Златовласка

— Кто это сделал? — в следующий миг парень словно переменился. Холодные глаза, что всегда выражали безразличие, сейчас пылают злобой. Дженни увидела, с какой силой парень сомкнул челюсть, отчего руки начали дрожать пуще прежнего. — Я спрашиваю КТО? — не получив ответа, Юнги перешел на крик. Это впервые, когда на девушку так кричит кто-то посторонний. Всего на мгновение, на один короткий миг Ким увидела в нем своего отца. Хотелось кричать от ужаса, что сквозняком гуляет по телу. Сжатые до белых костей кулаки заставили её действовать. — Я сама. Я упала. Понимаешь, я… — пара шагов и он совсем близко. В образовавшееся тишине было слышно лишь тяжелое дыхания разъяренного парня. Мыслить стало совсем тяжело, увиденное сбивало с толку. Как она вообще ходит, будучи в таком тяжелом состоянии? — Дженни! — голос, приравниваемый к рыку зверя, полностью выбивает девушку из колеи. Она начинает рыдать, наплевав на ответ, который король все еще ожидал. — Так, одевайся. Ни слова больше, — парень, наконец, понизил тон голоса, приближая его к человеческой речи. Тем временем девушка все продолжала плакать. Вещи, что были подобраны с полу, вновь оказывались там же. Все валилось из рук. В силу истерики Дженни не могла сосредоточиться на деле. Ей мешали слезы, что затуманили взгляд, мешает страх, сковавший тело в тяжелые кандалы. Ей тяжело, зная, что злой парень стоит совсем близко. Сейчас нет сил на размышления, потому о возможных физических действиях Юнги оставалось только гадать. — Юнги, — разбираясь с одеждой, девушка постепенно успокаивала слезы. Не увидев отрицательной реакции, Ким становилось чуть спокойней. Поднять заплаканные глаза вверх она все еще не решалась, однако ей так хотелось оправдаться перед парнем. Дженни не хотела дальнейших расспросов, даже понимая, что их не избежать. — Молчи. Сейчас тебе лучше помолчать, златовласка. Я и так из последних сил держусь, — при сильной злости, что накатывала на парня слишком часто, ему всегда - в большинстве случаев - помогала дыхательная гимнастика. Делая глубокий вдох, за ним выход, Юнги все отчетливей чувствовал нежный запах сирени, что исходил от девушки. Это шампунь? — Даже не смей извиняться! Дальше для Дженни все происходило расплывчато: слезы смешались с усталостью, потому она не помнила, как оказалась на руках Юнги, как он отнес её к себе в машину, как они тронулись. Все время девушка старательно сдерживала рвущуюся наружу соленую влагу. Как и было сказано, она молчала, боясь проронить даже малейший звук. Хотелось спать, однако ситуация и условия, в которые она попала, этого не позволяют. Изредка бросая боязливый взгляд в сторону короля, она по-прежнему натыкалась на суровое выражение лица. Было видно, что злость никуда не исчезла, напротив, казалось, словно она только накапливалась. Увиденное до сих пор стояло перед глазами. Юнги не знал, какими словами описать всю ту жестокость, что отразилась на исхудалом женском теле. Продолжая силой сжимать руль, парень все больше давил на педаль газа, дабы скорее оказаться дома. Истерика, что никак не проходила, совершенно его не раздражала. Он понимал, что ей это нужно. Понимал также как и то, что она его боится. Сейчас он увидел не тот страх, что ранее. Нет. В голубых глазах поселился самый настоящий ужас. Юнги уверен, что именно таким взором она смотрит на человека, совершающего все эти ужасы. Парню стало страшно, осознавая собственную ошибку. Нельзя было выходить из себя при виде подобного. Парень должен был догадаться, что подобными криками сделает лишь хуже. Он ведь видел, с каким трудом ей давалась та ложь, что была ею сказана. В том, что она соврала, Мин был уверен. Даже самый неуклюжий человек в мире не доведет свое тело до подобного состояния. Между парой повисла тяжелая атмосфера. Юнги чувствовал на себе чужой взгляд, однако скрыть эмоции был не в силах. Даже зная, что девушке тяжело видеть его таким, эгоизм твердил обратное. Парень очень зол, зачем ему это скрывать? Пускай он лучше сейчас выплеснет свой гнев, нежели потом, при разговоре с Дженни. Что ему сделать по прибытью: покормить её, дать поспать, вызвать доктора? Отвлекая себя подобными рассуждениями, Мин в очередной раз возвращается к виду женского тела. Стоило ему только подумать, что после истерики ей захочется пить, как в голове, словно по щелчку всплывает тональный крем. То, что он увидел ранее, еще не все. Что-то оставалось скрыто от глаз. Слезы не смогли в полной мере омыть женское личико. Значит, в первую очередь нужно смыть все лишнее. — Идем, — припарковав автомобиль, Юнги еще с пол минуты отмалчивался. Дабы не напугать и так запуганную девушку, ему нужно было успокоить злость, чтобы голос тоже стал спокойным. Ответом послужил лишь короткий кивок. —Если что-то хочешь сказать, говори. Больше не нужно молчать, — проникая внутрь квартиры, парень принялся снимать лишнюю одежду, опасаясь посмотреть в глаза гостьи. Юнги боялся вновь увидеть в них ужас. Только не по отношению к нему. — Можно воды? — повторяя действия парня, Ким после минутной заминки все же заговорила. Сейчас ей разрешили, значит парень больше не будет злиться. Успокаивая себя подобными мыслями, девушка упустила из виду легкую, едва уловимую мужскую улыбку. — Идем на кухню, — не упуская возможности прикоснуться к ней, он вновь берет её за раку. — Спасибо. — За мной, — сделав все необходимое, Юнги принялся всматриваться в женское лицо. В который раз он совершает подобное действие? Однако каждый раз надеется увидеть что-то новое. — Сейчас ты идешь в душ и смываешь с себя всю косметику. А я пока доктора вызову. — Не нужно. Юнги, все хорошо, — отставив стакан в сторону, Дженни в очередной раз высказывает протест. Ей не хотелось становиться обузой для него. Не хотелось снова обнажать свое тело. Не хотелось показывать боль кому-то еще. — Это ты мне сейчас будешь говорить? Да на тебе живого места нет, — ухмылка, наполненная иронией, показалась девушке оскалом. Эмоции нестабильны, потому взор не в состоянии соображать здраво. — Я просто неуклюжая. Часто падаю…— человек, что думает над каждым словом, в момент вранья обречен на поражение. В таком ключе даже правда покажется ложью. — Златовласка, ты хочешь меня разозлить? — и снова грубый тон, а в ответ лишь отрицание. — Тогда прекрати мне врать. Я что, не могу отличить случайность от намеренного избиения? Ты забыла, кто я? — Можно мне домой? — девушке ничего не остается, кроме как сказать правду. Юнги не просто так зовется хулиганом, постоянные драки подарили ему звание. Очередную глупость совершила девушка по отношению к парню. — Нет. Ванна в той стороне, вещи сейчас принесу, — твердый, уверенный ответ возвратил Дженни в реальность. Чего она, собственно, хотела от такого человека? Она думала, что он заключит в свои объятия и задушит любовью? Бред и только. Шуга ясно дал понять, что все подчиняются ему. Дженни как минимум должна была это понять по его отношению к другим людям. Не имя другого выбора, она все же вошла в ванную комнату. Собственное отражение привело её в ужас. Желтизна тонального крема сползает – в прямом смысле этого изречения – с фарфорового лица. Местами уже проявились синие пятна. Губа разбухла от постоянных укусов. Лишь скулу все еще оставались нетронутыми. Вмиг девушка ощутила прилив неловкости, осознав, что все это время Юнги видел её именно такой. В очередной раз взглянув на собственное отражение, все еще находясь в мыслях, она медленно касалась каждого синяка. Так больше продолжаться не могло. Звуки шуршащих по полу тапочек привели девушку в чувства, потому та мигом принялась умываться. Пускай он увидит все то, что она так тщательно скрывала. Он в любом случае заставит все смыть, а так она хотя бы сделает это без болезненно. Шуга тем временем обыскал весь дом и уже направлялся в сторону ванной комнаты. Его не волновало, что, открыв дверь, пред ним предстанет обнаженная девушка. С её характером она либо уже спряталась, либо еще не разделась. Шуга был уверен в подобном исходе. Сегодня Дженни крайне строптивая. В момент, когда твердая рука уже коснулась дверной ручки, Мин замер. Возвращаясь в день их первой встречи, парень рад, что с ним она меняется. Дженни начала смотреть в глаза, что не могла не вызвать мягкую, некогда одобрительную улыбку. — И как долго ты будешь тянуть время? Мойся полностью, иначе врач не сможет тебя нормально осмотреть, — король подметил, что чем мягче он требует, тем больше девушка воспримет все за просьбу. Сейчас ему нужно стать строже. Это нужно для нее. После он вновь станет с ней ласков, как и хотел с самого начала. — Может, все же не нужно? Я не хочу раздеваться, — последняя надежда разбивается об мужскую улыбку, что твердить о поражении. У неё нет иного выбора. Она проиграла, когда согласилась идти на вечеринку. — Нужно, милая. Если больно, я могу помочь, — голос стал нежным. Юнги искренен в своих действиях. В парен живет надежда, что девушка понимает это, потому не держит на него зла. Ему самому подобное дается тяжело, от одного взгляда бегут мурашки. Парень подошел слишком близко к девушке, дабы рассмотреть умытое лицо. — Не совсем, — вмиг стало неловко от близкого расположения парня, потому она осмелилась сделать один шаг назад, тем самым упираясь бедрами в раковину. — Тогда вперед. Будешь медлить, я все сделаю сам. И помою тебя тоже, — ухмылка, а после невесомое касание носом женской шеи. Мурашки атаковали женское тело от столь приятной неожиданности. Дженни совершенно позабыла о боли. — Я сама, — в очередной раз опущенный вниз взгляд. — Умничка. Вот вещи, — казалось, Юнги никогда не устанет восхищаться этим человеком. Она такая нежная и маленькая, её хочется оберегать от всего зола и всех несчастий. — Но… тут ведь только халат, — увидев, что именно дал ей парень, тело задрожало с новой силой. Неужели ей страшно? — А тебе больше и не понадобится. Я жду, — увидев растерянность, парень, в очередной раз ухмыльнувшись, подмигнул девушке, после чего удалился, дабы не смущать и без того красную особу. Прошло ещё пару минут, прежде чем Дженни, наконец, ступила в ванну. Каждое движение сильной болью пульсировало по телу. Рассматривать себя смысла не было. Девушка и так все знала: каждую царапину, каждый отпечаток, каждое пятно. В который раз, сдерживая рвущуюся наружу боль, Ким отвлекает себя наводящими мыслями. Где сейчас отец? Что случилось с мамой за время ее отсутствия? Ужасы, что всплыли в памяти, возвели чувства боли к пьедесталу; первая слеза потекла по щеке. В соседней комнате парень тем временем в который раз набирает знакомый номер в надежде дозвониться до врача. — Пожалуйста, не смотри на меня, — преодолев все эмоции, Дженни покинула ванную комнату. — Халат развяжи, — будучи занятым своими делами, Юнги не сразу заметил вошедшую в комнату девушку. Когда же взгляд мельком заметил босые ступни, парень поспешно поднял глаза. Увиденное вновь вызвало злость. Все стало лишь хуже. Хуже, чем он предполагал. — Там не было тонально средства. Ты все уже видел, — лицо и шея, что ранее были перекрыты косметикой, теперь открыты взору. Увидев переменчивые эмоции, Дженни вновь ощутила чувства страха. — Халат, — чуть более злобно проговорил Шуга. Ему нужна была картина целиком. Что же произошло с этой девушкой, что теперь вид столь привлекательной двушки превратился в палитру холодных оттенков? — Хорошо, я все сделаю. Ты только не злись, пожалуйста, — когда стесняться стало нечего, она полностью обнажит перед ним всю свою боль. Сказанные слова расцарапали сердце битым стеклом. Их было недостаточно, чтобы проткнуть его насквозь, но хватило, чтобы нанести глубокую рану. “Не злись” - фраза, что не выходила из головы последующие минут пять. Он не разглядывал девушку, что стоит перед ним, нет. Он делил боль… так он думал. Картина была ужасающей: помимо мелких пятнышек, что приобрели грязно-желтые оттенки, на теле виднелось множество больших гематом. Одной из них, на первый взгляд привлекающее большее внимание - рана правого бедра. Сгустки крови, что скопились в данном месте, распространились от самого начала до уровня коленной чашечки. Только здесь цветовую гамму можно сравнить с космосом: черный, синий, фиолетовый, коричневый и жёлтые цвета объединились, разделяясь по пересмотру ушиба. Если приглядеться внимательно, можно заметить незначительное увеличение правой стороны. Однако даже эта рана не сравнится с тем, что творится на теле. Район ребер - сплошное пурпурное пятно с элементами красных кровоподтеков. В первые минуты Юнги предположил, что вероятность сломанных ребер очень высока. Такие пятна не возникают от ушибов. Не такие сильные. Однако если учесть, что перед ним девушка, то предположение может оказаться ложным. Нечего скрывать, Шуга надеялся на свою ошибку. Продолжать разглядывать избитое, однако не лишённое красоты тело он больше не мог. Грудь, руки, шея, лицо, ноги - живого места нет. Двушка - цветной фонарь. Скулы распухли, губы приобрели кровавый оттенок, на шее красуется четкий опечаток мужской руки, что вызывает эмоции, сравниваемые с бешенством собаки. Юнги не знал, куда себя деть. Он не был готов к такому. Он обещал держать себя в руках. Ради нее, девушки, что стоит перед ним, боясь поднять взгляд. Так нельзя. Больше Шуга не отпустит ее. Она больше не почувствует боли. Сделав пару шагов, Юнги аккуратными движениями запахнул халат, а после с той же аккуратностью заключил девушку в объятия. — Врач еще не пришел, так что пока отдохни. — Хорошо, — Ким совершенно отказалась понимать этого парня. Для чего ему все это нужно, она не знала, а предположить не смела. Стыд медленно уходил, уступая место тревоги. — Дженни, — он впервые назвал её по имени. — Я не буду злиться, если ты, наконец, ответишь на мой вопрос. Кто? —Можно не отвечать? — неожиданно появившееся чувство было предзнаменованием дальнейшего разговора. Дженни боялась, что когда-нибудь ей придется ответить на все его вопросы. Здесь не место желаниям, её желаниям. —Нет! — присев на корточки рядом с девушкой, что мгновение назад собственными руками усадил на ковать, Юнги вновь вызвал испуг. Он снова не смог сдержать эмоции. Пятно на шее, которое халат никогда не сможет скрыть от чужого взора, раздражал все больше. Оттуда и злость. — Это отец, — молчание парня заставило девушку рассказать и все остальное. — Он часто пьет, оттого постоянно злится. Изначально он бил только маму, а когда я вмешивалась, чтобы он остановился, доставалось и мне. Вскоре он и вовсе начал бить не только маму, но и меня. Он злиться на нас, но я не понимаю, за что, — по мере короткого рассказа, что хотелось поскорей завершить, девушка неустанно смотрела в окно. Может так ей станет легче? Когда она не ощутит на себе осуждающего взгляда. Когда станет свободной. Когда растворится в ночной темноте. Как дома, когда она залечивала раны. — Так было всегда? — люди никогда не поймут одинаково. Что для одного, не всегда буде и для другого. Дженни почувствовала осуждение, Юнги же выражал сочувствие. Мы интерпретирует так, как твердит наше сознание. Даже загнанный в ловушку зверь помощи воспримет за угрозу. — Нет. Раньше все было иначе. Я помню, в детстве мы очень много времени проводили вместе. Мы ходили на карусели, в зоопарк. В доме даже голос никогда никто не повышал. А потом… потом он вдруг начал пить. Я не помню, когда это все началось, я не успела заметить эти изменения. Изначально он поднимал руку, а на утро просил прощения. После бил и уже не извинялся, он находил причину, за которой следовало наказание. А сейчас он просто бьет, — слез не было. То, чего девушка так боялась не произошло. Мужская рука на женской ладони успокаивала, придавая сил. Сейчас, возвращаясь в детство, на лице появилась лёгкая улыбка, созданная из доли и любви. — Почему ты молчала все это время? — каждый новый вопрос король задавал с большим опасением. Он боялся потревожить и без того шаткое состояние Дженни. Однако прекратить задавать вопросы в целом он не мог. — Я не знаю. Наверное, потому что все еще верю, что он изменится и все будет как раньше. Мы снова станем любящей семьей. А может, потому молчала, что и говорить, собственно, некому, — разговор все же отвлёк девушку от собственных переживаний. Сейчас, когда она начала говорить, ей постепенно становилось легче. Помочь человеку можно даже молчанием, главное, чтобы рядом был правильный человек. — А мать? — Шуга наблюдал за каждым изменение в девушки. Так началось с самого начала и будет продолжаться всегда. Люди так быстро меняются, что проснувшись на утро мы можем не узнать человека, с которым засыпали. Именно потому так важно замечать изменения в дорогих нам людях. — Мама боится его. Это сложно объяснить, я...— ещё секунду назад она со всей своей нежностью поглаживала его руку, а сейчас плачет. Все же он потревожил ее. — Не плачь, солнышко. Теперь все будет хорошо, я обещаю, — впервые парень смог сдержать злость. Прижимая девушку к себе, ему не хотелось кричать. Все, что он видел и продолжает видеть стёрлось с памяти, словно ничего не было. Сейчас не могло быть. — А вот и врач пришел, давай лечиться? — мягкая улыбка вызывала теплоту, что ручьем растеклась по телу. Дверной звонок отвечу пару. — Я боюсь врачей, — крепче ухватившись за мужскую ладонь, Дженни впервые призналась в том, о чем никогда и никому не рассказывала. Даже в детстве она не говорила этого, когда ее вели на прием. Она всегда хотела показаться сильной и бесстрашной. До сегодняшнего дня у нее это получалось. — Я здесь с тобой. Тебе нечего бояться, — однако сегодня быть сильно совершенно не хотелось. Дженни делала вновь ощутить ту детскую заботу, что дарил отец. — Здравствуйте, — врач вошёл в комнату. — Не уходи, — простонала девушка, увидев, как парень отошел назад. — Я здесь, давай руку, — Шуга присел рядом с ней под одобрительную улыбку доброго дедушки - врача Началось лечение. Вновь Дженни пришлось обнажать тело. Было неловко наблюдать с каким видом Юнги смотрит на нее, потом и на мужчину. Взгляд хищника, что преследуют жертву. Испытывая ярый приступ ревности, Шуга в конченом итоге разобрался в собственных чувствах по отношению к этой девушке. Когда он начал ревновать? Сейчас? На вечеринке? Нет. Все началось намного раньше. Ещё тогда ночью, а после утром следующего дня, когда она познакомилась с парнями. Взгляд Чимина. Вот тогда король впервые почувствовал, что кто-то посягнул на его девочку. Упорно убегая от изменений, он не сразу заметил этого. Однако сейчас все отчётливо. Шуга влюблен. Возможно ли полюбить так быстро? А любви вообще нужно время? — Спасибо, всего доброго, — завершив свою работу, мужчина ушел, отставив после себя лишь список необходимых лекарств. Юнги задержался у выхода при разговоре с врачом, потому по возвращению в комнату он застал спящую девушку. Эмоциональная усталость взяла вверх. Время уже было позднее, Юнги направился в аптеку, чтобы с самого утра девушка начала принимать лекарства. Много мыслей еще посетят его голову этой ночью. О многом придется подумать, а пока он вернётся, примет душ и ляжет рядом, накрывая их тела одеялом. Проделав последнюю попытку, Шуга бережно прижимается к женскому телу, заключая его в кокон объятий. Когда лучи осветили комнату, играясь светом на лицах друзей, Ким пробудилась ото сна. Ей не нужно вспоминать вчерашним события, она все помнила. Сейчас девушка впервые рада, что открыла глаза, не увидит новых отметин, не испытает боли. В момент стало тяжело дышать, опустив взгляд, Ким обнаружила мужскую руку на своей талии. Вчера она уснула, видимо Юнги снял халат уже после. Дженни рада мужской инициативе, ведь спать, когда что-то постоянно забирается, неудобно. К тому же, собираясь в кучу, ткань начинает давить на раны. Медленными движениям Ким развернула корпус, встречаясь лицом с парнем. Он все ещё спал. Неосознанно Дженни принялась разглядывать парня, наслаждаясь мягкими чертами лица. Когда он спит, то действительно не похож на себя обычного. Во сне не проявляется наглая самоуверенность. В данный момент перед Ким он полностью безоружен. Чист, словно белый лист. Только рука хотела тронуть чужой волос, что мешал рассматривать лицо, как по телу побежали мурашки. Только сейчас в полной мере она осознала, что лежит в кровати с парнем в одном нижнем белье. Она уснула там, где возможно ей не место. Вдруг Юнги будет ее ругать? Не успела девушка испугаться, как отвлекалась на чужой смешок. — Стеснение тебе идет больше слез, — девушка и не заметила, что парень уже не спит, а наблюдает за ней, оттого ей стыдно. — Юнги, вы проснулись, — то ли от неловкости, то ли от страха, она снова прибегнула к уважительной форме обращения. — Ты боишься меня? — Сейчас нет, — с полной уверенностью Дженни посмотрела мужские глаза, не понимая вопроса. — Тогда почему ты мне выкаешь? — он обеспокоен? — Не знаю, оно как-то само, — те эмоции, что она видит, заставляют сердце биться быстрей. Это так мило, неужели все так и должно быть? — Обращайся ко мне неформально, хорошо? —Да, — улыбаясь своей самой яркой улыбкой, Ким полностью позабыла о своей наготе. Сейчас ей очень хорошо. — Умница, — когда хорошо дорогому нам человеку, мы тоже способны стать чуточку счастливей. Однако, когда твои мир постепенно сужается вокруг одного человека, твое счастье лишь возрастает. — Юнги, я хотела извиниться перед ва… перед тобой. Я создала много хлопот. А еще из клуба тебе пришлось вчера уйти. Еще истерика моя, — Дженни хотела сказать эти слова. Ей это был нужно. Она за все ему благодарна и очень это ценит, но вчера он поставил ее выше своих желаний. — Ты красивая, — казалось, словно все, что она сказала, прошло мимо его ушей. Парень так погряз в женских глазах, что отрекся от всего мира. — Что... — не такого она ожидала. И снова сердце не даёт покоя. Уши приобретают пунцовы цвет, стало тепло. — Говорю, что ты очень красивая, — Юнги готов повторить это ещё раз, если понадобится, за ним ещё и ещё. — Спасибо, — детские улыбки самые искренние. Дженни забыла, когда улыбалась так легко. — Хочу поцеловать тебя. — Что? — голос перешел в легкий крик неожиданности. Не успела она поднять взгляд, как мужские губы впиваются в женские, сливаясь в нежном поцелуе. На соображения совсем не оставалось времени, потому Дженни с не меньшим желанием ответила на действия парня. — Прости, аккуратно не получилось, — полученная ранее рана начала кровить, чего девушка, будучи под впечатлением новых чувств, даже не заметила. Он очень красивый. — Все хорошо, — положив свою ладонь поверх его, Дженни вновь одарила его своей улыбкой. Она начала улыбаться, а для Юнги сейчас это самая большая радость. — Пора завтракать, после я обработаю тебе раны, а ты выпьешь таблетки. — Я могу и сама справиться, — он ещё и заботливый. Ким так счастлива рядом с ним. Пускай даже это продлится недолго. Пускай в последний раз, но сегодня она будет счастливой. — Со спиной тоже? — и снова эта ухмылка. — Нет, — хотелось спрятаться от собственной глупости. — Ну вот и все, — уже серьезность в голосе. С какой скоростью он меняет эмоции? — Юнги, моя одежда, ты не мог бы принести её, пожалуйста. — Накинь халат, все равно потом раздеваться, а после уже полноценно оденешься. Нет, если ты, конечно, хочешь лишний раз снять передо мной одежду, то я только за, — он слишком близко. Шуга наклонился так, что кончики носа соприкоснулись. — Я накину халат, спасибо, — будучи неопытной в подобных делах, она мгновенно отстранилась, плотней укутываясь в одеяло. —Очень жаль. Я жду на кухне, умывайся и приходи, — после он вышел. Собравшись мыслями, Ким вскоре направилась следом за парнем. Халат приятно прилегал к телу. Почему вчера все казалось иначе? Ступив на кухню, она застала следующею картину: Шуга впопыхах готовил завтрак; справа у него кипит чайник, на плите подгорает яичница, а по левую сторону руку убегает кофе. Парню срочно требовалась помощь, потому Дженни сняла турку с плиты и выключила чайник. Яйца тоже удалось спасти. Весело посмеявшись, пара принялась завтракать. Разговор бы недолгий, однако очень продуктивный для каждого из них. Возвращаясь в комнату, парень вспоминает, что необходимое лекарство сейчас находится в холодильнике. — Я принесу мазь, — глупая улыбка. Возвращаясь, он не увидел на девушке ничего, кроме нижнего белья. — Подготовилась, какая молодец, — приблизившись максимально близко, опаляя дыханием тоненькое плечо, парень не смог промолчать. Ему хотелось увидеть румянец. Все больше она становится необходимой ему. Все больше он становится зависимым. — Не говори так, — ей стало так легко с ним. Страшно совсем не было. Она словно освободилась от груза постоянных опасений. — Почему? Мне нравится твое смущение. У тебя краснеет не только лицо, но и ушки— парень облизнул ухо, чем вызвал мурашки, которые сам же и увидел. — Что ты делаешь? — забыв о наготе неприкрытого тела, Дженни развернулась к парню лицом, открывая вид на грудь и еще большее количество ссадин. — Сдерживаюсь, а ты? — Я не понимаю тебя, — вглядываясь в чужое лицо, Ким боялась ошибиться. Ошибиться в своих мыслях, чувствах, желаниях, возможностях. — Тебе и не нужно. Держи, сколько можешь, сделай сама, все остальное сделаю я. Пойду пока порошочек разведу, — и снова убежал. Она н успела ему что-либо сказать. Все произошло слишком быстро. Дженни принялась наносить мазь. Ей все же неловко находится в таком виде рядом с парнем. Касания вызвали боль. Этого невозможно было избежать. Однако после тело обволакивала приятной прохладой. Постоянно отвлекаясь на тот поцелуй, Ким и вовсе не заметила, как завершила процесс. Каждое движение стало для нее таким привычным, что вникать в него не было необходимости. — Помоги со спиной, — девушка прошла в кухню. Она вся залилась краской, когда Шуга от удивления начал на неё таращиться. — Иди ко мне, — в его глаза она видела тепло, в то время как у всех чувствовала лишь холод. Он не похож на других. Ввиду холодный и раздражительный, а внутри излучает свет. — Спасибо. — Дурочка, за лекарство спасибо не говорят, — оба мягко улыбнулись. Парень принялся обрабатывать раны, в то время как Ким пила лекарство. — Я не думала, что ты можешь быть таким добрым и заботливым, — набравшись смелости, девушка высказала все, что крутилось в голове. — Я буду казаться тебе добрым, пока ты не узнаешь моих мыслей, — засмотревшись, парень и не заметил, как сказал это вслух. Ему даже стыдно за самого себя. В первый раз такое. — Почему? — повернувшись к парню лицом, Ким новь посмотрела на него своими невинным, даже детским взглядом. — Потому что как добрый человек я должен тебя пожалеть. — А ты что делаешь? — она не понимает. Он столько всего сделал. Что это если не жалость? — А я желаю тебя, — девушка начала отходить назад. Юнги был уверен, что своим признанием – со всей его странностью – напугал девушку. — Меня? — отойдя на приличное расстояние, чтобы Юнги смог полностью ухватить её взглядом. Дженни растянула руки. Вглядываясь в собственное тело. Только после последнего действия Шуга понял вопрос. Она показывает ему себя. Худую, избитую, по ее мнению, некрасивую. —Да! — Тебя очень сложно понять. Я смотрю в твои глаз, но не могу понять твоих мыслей, — подойди ближе к парню, девушка заглянула в его глаза. Сколько раз она совершает это действие, однако всегда мимо. — Возможно, этот даже хорошо, — ухмыльнулся парень. Ему требуется много сил, чтобы не коснуться девушки. — Можно я попробую угадать? — с опаской в голосе поинтересовалась девушка. Какой бы раскрепощенной она сейчас ни была, она понимает, что когда-то наступит завтра и все закончится. Для нее закончится. — Попробуй, — Юнги стало интересно, что же такое она сейчас скажет. Однако в следующую секунду последовал поцелуй. Пускай и не о таком думал парень, но ему нравилась столь приятная неожиданность. — Я угадала? — Почти, — и снова поцелуй. Юнги больше не хотел отпускать девушку. Обнимая женскую талию, парень прижимал женское тело все ближе. — Юнги, что ты…— как только парень поднял девушку под бедра, испуг нахлынул с новой силой. Она чувствовала мужское желание, вот только пока не была к нему готова. — Не бойся, я просто хочу отнести тебя в комнату. Тебе нужно одеться, пока я окончательно не сорвался. Я и так позволил себе слишком многое, — и снова поцелуй.