Малышка из Аргентины

      И… С момента моего поступления в Элитную Академию прошло три года. Да. Всё, что я рассказала перед этим — небольшая предыстория к самому рассказу. Сказке..? Я не знаю, что это, и как вообще называть эти события, однако, я должна продолжить свою мысль, пока мне не стало лень разговаривать. В общем. За три года моих мучений и познаний в области творческого кризиса, я поняла, что весь мир почему-то не крутится вокруг одного человека. Он вертится вокруг шести человек. Подружившись с Элитой я открыла для себя такие функции как: беспрекословные решения, которые нельзя подвергнуть сомнениям, даже если они опасны для жизни; улыбки от всех людей, даже от беззубых и парализованных; постоянное возвышение персоны над всеми правилами и культ личности вокруг обычной девочки… Звучит классно! Да — это именно то, что я хотела! Но… Мне иногда кажется, что если бы не обстоятельства, я бы осталась жертвой навсегда.       Ладно. Неважно. Я лучше расскажу, что произошло со школой. Во-первых. Сдавать экзамены мне понравилось больше здесь, чем дома в Мадриде. Почему? Тут настолько все коррумпировано и продажно, что если учитель знал, что я дружу с Элитой, то у меня сразу появлялся самый высокий балл! Представляете! Да, звучит абсолютно гениально! Во-вторых, у нас появился новый директор, который отменил все старые правила и поставил другие. Честно, я не особо вникала в них, потому что я ненавижу их соблюдать. Но одно из них, конечно меня очень удивило. Но об этом я расскажу чуть позже. Еще здесь сделали ремонт… Ах, это все равно никому не интересно, в отличии от того, что я хочу рассказать дальше.       Элита — уже давно официально моя лучшая подруга. И остальных друзей у неё тоже очень много. За это время, пока я здесь училась, внешность Элиты улучшалась все больше и больше. Отсутствие кардинальных изменений в её образе помогало ей сохранить свою красоту, волшебным образом избегая старения. Она единственная девочка в моем окружении, которая не считала преклонным возрастом цифру 30. Ну, наверно потому что ей пока всего-лишь 18. Ну да ладно. Дело в том, что она помогла мне ощутить себя такой же молодой и свежей, сначала одолжив пару увлажнялок, а потом сказав добрые слова, которые, в принципе, я и сама могла себе сказать, лишь бы утешить свое хрупкое эго утопающее в пучине отчаяния и безысходности… Но! С ней было приятно и весело! Покупки платьев за сотни тысяч ещё никогда не ощущались так легко! У нас одинаковые чехлы на телефон, одинаковые обои, туфли, группа крови, взгляды на политическую ситуацию во Вьетнаме! Это просто бинго, джекпот из всех людей! А ещё, мы единственные ученики школы, которые ходили не по форме, и нам не делали ничего! Как приятно быть успешной! — Прекрасный день для… Я ещё не придумала, но он мне уже нравится!       Понедельник меня не особо воодушевлял, да и… Меня вообще мало что может воодушевить в этой жизни, но в тот момент, сидя на каменных перилах возле Элитной Академии, я думала… На самом деле ни о чем я не думала, но мне было так приятно и хорошо. Ну. Всё. Продолжить мысль я не могу. И я бы так и продолжила сидеть в гордом одиночестве, если бы не кое-кто подошедший ко мне. Мы договорились встретиться возле входа. И так. Этих двух девочек вы уже знаете, но я обязана рассказать вам про них побольше.       Хани — как обычно легкая на подъем, и не потому что она единственная, кто не носит каблук, а потому что она такая сама по себе: серьги Chanel, кольца YSL… Отращивая волосы около двух лет, она решила состричь все свои локоны, превратившись в свою версию 3 года назад. Но нельзя сказать, что она живет в прошлом. И даже если она не могла отпустить сеть грузинских ресторанов своего папы, дважды занимая место главного администратора, она все равно двигалась вперед, изучая новые вещи вокруг себя. Ну, это было не сложно, если знать, что она всегда умела поддержать кого угодно и настроить на новые начинания. И Хани всегда знала, что чем дальше смотришь, тем меньше шансов обнаружить у себя близорукость. Сохраняя дружеские отношения со всеми людьми, которые когда-то были к ней добры, она все же не могла быть терпима к стервам, которые пользовались её справедливым характером. Из-за этого поругаться с ней было практически нереально, хотя!!! У меня это получилось… Ну, мы все уже об этом забыли. Она отлично себя показывала как лучшая подруга, излучая позитивную энергию, не смотря на то, что ученики Элитной Акамедии прятали свои взгляды, проходя мимо неё.       Алиса — совсем другой человек, в отличии от своей лучшей подруги. Всегда на каблуках, в очках от Burberry и с Lost Cherry про себе, она была самой высокой из нашей компании. Как я поняла, подстриглись с Хани они в один день, и в один день купили себе одинаковые сумки. Алиса всегда была предана своим привычкам, соблюдала стабильность, но всегда отговаривала всех в том случае, если стабильность превращалась в рутину. Она была готова к любым условиям, если подходила к ним ответственно. Не смотря на свои абсолютно прекрасно подобранные шутки, она была настроена серьезно, если ситуация того требовала. Конфликты Алиса не то, чтобы избегала, она скорее умела никогда в них не попадать, разрешая всю ситуацию заранее. Но ругаться с ней, конечно, не очень то уж и прикольно. Она скорее всего все равно бы одержала победу в любом споре. Чем больше она настаивала на своем, тем больше хотелось согласиться, просто потому что Алиса выглядела так, как будто она была рождена для того, чтобы быть ведущей фигурой. Но когда речь заходила о Хани, Алиса всегда улыбалась и мечтательно крутила свои кудри на пальцах.       Они первые, с кем я заговорила в Элитной Академии, и тогда я подумала: «Как плохо, что я не глухонемая», но сейчас, я радуюсь, когда их вижу. Они не раз мне помогли с домашкой, с цветом туши, с экзистенциальным кризисом… И я отвечала им той же помощью! Так что, мы давно все уладили. — Приветик, девочки! Оу, я вижу у вас новые сумки! — Приветик, Альмуэрза. Да! Как тебе? — Хани кокетливо повертела новую штучку в руке. — Это старая коллекция 2002, которую больше не выпускают, я подарила Хани одну из тех, что были у меня. — Алиса довольно улыбнулась. — Оу, ого! Я видела такие только на картинках в Тик Токе с надписью Lost Media! Ну, вы конечно удивляете! Ой, подождите…       Я обычно не читаю сообщения, которые приходят мне на телефон, потому что там либо новости из Инстаграма Селены Гомез, на которую я подписалась случайно 5 лет назад, либо очередная списанная сумма с кредитки, но на ЭТИ сообщения я поставила другой звук, так как они были для меня особенными. Школьная газета. Туда публикуют все новости, которые только можно и нельзя, а главным редактором, естественно, назначена… Элита! Вообще, это довольно умный ход со стороны социальной системы: поставить во главу бесполезного источника информации самую лучшую ученицу в Элитной Академии. Я обожаю читать эту газету, только потому что там моя лучшая подруга! Ну… И ещё потому что так я могу избегать ненужных школьных мероприятий предпочитая им безделье и прокрастинацию. — Элита выложила новость в газете. «Дорогие друзья, сегодня отличный день, чтобы…». Бла, бла, бла, бла…. «Чтобы начать подготовку к выпускному»?! — О, боже, выпускной… — Алиса нахмурилась, хотя обычно она этого не делала, во избежание морщин. — Я совсем про него забыла… — Хани меланхолично отвела взгляд в сторону. — Твою мать! Это же наш последний год здесь… Так быстро пролетело время…       А казалось, я совсем недавно сюда переехала, первый раз ступила на порог Элитной Академии… Ах, ладно. Не буду распинаться. Я знаю, что вам это ни о чем не говорит, потому что я тогда потратила на это 3 года, а вы потратили на прочтение этого текста от силы 20 минут. Но, я действительно много чего пережила за это время здесь, набралась опыта и завела новых друзей. И врагов тоже.       Зайдя в свой класс, где мы обычно проводили большинство занятий, я села на первую парту, прямо к Элите. С самого первого дня мы сидели неразлучно, потому что мы позиционировали себя как самых лучших подруг. Ну и ещё, потому что в помещении больше не было свободных мест. Моя подружка эстетично клатцала пальчиками по экрану своего последнего айфончика. Элита всегда была очень занятой. — Я так рада, что наконец-то могу посвятить всё своё свободное время бесполезным постам о жизни этого места! Я всегда мечтала занимать такую должность. Альмуэрза, как ты думаешь, что ещё мне стоит написать в эту газету?       Элита посмотрела на меня очень просветленно, но я, если честно, была немного отвлечена от разговора, потому что в данную секунду меня бесила одна маленькая вещь. А вернее человек. Стерва, стоявшая за кафедрой преподавателя, в противном платье цвета баклажанной оргии с абсолютно ужасными колготками и в туфлях, которые я бы не надела даже на похороны постмодернизма. Она нагло пялила на меня, совсем не стесняясь этого нахальства. Она как-будто знала, что я обязательно посмотрю на неё, а затем опущу голову вниз, как проигравшая. Никогда. Я бы столько всего ей наговорила, потому что хуже вещи чем когда на тебя пялятся — просто не бывает. Да, вообще никакой. Она знала, что это мой триггер с первого дня школы и продолжала это делать. Но из моих мрачных мыслей о самом нехорошем меня выдернула, и, нет, не Элита. — Альмуэрза, мы же обсуждали это. Если она тебя провоцирует, лучше не обращать внимания. — Алиса наклонилась вперед, прошептав мне это сзади. — О нет, она меня ещё не провоцирует. Хотя да, меня бесит только лишь одно её существование. — Я выдохнула, не оборачиваясь ответив Алисе. — Забей, меньше года осталось учиться. Все равно у тебя денег больше чем у неё. Так, что пофигу. — Я не видела, но точно почувствовала, как Хани улыбнулась, сказав это. — Ах… Ты права. Я больше не буду реагировать на тупую нищебродку в танкетках. — Альмуэрза, ты же знаешь, мы не шепчемся на занятиях!       Катрина улыбнулась мне, зная, что я среагирую на эту провокацию, посколько я не была приучена проглатывать отвратительное отношение ко мне, даже от медсестер в роддоме, когда они положили меня на, извиняюсь, абсолютно дешевое полотенце. Тогда я орала как резаная, но… Сейчас, когда я уже взрослая, я решила действовать абсолютно по-другому. Не орать, а всего лишь… — Катрина, вы же знаете, что пропускать букву «энье», не получится, пока вы пишите маркером на доске. Ой, тут же нет Т9! — Что? О чем ты вообще? — Катрина скривила рожу, возмущенно осматривая меня. — Вы пишите слово «España» как «Espanha». Я плевала на то, что ваш второй язык португальский. — Какая разница? Читается это одинаково. — Синьора Фуэнтес, технически Альмуэрза права. Мы разговариваем на испанском языке. Соблюдайте правила.       Ого, неожиданно, что за меня заступилась моя одноклассница. Девочка по имени Офелия встала из-за стола, акцентируя все внимание, почему-то, на себя. Хотя, её сложно было не заметить из-за синих волос и характерной щербинки между зубами. Но сейчас не о ней! — Я требую, прямо сейчас, устроить суд над Катриной Фуэнтес, которая ущемляет мои права как коренной испанки, которая провела большую часть своей жизни и Барселоне. Поднимите руку, кого достала Катрина Фуэнтес.       Но никто не отреагировал на мою попытку устроить Гаагупрямо в классе. Мда, вот что значит стадный инстинкт. Не в обиду моим девочкам. — Кто хочет чтобы Альмуэрзу забарала бригада скорой помощи и закрыла этого человека в изоляторе, поднимите руку.       Рука за рукой потянулись вверх. Люди, демонстрируя свой ужасный маникюр, пытались подлизать и подстелить этой стерве в фиолетовом балахоне на завязках. Я вздохнула, изображая из себя жертву обстоятельств, но была успокоена тем, что Элита, хоть и смотрит на меня, так, как будто я стою голая, но руку, все же, не поднимает. Я быстро пробежалась взглядом по остальным. Эми и Махита, которые, к слову, никогда ни с кем не конфликтуют, в силу своих профессиональных полномочий, тоже поддержали меня, а не Катрину. Хани и Алиса, жестикулируя, пытались узнать, что я делаю. Но вдруг, я посмотрела на предпоследнюю парту ряда у окна. Офелия, та самая синеволосая девочка, тоже не подняла руку. Катрина тоже обратила внимание на внезапную вспышку девиантного поведения. — Ох, посмотрите на эту «не такую как все» девочку! Поддерживаешь свою подругу? — Ну, вообще-то мы не общ… — Обе, сейчас же к директору. И не возвращайтесь, пока не… Пока… Да я не знаю, пока рак на горе не свистнет! Вон!       Ох, какое горе… Я была удалена из профильного класса по моему предмету из-за справедливости моей души… Я сейчас буду рыдать, а затем брошусь со скалы в Атлантический океан… Как же мне дальше жить…? Пф. Её так просто развести на скандал.       И вот, пожалуйста. Минусы моей школы. На лицо. Мы стали врагами абсолютно внезапно. Не знаю, в один прекрасный день она просто обозлилась на меня. Хотя я была отличницей и никогда с ней не ругалась. С каждым днем, особенно в прошлом году, я замечала, как Катрина все больше и больше косится на меня. Словно я болела оспой и скрывала это. Меня, если честно, пугало это ее отношение, но Элита говорила мне: «не обращай внимания, она преподаватель и не будет давить на тебя просто так». Элите легко говорить, когда её все любят и когда ей открыты все двери. Но а мне повезло меньше. И кстати, Элиту Катрина всегда хвалила и улыбалась ей. Постоянно разговаривала и даже взяла дополнительные уроки, чтобы заниматься дольше обычного. Я никогда не боялась социального неравенства, потому что мне не знакомо это словосочетание, но здесь, как будто бы я изгой по умолчанию и просто так. Хотя, про изгоя мы с вами поговорим ещё чуть позже. Ох, если бы я знала тогда, что будет, я бы… Кхм. Не торопимся, смотрите, дальше было так: — Прости, что из-за меня тебя выгнали из класса.       Пока мы шли по коридору, я уже совсем забыла о том, что была не одна. Вздрогнув, я обернулась. — Ты странная. Мы же даже не общаемся. Зачем ты за меня заступилась? Я бы никогда так не сделала.       Офелия нахмурилась, и, вообще, изобразила из себя то ли обиженную улыбку, то ли самый интересный вариант надменного лица, которое я могла только видеть. Хм, интересно. Но эта девочка никогда не была стервозной или противной. Она… Вообще никакой не была. Иногда, я даже забывала о её существовании. Уж очень редко она появлялась на занятиях. — Слушай, этот вопрос тебе не кажется несправедливым? — Офелия расстроилась и встала как вкопанная по среди коридора. — Ты даже не сказала мне спасибо. — Э, спасибо. Просто… Тебе не кажется чем-то неправильным внезапное социальное вмешательство в ситуацию, которая и так фигурирует токсичными аргументами, которые взяты из воздуха. А затем один из факторов этого инцидента ломается и искажается. А потом, когда все остальные факторы начинают считаться правдой, про тот самый фиктивный аргумент забывают. Навсегда. И после этой драмы появляешься ты и вмешиваешься! — Честно… — Офелия наклонила голову. — Звучит как нечто гениальное. Для 14 века. — А что ты хотела? Я и так вся на нервах из-за того, что происходит. Но… Знаешь что? — Я облокотилась на чей-то шкафчик, но потом резко отпрянула, когда поняла, что это не шкафчик, а дверь в подвал, которая вот-вот откроется. — Э… Меня ещё никто не поддерживал так, как ты. — Разве? Я всегда думала, что у тебя друзей пол школы. — Да, ты абсолютно права. Я очень популярна. Но чтобы моя репутация оставалась чистой, нужно решать конфликты чуть-чуть по-другому. — Заказным убийст…? — Нет. — Ммм. Мне все равно на репутацию, если меня оскорбляют. Особенно, если незаслуженно. Поэтому мне было не жалко своих «социальных кредитов» для тебя. — Ну, спасибо. Никогда не думала об этом под таким углом. Слушай, ты прикольнее, чем я думала.       Ну, если честно, мне было абсолютно плевать на эту девочку. Но… Я задумалась лишь на одну секунду, хотя я обычно не очень люблю это делать. И я была поражена, что человек может думать о себе, не как о продукте общества, а как о… Личности? Пробежавшись в своих мыслях, я все же оставила некую пометку. — Альмуэрза? Ты чего притихла? — Ах, да задумалась. Кстати, ты вовремя решила поиграть в светофор. Кабинет директора прямо позади тебя.       В общем, вот такая вот история нашего знакомства с Офелией. Незатейливая и абсолютно спонтанная. Как обычно, короче. Я открыла дверь в кабинет директора, а затем зашла туда. Как к себе домой. — Buen día, señor. — А-а! Почему без стука?! Ой, buen, buen. Альмуэрза.       А вот и директор. В черном кресле сидел не очень высокий, зеленоглазый… Ох, я ненавижу описывать внешность людей. Из интересного в его образе были только волосы двойного цвета. Блонд и черный. Ну, и он обычно носил одежду бордово фиолетовых цветов. Как он говорил, это «показатель равновесия между учениками и педагогами». Ну, или же он хотел усидеть на двух стульях одновременно. — Buenos días, señor. — Офелия была чуть поскромнее меня. Хотя, её можно понять. — Проходи-те…? Ого, а почему ты сегодня не одна? — Директор удивленно похлопал глазами. — Катрина совсем обнаглела и теперь заставляет мучаться практически ни в чем неповинных людей. Еще немного, и я сойду с ума… — Я плюхнулась на стул напротив. — Сеньор Грехфилл, мы просто немного поругались с сеньорой Фуэнтес, а затем она нас выгнала. — Мда. Снова. Альмуэрза, это уже шестой раз за… Неделю! А у вас пятидневка, я напомню. Вы что, реально не можете ужиться вместе? — Директор облокотился локтем об стол, устало закатив глаза. — Карма, я уже тысячу раз тебе намекала, говорила, орала, визжала о том, что эту стерву пора сокращать. Но ты говоришь, что она безумно талантлива и чуть ли не летала на луну без скафандра. Come on, единственная ее сильная сторона, это приумножение, и нет, не школьной репутации, а своих комплексов. Офелия? Сядь. Почему ты стоишь? — Альмуэрза… — Офелия, дернула меня за рукав. — А почему ты с ним на «ты»…? — Ах… — Дорогая, э, я не знаю твою фамилию, Офелия. Твоя подружка думает, что если я её дядя, то значит что я могу делать что хочу. — Но это так, Карма! Ты директор! Ты можешь заставить всех по приколу ходить в стрингах! И ничего тебе никто не скажет! — Да, я знаю, но, Альмуэрза. Правила — есть правила.       О чем я вам и говорила. Вот, то самое правило, которое я просто «обожаю». Если учитель ругается с учеником, он, с какого-то хрена, не может быть обвинен в чем-то. А я, то есть, могу?! Хотя в правилах написано, что не виноват никто, и все это лишь результат непонимания, которое мы должны решить сами. Какая инфантильная тактика. — Но Карма! — Ах… Так и быть, я спрошу у сеньоры Фуэнтес что не так по её мнению в вашей ситуации. Но, я ничего не обещаю. — Карма очень лениво отъехал на стуле чуть дальше от нас, явно намекая нам о побеге от проблемы. — Я так понимаю, на урок вы уже не пойдете. — Что ты, я прямо сейчас встану и побегу туда держа каблуки в руках. Мало ли, Катринита успела по мне соскучится. — Я думаю, это значит нет. — Офелия мило улыбнулась. — Ну… Окей. Оставайтесь, поболтаем. Кстати, хотите попробовать мой новый кофе приготовленный из избранных бразильских зерен?       Слава богу, я тогда так и не вернулась в этот обрыганский кабинет. Вообще, судя по тому, что мой дядя стал директором совсем недавно, он совершенно не подозревал о ситуации в школе. Помимо того, что я теперь имею префикс от Элиты практически во всем и мне не нужно оправдываться перед системой как другим обычным ученикам, так ещё я считай принцесса сия заведения, так как имею связи с властью. Ну, нет. Принцесса всё-таки Элита, а я… А я кажется забыла кое о ком и не вспомнила бы в тот день. Однако, есть у нас одна проблема, которая находится за гранью добра и зла.       Мои девочки вышли из класса, так и не дождавшись меня в тот день. Да, я и не особо хотела возвращаться туда. Так, но сейчас не обо мне. Если очень вкратце, то мои подружки любят посидеть на своем особом месте в кафетерии, за столиком, который никто не занимает. Потому что он наш. А перерыве между занятиями мы всегда проводим время там. Как и в тот раз, девочки пошли именно туда. — Ох, что-то Альмуэрза сегодня долго. Она вообще планирует возвращаться? — Элита поставила свою сумочку на колени, расстроенно поглядывая на пустой стул рядом. — Ой, да она наверно снова болтает с директором. Такое же уже ни раз было, Элита. — Хани скучающе бродила взглядом по бессмысленным постерам на стенах с рекламой мероприятий. — Вообще, мне не нравится, что они постоянно ругаются с Катриной. Как бы у нее проблем не было. И у нас тоже. — Мы с Эми беспокоимся о нашей репутации как класса. Я понимаю, что Альмуэрза не виновата в этом, но просто как бы мы не стали какими-нибудь козлами отпущения из-за этой фигни.       Эми и Махита пристально смотрели на Элиту, ожидая, что она скажет. Естественно, как моя самая лучшая подруга, она заступилась за меня. — Проблема не решаема, если агрессор бесится, а жертва думает, что она агрессор. Хотя, наших президентш тоже можно понять, всё-таки я бы не хотела делать им нервы из-за дуры в фиолетовых лосинах. — Слушайте… Ой. Ой! — Элита увидела, что ей пришло новое сообщение. — Это от Альмуриты. Что? «Тебя хочет видеть директор»? Ах, кисули. Посидите без меня? Там видимо что-то важное. Не уходите, я скоро приду!       Потом узнаете, почему я прислала ей это сообщение. Тогда девочки остались вчетвером. И все бы ничего, но я же сказала вам об одной проблеме, так вот: — О боже, девочки. Смотрите…       В кафетерии появилось 4 фигуры. Сначала не понятно, все ли их них вообще были женщинами, но образ вырисовывался все четче и потом все поняли, кто конкретно зашел сюда. И так, давайте познакомлю вас уже с ночным кошмаром моих подруг, которого я тогда избежала. Не успели девочки и взмахнуть своими длинными ресничками, как на пол полетел поднос с чьей-то едой. Очень страшная девчонка с ярко зелеными глазами и спутанными волосами непонятного коричневого цвета вцепилась в какую-то бедняжку как обезумевшая пантера. — Я-я-я… Я все верну, только не… — Слышь, una puta pequeña, я тебе уже триста раз напомнила, что деньги нужно возвращать в срок! — Уродина держала свою жертву за кофточку, стаскивая девочку со стула все больше и больше.       Затем из-за спины этой гориллы вышла ещё одна особа, которая наоборот, выглядела через чур вычурно, словно сошла из каких-то порнографических журналов для малолеток. Если бы ботокс был человеком, она была бы идеальным кандидатом на эту роль. Достав телефон она что-то потыкала своими пальчиками и дала понять своей одичавшей подруге, что дело сделано. — Элен, ты записала? — Горилла злостно улыбнулась, показывая своим видом готовность, то ли убивать, то ли сожрать кого-нибудь. — Да, Кира, готово. Теперь эта маленькая зайка должна тебе в процентах! Ха-ха-ха.       Две стервы громко и противно засмеялись. — Твою мать, девочки, я уже совсем про них и забыла. Зачем они пришли сюда… — Алиса пригнулась к столу, явно желая стать невидимой. — Давайте просто не обращать внимания, мы же уже тысячу раз с ними сталкивались. — Махита невозмутимо смахнула волосы с плеч назад, делая решительный вид.       Но вся решимость почему-то испарилась, когда больные на голову, да простит меня великий Том Форд, существа, стали приближаться к нашему коронному столику. Как только третья из них подошла к столу, все ощутили то ли запах детских духов, то ли запах смерти. Одетая во все черное девочка, с черными волосами, черными ногтями, черной помадой и такой же черной душой, облокотилась на столик. — Приветики, котики. С началом учебного года вас. Ой, Эми, отлично выглядишь. Твоя новая стрижка совершенно не подходит к твоей одежде, но совершенно подходит к твоему лицу! Так миленько! Это в стиле медузы? — Мда. Спасибо, Арабела…       Эми расстроенно опустила взгляд, прячась от нападков готки. Или сатанистки, я не знаю. Хани, увидев это, нахмурилась и резко обернувшись заступилась за подругу. — Perdón, но я не поняла, что такое? Что за… — Привет, Хани.       Четвертая девочка была самой высокой. Выше всех них. Кудрявые осветленные волосы делали ее старше примерно на десять лет, а темная кожа выделяла из этой белой, и в случае Арабелы, болезненной массы. — Пф. Привет.       Хани отвернулась. Что-то в её глазах изменилось, и стало сразу же не по себе. Ну хотя, мне кажется, всему миру стало бы не по себе от такого зрелища. Почувствовав руку Алисы у себя за плече, девочка подняла глаза, то ли обеспокоено, то ли раздраженно глядя на подругу. Алиса улыбнулась ей в ответ, а затем закатила глаза. — Привет, Мария. Привет девочки. Давно не виделись. Лучше бы не виделись. — Окончание предложения Алиса сказала шепотом. — Как хорошо, что учебный год начинается с хорошей встречи. Я так рада видеть эту школу, снова. И людей, которые мне должны, хи-хи. — Кира нахально улыбнулась, хотя эта улыбка была похожа на оскал хищного зверя, которого держали взаперти 10 лет, а потом выпустили на свободу. — Кира. Мы хотели с тобой об этом поговорить. — Махита повернулась всем телом к собеседницам. — Если Элитная Академия будет и дальше жить под твоими нападками, это может повлиять на наш имидж. И в итоге, мы можем вылететь. — Махита права. Мы же уже просили вас быть либо аккуратнее, либо не быть, девочки. Я вообще-то президент студ совета и мне уже не раз прилетало от бывшего директора. Благо настоящий пока ещё не знает о ваших проделках. — Эми теребила в руках крышку от бутылки с водой. — Ох, девочки, вы выглядите так, как-будто тут казнят за такое. Вы же не придворные крыски, чтобы жаловаться всем кто выше. И вы не обязаны следить за нами. — Элен надула губки, ну, попыталась это сделать, так как они и так были размером с помидор. — Мы ведем наш бизнес и мы обязаны требовать деньги взамен на услуги. — Но вы же не проститутки, чтобы ходить и трясти людей! Выше вас как раз таки никого нет, а нам потом прилетает по башке! — Алиса сжимала руку Хани в своей руке, сдерживая гнев. — Ха-ха-ха. Ещё проституток здесь не хватало. Кстати об этом, а где эта испанка? И Элиты я тоже не вижу.       Арабела кинула свой мертвый взгляд на пустые стулья. Я благодарна Господу, что я тогда этого не услышала. Иначе бы я загремела по массовому убийству. От таких людей не избавиться деликатными путями. Поэтому, взорвать школу — лучшая идея. — Вы нас не услышали, ребята, я действительно обязана следить за порядком… — Эми, кажется, уже и не пыталась говорить серьезно. Это скорее было похоже на какую-то мольбу небесам. — Ничего не поделаешь. если дела обстоят так. — Все это время молчавшая Мария, скрестила руки на груди, давая понять, что упрямство — достоинство ослов. — Ну ниче, приятно было поболтать, а нам пора. Нужно ещё найти одного мальчика, которому тоже стоит пояснить за жизнь. Adiós.       После завершающих слов Киры, компания ровных подростков-зеков удалилась куда-то в глубь кафетерия. Пожалуй, это и есть самая стремная часть моего обучения в Элитной Академии. Эти девочки учатся здесь совершенно недавно, с прошлого года, но проблем создали больше, чем я пыталась создать намеренно за всю свою жизнь. А я, напомню, считала себя центром мира, вокруг которого крутится совершенно все. Оказывается я бы не хотела, чтобы вот такие кольца из биомусора вращались вокруг моей оси. Но я больше переживала за девочек. Всё-таки, они степендиатки, две из них имеют высокие должности здесь, и, честно говоря, если бы вот такие люди испортили мне моё настоящее, будущее бы для меня уже не наступило. И нет, не потому что они мне все испортили, я бы просто выстрелила себе в голову, чтобы больше никогда их не видеть. — Знаете, девочки, выпускного я хочу, только чтобы уже вот этих шмар не видеть. — Алиса выдохнула, выпуская все напряжение из себя. — Я не понимаю, где таких делают, и где такой завод находится. У меня ощущение, что они вообще общаются, потому что из других друзей у них только мама. — Хани брезгливо смотрела вслед удаляющимся фигурам. — Это просто ужас. И как другим ходить по школе, если тебя могут шпанать за все что угодно. Не знаю, не знаю… Как-то даже не хочу об этом думать… — Махита, так ты понимаешь, что если они что-то вытворят, мы либо будем учиться на фрилансеров-иконописцев, либо станем бомжмами. — Эми опустила глаза. — Нужно что-то сделать. Сказать Альмуэрзе и директору. Они же родственники. Я думаю ей будет не сложно уговорить его на что-нибудь. — А на что, Алиса? Они никого ещё не убили, чтобы их выгнали отсюда. Они такие же богатые дети, как и мы. — Хани, так дело в том, что ещё немного, и они начнут здесь, прости господи, Калумбайн. — Все, все, девочки. Не надо никаких Калумбайнов. Вы преувеличиваете. Ничего не произойдет, если просто люди не будут их драконить. — Махита взяла Хани и Алису за руки. — А мы с Эми что-нибудь придумаем в совете. — А что? Так и напишем, не покупайте ничего у компашки бешенных стерв? — Эми наклонила голову. — Ах! Девочки! — Хани резко выпрямилась — Я кажется придумала. Но нам нужна Элита. Вот она то и поможет нам. Только… Где её носит?             А Элита тем временем, направлялась, как она думала, на разговор с директором Грехфиллом. Нет, он и вправду решил спросить её на счет Катрины, и почему у неё подгорает при виде меня, но я позвала её попить с нами чаю. И я не удивилась, что до кабинета она так и не дошла. В общем по пути ко мне, моя подружка встретилась кое с кем. Завернув за угол, куда обычно никто не ходит, так как там только раздевалки, она обнаружила странную находку. — Эй? Тут кто-то есть? Я сейчас вызову полиц… А, мы же в школе. Охра… Блин, охранник же уволился ещё год назад. Сатан… Ой, то есть… Ай, ладно. Кто там? — Никто. — Знакомый голос… Ах, что? Базилио?!       Помните, я рассуждала парочку страниц назад об изгоях, у которых нет ничего кроме этого статуса. Перед вами самый настоящий пример человека, которого отвергли все. По неизвестной мне причине. Его уже не было в нашем классе, когда я поступила учиться. Ну, вы помните. Элита ещё сказала, что не запомнила его лица. Видимо в тот день им было суждено восстановить информацию друг о друге. — Ой, привет, Элита! Только тс, никому не говори что я здесь, пожалуйста. И уходи скорее, тебя могут заметить! — Естественно меня заметят. Нет человека в школе, который бы не замечал меня. — В этом и проблема, Элита! — Базилио судорожно оглядывался по сторонам. — Почему ты меня прогоняешь? Я что плохо выгляжу…? — Нет, нет, нет! Не в коем случае, т-ты отлично выглядишь. Просто, я должен до конца дня прятаться здесь, чтобы меня не нашла одна девочка… — Господи, ты сбежал со свидания? — Что?! Нет! Не дай бог… Меня ищет… Кира… — Какой ужас… Я надеялась эта дура сдохла! — Элита скривила лицо так сильно, как могут только мультяшные 2д персонажи. — Я же вроде бы намекала и ей и её подружкам, что если они продолжат терроризировать людей с деньгами, я их четвертую прилюдно… Странно. А что ты у них купил? — Да, я… Хотел купить у них ответы на экзамен по греческой литературе. Просто моему техническому мозгу не по силе писанина, так ещё и на языке богов. А в итоге, ответы неправильные, а деньги она требует вдвойне! Базилио выглядел крайне расстроенным. Очень сильно могу его понять, но так же сильно не могу понять греческую литературу. Господи, на кого он вообще учится. — Не надо прятаться, ты можешь сказать мне, если тебя обижают. Мы учились 9 лет вместе, да и я не смогу смириться с тем, что какая-то шмара думает, что ей все можно. — Элита нахмурилась. — Нет, нет. Я лучше, пока что, посижу здесь. Но, спасибо… Как приятно знать, что кому-то не все равно на меня. — Всегда пожалуйста! Все, я пошла, потому что меня ждут. До встречи, Базилио! — До встречи… Элита…       Мда, когда она пересказывала мне этот диалог, она говорила обычной интонацией. Но я прямо чувствовала, как в этом разговоре было что-то, что Элита не заметила. Но, ох. Я не могу закончить мысль, потому что думаю о том, почему же меня ненавидит моя учительница, что такого может вытворить компания Киры, и почему мой дядя директор не может помочь мне в конфликтной ситуации. Может быть, его что-то останавливает помимо правил? Или кто-то?