***
День для Чимина пролетел не заметно. Всю информацию, которую преподаватель старательно вкладывал в головы своим студентам, он прослушал. Не потому что было скучно.. потому что в голове, как на репите, крутились собственные слова, высказанные Юнги ещё утром. С каждым разом, прокручивая свой монолог, омега вновь переживал все эмоции. И злость, как волной, накатывала на него, добавляя всё больше и больше тех моментов, о которых Чимин не упомянул. - Я столько всего ему высказал!! Столько всего, а он мне на всё это просто кинул – «всё сказал?». Нет, ну ты представляешь?? – больше не имея сил держать это всё в себе, омега выплеснул свой негатив Хёнсу, потому что тот отвёл его в ближайшую кафешку после занятий, заметив ужасное состояние друга, - да если бы мне кто-то высказал всю свою боль, я как минимум начал бы сочувствовать человеку, мне бы захотелось его поддержать, а он? Он даже не понимает, что сделал что-то плохое, до него не доходит, что надо хотя бы просто извиниться. Как можно быть настолько тупым бараном, Хёнсу? - Мдаа… Тяжёлый случай… - допивая шоколадный коктейль, глубоко вздохнул омега, - я вообще не понимаю, как ты смог его оставить у себя ночевать, так ещё и на две ночи подряд. Я бы сразу с пинками выставил за дверь, если бы мне хоть одно неугодное слово сказали. А ты пьяного его притащил, вещи постирал, накормил, спать уложил. Чима, у тебя такое доброе сердце!! Я бы так не смог!... - Вот именнооо, Хёнсу!! Вот именно!! Вот, что называется заботой, а не то, как он меня отвёз ко врачу после оров, скандалов и унижений… - Чимин был так рад, что смог поделиться своими переживаниями с другом и получить поддержку. Это было именно то, что нужно. Разговоры о наболевшем за поеданием вкусняшек лечат душу. Проболтав с другом ещё некоторое время, Чимин пошёл домой, по пути набираясь сил на последнюю встречу с Юнги. Хотя видеть его совсем уж не хотелось. Где там Намджун?? Уже подходя к двери своей квартиры, омега позвонил альфе. - Привет, Намджун, ты уже прилетел в Сеул? Когда заедешь за своим другом? - Ал.. оо.. Чим.. ин... т.. бя.. пл.. хоо… слы… ноо.. - Алоо, что? Намджун, я не понял, что ты сказал, у тебя связь плохая, повтори. - Я в.. лёте… мы.. жд… .. выл.. та… ту.. штор… овое пре.. упр.. дение… я.. апиш.. ебе.. мску.. - Ало? Ало, Намджун! Вызов завершён. Что происходит? Где там альфа? Недоумённо пялясь на сброшенный вызов на экране телефона омега начал открывать дверь ключом, но быстро понял, что она была не заперта. Ну класс. Ещё одно приключение. Неуверенно сделав шаг внутрь, первое, что он заметил – обуви Юнги не было. Куртки тоже. Не раздеваясь, Чимин прошёл вглубь квартиры и посмотрел на пустующую кровать. Ни на кухне, ни в ванне альфы не было. Не успел омега понять, что с Намджуном, и где Юнги, как ему пришло смс. «Чимин, у нас на острове штормовое предупреждение, со связью перебои, мы сидим в самолёте уже два часа и не можем вылететь, я не знаю, когда прилечу в Сеул…» Чимин быстро написал сообщение альфе, что Юнги ушёл, и он не знает, куда. Оказывается, Юнги не просто придурок, а ещё и гордый… Нет, чтобы извиниться перед омегой, загладить свою вину и остаться в тепле под его опекой, ну нет же… зачем? Легче уйти, избегая проблем… Ну и хорошо, что ушёл… Чимину же будет легче. К тому же он сразу сказал Намджуну, что если Юнги уйдет, то он не побежит за ним опять. Не маленький, своя голова на плечах есть. Через пару минут от Намджуна пришло ещё пару смс. «Чимин, очень прошу тебя, найди его. Он либо на студии, либо… Я сейчас пришлю тебе координаты.» - Да не буду я его искать! – прокричал Чимин в телефон, смотря на текст сообщения, - у меня своих дел что ли нет??? Снимая раздражённо куртку с обувью, омега небрежно бросил всё в прихожую на пол, запульнул телефон с последующим непрочитанным сообщением через всю комнату на кровать, который чудом не разбился о стенку, в которую прилетел, потом, раздевшись до гола, чуть ли не бегом пошёл под холодный душ. Надо было остыть… Холодная вода помогла, по крайней мере омега так думал. Не одеваясь, он лёг в кровать под одеяло, включил телевизор и уставился в него. Ровно 30 секунд Чимин держал оборону против своей совести. Ровно 30 секунд Чимин считал, что ему гораздо важнее сейчас посмотреть повторную серию дорамы, чем искать дурацкого альфу. 30 секунд Чимин жил с мыслью, что больше сегодня он из квартиры не выйдет. Но, как обычно это бывает, совесть, нашедшая маленькую прореху в баррикаде, напёрла на неё, пробивая насквозь и полностью заполняя сердце омеги терзаниями. Чимин не ответственен за Юнги. Чимин Юнги не друг, не брат, не парень, не муж. Чимин ненавидит Юнги. Но почему сейчас Чимин чувствует, что не сможет заснуть, не зная, где в очередной раз шляется альфа, и что он делает. Как заглушить свою совесть? Как не винить себя, если с альфой что-то случится? Почему омега такой правильный? Почему бы просто не наплевать на всех и вся??? И самый главный вопрос – почему Намджун просит именно Чимина о таком?? У Юнги нет других друзей что ли кроме мемберов?? Понимая, что он сдаётся, Чимин вскочил, перевернулся, садясь на колени, и начал колотить подушку, выплёскивая на неё всё своё раздражение. - НЕ-НА-ВИ-ЖУ!!!!!! – кричал омега по слогам, не щадя свой самый любимый предмет в квартире. Надолго сил не хватило. Нависая над подушкой, Чимин отдышался и от смирения со своей участью упал лицом в мягкое облачко, чтобы хоть немного набраться сил и нервов. Принюхавшись, омега учуял не только запах лилий, но и.. и лимона? Нет, это определённо не лимон. Лайм? Точно, лайм. Запах Юнги? Ну вот блин… Теперь даже любимая подушка провоняла этим альфой. За чтооо??? Вставая с кровати с покер фейсом, омега смиренно натянул на себя одежду и нашёл свой телефон. Телефон! У Юнги же должен быть с собой телефон. Быстро набрав ему, Чимин услышал вибрацию где-то неподалёку. - А ну да, точно, телефон же вообще самая ненужная вещь на свете, зачем его с собой брать?.. - проговорил вслух Чимин, найдя гаджет Юнги на полу возле пуфика в коридоре. «Как можно вообще забыть про телефон??» Значит Юнги захотел в прятки поиграть. Ладно. Чимин найдет его.. а потом.. вставит таких пендалей, что ему и не снилось…..***
От охраны в здании со студией группы Чимин узнал, что Юнги сегодня не приходил. Входа по пропуску не было. Выйдя на улицу и глубоко набирая в лёгкие ещё достаточно прохладный апрельский воздух, омега успокаивал нервы. Было уже 6 вечера. Скоро будет темнеть… Если альфы не будет во втором месте, которое скинул Намджун, то Чимин умывает руки. Он сделал всё, что смог… Садясь в прибывшее такси, омега направился по второму адресу, надеясь в глубине души, что Юнги находится именно там. Приехал Чимин на место через целых 40 минут. Солнце начало садиться за горизонт. Осмотревшись, омеге стало жутковато, когда он понял, куда приехал. Вид вокруг Чимина начал пугать. Он стоял посреди пустоши, а впереди были ворота со входом на кладбище. Настороженно пройдя внутрь он увидел много-много рядов каменных плит, расположенных чётко, как по линеечке. Подобные места всегда пугали Чимина, именно из-за этого он был на могилах бабушки и дедушки всего раз. Собрав волю в кулак, омега пошёл вперёд по единственной широкой дороге по центру, параллельно крутя головой вправо и влево в поисках альфы. Через минуту он увидел единственный чёрный силуэт в отдалении. «Хоть бы это был Юнги» Приближаясь с каждым шагом к человеку, сердце Чимина невольно начало биться быстрее и быстрее. Сказать, что было страшно, ничего не сказать. Но, когда очертания человека в отдалении начали проясняться, омега заметил стеклянную бутылку на каменной плите, которая отражала последние лучики солнца. - Ты в курсе, что в грязи сидишь? – сказал омега, когда остановился в метре от альфы, который, низко склонив голову, сидел на коленях. Снег почти растаял, образовывая жижу из земли и воды. Чимин ещё старательно шёл до сюда, прыгая с островка на островок снега. Ботинки свои пытался не запачкать. А Юнги.. Юнги сидел именно в этой жиже, изрядно вымазавшись. - Я тебе вещи стирал не для этого, - вновь подал голос омега, но Юнги даже не шелохнулся. Не дождавшись реакции, Чимин подошёл к альфе, наклонился и положил ладонь ему на плечо. Юнги от касания к себе резко дёрнулся и всем телом повернулся к омеге спиной. - Зачем припёрся? – рявкнул он, шмурыгая носом. - А зачем ты ушёл?? Я же сказал тебе, что вечером приедет Намджун и заберёт тебя. Зачем ты мне доставляешь ещё больше проблем?? – в возмущении омега повысил тон от такой грубости и наглости, смотря альфе в спину. - Ты сказал исчезнуть, и я ушёл, как ты хотел, - резко стальным голосом кинул в ответ Юнги, - теперь ты приходишь и возмущаешься, что я ушёл… Ты уж определись… - Ведёшь себя, как ребёнок малый! Вообще ничего не хочешь соображать, - омега начал злиться, - хотя куда тебе, опять хочешь напиться до полумёртвого состояния? Я тебя больше не буду спасать! - А я и не просил… можешь проваливать, - сказал альфа куда-то перед собой, так и не поворачиваясь. - Я приехал в такую глушь не для того, чтобы услышать это, - Чима всё больше и больше выводила эта ситуация. Но он понимал, что Юнги здесь сидит не просто так. Посмотрев на надписи надгробных камней, он увидел две одинаковые фамилии Мин. Такая же фамилия и у Юнги… - Это твои родители? – спросил он, остановив свой взгляд на дате смерти, потому что число было одинаковое. Юнги ничего не ответил, чем подтвердил догадку омеги. Намджун сказал, что альфа может быть либо в студии, либо здесь. Значит, что эти два места самые важные для Юнги?... Пыл омеги начал утихать. Всё-таки на могиле его родителей Чимин не хотел устраивать концерты, раз они ему так важны. - Ты настолько сильно любишь их? – спросил омега, заранее зная ответ, так как было понятно, что альфа убивается здесь далеко не в первый раз. Юнги только сильно сжал кулаки, еле сдерживаясь, чтобы не наорать на омегу. Это место слишком личное, слишком причиняющее боль, слишком слишком… Из круга альфы здесь был только Намджун… - Повезло тебе, я вот своих родителей ненавижу, - со стальной ноткой проговорил омега. - Повезло хах, - издал усмешку альфа, - повезло.. ахах.. повезло.. мне повезло хахах… Повторяя это слово вновь и вновь, Юнги посмотрел в небо и начал истерически смеяться. - Вы слышали? – альфа повернулся к могилам родителей с искривлённым от боли лицом, - мне повезло!! Больше не сдерживая эмоции, Юнги привстал на коленях и, рыча, начал с грубой силой бить островок обледеневшего снега перед собой. - Прекрати, Юнгии!! – не на шутку перепугавшись от реакции альфы, Чимин попытался остановить его, - прекратиии!!! Хватит!!! Но Юнги только грубо оттолкнул Чимина, продолжая месить перед собой уже кровавый снег. Омега не удержался на ногах и упал в лужу, успев поставить перед собой ладони. - Остановись!! – крикнул омега и накинулся на спину альфы, повалив его в грязь. С силой повернув его на спину, Чимин уселся сверху, вцепляясь в куртку на груди. - Дураак!! - с лица омеги начали капать слёзы на и не без того мокрые щеки альфы, - я не имел ввиду, что тебе повезло, что они умерли!!! Закусив нижнюю губу, Юнги зажмурил глаза и накрыл своё лицо грязными кровавыми руками, задерживая дыхание в безмолвном рыдании. - Не плачь! - кричал Чимин, склонившись над кровавыми костяшками, - хватит!! Но альфа только сотрясался под омегой, шумно вбирая воздух носом и больше не издавая не звука. Чимину стало больно. Он не хотел обидеть Юнги. Он не то имел ввиду. Просто не так выразился. Но сердце всё равно прострелила жгучая боль от вины. Омега никогда не видел альф в таком уязвимом состоянии. Никогда и никакой альфа даже не показывал своих слëз. А у Юнги омега вообще сомневался, что были хоть какие-то эмоции кроме злости и раздражения. Но сейчас он был в очень плачевном состоянии. В данный момент перед Чимином была обнажённая и поломанная душа Юнги. Чимин не хотел её видеть. Не хотел знать, что внутри этого альфы. Не хотел чувствовать сострадание к нему. Но не сочувствовать альфе не получалось. Если судить по дате смерти, то Юнги лишился родителей ровно 7 лет и 7 дней назад. Вот почему он потерялся на дне бутылок. На него так повлияла годовщина смерти? И даже спустя 7 лет его всё ещё не отпустило?... Он настолько сильно их любил и любит, что до сих пор так переживает? Чимин не мог понять эту любовь к родителям, так как собственные были ему ненавистны. Но он запросто может понять боль от потери самого ценного в своей жизни. Омега вдруг почувствовал, как в его сердце былые гнев и раздражение уступили место жалости к альфе. И как бы он его не ненавидел, но добивать сейчас точно не станет. Чимин же не добивает слабых, сам говорил. Поэтому, наклонившись ещё ниже, Чимин обнял Юнги, обхватывая и прижимая к себе его голову, которая лежала в грязном снегу. Спустя минуту, альфа убрал руки с лица и крепко обнял омегу за талию, уткнувшись ему в шею. Так в тишине они пролежали, прижимаясь друг к другу, в грязи ещё какое-то время. - Поехали домой, - тихо сказал Чимин на ушко, когда солнце совсем скрылось за горизонтом, оставляя тоненькую оранжевую полосу за собой. Когда они встали с земли, омега понял, что ни один таксист не посадит таких грязных с ног до головы к себе в машину. Но делать было нечего. Взяв под руку пьяного и опустошенного Юнги, Чимин направился на выход, по пути заказывая машину и добавляя в комментарии водителю, чтобы приехал с большими мусорными пакетами.***
Первым делом по приходу домой, Чимин в очередной раз оставил таксисту прилично чаевых. Надо отдать этому мужчине должное – он ни слова не сказал Чиму и Юнги, когда приехал за ними мало того, что на кладбище, так ещё и молча без всяких вопросов застелил всё заднее сидение пакетами, чтобы они ничего не испачкали. - Сейчас я аккуратно сниму тебе ботинки, и идём сразу в ванну, - сказал омега не до конца проснувшемуся альфе, когда они зашли в квартиру. Грязь на одежде засохла и теперь от любого движения крошилась, осыпаясь на пол. Чимин не хотел ещё потом убираться. - Теперь залезай в ванну прямо в одежде, - скомандовал омега, придерживая Юнги, чтоб не упал. Хоть и выпил он, судя по всему, только одну бутылку виски, но и её хватило, чтобы альфа не стоял стабильно на своих ногах. - Держись за стенку, сейчас я к тебе залезу, - Чимин решил, что сам альфа точно нормально не помоется в таком состоянии, да и ждать его в неприятно прилипших к телу джинсах он точно не станет. Снимая с себя и с Юнги верхнюю одежду, омега понимал, что сейчас они должны раздеться полностью, чтобы помыться. Но Чимина это не так сильно пугало. Он видел, что альфа безропотно выполняет всё, что ему сказано, пребывая сейчас в каком-то своём мире. К тому же его взгляд был направлен в одну точку, словно, не видя перед собой ничего. - Я сейчас сниму с тебя одежду и помою, хорошо? – омега решил предупредить альфу, вспоминая его странные проблемы с переодеванием. Не увидев никакой реакции, Чимин начал потихоньку раздевать Юнги, но тот только начал немного двигаться, помогая снимать вещи. Когда через пару минут они остались голышом, омега аккуратно положил вещи на пол, смыл душем всю осыпавшуюся на дно ванны грязь, а потом, придерживая альфу, помог ему сесть. Первым делом Чимин промыл раны на костяшках, так как разбиты они были до мяса. Потом принялся за волосы, которые превратились в сосульки из застывшей грязи. Тёмно-коричневая вода начала стекать на дно ванны. Поднимая голову за подбородок, омега умыл лицо Юнги, кое-где соскребая грязь ногтём, а затем начал намыливать волосы шампунем. Было немного неловко стоять на коленях голышом перед альфой и мыть его, но он по-прежнему не подавал никаких признаков заинтересованности в происходящем. Единственное, что делал альфа, так это шмурыгал носом… Видимо простудился, сидя в мокрой жиже на холоде незнамо сколько времени. Тем временем отклоняя голову назад, омега смыл шампунь с волос и приступил к телу. Не смотреть на татуировки не получилось. Они были везде – на руках, на ногах, на груди, животе, спине. Везде. Самая большая была посередине грудной клетки. Их не было только на тех участках кожи, где было бы заметно. С первого взгляда рисунки показались уж до боли простыми, и тем самым странными – маленький домик, воздушный шар, отпечатки лап кота и собаки, буханка хлеба с бутербродом рядом, и ещё много-много прочих незамысловатых тату. На грудной клетке же расположилось чёрное солнце, скрывающееся за морским горизонтом. Не решаясь спросить, что они означают, Чимин намылил губку и начал тереть грязную кожу. Когда всё тело уже было покрыто белой пеной, он начал смывать, помогая тереть рукой, чтобы мыло быстрее смылось. Но пройдясь ладошкой сначала по спине, он почувствовал множественные рубцы. Приглядевшись, омега понял, что под каждой татуировкой находится шрам. Перейдя вперед, чтобы смыть мыло с груди, Чимин остановил свою ладошку посередине груди, застыв от ощущения. Под ней был самый большой шрам. Он был грубее, чем все остальные и длиной около 12 сантиметров. Такие шрамы остаются после операций… Юнги делали операцию на сердце? Почувствовав, как сердце Юнги начало биться гораздо быстрее, но сам он всё ещё не подавал никаких признаков пребывания в этом мире, Чимин быстро убрал руку и продолжил смывать пену, сделав вид, что ничего необычного не заметил. Но в голове вопросов становилось всё больше и больше. Намджун как-то говорил, что альфе пришлось многое пережить… Омеге почему-то захотелось узнать, через что именно он прошёл. Когда Чимин закончил с чужим телом, то начал быстро намывать себя. При альфе делать это было неловко, но то ли Юнги совсем ослаб, то ли специально, чтобы не смущать омегу, но он положил голову на подтянувшиеся колени. Так из поля зрения Чима пропали глаза альфы. От этого ему стало гораздо легче. Покончив с банными процедурами и не тратя времени на то, чтобы одеть альфу, Чимин сразу положил его в постель, укутывая одеялом. От еды Юнги отказался. Но омегу так просто не пронять. Чтобы не заболеть окончательно, нужны силы, поэтому взяв банан, он сел рядом с альфой и начал буквально запихивать ему в рот по маленькому кусочку фрукта. - Ты заболел, тебе надо это выпить, - начал строго уговаривать омега, когда после съеденного банана, он попытался напоить альфу ещё и противопростудным лекарством, размешенным в горячей воде, - а то ты меня точно заразишь, а мне нельзя болеть. С горем пополам, но у Чимина получилось. Придя на кухню, он вздохнул с облегчением. Вместо всего этого омега мог сейчас спокойненько учить сегодняшние конспекты, или смотреть какую-нибудь дораму или вообще пойти погулять с Сан Хи, если он свободен… Но неожиданно странно то, что Чимин не ощущает привычной бушующей злости внутри от сорванных планов. Повлияло ли на него так удручающее состояние Юнги? Чимину настолько стало жалко альфу? Или же он просто смирился с тем, что этот комок несчастия на нём до приезда Намджуна? Чимин не смог распознать свои чувства, но одно он понял точно – сейчас, как ни странно, но ухаживать за Юнги было не в тягость. Может это из-за того, что он с кладбища больше не проронил ни слова и это было очень… очень необычно? Странно? Даже напрягающе?? Легче злиться и высказывать своё недовольство, когда человек может постоять за себя и ответить тем же. Но альфа был действительно в плохом состоянии. За весь вечер он даже не посмотрел Чимину в глаза… И омега это заметил. Обычно Юнги смотрел на него так, как будто хотел испепелить или выкинуть в окно….. В его взгляде, который был чётко направлен в омуты омеги, всегда буйствовали эмоции, и было легко понять, что альфа испытывает к нему, но сейчас… Сейчас его взгляд был потухшим, обращённым куда-то вглубь себя. Даже, когда Чимин мыл ему голову, альфа просто закрыл глаза, скрываясь под веками. Почему? Потому что ему стыдно за то, что омега ухаживает за ним? За то, что нуждается в его помощи? Или потому что не готов был показывать свою слабость Чимину, и теперь не может смотреть в глаза, боясь увидеть насмешку? Юнги правда думает, что он сможет так поступить? Омега не понимал такого поведения альфы или, скорее всего, просто не хотел понимать… Ведь прошлые действия Юнги никто не отменял. То, что ему сейчас плохо, никак не уменьшает его вины за прошлые слова и поступки. Чимину до сих пор больно и обидно. Но он всё-таки не зверь… Он не может сейчас активно показывать свою обиду и ждать извинений от разбитого человека. Вот поможет ему «встать на ноги», тогда и продолжит гнуть свою линию, а пока… пока Чимин позаботится об этом надоедливом альфе, похожим на кота… Написав Намджуну, что Юнги у него, после позднего ужина Чимин улёгся спать, почти сразу беря в охапку беспокойно спящего альфу, так как тот стучал зубами и трясся от холода. Видимо болезнь всё же одержала верх…