уже понимала, что в наземном мире вряд ли прошло больше часа. Это поражало воображение, джинния впервые сталкивалась с подобным, когда время не подчиняется простым объяснениям, повинуясь воле тех, кто остался внизу. — Расскажешь кому? — фыркнула она, поднимаясь с земли. Эмир поднялся следом и отрицательно покачал головой, хмурясь, отчего грубая складка залегла меж его бровей. — Как можно, госпожа? Кем бы вы ни являлись, я — ваш верный подданный. А ваша… природа... лишь доказывает то, что мы можем жить вместе с джиннами, что те непременно защитят нас. — Говоришь складно, — прищурилась девушка и вдруг приблизилась к нему, смотря снизу вверх и сверкая глазами, полными тревоги. — Теперь сделай, и забудь о том, кем я являюсь. Так будет лучше для тебя, поверь мне, ведь если князь узнает — не сносить тебе головы. — Уже забыл, Ваша Светлость, — в тон ей отозвался солдат, и на лице его вдруг появилась улыбка. Вся мрачность отступила, вновь являя ее взгляду того самого улыбающегося, но скромного сержанта. — Но позвольте задать один вопрос? Ниса осторожно кивнула, приготовившись к худшему. — Если вы служите великому князю, но при этом в большинстве случаев делаете то, чего он не знает, то… могу ли я рассчитывать на дружбу с вами? Она вскинула брови, явно удивленная подобным вопросом. А следом задумалась, ведь все ее друзья каждый раз подводили к беде. Андила, Мозенрат, который считался ее другом, но на деле лишь требовал повиновения… Может быть, и Эмир пытается приблизиться к ней лишь для того, чтобы выведать о лампе больше положенного и украсть ее, чтобы… чтобы что? Какие у него могут быть желания, кроме хорошей должности? Ведь выглядит он человеком порядочным. Однако, вновь поглядев на сержанта, девушка на секунду подумала «а может?..». Может, все будет не так, как с другими? «Не смотря на то, что я плохо разбираюсь в людях, но он… ему верить мне хочется» — и осторожно кивнула, принимая предложение парня, который так и засветился от счастья. «Или хочется от того, что он тебе симпатичен?» — фыркнул демон в ее голове, но остался без должного внимания. — Это честь для меня, — на выдохе проговорил он, склоняясь так низко в знак благодарности. — Дружба с вами является самым большим подарком, на который я и не мечтал рассчитывать. — Но… почему? Неужели ты что-то хочешь взамен? — вдруг ляпнула она, не подумав, но озвучив свои мысли. — Повышение? Деньги? Власть? Что тебе угодно в обмен за молчание и… отсечение попыток завладеть лампой? — Нет, мне ничего не нужно, — он искренне покачал головой, глядя ей прямо в глаза, явно уверяя в собственных словах. — Не все люди желают именно этого, госпожа. Кому-то достаточно одного вашего взгляда… К тому же… — он вдруг помрачнел, кинув взгляд куда-то в сторону на расцветающую траву и мелкие цветы с желтыми бутонами. — Я слыхал только о двух лампах, о которых известно в пустыне многим. И обе не принесли ожидаемых результатов, ведь магия… извините, но она в большинстве случаев приносит лишь зло. — Да… — пораженно выдохнула девушка, расслабив напряженные плечи и ссутулившись. — Мы сейчас это увидели собственными глазами. — Не волнуйтесь на мой счет, госпожа, — увидев ее сомнения произнес Эмир с твердой уверенностью в голосе. — Я не предам вас. Буду служить только вам, коль того пожелаете. Сердце вновь затрепетало под ребрами, но в этот раз от приятных слов и такого нежного взгляда, брошенного на нее саму. Ниса зарделась, потупив глаза вниз и не зная, что должна чувствовать. После произошедшего в пещерах появился легкий страх ступить на тот путь, который она неверно выбрала, но сердце… сердце так отчаянно призывало к чему-то неистовому, жаркому и палящему, как солнце, что играло в темных волосах Эмира. — Я надеюсь, что это так… — прошептала она в ответ, смущаясь еще больше.