Wenn nichts mehr geht

До дома Каулитца, если вы помните, было совсем недалеко, но, отягощаемый снопом мыслей, парень плёлся в два раза дольше привычного. Ужё стоя прямо напротив своей калитки, он продолжал размышлять над тем, как бы безболезненно рассказать о своей проблеме маме. Вариантов было не густо, да и имевшиеся были далеко не самыми подходящими. Порядком устав от непрекращавшегося мыслительного процесса, Билл принял решение действовать по интуиции, исходя из ситуации. Парень бесшумно отпер калитку, прошёл через крошечный садик и, надеясь остаться незамеченным, открыл дверь. Симона стояла прямо на пороге и улыбалась такой мягкой, переполненной теплотой и надеждой улыбкой, что от одного её вида на душе становилось радостно. Женщина даже не дала Биллу переобуться, а сразу же, преодолев растояние в один шаг, заключила его в крепкие объятья. В таком положении они стояли, пока Каулитц не заметил, что мамино тело редко и мелко вздрагивает. – мам.. Ты что.. Плачешь? Женщина тихо всхлипнула, оторвала Билла от себя и, посмотрев на него, в полголоса сказала : – это же правда, Билли?.. Неужели это правда?.. Билл легонько потряс головой : – самая чистая, мам.. Я клянусь.. Симона недалеко отошла, дав Биллу переобуться и пропустила из полутёмной прихожей в светлую кухню. Когда же она обернулась и взглянула на лицо сына, ахнула. На лице её читалось горькое разочарование и испуг. – Господи! Что у тебя с лицом?!.. И после такого у тебя ещё хватает смелости врать? Билл! Ты думаешь, я не догадываюсь, как к тебе относятся одноклассники? Кто этот, блин, Том?!! Мне нужно знать! Я больше не хочу смотреть на то, как моего сына втаптывают в грязь! Билл же, через секунду вспомнив о синяке, начал успокаивать маму. – нет! Нет! Мам, это не то, о чём ты подумала! Присядь, мам, не кричи, пожалуйста. Не волнуйся.. Симона устало вздохнула и всё-таки села на диван. Билл рядышком. – ну, так кто этот Том тогда? Извини, что я так сразу на него подумала, но просто других предположений, после такого у тебя на лице, у меня в голове не возникло. Билл тяжело вздохнул, потёр себя за плечи и тихо сказал : – Том.. Он.. Он пришёл к нам только в этом году, и практически сразу, блягодарая ему, моя жизнь начала кардинально меняться.. У Симоны на лице появилась заинтересованность. – сначала я думал, что он такой же, как и все остальные, просто прикрывается маской дружелюбного и приветливого мальчика и пытается со всеми подружиться. Поэтому я не доверял ему, вёл себя холодно и закрыто. Но представляешь, каково было моё удивление, когда он даже после такого отношения к себе не то чтобы не бросил меня, а наоборот - он старался быть со мной всё ближе и ближе.... Тогда я понял, что он даже не просто приятель, а.. Друг.. Самый настоящий и самый лучший.. – но тогда откуда у тебя такой синяк на всё лицо? С ним же даже в школу не пойдёшь... Неужели тебя и вправду... Прям.. Билл не дал маме договорить и с горечью произнёс : – гхм.. Ну.. Да.. Иногда да.. На лице Симоны появилось недоумение смешанное с печалью. – а почему же ты до сих пор молчал?.. Разве мы не доверяем друг другу? Билл, если это так, то мне очень жаль.. Значит, в наших отношениях что-то не так.. *Кажется настал тот самый момент, когда можно рассказать всё маме. Она не должна думать, что она сделала что-то не так. Она не должна так винить себя..* Промелькнуло у Билла в голове. Следом он поспешил прервать Симону. – мам, я прошу, не надо! Не думай так! Позволь только мне сказать.... Кое-что.. Ты только не говори ничего, пока я говорю.. И... И.. Каулитц даже не успел заметить, как на глаза начали наворачиваться слёзы, а в горле образовался ком, мешающий говорить. – и... Прости меня, пожалуйста!! Мам!.. Я.. Я, тебе никогда ничего не рассказывал про одноклассников, да и пр.. про школу, а зря! ЗРЯЯЯ!!! Потому что я настолько сильно свернул не туда, что подумал.. Подумал... Слёзы душили парня, не давая произнести ни слова. Просто плач мгновенно перешёл в настоящую истерику. – ЧТО ЕДИНСТВЕННЫМ СПОСОБОМ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ПРОБЛЕМ БУДЕТ.... АА.. СМЕРТЬ! Мааам! Это правда мои мысли! Я сам себе не верю!! Билл на секунду замолчал, переводя дух. Бедная Симона сидела белее простыни и, казалось, вот-вот упадёт в обморок. К её несчастью, Билл продолжил. – я... Просто решил не сразу... А.. Ах.. В общем.. Незаметно.. Симона сквозь слёзы, всё ещё недоумевая, спросила : – а как это!?!.. Незаметно.. Господи, Билл.. – хххх.. Я.., в общем,.. Нет! Это ужастно! Мам, прости, но я должен это сказать.. Чёрт! Я.. Я.. Эх.. Начал морить себя голодом... Расчитывая умереть.. Сказав это тише и быстрее, чем всё остальное, Каулитц покраснел, максимально втянул голову в плечи и сгорбился. Через несколько секунд эти слова долетели до сознания Симоны, и она невольно съёжилась. Не зная, что ответить, женщина просто сидела с замершим выражением ужаса на лице и молчала. Довольно долго, пока Билл всё же не услышал робкое и тихое : – Господи,... Как я могла этого не замечать... Я будто ослепла, погрязнув в рабочей рутине.. – мам.. – Билл.. А что же теперь? Ты же не просто так.. Сказал это.. Что-то произошло? Поменялось? Боже, Билли, я так надеюсь, что да.. Ведь ты бы точно не стал мне это рассказывать просто так.. – ты права.. Мимолётный лучик надежды промелькнул в глазах матери. – в чём? – я изменился.. А точнее, Том меня изменил. Он меня... Спас.. Да, прям спас! Я больше не хочу умирать. Но это душа не хочет, а тело всё равно продолжает медленно умирать! Он пришёл слишком поздно.. Сейчас шансы что-либо изменить очень малы.. Затем после небольшой паузы Билл одними губами прознёс : – я чувствую, что близок к концу... Губы Симоны задрожали, скривившись в перевёрнутой улыбке. Через секунду она схватила Билла за тощие плечи и начала мотать головой. – нет.. Нет! Нет! Ты не можешь так говорить! Ты не знаешь! Ты же ещё даже к врачу не ходил! А нужно сходить, прям завтра! Ты должен выздороветь. Затем женщина еле слышно произнесла : – я не дам тебе умереть... К этому моменту разговора была уже глубокая ночь. Симона, обняв Билла за голову и прижав к груди, сидела и молча глотала слёзы, боясь разбудить сына, который, как ей показалось, задремал. Со стороны эта ночная сцена могла показаться умиротворённой и нежной, но на деле же в голове у обоих бушевали мысли, изнуряя и так уже истрепавшийся кораблик психики. Симона молилась. Ежесекундно. Билл тоже. Только оказавшись у самого края бездны, в которую он чуть было не упал, парень понял, насколько далеко он отошёл от истины, насколько был слеп и глуп, чтобы позволить себе довести всё до такого состояния. Заснуть с такими мыслями в голове было нереально, но вылезать из объятий мамы уж очень не хотелось, поэтому Билл предпочёл притворяться спящим и слушать, прижавшись к груди Симоны, её прерывистое дыхание. Утомлённые ночной беседой и стрессом, Билл с мамой всё-таки поспали в не самой удобной позе около трёх часов, после чего их разбудил домашний будильник, который Симона забыла выключить. Кое-как, продирая слипшиеся от слёз глаза, они проснулись и побрели к столу. Билл расшторил окна, а мама пошла ставить чайник. Было солнечное зимнее утро. Более умиротворённой и располагающей к хорошему настроению погоды просто невозможно себе представить, но им было не до этого. Первой фразой, которую Каулитц услышал с утра стало полушёпотом сказанное : – и.. к кому же нам идти?.. Спросонья Билл не сразу врубился в то, что сказала мама, но потом неуверенно ответил : – эм.. Даже не знаю.. Но, кажется, Том, когда узнал о моей... проблеме, он сказал мне что-то про то, что есть отдельные врачи и даже целые клиники, которые занимаются.. В общем,.. анорексией.. – чем? А разве ты знаешь, чем.. болеешь? – эм.. Как тебе сказать... Я догадываюсь, что она у меня есть... Эта болезнь.. Банально из-за того, что я.. Хх.. Худел.. Сильно. – неужели она заключается только в том, чтобы худеть? Тебе же, в конце концов, сбросить вес захотелось не чтобы стать красивее. – вот в этом и дело. Эта такая жуткая болезнь, которая и психическое здоровье охватывает и, как побочный эффект, физическое. Причины у всех разные, поэтому то я и не уверен.. Может у Тома спросить? – хм.. Спросить совета у близкого друга никогда не будет лишним. Я, конечно, постараюсь что-нибудь подыскать, но не уверена, что найду то, что нужно.. – хорошо.. А, как думаешь, идти мне сегодня в школу? – я думаю, что не стоит.. Ты не спал практически всю ночь, отдохни. Если хочешь встретиться с Томом, то подожди его после школы. – то есть, прийти только к последнему уроку и ждать его у ворот? – получается, что так. В это время завтрак, представлявший из себя простую овсянку, был готов. Симона, уже стоя с двумя тарелками в руках около стола, замолчала на несколько секунд, а затем произнесла: – Билли,.. Эм.. Будешь завтракать? Эти мамины слова пробежались по давно пустующему желудку холодом. Билл сглотнул, закусил губу и потряс головой в знак согласия. Было слышно, как Симона облегчённо выдохнула. – ну хорошо тогда.. Напротив Билла образовалась дымящаяся ароматная тарелка. Мама, не дожидаясь сына, принялась за еду. Она старалась не смотреть на него, чтобы не смущать, но даже так Билл ерзал на стуле, вертел головой, рассматривал тарелку, но к еде не притронулся. Когда Симона наконец-то подняла голову и увидела, как Билл сидит со странным выражением лица и смотрит на тарелку, она тяжело вздохнула. – Билли.. Тебе нужно поесть. Когда ты последний раз ел? Я понимаю, дело совсем не в этом, но так ты почувствуешь себя лучше хотя бы на физическом уровне. Пожалуйста, Билл.. Каулитц, ещё раз пожевав губу, неуверенно взял ложку и посмотрел на Симону. – мне же будет больно? – в смысле?.. Ты про что? – ну.. Когда долго не ешь, желудок отвыкает от еды. Я просто.. Ладно, не бери в голову... После этих слов парень начал очень медленно, тщательно всё пережёвывая, но есть. Мать старалась не проявлять слишком сильных эмоций, поэтому, когда на её лице сияла лёгкая улыбка, в сердце была ликующая радость. Заглядевшись на Билла, Симона не заметила, как начала опаздывать на работу. – ах! Я опаздываю аж на двадцать минут! Господи, мне надо бежать! Пока, Билл, целую! – пока, мам. Ровно через десять минут после того, как Симона ушла, Билл, кое-как съев половину порции, почувствовал боль, которая не давала ему даже нормально вздохнуть. Она была настолько острой, что Билл с застывшими слезами на глазах сидел в оцепенении, впившись ногтями в край дивана. Ещё через несколько минут он завыл, а в голове его проносились мысли : *_Господи, так вот она какая, плата за жизнь!.. Как хорошо, что мама этого не видит.. _* Каулитц лежал на диване всего двадцать минут, но показалось больше часа. Если честно, парень вообще с трудом мог понять, который сейчас час и сколько он уже лежит, скрючившись от боли. Лоб покрыла липкая испарина, а по спине то и дело пробегала дрожь. Биллу казалось, что за несколько минут его голова будто налилась свинцом. Все эти ощущения были схожи с очень сильной простудой, но её не было. А тем временем мысли одна за другой продолжали кружиться в голове. _** и так теперь будет каждый грёбаный раз, когда мне нужно будет поесть... И это, как я понимаю, будет продолжаться до тех пор, пока мой вес не придёт в норму.. Господи! Ну что я за идиот?!! Грёбаный кретин! Ааа!!.. **_ Билл забился в истерике. Он кричал, выл, царапал руки, края дивана.. Долго.. Пока его и так не многочисленные силы иссякли, и парень, тяжело выдохнув, забылся мёртвым сном. – ээй, Билл.. Просыпайся.. Лёгкое прикосновение к плечу холодной с мороза маминой руки. Билл еле продрал глаза и перевернулся на спину с тихим стоном. – ты как себя чувствуешь? У тебя болел живот? Парень слегка покачал головой. – ясно.. и долго ты спал? – если честно, то с того момента, как ты ушла, я не поднялся с дивана.. Кстати, который час? Я не опаздываю к Тому? – не волнуйся, уроки у вас заканчиваются в пять часов, а сейчас только два. Я просто на обед приехала и тебя за одно проведать. – фух.. – ты, кстати, не голоден?.. Или сейчас лучше не есть? Билл неуверенно почесал затылок и ответил : – думаю, не стоит.. – может тогда.. Даже не знаю.. хотя бы молоко попьёшь? – давай чуть позже.. – хорошо. Билл, наконец-то поднявшись с дивана, на ватных ногах поплёлся в свою комнату. На еду у него не было ни сил, ни желания, поэтому парень просидел в комнате до вечера, попеременно бросая взгляд то на окно, то на часы. Настало время собираться. Сначала Билл машинально потянулся к сетчатой майке и рваным джинсам, но отдёрнул руку. ** _если я ни с того ни с сего появлюсь около школы, явно кого-то дожидаясь, у этих придурков точно возникнут какие-нибудь подозрения. Не исключаю, что они даже придраться ко мне смогут. Нужно одеться по-другому. И макияж не делать. И причёску. Чёрт! Но у меня же вся одежда такая! Ладно, я могу постоять на улице в куртке. Так, блин, видно же будет, что это моя куртка!... Может, тогда одолжить у мамы.. Хм.. У неё, если не ошибаюсь, была такая, которая смахнёт на мужскую. Так, с курткой понятно, со штанами вроде тоже. Теперь нужно сделать так, чтобы не было видно моего лица. Шапка, солнцезащитные очки. Похер, что сейчас зима. Зимой мне тоже может слепить глаза. Отлично! Главное, чтобы меня Том узнал.. Надо как-нибудь аккуратно подойти к нему и сразу дать понять, что это я, а не левый тип. Надо встать на наш заветный угол. Он точно меня заметит. Хорошо.. Пойду, пожалуй..**_ Когда Билл вышел из комнаты, одетый именно так, как задумывал, мама уже ушла обратно на работу, оставив ему ключи от дома. Порывшись у неё в шкафу, он нашёл вполне подходящую курту (правда, она всё равно выглядела как женская), оделся и пошёл, специально рассчитав время так, чтобы прийти к школе за несколько минут до конца уроков. Вот уже слышен визжащий звонок и некоторые ученики уже выходят из школы. Своих одноклассников Билл увидел буквально через две минуты после звонка. Толкая друг друга в бока, слепившись в один большой ком, они что-то активно, даже агрессивно обсуждали. Что конкретно, Билл, конечно же, не мог разобрать, но когда группа приблизилась к нему, ухо парня резануло его же имя, сопровождаемое, по классике, огромным количеством ругательств. Каулитцу стало не по себе, поэтому он сжался и попятился вглубь своего укрытия, хотя до этого стоял как тень, даже не дыша. Это лишнее движение привлекло внимание нескольких человек из компашки Лео и Тилля. Они кинули пристальный, подозрительный взгляд на Билла, после чего презрительно хихикнули. До Каулитца вновь долетели несколько фраз, но уже без его имени. – хех, смотри, Хеннинг, что это за чухонка в углу стоит? Ты её раньше видел? Возраста вроде нашего, а в школе и на лыжах я её не видел. – я, вроде, тоже.. – и нахер ей солнечные очки? – может это чья-то мамаша? – хе! У начальной школы уроки уже давно закончились. К тому же она сама выглядит, как школьница. – ладно, хер с ней. Нам бы выяснить, куда эта черноволосая глиста делась. – согласен. Может он, собака сутулая, настучал уже кому-нибудь, и нам прилетит пизды. – поэтому, пока это не выяснилось, нужно ему ещё одну, финальную, так сказать, взбучку задать, чтобы из дома неделями не высовывался. – так и сделаем.. Господи! После таких слов, относившихся явно к нему, Биллу не то что стало не по себе, он готов был в обморок упасть. Живот потянуло, а по спине и шее прошёлся холодок. _** блядь, теперь ведь реально из дома не высунусь**_ Только успел подумать Билл, как заметил на крыльце странно сгорбившийся и поникший силуэт Тома. По одной этой позе друга было понятно, что он чем-то расстроен. Каулитц, в мгновение забыв об одноклассниках, стал следить за Томом, боясь, что друг может его не заметить. Когда же Трюмпер наконец-то приблизился к заветному углу и бросил на него взгляд, его смутила посторонняя фигура, стоящая там и смотрящая прямо на него. Молчание затянулось... В тишину плавно влился необычно тихий голос Тома. – Билл?.. Как только Каулитц подался вперёд, Том сразу же заключил его в крепкие объятья. – Господи, Билл, куда ты пропал?.. Почему ты не позвонил? И почему сегодня пришёл только к последнему уроку? – я вчера с мамой разговаривал.. Она теперь тоже всё знает.. Сегодня с утра она задалась вопросом "куда же мне обратиться за помощью?". А затем я и сам понял, что не знаю, куда. В нашем захолустье даже аптек нет, значит нужно будет ехать в Магдебург или ещё куда-нибудь. Но куда? Я не знаю. Том, я пришёл сегодня только чтобы спросить это. Может ты знаешь.. – дело в том, что здесь нужна помощь сразу нескольких врачей, но в первую очередь - психиатора. Аноресия - это не про вес, а про то, что твориться у тебя в голове, что привело тебя к такому физическому состоянию.. Насколько я знаю... – мне придётся лежать в психушке?! Прервал Тома Билл. – а.. Нет, нет, что ты! Просто психиатор ставит диагноз, а лежать ты будешь.. – так я всё-таки буду где-то лежать?! – ах.. Конечно же да! В таком состоянии об амбулаторном лечении не может быть и речи! – и откуда ты столько знаний понабрался? Ещё и так уверенно вещаешь, как будто у тебя этот самый врач вместе с тобой под боком живёт. – хехе) А ты, можно сказать, сменя раскусил). У меня бабушка работает врачом. Конкретно психиатором. Пока мы жили в Магдебурге, я её часто навещал, и она, конечно же, рассказывала мне про самых интересных пациентов и её работу. Если хочешь, можешь даже к ней записаться, чтобы не копаться среди тысячи остальных вариантов. – вау,.. Вот так совпадение.. Тогда всё понятно.. Ладно, ну вот я сходил к ней, она поставила диагноз, а дальше? Меня же, надеюсь, не поселят с шизофрениками и психопатами в одной палате? – да тебе вообще не обязательно лежать в психиатрической больнице. Существуют специальные центры по лечению рпп. – лечению чего? Но это, я так понимаю, медицинское название моей проблемы? – да, угадал. Это расстройства пищевого поведения. Анорексия одно из них. Таких центров мало, но в Магдебурге, вроде бы, должен быть. А вообще, сам врач решает, куда тебе дальше идти, поэтому я не могу ничего утверждать. – хорошо тогда.. Затем Билл ненадолго замолчал, после чего продолжил. – а может,... Заскочишь в гости?.. Просто, скорее всего, мама уже сегодня соберёт вещи и завтра же мы поедем в Магдебург. Хотелось бы.. Ну.. Повидаться с тобой перед отъездом... – Ах, Билля, Билля!.. Ты же не на северный полюс отправляешься! Но предложение всё равно заманчивое, так что я только за)) После этого парни неспешно направились домой к Биллу. По дороге, как ни странно, они практически не разговаривали, но, только дойдя до калитки, Билла "осенило", и он остановился  : – ты чего встал то, Билл? – я вспомнил.. – что? – мама же тебя ни разу не видела и практически ничего о тебе не слышала. Сюрприз для неё, конечно, будет знатный... – а почему практически? Она всё-таки что-то знает обо мне? – ну.. Так то да, знает.. Том промолчал секунду, а потом расслабленно улыбнулся. – тогда и волноваться не стоит! Не парься, пошли. Калитка тихо заскрипела, оповещая маму, что сын вернулся домой. Симона вышла на крыльцо и тут же встретилась взглядом с совершенно незнакомым ей лицом. От удивления она даже слегка ахнула. По открытому молчащему рту было понятно, что она хочет спросить, кто этот нежданный гость, но Билл её опередил. – привет, мам, это,.. в общем.., Том. Вот. Ничего, если он погостит у нас недолго? – а эм.. Ну а почему нет? Кстати, привет, Том, я Симона. – здраствуйте) Несмотря на внешнюю уверенность, внутри Симона была максимально расстеряна и удивлена. С одной стороны, она была рада за Билла, но с другой - немного на него рассержена, ведь он даже не предупредил её о том, что придёт с другом, хотя мог. (А далее, строкой ниже, могло бы быть развёрнутое и подробное описание того, как парни приятно проводили время у Билла дома, но его не будет) Итак, последующие несколько часов в доме Каулитцев ничего особенного не происходило : Билл познакомил маму с Томом, и теперь женщина по-настоящему убедилась в правдивости слов своего сына по поводу его одноклассника. Они пили чай, разговаривали, рассматривали фотографии.. Собственно, делали все, что подобает делать, будучи в гостях. Со стороны могло показаться, что Билл ведёт себя, как самый обычный и вполне здровый, жизнерадостный подросток. Но так, к сожалению, только казалось да и то только один вечер.. Этот вечер помог Биллу представить или даже почувствовать себя здоровым и внутри, и снаружи. Он помог забыть (впервые за очень долгое время!), что в школе парня ждёт свора хулиганов, которые, вероятнее всего, его изобьют. Эти несколько часов Билл искренне радовался, хохотал и улыбался. У него, да и у Симоны с Томом не промелькнуло ни мысли о его весе и о том, что нужно, как бы, принимать меры. Ну... До одного момента... – эй, Билл! А помнишь.. Помнишь.. Заливаясь смехом, пытался вставить фразу Том, пока Симона безуспешно его успокаивала. – Том! Ты сейчас своим хохотом дом снесёшь! Да и не думаю, что Билл помнит каждую минуту своей и тем более твоей жизни. Билл улыбнулся, хихикнул и, наклонив голову, посмотрел на Тома. После секундной паузы, Каулитц довольно резко встал с дивана, направляясь к столешнице, произнёс : – эм, а никто чаю ещё не хочеет..?.. А затем... Темнота, потом вспышка и глухой звук падения тела на кухонную плитку. Благо, Билл успел подставить руку, чтобы не разбить голову, но это не особенно помогло. Том с Симоной синхронно ахнули, но первым к Биллу подбежал Трюмпер, сразу начав приводить его в чувства. Через секунду подбежала Симона с мокрым полотенцем. Билл очнулся только через минуту и тихо завыл, почувствовав резкую боль в бедре и плече. Из-за отсутствия какой-либо жировой прослойки удар был довольно болезненным, и в первые несколько секунд Билл даже подумал, что точно что-нибудь сломал, но, слава Богу, всё обошлось ушибом. За каких-то несколько минут обстановка в комнате сменилась с беззаботной и радостной на тягостно-напряжённую. Длительное молчание прервало тихое и шипящее : – блядь... Это был Билл, который до сих пор лежал ничком на полу. – кто у тебя там, говоришь, может меня полечить? – а?.. А.. Да.. Бабушка у меня психиатор. Она может тебя осмотреть и назначить лечение. Симона, услышав это, не поверила ушам. – стоп... Так это правда, Том? – а.. Да, я рассказал сегодня Биллу. – ах,.. Я просто хотела как можно скорее найти подходящего врача, но не знала, с чего начать. А тут оказывается, что далеко ходить не нужно. – ну как, нужно, центр находится в Магдебурге. – ну,..я не в прямом смысле, ты понял меня. Да и этот факт меня не сильно смущает. Если нужно будет, на время переедем в Магдебург. – хм.. Я бы вам посоветовал сразу собрать вещи и подыскивать аппартамент, так как Билла с крайне большой вероятностью запишут на долгосрочное лечение. Он будет жить в центре, а вы, если хотите, можете уехать обратно в Лойтше, либо остаться там. – вот как.. Тогда ладно.. Спасибо, Том... После этого Билл незамедлительно начал собирать вещи, а Симона, спросив у Тома телефон, позвонила его бабушке и попросила записать Билла на приём. Всё это заняло ещё некоторое время, поэтому, когда дела были почти закончены, наступил вечер. – Том, уже вечер. Тебя, наверное, ждут дома? Заболиво спросила Симона. – да, скорее всего.. Хотя я предупредил отца, но сейчас уже реально довольно поздно. Я, пожалуй, пойду.. После этого Том направился к выходу. Билл, услышав, как свитящий пуховик Тома сполз с вешалки, выскочил из комнаты, чтобы попрощаться с другом. Когда Том уже завязывал шнурки, Билл произнёс : – Том.. – Что? –... А.. Это надолго? – что надолго? Из-за неожиданности вопроса, Трюмпер не сразу уловил его суть. – ну.. Это.. Лечение.. – а! Лечение... Ну.. Это, хоть и не полностью, но зависит от тебя. А вообще, в среднем, лечение занимает от одного месяца до года, но такое, на самом деле, очень редко бывает. Обычно, где-то три месяца - полгода. . Неподдельное удивление изобразилось на лице Билла, а затем к нему добавилась гримасса разочарования. – а.. Что, прям полгода?.. А.. А как же я без тебя?.. Тома тронула такая реплика. Он, на удивление, не знал, что ответить.. – а.. Ну.. Почему сразу полгода и почему это без меня? Я буду звонить так часто, как только смогу. Неуверен, правда, что у меня получится навещать тебя, так как порядки в некоторых больницах очень суровые. Но, если можно будет, обязательно навещу)). После этого Билл подскочил к Тому и обнял его так, чтобы хватило хотя бы на несколько дней, после чего провожал уходящего друга взглядом, пока тот не расстворился в сером зимнем горизонте...