Заключённый.

Антон заходит в свою камеру где сидят Дима и Рустам. Ну как заходит? Скорее доползает держась за стеночку. Вообще-то то, что он стоит на своих ногах более менее твёрдо-уже победа, потому что тело и лицо от побоев болит невероятно. — Антон, что с тобой? — ахуевая взволновано спросил Саидахмедов. — Всё нормально, — сухо ответил Шастун не желая продолжать разговор и тем более вспоминать произошедшее. Он аккуратно лёг на свою кровать так, чтоб ни в один синяк ничего не давило, закрылся одеялом и закрыл глаза, надеясь чуть поспать. — Это Попов с Серёжей сделали? — недовольно проговорил Димка, не отрываясь смотря на Шаста. — Не важно, — выдавил парень старательно делая вид, что уже спит и продолжать беседу не собирается. — Ясно, — Позов и так всё понял, не тупой. Ну, а кто ещё, как ни эти двое, могут докопаться до светловолосого? Очевидно же. Поз поднялся с кровати, аккуратно слез по ступенькам из-за больной ноги, которая его уже подзадолбала, взял костыли и отправился в другую камеру. А именно в камеру Серёжи. Но когда Дима в неё зашёл, то там никого не оказалось. Он выругался и отправился на поиски мужчины. Зайдя в душевую, он сквозь толпу голых и в одежде мужиков, заметил Матвиенко, который прошёл в туалет, закрывая за собой дверь. Димка гневно посмотрел на кабинку, куда зашёл бородатый и подойдя, открыл дверь. — Какого хуя вы творите?! — грубо спросил Позов смотря на Серёжу, который не ожидал того, что к нему ворвутся, ахуевающе повернул голову в сторону Поза. — Можно мне пописать? — спросил Серж, удивлённо смотря на Диму, при этом делая то, о чём спросил. — Да ссы ты сколько влезет, но если я ещё раз увижу Антон избитым, прибью вас всех! — даже не отвернувшись для приличия проговорил Димка. Хотя он даже и не смотрит на то, как мужчина писает. Он же не извращенец. — А я при чём? Твой Антон не понятно с кем срётся, а я виноват? — нахмурился Матвиенко, всё ещё опустошая мочевой пузырь. — Кроме тебя и Попова ему сраться не с кем! Ещё раз тронете его и я трону вас! — предупредил Поз, когла бородатый закончил своё «дело», выходя из туалета и подходя к раковинам, чтоб помыть руки. — И с чего ты решил, что это я? — спокойно произнёс бородатый, мóя руки. — Хватит делать из меня дебила! Небось опять меня заревновал и напал на Антона! Ненавижу когда ты так делаешь! И Аркашу вы вместе с Арсом и Эдом выкупили, что добраться до Антона! Или я опять что-то не так понял?! — зло сказал Дима, после чего Серёжа повернулся к нему лицом. — Признаю, мы купили Аркашу. Не ебу откуда ты это знаешь, но так даже лучше. Да, мы с Арсом-друзья, но это не значит, что и дела у нас общие. Я занимаюсь своим, он занимается своим. Когда мы купили Аркашу, он отправил нас с Эдом в камеру и я не знаю, что было дальше. Я не при делах, если ты так волнуешься за этого Антона, то пойди и всё выскажи Арсу. Хотя я тебе не позволю это сделать, да и Арс всё равно ничего не скажет. Можешь просто успокоится и не наступать на ногу, потому что она так у тебя не заживёт никогда, — закончил говорить Серж смотря на больную ногу Димки, на которой он уже практически стоит. Позов тоже обратил на это внимание, а потом поднял её, опираясь на костыли. — Я тебя предупредил, ещё раз увижу Антона в таком состоянии и придушу вас обоих! — заявил Поз. — Обо мне ты так не беспокоишься, — хмыкнув заявляет Серёжа складывая руки на груди. Позов на это закатил глаза и свалил из душевой. Нет, конечно же он беспокоится о Серёже. Даже слишком. Просто ему об этом знать не обязательно.                         * * * — Шастуна Антона Андреевича просим подойти к телефону! — кричит громкоговоритель, на что Антон чуть ли не слетает с кровати и бежит с улыбкой на лице на первый этаж по лестнице, почти сбивая других людей, но его это сейчас не волнует. Ему звонит мама. Это важнее! У парня улыбка до ушей, искры в глазах. Он соскучился по ней. Сильно. — Ало? Мама? — спрашивает парень чуть ли не вырывая телефон старых времён с корнем, поднеся к уху. — Ало, сыночка, да. Как ты там? Всё хорошо? — Шастун услышав голос мамери вновь расплывается в нежной улыбке и расслабился, успокаиваясь. — Мам, у меня всё хорошо, ты как? Как дома? Нашла себе кого-нибудь? В общем как живёшь? Всего хватает? Может тебе денюжка нужна? — осыпал взволнованными вопросами Шаст. Он переживал, хотел помочь, если таковая помощь нужна. — Антон! — ругается женщина. — Ты же сейчас в тюрьме, а думаешь обо мне? И вообще, откуда у тебя деньги? — Мам, ну есть у меня они. Не об этом. Я жду ответы на свои вопросы! — как довольный кот, что объелся сметаны, спрашивал парень с расслабленном в улыбке лице. От ожидания начал закручивать на палец провод телефона. — Ой, Антоша, у меня всё как всегда, — у парня аж приятно ёкнуло в душе от формулировки своего имени. Только мама его так всегда называет. — Не нашла я никого, та и думаю не найду, а зачем? Мне и одной прекрасно живётся. Денег не надо, вот, думаю, к тебе приехать, — Шастун, услышав последнюю фразу, напрягся. — Мам, не надо, давай как-нибудь в другой день, — скомкано заявил светловолосый. Конечно же он хотел увидеть мать, но не в таком виде. Он же весь избитый, а если она его увидит, то начнёт расспрашивать что случилось. А Антону не хочется вспоминать и тем более рассказывать матери об том, что с ним произошло. — Ты не хочешь чтобы я приезжала? Я в тот раз что-то не так сказала? Или тот мужчина тебя как-то подстрекал? — начала паниковать Майя Олеговна. — Нет, нет, мам! Ты чего! Нет конечно! Приезжай на здоровье, я буду ждать! — заволновался Антон и начал быстро тараторить. — Хорошо, Антош, сегодня приеду! — быстро проговаривает мать — Побежала одеваться и выезжать! — и скидывает. Антон так и стоит, приложив трубку телефона к уху, у него эхом отдаётся одно и то же слово. Сегодня. Блять. Антон вешает трубку и смотрит в стену. «Как сегодня? А что ей сказать? Что меня побили? Она же волноваться будет. Что делать. Блять. Видимо придется что-то выдумывать.» — Ты долго тут собираешься стоять?! — ругается надзиратель и Шастун трогается с места, медленно поднимаясь по лестнице и идёт к себе в камеру. — Дим. Моя мама. Она сегодня собирается приехать, — чуть ли не шепчет Антон. — Как?! В смысле? Почему именно сегодня? А что ты скажешь ей насчёт синяков? Расскажешь? Соврёшь? — Дима подходит к своему другу, осыпая вопросами. Шаст поднимает на него замученный взгляд и заново опускает. — Понял, извини. Ну ничего, скажешь, что не поделили что-нибудь, она поймет! — Очень на это надеюсь, — грустно соглашается с другом. Всё это время Антон сидел как на иголках. Что-то его тревожило…                         * * * У Майи Олеговны. Женщина бегает, собирается сама и собирает вещи сыну, очень счастливая. Вот уже садится в машину, ехать ей около тридцати или даже сорока минут, но она не сфокусирована на дороге. Женщина постоянно думает о сыне и очень хочет с ним увидеться. Только вот теперь уже никогда с ним не встретится… Ни завтра… Ни послезавтра… Ни на следующий день… Ни на следующую неделю… Ни даже через год… Никогда! Узкая дорога… Две фуры… Забор… Нарушение правил… Столкновение… Свист колёс машин… Крики прохожих… Скорая помощь… Реанимация… Смерть… Она уже не дышит… Она уже никуда не торопиться… Она уже не волнуется… Она не думает о чём либо… И ей больше не страшно… Ей больше не больно… Её больше нет……                         * * * Антон лежал и смотрел в дно верхней койки. Он ни о чём не думал. В голове просто белый шум. Но заставляют думать и двигаться шаги и скрип двери. Кто-то зашёл в камеру. — Я тут к тебе с предложением. — Шастун вынужден повернуть голову, так как не узнаёт голос. — Не хочешь ли ты с кое-чем мне помочь? — парень лет восемнадцати получает вопросительный взгляд. — Ну короче. Не хочешь подзаработать? — Шаст принимает положение сидя. — Тут минутное дело. Положишь в одно место пакетик и всё, — улыбается Олег. Так зовут этого парня. Антон понимает, что это наркотики. Он понимает, что это плохо. Но ему как-то всё равно. И очень даже интересно. Как говориться, в жизни надо попробовать всё. Почему бы и нет? Светловолосый думает, что может и можно. А что, ему деньги лишние? Маме поможет с деньгами. Да и там ничего такого сложного, лишь подкинуть пакетик и всё. — Хорошо, давай. Куда надо положить? — степенно и безэмоционально спрашивает Антон, чем вызвал у Олега удивление. Он не ожидал такой реакции, но всё он расплылся в довольной улыбке. — В душевую. Под скамейку, — поясняет паренёк, а Антон лишь кивает. Подходит к оппоненту, который передает ему в руки маленький чёрный пакетик. — Как положишь, иди сюда, буду ждать. Отдам твою долю, — Антон кивает и уходит с камеры, в душевую. М-да, до чего он докатился? Раскладывает наркоту по местам, класс. Ну и похуй. Шастун сел на лавочку, осторожно нагнулся и быстро положил за ножку лавки пакетик. Подлетает как ошпареный и выбегает из душевой. Уже более спокойно идёт в камеру, как-будто до этого ничего не происходило. — А ты быстро, молодец, — улыбается оппонент, встречая Антона. — Где деньги? — сердито и сосредоточено спрашивает Шаст. — Держи. Заслужил, — паренёк достаёт из кармана «котлету» из пятитысячных купюр, вытаскивает десять тысяч. На что получает лишь кивок, выходит из камеры как можно быстрее. Антон кладёт себе в карман пару купюр и в этот момент заходит Саидохмедов — Ну? И когда приедет? — спрашивает Рустам у светловолосого. — Р-у-ус, — тянет Антон. — Ну я не знаю, надеюсь скоро, очень хочу её обнять и похуй на правила! — жестикулировал Антон. — А давай познакомлю тебя с ней, а? Не против? За Димку она уже всё знает, а вот о тебе нет, — подмигивает Антон загорясь этой идеей. — Ну давай — улыбается Рустам и Шастун проделывая то же самое. — Шастун Антон Андреевич, прошу подойти на первый этаж к надзирателю! — говорится громко. — Пошли Рус! — подпрыгивая на месте от счастья, Антон бежит на первый этаж, где видит Макарова. — Пришёл! Может со мной Рустам ешё пойти? — улыбается во все тридцать два зуба. Как раз подбегает Саидохмедов. — Отойди со мной, — заявляет Илья нахмурено. — Зачем? Говорите здесь, — Антон даже на «Вы» обращается. А это, между прочем, редкость. Макаров лишь пожимает плечами и начинает пояснять. — Ты, пожалуйста, выслушай меня и не переживай, идёт? — спрашивает Илья, на что получает вопросительный взгляд от Антона. Такое поведение Макара в первый раз видят парни. Он никогда не говорил «пожалуйста», а уж тем более не разговаривал так мягко. Но парень всё же кивнул в знак согласия, убрав улыбку с лица. — А друга наверное ты не зря привёл. Тут такое дело. В общем, — мужчина делал длинные паузы. — Твоя мама разбилась пока ехала к тебе. Она умерла в реанимации, врачи не смогли ей помочь. Мне жаль, — на одном вздохе сказал надзиратель. А теперь считайте по секундам. 1,2 — Антон просто смотрит на Макарова непонимающим взглядом. 3,4,5 — у Антона проподают абсолютно все эмоции, но он ещё не понимает, что это его мама умерла. Думает, что чья-то чужая, но точно не его. 6,7 — у Антона потерянный взгляд, кажется он начал понимать, что к чему. 8,9,10,11,12 — у парня подрагивает губа и дёргается бровь. Кажется он понял. Он разобрался. Его начинает с неистовой силой трясти. 13,14 — тело с глухим звуком падает на уже сильно побитые колени, Шаст закрывает лицо ладонями. 15 — Антон сгибается напополам. На него многие смотрят, не понимая что происходит. 16,17,18,19,20 — Антон начинает истошно кричать, срывая голос. Шаст очень сильно срывает горло. Ему всё равно, что кто-то аж испугался от его душераздирающего крика. Даже Макаров сожалел. Но просто ушёл. Рустам садится рядом. Светловолосый начинает очень громко реветь в панике и истерике вместе. Мама — это единственный человек, который любил Антона таким, какой он есть... Плаксой, радостным, балованым, непослушным, уголовником. Всем и всего она любила, ценила и принимала таким, какой он есть. Для Антона это самый дорогой человек. Которого он теперь не увидит больше никогда… Шастун снова отчаянно громко кричит, до конца срывая голос и обращая на себя внимание. Рустам поднимает его на руки и несёт в камеру, подальше от чужих глаз. А тому, кажется, уже всё равно что и как с ним делают. У него умер самый преданный человек. Парень утыкается в ключицу Рустаму, пуская в форму слёзы, сопли, слюни, да всё что только можно было, а тот лишь покорно нёс его на свою койку под взгляды других. В том числе и Арсения. Видели бы вы его лицо, когда он услышал этот крик боли… Действительно сильной боли… А главное, что он принадлежит Антону… Попов стоял в стороне и смотрел на всю эту картину не предлагая помощи… Рустам кладёт хрупкое тело на кровать и на него свою руку. Дима же бежит уже в камеру. Ну как бежит. Скорее прыгает на одной ноге держа в руках костыли, так как был он всё это время на поле во дворе, где Антона слышно не было, а зайдя, ему рассказали о случившемся. Он забегает в комнату, падая перед кроватью и пытается приподнять Антона. Сев на место, где лежал парень, положил его на свои колени, сильно прижимая к себе. Шастун начинает ещё сильнее плакать, обнимая тело Димы. — Она!… Она!… — что-то пытается сказать парень. — Тихо, Тош, я знаю, — Шаст начинает ещё сильнее истерить. Он садиться к Диме на колени, обнимая того ногами, зажимая в кольцо, так же обнимая руками и утыкается куда-то в шею со слезами. Дима немного покачивает тело парня вместе со своим, в унисон похлопывая по спине. Рустам садиться рядом и обнимает Антона. — Её больше нет!… — истошно кричит Шастун, держа Позова за ворот. — Это из-за меня! Если бы я не попал сюда, она бы была жива! — так же кричит светловолосый, кажется, на всю тюрьму. Он снова утыкается в плечо Диме. Так прошло около 6 часов. Пока не дали отбой. Антон не мог успокоится очень долгое время… — Идите к себе спать. Всё нормально, — безэмоционально говорит Антон, поднимаясь с колен Димы. Да. Всё это время эти трое сидели в одном продолжении, но было как-то не до этого. — Рус, полежишь с ним на кровати, ты похудее меня будешь, — Саидахмедов лишь кивает и ложится рядом с Антоном, а Дима уходит к себе. — Рус, не надо, правда. Иди к себе, — Рустам лишь молчит, сильнее прижимая к себе парня, тот снова в слёзы, хотя казалось бы, куда ещё больше. Но это ошибочное рассуждение. Антон плачет, но без звука. Как минимум он пытается. Где был кстати Белый, никто не знает, но даже и не задумывается. Где-то под утро Шасту удалось уснуть. Идёт подъём, Антон не просыпается. Рустам на всякий случай проверяет его дыхание. Дышит. Хоть на этом спасибо. — Не встаёт? — сонно спрашивает Дима. —Нет, — а вот Рустам не спал всю ночь. Сон ни в одном глазу не шёл. И ладно. — Сейчас попробую Макара уговорить вас двоих не трогать, — Саидохмедов лишь кивает на это и дальше лежит. Димка одевается и идёт к надзирателю, быстро подмечая того. — Начальник, сейчас Антону пипец как плохо, можно он никуда не пойдёт? И с ним Рустам тоже, он лежит в его объятиях и будить Антона вообще не хочется. Оба всю ночь не спали. Будь человеком, а, — Илья смотрит пару минут на Диму, после кратко кивая, уходит, а Дима ликует и радуется, возвращается назад. Нет, конечно же он ненавидит этого ублюдка, но когда дело доходит до его друзей, он готов с кем угодно говорить. — Спите. Он дал добро, — Рустам не обращал внимания и никак не отреагировал. Кажется уснул. Позов же ушёл по своим делам, оставляя парней наедине со своим сном. Антон просыпается от жара и тёплых тесных, объятий горячего парня в нижнем белье. Но его это никак не удивляет, даже не задумывается над этой ситуацией. А зачем? Парень чувствует опустошение в душе... Нету ни одной эмоции… У него просто нет сил на их выражение… Внутри какая-то тревожность, будто ураган, но на лице не трогает ни одна мышца… Чувства и мысли Антона невозможно описать... Их надо чувствовать!… Рустам позже проснувшись, видит что Антон уже не спит. — Тош, ты как? — взволновано спрашивает Рустам, Антон же поворачивается на него, пару секунд смотрит и отворачивается назад. — Понял. Я пойду на завтрак, ты идёшь? — отрицательный кивок. — Ладно, — поджимает губы и встаёт с кровати, выходит. Антон пару минут лежит и думает, что надо всё же искупаться. Как никак грязным не очень хочется ходить. Парень встаёт с кровати как мертвец, бледный, уставший с мешками под глазами. Шастун не заметил как вышел из камеры, как дошёл до лестницы, как спустился на первый этаж, как дошёл до душевой, как разделался и взбудоражился только тогда, когда встал под ледяные струи воды. Сразу отскачив от жидкости, стал ждать пока пройдет холод. Подставив руку, проверяя температуру, устраивается под горячие струйки. Стоит ни о чём не думая. Вырывают из глубины себя широкие, большие руки на талии. У парня очень запоздалая реакция, и только через секунды три он поворачивается и видит Арсения. Шаст напрягся, у него начали подгибаться коленки, трястись руки, начало кидать то в холод то в жар. Он блять сильно испугался. — Что тебе снова надо?! Отстань ты уже от меня! Я не хочу с тобой разговаривать! Ты сам делаешь так, чтобы я с тобой виделся и сам избиваешь! Я тебе груша для битья что ли?! — у парня за водой не видны слёзы, но он на грани истерики, его это жёстко добивает. Он кричит на мужчину, даже не думая о том, что тот снова его может ударить. Лучшая защита — это нападение! — Тихо, тихо, не истери, бить тебя я не собираюсь, — мужчина осторожно предупреждает и легонько подтягивает к себе тельце, вырывая из под воды и прижимает к себе с силой. — Что случилось вчера?... Расскажешь? — тихо спрашивает Арсений прижимаясь к парню и утыкаясь ему в плечо. — Нет, ничего я тебе не расскажу, отпусти! — пытается оттолкнуть Арса от себя светловолосый, тычит в грудь, бьёт куда только можно. Но ничего не помогает. Попов лишь сильно прижал к себе мокрое, голое тело, не отпуская. — Я могу тебя поддержать, — делает очередную попытку Арсений. — Не можешь! Ты сначала избиваешь меня, заставляешь других мужиков чуть ли не трахать моё тело, наркотой накачиваешь и ещё много всего, а теперь говоришь, чтобы я тебе рассказал что-то? Не слишком ли ты много хочешь?! — кричал Антон. Когда после услышанного Арсений ослабил хватку, Шасту удалось оттолкнуть брюнета от себя. — И вообще уйди от меня! — Арсений смотрит на парня пару секунд и просто выходит из душевой. Он сделал попытку. Дальше не его проблемы.                         * * * — Можно войти? — осторожно приоткрывает дверь кабинета директора, засовывая голову, спрашивает какой-то низенький, молоденький парень. — Ну заходи, — с интересом отвечает директор, постукивая кончиком ручки о стол. — Я тут вам хотел донести… — мнётся парень, проходя вглубь кабинета, а мужчина выравнивает спину и с более интересностью смотрит на неожиданного гостя. — Я видел как тот парень, что кричал, подкидывал наркоту. — Вот так новость. Спасибо что сообщил, ещё что-нибудь? — мужчина поднимает брови, откидываясь на спинку кресла. — Нет, пока что ничего нету кроме этого… — почти шепчет парень. — Ну ладно тебе, чего как не родной? Иди ко мне, — расставляет в стороны руки директор, подзывая парня — Иди, иди, — хлопает по своей ноге. Парень осторожно подходит к мужчине и садиться к нему на колени почти невесомо. Директор давит на бёдра парню, что тот падает со всего веса на ноги директору. Мужчина резко и грубо прижимает к себе тело. — Умница, малыш, хороший мальчик, — целует его шею, иногда покусявая. — Не надо... — шепчет Олег, но мужчина не останавливается. — И почему же? — тяжело дыша от накатывающего возбуждения, спрашивает мужчина спортивной формы. Он грубо оставляет засосы в перемешку с укусами на загривке беззащитного парня, что чуть ли не трясся от страха. — Тебе в прошлые разы не понравилось? — тихо шепчет директор на ухо своему заключённому, после чего больно кусает его под тихий скулёж, оставляя кровавый след. Немного привстаёт и резко с силой прижимает парня к столу, накрывая сверху собой. — Или я сейчас что-то не так сделал? — мужчина имитирует секс, толкая своим телом другое в области паха. — Я… я сейчас не готов, вечером к Вам прийду!… — последние слова уже пищит парень. От его тела в туже секунду отходят, воспользовавшись моментом, Олег убегает из кабинета. — Ну допустим, — куда-то в воздух говорит мужчина. Берёт в руку телефон, набирая номер. На той стороне трубки отвечают на звонок. — Макар, Шастуна в изолятор на неделю, — и сбрасывает звонок не дожидаясь ответа. Да, мужчина срезал срок. Да, почти в три раза, ну парня можно понять, у него горе. Да, пожалел он Антона.                         * * * Антон лежал на кровати в обнимку с Рустамом и просто смотрел в никуда. Точнее куда-то в себя, размышляя. Саидохмедов лишь прижал к себе хрупкое тельце, что только недавно потеряло большое количество влаги, как в камеру резво заходит Илья. — Шастун, распоряжение директора. Пошли со мной, — Шаст отцепляется от Рустама и смотрит на пришедшего гостя, что хочет вырвать его из такой нужной поддержки Рустама. Нехотя поднимается, смотрит на Саидохмедова, кивает ему и подходит к Макару. Тот слишком уж быстро для парня вышел из камеры, а он поспешил побыстрее за ним. — А куда мы идём? — вяло и шёпотом говорит Антон. — В изолятор, — сухо и звонко отвечает Илья. — Кого блять? Почему? За что? —взбудоражился Шаст не понимая почему его хотят туда засунуть. — Ты либо сам заткнёшься, либо я тебе помогу! — Антон далее шёл бесшумно с проникшей головой. И вправду, зачем волноваться, кричать, спрашивать? Всё и так на самом дне, хуже некуда, только если снизу постучат. Парню уже как-то всё равно где он будет находиться. Абсолютно. Антона заталкивают в изолятор. Начинается второй круг ада. В камере Шаста хотя бы поддерживали. А тут нет. Сука. Парень лишь прилёг на кровать и снова начал тихо рыдать. Ну а что? Есть ещё какие-то предложения? Может вены вскрыть? А чем? Даже вскрыться нечем. Дожились блять! Прошло пару часов и Антон уже не плачет. Хорошо это или плохо даже он сам не знает. Парень лишь смотрит в стенку пустым взглядом и ни о чём не думает, в голове просто пустота и Антон завис уже как на полчаса. Из «раздумий» его вырывает насторйчивый стук, что доноситься из вентиляции, что соединяет комнаты изолятора. — Антон! — парень оборачивается в сторону окна, думая, что у него уже крыша конкретно поехала. Ошибся. По ту сторону сидел Рустам и это светловолосый понял по знакомому голосу. Когда Антон ушёл вместе с Ильёй, Рустам лежал ещё пару минут, а позже пошёл к директору. Самоубийца. Почему именно к директору? А хуй этого Саидохмедова знает. Находясь перед дверью, без какого либо стеснения Рус заходит как к себе домой в его кабинет. — Куда утащили Антона? — с порога спрашивает парень даже не здороваясь и не спрашивая разрешение на то, что бы войти. — Тц, ни привет ни здрасьте, — мужчина в хорошем настроение. — В изолятор его, как ты выразился, «утащили». За то, что подкидывал наркотики. Ещё вопросы? — вывалил всё ему директор. — Нет, — выходит из кабинета. Что это только что было? Сейчас парень точно не собирается рассуждать об этом. Антон распространял наркоту? Чего блять? Когда вообще это было? Русу надо попасть в изолятор! И у него есть план. Саидахмедов идёт в столовую, подмечая, что она очень близко, берёт еду, и идёт к столику. Но вот есть загвосточка. Идёт парень не к своему столику. А к надзирателям. Точно суицидник. Рустам подходит к мужчине в форме, и показушно выливает всё содержимое тарелок ему на голову. Надзиратель ахуевающе смотря на парня, а потом Саидохмедова естественно сразу скручивают и ведут в изолятор. Парень добился того, чего хочел. Зачем ему это надо было? Что б Антона не оставлять одного…