Белое на черном

Айя проснулся от ощущения холода, поежился и закутался в плащ, захваченный с собой накануне на всякий случай. В целом, здесь из беседки, что находилась на холме, над десятью метрами над уровнем моря, было прекрасно видно целиком весь отель. Особенно со специальным миниатюрным биноклем с возможностью ночного видения, встроенным в солнечные очки Айи, которые одолжила лидеру Вайс Мэнкс. По какой-то причине, ценные вещи она доверяла исключительно Фудзимии. Айя поморщился – надо же было заснуть. Ведь, согласно данным экспертизы, все свои преступления маньяк совершал ночью. А тут… Фи! «Сказывается долгая работа без отдыха или тлетворное влияние Кудо?» Бросив взгляд на часы, лидер Вайс с тоской вздохнул – пропустив накануне ужин, ему не хотелось остаться без завтрака. Но тот уже начался, и требовалось вернуться в отель. Айя уже собирался покинуть беседку из мрамора, увитую плющом и розами, в последний раз надев очки и окинув взглядом территорию отеля, когда за его спиной раздалось деликатное покашливание. — Любуемся окрестностями, Фудзимия? Этот наглый голос Айя узнал бы даже тяжелораненым. Пришлось воззвать к внутреннему спокойствию, которому Абиссинец часами учился на тренировках по медитации, чтобы не развернуться и с размаху не врезать рыжему Шварц ногой в солнечное сплетение. Впрочем, были дела и поважнее, поэтому Фудзимия лишь снял очки, лениво обернулся, облокачиваясь о массивные перила беседки: — Какие люди и без охраны. Что ты здесь забыл, Шульдих? Немец в кремовом костюме выглядел довольно привлекательно. В синих глазах прыгали чертики, и Айя пожалел, что снял очки. Пусть так, разделенный даже такой незначительной преградой, как стекло, рядом с этим парнем он чувствовал себя в большей безопасности. С другой стороны, в темных очках с утра ходить довольно странно. Особенно, учитывая, что сама беседка находится в тени. Паранорм расслабленно потянулся: — Брэд сказал, что видел вас в своем видении. Мол, появитесь, будете тут мельтешить. Ну, а уж заметить твою яркую алую макушку в этой беседке не составило особенного труда. Особенно с утра. Айя от нечего делать, сорвал полураспустившуюся розу, и принялся выдергивать из стебля шипы. — Осторожно, можешь пораниться, — закусил губу телепат, устав ждать хоть какой-то реакции. – Итак, зачем вы здесь появились? Абиссинец сузил свои невероятные фиалковые глаза: — С какой стати я должен отвечать тебе? И вообще, почему ты решил, что Вайс на миссии? Мы — тоже люди. Имеем право на отдых. — Потому что Наги уже обмусолил эту тему с вашим чибиком, по интернету. – Просто ответил телепат, подходя к Айе настолько близко, чтобы тот начал нервничать. — Хорошо, тогда скажи мне, почему я должен обсуждать детали нашей миссии с тобой – человеком, который убил моих родителей и заставил мою сестру несколько лет валяться в коме? – Айя плохо сдерживал ярость. Хотелось нашинковать этого рыжего на тоненькие ленточки прямо здесь и сейчас. Спасибо таможне – любимую катану, из багажа не изъяли, и сейчас она приятно холодила спину. — Ну, это же дело прошлое? И я был всего лишь исполнителем. Верно, Айя? Не хочешь ты меня прощать, ну никак…Тогда может, поступим по-другому? Секунду спустя мир вокруг Абиссинца изменился. В небе вспыхнула радуга, вокруг запорхали яркие бабочки, розы распустились пышным цветом, наполняя воздух дурманящим ароматом. Но красивее всего был человек, крепко сжимавший его запястья обеими руками, создавая своеобразную ловушку и наклоняясь к губам Айи все ближе и ближе. Айя чувствовал жар, бежавший по жилам телепата, точно свой собственный, и в какой-то момент ему стало страшно. «Нет, ну нет, только не с ним!» — Кончай лезть мне в голову, Шульдих, или я не отвечаю за сохранность твоей. – Промурлыкал Айя, высвободив правую руку и поймав немца за подбородок, до боли сжимая его сильными пальцами.