Часть 8
Вот и близится конец Империи. Скоро свершится то, чего не может себе представить ни один мировой лидер. Императорскую семью безжалостно обезглавят еë же последователи.. День был особенно пасмурен. Воздух тяжко передвигался по пустым улочкам. Люди словно затаились в ожидании чего-то ужасного. Даже птицы в этот день не пели привычных песен, лишь щебетали молитвы пропащим душам. На каменной плитке посверкивали капельки росы, их уронило небо. Деревья скрючились. Ивы и берëзы качали своими длинными ветвями, время от времени роняя свои листья. В этот день в одном месте собрались все главы революционного движения для обсуждения окончательного плана действий. Были все: Павел Фомич, Лизонька, Миша и Софья. Однако, всë равно кого-то не хватало.. Впрочем, это неважно. Все продолжительное время обсуждали ход событий так, чтобы пострадало как можно меньше людей. В итоге сошлись они на нескольких вещах: Лизонька во время восстания проберëтся в царские палаты и уведëт императора в безопасное место. Анастасия должна будет пробраться в замок под видом служанки и закрыть вход в комнату с балконом, где будет стоять семья. В это время Миша должен обезглавить императора вместе с его семьëй прямо на том же месте. Софья же сначала уведëт паникующую толпу в безопасное место, а после она, как и все остальные, присоединится к вооружëнному конфликту с полками. Задача усложнялась тем, что все противники вооружены до зубов, когда как у революционеров подготовленных военных кадров намного меньше. В основном это крестьяне с виллами, и все. Чем же вооружены эти самые полки? Одеты они в лëгкие, мобильные и удобные мундиры, все в наградах. За счëт этого их было легко ранить в жизненно важные органы, однако был приказ — стараться не бить насмерть. А вот у воинов вряд ли будет такая цель по отношению к ополченцам.. В руках у сторонников императора есть винтовки со штыками и шпаги, чего вполне достаточно для того, чтобы один воин смог одолеть трëх, а то и пяти повстанцев. Мало того там присутствовали ещë и пушки, и кони. Но на стороне восставших есть одно существенное преимущество — их просто напросто больше, поэтому надежда есть, и она не собирается потухать. Пути назад уже нет. Скоро Миша примет на себя ношу правительства, и официально провозгласит себя Советским Союзом. Но не всë так печально. После собрания компания друзей вновь собралась вместе, чтобы отвлечься от тяжëлых мыслей, те решили сменить тему на более приятную. — Слушайте, может сходим к Насте? — внезапно предложила Софья, — Она наверняка снова переволновалась и напекла блинов! — Да, ты права. Мне кажется ещë немного и эти стены задавят меня своей вычурностью, — с улыбкой вздохнула Лизонька. — Хорошо, если вы уж так настаиваете. Только я гитару захвачу, хорошо? Так и направились друзья в избу Насти. В этой избушке давно живëт лишь одна крестьянка, так что гостям она была вполне себе рада, ведь оставшись одной перед этим судным днëм, та начинает сходить с ума. Вновь весëлый говор на отвлечëнные темы. Однако атмосфера была будто.. прощальной? Никто ведь не знал, кто из этой компании в итоге останется живым, если и вообще кто-то останется...***
День был поистине прекрасен: солнце в зените освещало всю империю, на улицах кипела жизнь, лавки ломились от изобилия иностранных товаров и ювелирных украшений, что переливались лазурью в свете холодных лучей. По всему Петербургу уже давно начались торжественные возгласы и армейские лозунги, прославляющие императора и РИ. За лозунгами не было слышно ни журчания воды у берега моря, ни грустного щебетания птичек, ничего! Лишь людское тщеславие, уже давно захлестнувшее Империю. На главной площади уже всë было готово для празднования дня рождения императора: лучшие офицеры своего времени и солдаты уже стояли в стройных колоннах, ожидая начала основного празднества. Уже во всю играла всяческая музыка, подбадривающее нудное ожидание. На входе во дворец уже стояла наша компания. Все сильно переживали, но только на лице Миши это никак не сказалось, когда как Софья была готова разрыдаться с минуты на минуту. — Ну что, пойдëм?.. — неуверенно спросил Михаил, что впервые за долгое время оделся в официальную одежду. На поясе у него была ножна с остро наточенной шпагой. Софья вздохнула, глянув в глаза любимому. Она всë ещë старалась не заплакать от дурных мыслей о возможной смерти Миши. — Пойдëм, — девушка обернулась спиной, при этом глубоко вздохнув, — Берегите себя... — На очах в свете солнца проблеснули слëзы, которые Софья быстро вытерла украдкой. Миша лишь помахал рукой даме в след, кормя себя позитивными надеждами. Девушка с показной уверенностью и бесстрашием пошла в толпу, на площадь, где скоро разгорится небывалое восстание. Дворянке нельзя быть слабой, показывать неуверенности, сильных эмоций, чтобы самой смочь спасти как можно больше невинных людей. Остальная троица направилась в замок. Напоследок они крепко обнялись, надеясь на то, что эти обьятия ещë не последние. Пути назад уже нет. Вот уже император с семьей вышли на балкон, чтобы поздороваться со своими поддаными. Они ещë не знали, что дверь уже заперта, что они в ловушке и их кончина настанет совсем скоро. Издалека послышался стук копыт и звон кареты.. Забила барабанная дробь, объявляющая начало торжественного гимна властителю. Однако, не успел хор обратиться к богу, как вдруг громко заиграли трубы, а с другой стороны сильнее забили барабаны. Вместо привычного триколора у некоторых военных в руках появились красные полотнища. Из тени балкона вышел Союз, что одним взмахом проткнул сначала императора, а потом и остальную его семью. В живых не осталось ни одного наследника императорского рода. Угас яркий отблеск александрита... Перед глазами Михаила было ужасающее зрелище — алая кровь растекалась по плитке балкона, подступаясь к туфлям мужчины. Лица королевской семьи были запечатлены в непонимании, а на глазах некоторых были маленькие крупицы слëз. Началась паника, внезапно праздничные ружья стали настоящими орудиями для убийств. Недовольные повстанцы забились о королевские ограды, началась давка. Опешившие от неожиданности войска быстро пали низ, а те, чья реакция оказалась лучше, стали оттаскивать своих соратников. Была дана команда «обороняться». Вся площадь мигом залилась кровью, а вместо пения птиц заслышались крики ужаса, скорби и торжества. Люди стали биться, совершенно не понимая, где находятся свои, а где чужие. Лизонька, тем временем, в образе служанки пробиралась сквозь длинные коридоры к царским палатам, надеясь успеть раньше повстанцев, что горели желанием поскорее покончить и с самим РИ. Совсем скоро девушка отворила нужную дверь, быстро подойдя к мужчине. — Дорогой Властитель, вам срочно нужно спасаться! Времени мало! Пойдëмте, прошу вас. РИ же, словно уже зная, что произойдëт, уже сидел на своей кровати, ожидая Лизоньку. Он неспеша поднялся, после чего его под плечо подпëрла Лизонька, что повела мужчину в кладовую. — Я знал, что он не позволит мне умереть, мой сынок... И вам спасибо, девица. Вижу в вас течëт кровь истинной женщины, что окрашена в цвет любви, — лëгкая улыбка не слезала с лица, Лизонька же лишь быстро поблагодарила правителя за комплимент, посчитав сказанное им лишь отклонением в результате болезни. Не успел Союз выйти к балкону, перешагивая через грудь мëртвого императора, как вдруг дверь выбил недовольный гвардеец с агрессивными криками. За ним погналась Настенька, успев лишь выкрикнуть короткое «Миша!». Как вдруг в грудь недовольного со свистом влетела железная пуля, от чего тот сразу упал намертво, успев лишь чуть коснуться штыком костюма СССР. Революционер опомнился лишь уже тогда, когда мëртвый мужчина лежал рядом с царями. Жаль только такая близость к высокой крови после смерти значения не имеет.. Миша оглянулся, желая найти того, кто спас его от гибели, не увидев никого, он легко улыбнулся, кажется поняв, кто это был, и с уверенностью вышел к балкону. — Дорогие жители нового государства! Спешу заранее поздравить вас со скорым падением авторитарной Империи! С каждым днëм мы становимся ближе к новой, социальной власти! И начнëтся она как только все приверженцы старых порядков окажутся на одре! Да здравствует новый Интернационал! — прозвучала торжественная речь, что еле пробивалась сквозь крики и вопли, однако смысл сказанного был понятен всем. Империя пала. Что будет дальше?.. Никто не знает, но все будут надеятся, что они выживут..***
По всей территории бывшей Российской Империи несколько месяцев кипело ужасное побоище. Бой пехотный и ручной, на штыках, кавалерийские атаки, артилерийский огонь палили так, что выстрелы не прекращались ни на минуту. Убитые и раненые падали с обеих торон, по ним шествовали простые люди и скакала кавалерия, что давили раненных. Груды, нет, горы убитых лежали почти везде на просторах Империи. Грохотали взрывы оружеен, разгорались пожары, в которых страдали все. Вслед за тем, как города окрашивались в алый, на верхушках крепостей поднималось красное знамя. Обездолили всех — и невиновных крестьян в жажде наживы, и безучастных дворян. Из городов массово при первой же возможности уезжали люди. Дороги были переполнены, поезда заполонены настолько, что некоторые были готовы ехать в товарных вагонах, лишь бы скрыться от вездесущей Красной армии. Войска останавливали вагоны и выискивали среди простых людей дворян, а находя, они расправлялась прямо на месте. Люди умирали от обезвоживания в пути. А в вагонах царила антисанитария. Да то и дело, что воры крали чужие багажи, прося за них баснословные деньги, которые тогда, впрочем, уже и не имели значения.. Все спасались от жестокого алого знамени, так же эгоистично устанавливающую свою власть, в иллюзии убеждений о том, что оно делает добро. Соседние страны ломились от беженцев, не успевая закрыть границы. Кто спасался в Америку на корабле, кто в Европу, а кто в Сибирь. Вскоре всë наконец кончилось, власть огласила коммунизм, а бывшие земли Империи вступили в новый Союз. Война не обошлась без потерь.. Прямо посреди неë Лизоньке пришлось в быстрых темпах хоронить собственного отца.. Софья получила ожоги во время спасения невинных из завалов пылающего здания, а Настенька во время обороны двери в балкон, чуть не лишилась жизни, однако обошлось всë лишь ранениями в плечо и живот. На руинах старой власти алым цветком зацвела новая, которая в будущем ещë не раз проявит себя в совершенно разных ситуациях со всех сторон. За окном слышатся стоны горюющих от потерь матерей и брани мужиков, что резали гробовую тишину, воцарившующся на всей Руси.. Союз сидел в своëм новом кабинете, уже в Москве, которая была всегда ближе к нему душой и интересна. Мужчина разбирал все нужные документы и письма, приглашения из других стран на диалоги. Он только первый день у официальной власти, а уже устал от всего. Уже были оглашены новые РСФСР и УССР, но оставалось куча вопросов с территориями. Через пару минут нему на диалог зашла Настя, которую Миша пригласил лично. — Да, Союз? — девушка вошла и сразу спокойненько уселась перед новым правителем. — Как твоя рука? — поинтересовался мужчина, глянув на перебинованную руку. — Да, по-тихоньку, — Настя чуть поправила бинт — Как же я рада, что ты остался цел... — А отец?.. — Говорит, что в порядке. Но я думаю тебе стоит его снова навестить, он будто сам не свой.. Ах, да! Ты чего-то хотел, Союз? — Во-первых, я хотел бы, чтобы ты больше никогда меня так не называла, Миша чуть приулыбнулся, — А во-вторых, да... Я хочу, чтобы ты стала представителем новой республики — Карелией, — девушка приоткрыла рот, пребывая в недоумении, — Долго думал над этим, и понял, что ты единственная, кому я могу доверить этот регион. И я настаиваю на том, чтобы ты взяла его под своë крыло. — Но я ведь даже к политике не близка.. Да и насколько я знаю — это рядом с Петербургом.. Как я могу взять на себя такую ответственность? Я ничего не умею.. Право, не стоит. — Значит будем учиться вместе. Знаешь, мне тоже сейчас свыкнуться с политикой, ведь напрямую я никогда не учавствовал в ней, наблюдал.. Поверь, мне так же страшно, как и тебе, но я хочу, чтобы этот путь мы прошли все вместе. Кстати, Лизонька и Соня уже согласились на управление своими регионами. Дерзай, Насть, у тебя всë получится. — Нуу... Даже не знаю.. — девушка смущëнно увела взгляд, переплетя пальчики ручек, — Думаю я могу попробовать..? — Хорошо, тогда можешь пока идти, я всë оформлю и запишу, а завтра мы все вместе соберëмся для обсуждения дальнейших действий. — Хорошо, спасибо, Миша! — Настя быстро вскочила со стула и направилась к выходу. Не успела Настя выйти, как в кабинет зашëл ФК. Девушка врезалась в его грудь и чуть не упала, однако была вовремя подловлена за талию. — Так быстро от моего присутствия дамы ещë не падали, — Финдляндия спокойно отпустил Настю. — Ох, спасибо.. — та положила руку на свою грудь и взглянула в лицо фина. ФК моментально влюбился в этот тëмный, глубокий, спокойный океан в глазах, в ее красиво уложенные светло-коричневые льняные локоны. В этот момент между двумя пробежала лëгкая искра. Давно мужчина не чувствовал эту лëгкую волну эмоций, идущую от волнующегося моря, дарящую тепло. Однако же, момент длился недолго, оба скоро отстранились друг от друга, а Насти словно и след уже простыл, как и в принципе еë внешнего спокойствия. — Какими судьбами? Присаживайся, мой друг. Если я не ошибаюсь, именно благодаря тебе я сейчас жив, не так ли? — Союз улыбнулся ещë шире, радуясь приходу друга. — Кто эта девушка? — заинтересовался Фин, провожая любопытным, чуть удивлëнным взглядом закрывающуюся дверь. — Это? Это моя подруга, Анастасия, очень милая девушка. А что? — заинтересовался Миша, начав что то подозревать. — Да так.. Просто интересно, откуда вокруг тебя так много «просто подруг»? — Я просто умею дружить) А ты, видимо, не просто так поинтересовался, кто это. Не так ли? — Союз взглянул другу прямо в глаза. — И откуда у тебе такое любопытство, — поначалу фин отаечать не собирался, но под суерлящим взглядом Михаила, он быстро сломался, — Да, она меня...поразила, скажем так. Это простое платье, волосы... — ФК понял, что чуть не перешëл на описание влюблëнности, — Выглядит интересно. — Ну хорошо, хорошо... Так что случилось, что ты пришëл ко мне? Небось награду за спасение моей жизни просить пришëл? — Можно и так сказать.. В общем, я хотел бы.. — Я слушаю, выполню любое твоë желание. — Если бы слушал — не перебивал бы. — Ой, да, извини! Продолжай. — В общем. Я прошу независимости, — взгляд стал более серьëзным, Фин не шутил — Я благодарен тебе и твоей семье, правда, но.. Я хочу домой. — Ого.. Хорошо, нет проблем. Только пообещай мне не пропадать, хорошо? — Союз прекрасно понимал, и на деле уже ожидал подобного исхода. После короткого молчания он дополнил - И не предавать. — Обещаю. И благодарю. — А, кстати, пока ты не убежал, я чуть не забыл. Приглашаю тебя на «светский вечер», в честь начала моего правления. — А поточнее дату сказать? Ну не знаю, может вообще, я наверное занят буду, все дела... — Там будет Настя, — перебил Миша, хитро улыбаясь. - Дату я сообщу тебе позднее. Всë же я ещë сам не знаю, когда он будет, но точно знаю, что он будет.) — Ладно, я подумаю. А сейчас мне надо бежать. — Удачи в дороге, передай брату от меня при— Не успел Союз договорить, как дверь захлопнулась. ФК сразу побежал в карету, сопровождаясь добрым взглядом СССР. Вскоре послышался лëгкий вздох и мужчина снова принялся за работу.***
Заголовок газеты был таковым:
«Dringende Neuigkeiten! Das russische Reich ist gefallen. Blut fließt durch die Städte. Der neue Herrscher ist an der Macht. Was kommt als nächstes?» — Diese russischen... — лист газеты смяли в комок и выбросили в мусор. В мрачном помещении засияли алые глаза, освещаемые светом от лампы, — Wir werden uns bald wiedersehen. Дверь вагона, переполненного телами, открылась перед арийцем. Он сразу ступил своими берцами на грудь трупа какого-то дворянина с простреленной грудью, что скорчился от ужасного безмолвного крика. Из всех тëмных уголков вагона сочилось кряхтение полуживых беженцев. Агидиус при виде этой картины невольно улыбался, хотя он пока и сам не понимал, почему его так будоражит это ужасное зрелище. Он знал одно — Россия слаба, как и весь мир. Он ждëт очередного выстрела в пороховую бочку. Он понимал, что это идеальное время для переворотов и, хоть он пока не собирается делать их изначально, эта мысль плотно засела в душе, подкармливая и раздразнивая давно подавленного монстра. — Was für ein widerlicher Anblick. Sie müssen die Kühnheit haben, Ihren Staat für ein Leben zu verraten, — Аги сдавил грудь трупу под его ногами и, напоследок, с отвращением взглянув на помещение, переполненное зловонным запахом, он спрыгнул с поезда, сразу обтерев ботинки о землю, — Hier gibt es nichts zu sehen, lass uns gehen.