Flowers tainted with his blood

Сотрудник номер 427, также известный как Стэнли, сидел на своем рабочем месте, в кабинете номер 427, и смотрел в монитор, погруженный в свои размышления. Как долго он был заперт в этой "Притче"? Месяцы? Годы? ВЕКА? Или, быть может, едва ли не больше недели; он понятия не имел. Жить в "Притче" было проблемно хотя бы потому, что он даже не знал, соответствует ли здешнее течение времени реальному миру или нет, ведь с каждым перезапуском, часы, судя по всему, так же возобновляли свой ход. Он мог бы спросить об этом Рассказчика, но тот казался слишком озабоченным в последние несколько (дней) перезапусков. И каждый раз, когда его о чем-то спрашивали, он лишь отмахивался от вопросов, считая то, чем он был занят, гораздо более важным, чем потворство своему протагонисту в любой имеющейся у того проблеме; и Стэнли это ужасно раздражало. Этот нарцисс запер его в месте без единой живой души, а теперь и сам, по большей части, игнорирует его. Однако, он уже привык к подобного рода выходкам, проведя с ним столько времени, и, хотя он не признался бы в этом вслух, Стэнли даже привязался к Рассказчику. <Эй, Стэнли ~~~> 'Помянешь черта' — подумал Стэнли. Не поднимая своих глаз к потолку (где, как он предполагал, и находился Рассказчик); он вздохнул: "Что такое, Рассказчик?" — Стэнли демонстративно надулся тому, что Рассказчик его побеспокоил, но в душе был рад любой затее, что тот мог предложить. <Я хочу тебе кое-что показать и я знаю, что ты это оценишь.> О, а вот это уже действительно заинтересовало Стэнли. "И что же это?" <Ну и какой бы из этого вышел сюрприз, если бы я тебе сходу все рассказал? > Клерк лишь закатил глаза; у Рассказчика определенно был талант действовать на нервы. Стэнли не нравились сюрпризы так же, как и этот мужчина, но он все равно был взволнован мыслью, что Рассказчик думал о нем и хотел показать то, что по его мнению, тому понравится. "Ладно. Так и быть, подыграю, но если этот сюрприз включает в себя мою смерть, я вообще перестану тебя когда-либо слушаться." <Обещаю тебе, Стэнли, это ВООБЩЕ не связано со смертью; Теперь, будь добр, выползай из своей коробки на подобие офиса.> Стэнли привык и к нетерпеливости Рассказчика, и гордо носил звание причины большинства эпизодов его раздражения, но в этот раз, нетерпение в его голосе имело нотку восторга, что для него было нетипично. Но Стэнли не мог сдержать легкой улыбки, услышав как тот звучит словно мальчик в канун Рождества. И все же он встал с кресла и покинул офис. <Ты знаешь дорогу, Стэнли; Иди к двум дверям, а уже оттуда я тебя направлю.> Стэнли подчинился; было сложно поверить, что он доверился Рассказчику, учитывая, что такие жестокие шутки как инцидент с женой или найденные им кассеты вошли у того в привычку. И, хотя Стэнли не признался бы в этом даже самому себе, он был рад, что последнее было всего лишь шуткой, так как знал, что не смог бы принять тот факт, что (его) Рассказчик оказался бы лишь бездушной записью. От этой мысли, по спине Стэнли прошел холод, но он вскоре отбросил это воспоминание, подойдя к двум дверям. <Ладно, Стэнли, слушай внимательно. Я знаю как ты любишь мне перечить, но очень важно, чтобы в этот раз ты меня послушал. Увидев две открытые двери, Стэнли вошел в правую.> Сказать, что Стэнли удивился, значит не сказать ничего; он поднял глаза к потолку, в шоке вскинув брови. Он уже готов был переспросить, когда Рассказчик сказал: <Да, Стэнли, я знаю, что говорю и делаю, тебе просто нужно подыграть.> Стэнли не собирался возражать в этот раз; ему было слишком интересно. Потому он вошел в правую дверь, которая закрылась за ним с легким щелчком. Он прошел в комнату отдыха, ожидая увидеть сюрприз Рассказчика там, но помещение осталось таким же, как и всегда, так что он поднял голову туда, где, по его мнению, находился Рассказчик. "И где этот сюрприз, о котором ты говорил?" <Хмммм? Ох! Он не в комнате отдыха, дорогой мой. Он чуть дальше, иди до склада.> На лбу Стэнли выступила капелька пота, руки в страхе затряслись. "Мы же не идем в комнату Дзена… правда?" <Ох, нетнетнетнетнет! Не волнуйся, Стэнли, эта комната сейчас… закрыта… пока что, не волнуйся, ты туда еще долгое время не сможешь зайти.> Стэнли накрыла волна облегчения; Он, в каком-то смысле, боялся этой комнаты. После ее первого обнаружения, у него сформировалась привычка заходить туда в поисках покоя, подальше от тесной каморки под номером 427. Но отныне все, что он ощущал от мысли об этой проклятой комнате, был страх; воспоминания о собственной крови на полу, отчаянные крики Рассказчика и зарождающийся гнев — все это он заставил себя отбросить, у него не было ни малейшего желания впадать сейчас в истерику; потому он сконцентрировался на ожидающем его сюрпризе. Однако, когда Стэнли подошел к двери, ведущей на склад, та закрылась, и прежде, чем он успел спросить, вмешался Рассказчик. <Стэнли, прежде, чем ты откроешь эту дверь, я должен сказать, что, хоть я и потратил ОЧЕНЬ много времени на подготовку этой комнаты для тебя, ее можно будет переделать. Поэтому, если она тебе не понравится, просто скажи об этом, и я удалю ее или перестрою. Все зависит от тебя.> На этом моменте восторг и любопытство Стэнли достигли своего предела. Он повернул ручку и открыл дверь, увидев то, что не мог бы себе представить даже в самых своих смелых мечтах. Комната была окрашена в темно-синий, словно океан, цвет, на потолке виднелись белые точки, которые Стэнли посчитал созвездиями, большое окно, выходившее на склад, было прикрыто синими шелковыми шторами, на которых тут и там была вышита маленькая буква S, а ковер был мягче всего, чего Стэнли когда-либо касался; но больше всего поражало наполнение комнаты. Чертежный стол, на котором лежали архитектурные планы, остался, но вместо них был большой белый лист и стопка таких же на краю; слева от Стэнли стоял огромный книжный шкаф, чьи пять полок были забиты книгами. Стэнли дотянулся до них и с удивлением обнаружил, что они были настоящими, в отличие от трехмерных поделок в кабинете начальника, а жанры разнились от прозы и стихов до книг по истории и географии. Близ шкафа стояло вращающееся кресло с золотой кожаной отделкой и столик, на котором были разного рода цветные карандаши, настоящая кофемашина, всевозможные вкусности в корзинке поблизости и большая записная книжка с золотой ручкой. Стэнли был так поражен увиденным, что на мгновение забыл о том, что не один, и чуть не пропустил мимо ушей вкрадчивый вопрос Рассказчика. <Так… Тебе…нравится? > Стэнли не мог ответить; Он был столь очарован, что несколько раз вскинул руки, не в состоянии найти слов, способных выразить собственные чувства. Сколько времени Рассказчик над этим работал? Останется ли этот подарок в "Притче" или исчезнет навсегда? Но, что более важно, зачем он создал такое для него? Клерк не знал, какой из бушующих в его голове вопросов задать первым, но разочарованный вздох собеседника выдернул его из раздумий. <Хааах… Полагаю, тебе все-таки не понравилось. Знал же, что все испорчу.> Стэнли резко повернулся и воскликнул так быстро как мог. "НЕТ! Нетнетнет, мне очень нравится! Правда нравится! Я просто замечтался, вот и все, но это на самом деле прекрасно." <Правда? > Неуверенность в голосе Рассказчика уколола Стэнли в самое сердце. Неужели Рассказчик был настолько не уверен в своей работе? Ну, да, был инцидент с кнопкой пропуска, но он думал, что это лишь на один раз; он понятия не имел, что Рассказчик именно так себя чувствовал каждый раз, когда создавал что-либо. "Правда." — ответил Стэнли с самой лучезарной улыбкой, на которую был способен. Может быть он недооценил Рассказчика, быть может, он все же был не так плох. <Ох, слава Богу. Я уже было заволновался.> Не желая продолжать этот разговор на столь печальной ноте, Стэнли решил, что стоит разрядить обстановку. "Спасибо, Сказчик." Он никогда еще не использовал это прозвище, но долгое время думал о то, как он мог бы звать своего компаньона чуть короче, чем Рассказчик. И ухмыльнулся, услышав возмущенный возглас, исходящий с потолка. <Как ты только что меня назвал? > Стэнли изобразил безразличие, но эта самодовольная ухмылка выдавала его с потрохами. "Как? Сказчик?" <ДА! ИМЕННО.> "А что? Просто прозвище." <Ну, мне оно не нравится; Так что больше его не используй.> Но Стэнли не мог упустить такую блестящую возможность побесить своего друга. "Сказчик, Сказчик, Сказчик, Сказчик…" <Стэнли! Я серьезно! Прекрати.> И Стэнли остановился бы, если бы Рассказчик действительно разозлился, но улыбка и нежность, сочащаяся из его голоса выдавала его истинные чувства. Потому Стэнли продолжил, заставляя Рассказчика тихо рассмеяться. <Ты и правда самый невыносимый человек, которого я когда-либо знал.> "Я ЕДИНСТВЕННЫЙ человек, которого ты когда-либо знал." <Ты забыл о Мариэлле.> "Да, но я единственный, с кем ты вообще можешь поговорить." <И то верно.> Двое продолжили смеяться, наслаждаясь теплой и веселой атмосферой. Но продолжалось это ровно до того момента, как Стэнли услышал ужасный кашель, который, к еще большему ужасу, исходил от Рассказчика. Стэнли доводилось слышать его кашель, но это было в угоду усмешке или для того, чтобы прочистить горло; однако, этот кашель был ужаснее всего, что ему доводилось слышать; казалось, словно мужчина задыхается и сердце Стэнли замерло от этого звука. Это продолжалось не дольше минуты, но Стэнли показалось, будто прошло гораздо больше времени. Как только Рассказчик выдохнул, Стэнли спросил его с лицом, полным тревоги. "Ты в порядке?" <Да, да, в порядке, дорогой мой; просто что-то застряло в горле.> Что-то подсказывало Стэнли, что он лжет; и ему это явно не нравилось. "Уверен?" <Да. Правда, Стэнли, все в порядке, тебе не о чем беспокоиться. Почему бы тебе, вместо этого, не обратить внимание на записную книжку на столе? > Парень знал, что Рассказчик просто пытался сменить тему; ему хотелось надавить, чтобы тот объяснил в чем дело, но понимал, что в этом не будет толку, ведь Сказчик мастерски избегал обсуждения проблем, закрываясь в себе. Так что он решил пропустить это мимо ушей, повернувшись к столу, на котором лежали записная книжка и ручка. На первый взгляд, в них не было ничего особенного, но при ближайшем рассмотрении, Стэнли понял, что они были самыми прекрасными объектами искусства, которые ему доводилось видеть. Записная книжка была толстой, с синей кожаной обложкой, на которой золотом было выведено имя Стэнли, золотыми были и поля страниц; ручка тоже была золотой, с гравировкой "Собственность Стэнли". Последнее заставило сердце трепетать; эмоции переполняли его и он был безмерно счастлив. <И ручка и записная книжка навсегда твои, Стэнли; ты можешь писать в ней все, что захочешь. Страницы бесконечные, что означает, что с каждым перезапуском будут добавляться чистые, так они никогда не закончатся. Что касаемо ручки, ты будешь единственным, кто сможет прочесть написанное ей; для всех остальных это будет выглядеть как смесь кода и бессвязных слов, так никто не сможет забраться в твои сокровенные секреты, даже я.> Рассказчик на секунду умолк, и Стэнли уже было приготовился к очередному приступу кашля, но он вскоре продолжил с нежностью в голосе, которую Стэнли никогда не слышал. <Эта комната твоя, Стэнли. Я создавал ее, думая о тебе и о том, что по твоим словам, тебе нравилось рисовать, так что я думал об этой комнате как о твоем личном небольшом святилище.> К уголкам глаз Стэнли подступили слезы; только сейчас он понял как (его) Рассказчик заботился о нем. Последний продолжил неловким тоном. <Я бы добавил музыки, но я понятия не имею, какая музыка тебе по душе, так что решил отказаться от этой затеи.> Слезы, которые Стэнли так старался сдержать, устремились по его щекам. "Спасибо тебе." <О Боже, Стэнли, ты в порядке? Я сказал что-то, что тебя расстроило? Это из-за музыки? Если хочешь, я добавлю ее при следующем перезапуске.> Спешка и беспокойство в голосе мужчины заставили Стэнли усмехнуться; "Отнюдь, это слезы счастья. Я счастлив, что у меня есть ты." <Ох, ну… Эмммм… Я тоже счастлив быть рядом с тобой, Стэнли.> Стэнли мог поклясться, что в чужом голосе прозвучало смущение, и, он позволил себе дать волю воображению, его щеки окрасил румянец. Держа это в уме, Стэнли начал по-новому смотреть на жизнь в "Притче", может быть она была не так уж и плоха. Даже если он заперт здесь без возможности выбраться, он, по крайней мере, не одинок.