Как Дьявол любит Ад

До ангара они добираются в абсолютной тишине. Пока Андрас пытается придумать что говорить, и как объясняться, Макао вспоминает. Когда ему было двенадцать Вегаса с очередной сделки притащил домой парень, не сильно старше него самого. Как они сдружились, как росли вместе, как он понял, что влюбляется в лучшего друга своего брата. Перед глазами его шестнадцатый день рождения. Он признался Андрасу и получил в ответ самый первый и головокружительный поцелуй. Пусть внутри черных, как тьма, зрачков была скрыта странная боль, Рас все равно был с ним, держал его, прижимая к себе. Он тогда пообещал ему быть рядом, быть на его стороне. Макао плохо помнил его похороны. Все слилось в нескончаемый поток слез, злости и боли. Его не пустили к гробу. Вегас сказал, что после пожара, который слизал квартиру Андраса, от тела мало что осталось. Он едва держался на ногах, хватаясь руками за плечо брата, который и сам находился в апатии. Долгое время у него был только брат. Потом появился Порче, так отчаянно напомнивший им всем Андраса, и потому быстро завоевавший себе место в сердцах каждого Терапаньякула. И вот сейчас он узнает, что ему все время врали. Что Рас жив и в относительном здравии. Макао пугают седые волосы и серые безжизненные глаза. Сейчас в них никаких эмоций, только бесконечная пустота и сосредоточенность. Рас выглядит таким, каким должен быть – мертвым. Он не знает, куда они едут, но не то, чтобы сейчас его это волновало. Ему нужны ответы, и он их получит. Машина заезжает в старое, потрепанное временем, здание на отшибе. Спускается вниз до подвалов и вдруг одна из старых и потрепанных стен начинает подниматься, открывая ангар. Свет включается сам, освещая то самое помещение, в которые Андрас притащил Че в самый первый раз. Порче выскакивает из машины, тащит за собой Макао в жилую часть. Тот выглядит так, словно все еще видит синюю гусеницу, курящую кальян. – Чтоб я еще раз вышел из дома без табельного, – ворчит он, усаживаясь на высокий барный стул. Као закуривает, догоняется поставленным перед ним бурбоном и, наконец, становится больше похож на себя. Андрас заходит последним, садится напротив и смотрит на него все тем же пустым взглядом. Он опускает взгляд на свои руки, сжимает кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Рас тянется к нему, пытается взять за руку. – Као… Парень вскидывается, одергивает руку и шипит в ответ: – Не смей, блять. Порче оказывается рядом. Макао напрягается, смотря на него, как на предателя. Сейчас, в таком состоянии души младший наследник Терапаньякул может убить Раса, повышая его от неживого до окончательно мертвого, а потом вытрясти из Че всю нужную информацию. Поэтому Порче качает головой и подходит ближе, кладет руку на плечо другу и заставляет его посмотреть на себя. – Мак, – парень поднимает глаза, в которых ничего кроме глухого, больного отчаянья, – я рядом. Мне показалось, что ты захочешь знать. Если ты не готов слушать – я просто увезу тебя отсюда. Макао качает головой. Порче прав – ситуация рвет его на части не хуже воспоминаний о похоронах Раса. Он знает и то, что заботливый и внимательный Порче не даст Андрасу сказать ни слова, пока он не будет готов. И, если он правильно помнит, мужчина и сам не станет говорить. Он притягивает друга ближе, заставляет его сесть рядом и толкает к мужчине стакан. Тот послушно наливает, все так же сохраняя молчание. Он не пьет, просто крутит алкоголь в стакане, успокаиваясь. Проходит несколько минут, прежде чем он обращается к Че: – Как давно? – Через пять дней после убийства Корна, – взгляд, который на него бросает Макао способен заморозить Сахару, – я клянусь, что не знал, кем он действительно был. Как только понял, сразу сказал, что ему нужно рассказать тебе. – Ты работал с ним? – Семье нужна была помощь, – на этот раз Макао посылает ему ухмылку, и Че слегка бьет его в плечо, – ой, да ладно тебе! – Окей-окей! – он поднимает руки в примирительном жесте, – не зря же Вегас отдал тебе кольцо. Макао заметно расслабляется и выглядит менее устрашающе, чем двадцать минут назад. Но то, как он смотрит на Андраса все еще заставляет задуматься о тренировках, которые тот прошел. Этот разговор рисковал перейти в территорию постправды. Он опрокидывает в себя второй стакан бурбона. Именно в этот момент Рас решает попробовать снова. – Макао. Дай мне объяснить. Он не замечает, как Као притягивает Порче ближе к себе. Оба промаргивают ловкое движение, которым он достает из кобуры Че пистолет, после направляя его в грудь Раса. – У тебя есть десять секунд, чтобы убедить меня, что живым ты нужен больше. Андрас решает зайти с козырей. Это его последний шанс. Если в его словах Макао почувствует хоть немного фальши – от него не останется даже пепла. – Прости меня, Макао. Мне жаль, что я не дал знать раньше, – с каждым словом он обходит остров на кухне и подходит ближе, пока не упирается ключицей в дуло, – Я расскажу тебе все или буду молчать, и ты больше не услышишь обо мне. Ствол все еще давит на кожу, когда он заканчивает. Макао мечется между своей злостью и словами, которые только что услышал. Никто, кроме брата, никогда не просил прощения, не признавал ошибки. Но Андрас смотрел на него и имел ввиду каждое сказанное слово. В глазах все еще пустота, но теперь он ее тоже понимает. Злость захватывает сознание, и он отдается ей целиком. Опускает руку, отдает пистолет Порче и слегка толкает его. В следующий момент он бьет Андраса со всей подростковой дури, раздирая металлическим кольцом ему кожу на скуле. Следующий удар прилетает ему в грудину, выбивая воздух. Макао не останавливается, берет его в захват и упирает лицом в столешницу кухонного островка. Наклоняется ближе и лишь слегка заглядывает ему в лицо, держа за спиной руки. – Тебе жаль?! Где была твоя жалость, когда я сдыхал на твоей могиле? Где был ты, когда Вега на следующий же день после твоей смерти отец отправил на дело?! Он словил четыре пули, а мне отец сломал руку в двух местах за то, что я посмел вступиться за него! Макао отнимает руки и разворачивает Раса, заставляя упереться поясницей в стол, кричит ему в лицо. – А ПиКхуна тебе не жаль? Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что с ним было, – Као сопровождает каждый вопрос новым ударом, уже без цели, просто от злости, – Где ты был, когда отец почти забил Вега в твою годовщину? Смотрел, как я рыдал на твоей могиле и молился, чтобы судьба не забрала у меня еще и брата? Когда отец продал его корейцам? Где была твоя гребанная жалость, когда я отмывал с него всю грязь и отбирал лезвия? Парень отходит он него на пару шагов. В глазах нет слез, но отчетливо читается истерика. Порче хватает его за руку и усаживает на диван, падает на колени и прижимает к себе за плечи. Гладит по спине и едва слышно поет колыбельную. Андрас усаживается на пол и запрокидывает голову. Чужая истерика съедает его изнутри, а страдания парня, которого он так и не смог разлюбить, дробят на части устоявшийся мир. Порче баюкает его в своих руках, что-то говорит, объясняет, пытается убедить. Он почти не слушает, просто пропускает мимо, находя умиротворение в знакомом голосе и тепле. Еще полчаса спустя Макао спокоен, сидит на диване с бутылкой воды в руке и, сплетая пальцы с Порче, кивает Андрасу. – Говори. – Вегас не должен был пережить ту сделку, с которой я его притащил. И с тех пор все шло по наклонной. Покушение там, косой взгляд тут. Сначала я думал это особенности клана, а потом стал ближе к вам и заметил паутину, торчащую из каждого угла. Последней каплей стала помощь Киму. Он пытался найти команду, и я отправил к нему своих парней. И в один момент Кимхан стал недосягаем для Корна. Рас заправляет рукой волосы. На его лице впервые проступают эмоции. Он продолжает смотреть на Макао, проверяет, можно ли говорить дальше. Тот кивает. – Меня отравили. Я долго не мог понять чем. А когда зрение восстановилось, посмотрел на себя в зеркало и понял, что поседел. Редкоземельные металлы, очень иронично. Као едва заметно сжимает руку Че. Он знает, что такое токсический шок. И не хочет думать о том, что пришлось пережить Расу, в одиночку справляясь со всем этим. Иначе его затопит. А прощать его он пока не готов. – Как? – спрашивает Макао. – По дороге к собственной квартире. Я тогда, гений не иначе, решил пешком пройтись. Еле дополз, закинулся буквально всем, что у меня было, и чуть не выплюнул свои потроха. Мне просто повезло, что Колибри получил мое 911 и послал контакт Вегаса проверить, что случилось. – ПиКхун? – Макао удивленно поднимает бровь. – А кто еще мог бы? Сразу после он обрубил все концы. Оставил одного и Кима, и вас. Макао почти удивлен. Почти. То спокойствие, с которым, истеричный просто по натуре, Танкхун принимал его у себя и как относился к Вегасу уже давало повод задуматься. Им обоим доставалось от него, но он скорее старался держать их подальше от семьи и дядюшки, чем действительно презирал. Андрас падает в кресло и опускает лицо на руки, закрываясь на мгновение. После просто откидывается на спинку и продолжает говорить в потолок. – Я чуть не продал душу Демонам за помощь. Первые полгода заново осваивал мир и учился работать, чтобы расплачиваться. Я так боялся, что Корн пронюхает, что доберется до вас, – он внезапно наклоняется вперед, пытается поймать чужой взгляд, – Макао посмотри на меня! И он смотрит. В казавшиеся безжизненными, но в такие больные сейчас, глаза. Два зарева назревающей бури, готовой сорваться с цепи в любой момент. Андрас успокоился, разобрался, что чувствует, и эта эмоция появилась во всем его существе. Брат был такой же. – Я бы не пережил, если бы он сделал что-то с тобой. Макао закрывает глаза. Мотает головой и кивает самому себе. Смотрит снова и спрашивает: – Ты закончил? Андрас кивает, откидывается на спинку. Не тянется к нему, не пытается остановить. Као усмехается. Знает, помнит, сволочь, что даже за попытку он вызверится и успокоить его не сможет никто, даже Порче. Он встает с дивана и тянет Че следом. – Он мертв, – лицо мужчины видимо сводит судорогой от боли, – за рассказ спасибо, было увлекательно. Че хочет вести его к выходу, но Као посылает его вперед и останавливается у самого выхода. Они в комнате одни. Рас подходит ближе, встает на чуть более, чем безопасном расстоянии. Као снова встречается взглядом с серыми глазами. – Оспа. Это был ты? – Да. Макао кивает сам себе и выходит, садится в машину, теперь оставляя Че и Андраса разговаривать одних. Мужчина не теряет шанса и подходит ближе к Порче. – Куда вы? Че поднимает взгляд и пожимает плечами. Ему неудобно и неловко. Двое чертовски близких ему людей, и никаких путей стравить повисшее между ними напряжение. – Вегас обещал вечеринку. Раса встряхивает. – Если я правильно помню, на языке Вегаса это означает: «бурбон, шампанское, полкило хмурого и поджечь бензином стойку». – Правильно. Но ему это сейчас нужно, – Че лишь слегка сжимает пальцами чужое предплечье, – он отойдет. Андрас только и может, что грустно улыбнуться такому оптимизму. – Я бы не простил. – Ким бы тоже. И уходит. Садится в машину и выруливает из ангара. Рас уходит к компьютерам и открывает программу слежения. Он смотрит, как парни паркуются в многоэтажной парковке и, через пару кварталов пересаживаются в машину второй семьи, и надеется, что Макао найдет в себе силы простить его. Хотя бы понять и суметь работать с ним дальше. О том, чтобы вернуть его речи не идет. Для этого Као должен любить его больше, чем правоверные мусульмане – священный Кааб.