Чтобы ни случилось

— Спаси меня, — тянул Чимин. Ему было тяжело сосредоточиться на выступлении, потому как он каждый вечер наблюдал яростные споры в сети по поводу своей персоны. Пропевая свои строчки и двигаясь в танце он будто правда взывал к спасению. Он хотел, чтобы эта драма уже каким-нибудь образом закончилась. Ему было даже удивительно, что парни ещё ни разу не заикнулись по поводу этой угрозы и пугающих хэштегов. Какое-то время ему ещё казалось, что они ничего не знают, но сейчас он был уверен, что они дают ему время и право выбора. Но он был не готов об этом говорить. Это создавало невидимую стену между ним и окружающими. Он старался быть честным, когда отвечал на вопросы и искренне смеялся, когда проводил время с парнями, но его реальность постоянно искажалась. Стоило ему замолчать, как он сразу начинал ощущать себя наблюдателем на этом празднике жизни. Как будто ему не суждено насладиться этим действом. В перерыве после исполнения песни ему настойчиво прикладывали ко рту респиратор, но он никак не мог сфокусировать взгляд. В себя он пришёл только после того, как к его носу поднесли ватку с нашатырем. — Ты продержишься до конца? — менеджер скептически смотрел на то, как Чимин пытался занять вертикальное положение. — У меня нет выбора, — усмехнулся Чимин и всё-таки сел, ухватившись одной рукой за стул, чтобы не завалиться опять. — Ты должен был сказать, если плохо себя чувствовал, это же не шутки. — Всё было в порядке, я хорошо отдохнул, — оправдывался Чимин. -Тогда что не так? — менеджер пытливо смотрел на своего подопечного, ожидая вразумительного ответа. — Мне нужно знать, чтобы я мог на это повлиять. — Мне нечего сказать. Сейчас я переведу дух и всё, — Чимин был зол на менеджера за то, что тот всё чаще пытается с ним поговорить и обсудить его проблемы. Как он может рассказать, что готовится умереть на сцене, ведь угрозы не прекращаются. А если они начнут это обсуждать, то шума станет только больше. Всё что он для себя решил, это то, что если он будет стараться, то его запомнят сгораюшим на сцене. Такая яркая смерть. Его движения были настолько выверены до автоматизма, что ему думалось его тело будет танцевать даже когда дыхание остановится. Сейчас они стояли на платформе и отчаянно махали руками, прощаясь с арми. Чимин чувствовал, что его завод заканчивается, и ему осталось только дождаться того момента, когда потолок сомкнется. Он уже начал считать секунды и его ноги стали слабеть. От движения платформы он слегка покачнулся, а затем почувствовал руку на своём плече. Всё вокруг начало вращаться и растворяться. Следующее, что он зафиксировал в своём сознании было то, что кто-то перекинул его руку через плечо и поддерживая за талию аккуратно куда-то вёл. Чимин весь сжался внутри. Это опять происходило, он заставлял своих друзей переживать о нём. Скоро ему уже не удастся избежать разговора и обжигающего стыда. Он почувствовал, что его куда то завели, что усадили на диван, что он заваливался, что его чем то поили, но на этом всё. Потом было шиканье и смех, а когда он открыл глаза, то увидел вешалку и подвешенную на ней капельницу. Разочарование окатило его тяжёлой волной и он застонал от досады. — Кажется, я тебя перехвалил, — Намджун сидел напротив и изучал его мимику. — Это не так, я стараюсь как могу, — всё, что Чимин сейчас мог, это повернуть к нему голову. Силы пока не вернулись к нему. На диван рядом с его ногами присел Техен и стал поглаживать его голень. — Скоро мы поедим курочку и тебе сразу полегчает, — он мило улыбнулся другу, но в его глазах плескалась тревога. — Не беспокойся. Ты же знаешь, что острая еда разжигает во мне огонь, — Чимин всё ещё не находил в себе силы встать, но по крайней мере он повернулся на бок, чтобы лучше видеть происходящее в гримёрке. Мемберы находились в немом ожидании, и ему опять стало стыдно за то, что он всех подводит. Он обдумывал ночами мысль о том, что самобичевание ничем ему не поможет, но сопротивляться этому голосу было невозможно. Этот демон был с ним уже давно, и в тяжёлые периоды он становился только громче. — Может, мы просто отправимся отдыхать, — жалобно проговорил Чимин, надеясь избежать нежелательных для него разговоров за что получил шлепок по ноге от Ви. — Нет, я думаю нам надо поесть и поговорить, — Намджун выглядел достаточно грозно произнося эти слова. — Тем более, что ты уже пришел в себя, да и мне, пока ты был в отключке уже размяли плечо, — отозвался Юнги, выразительно глядя на Чимина. Как скажете, — он напрягся и с помощью Техена всё-таки принял вертикальное положение. Так стало легче и лекарство как будто лучше побежало по венам, потому как картина окружающей обстановки становилась всё более ясной. Чонгук сидел на стуле и тревожно мял пальцы, глядя на лежащего хена. Он словно порывался что то сказать, но всё никак не решался. — Итак, что же у нас на повестке дня, кто бы озвучил, — Намджун потирал руки перекусив немного курицей и запив это всё дело пивом — Есть тут у нас один человечек, который стал часто грохаться после концерта, да ещё и запирается в номере до обеда, — Хоби выразительно посмотрел на Чимина. — Играть со мной перестал совсем, — плаксиво продолжил Техен. — Не ходит со мной на тренировки, — закончил Чонгук. — И что! что вас не устраивает?! — зарычал Чимин. Его раздражало и обижало недоверие в его адрес. — Мне кажется, ты нас не так понял, — заметил Юнги. — Невозможно не обратить внимание на то, что ты из-за чего то сильно переживаешь, и никому об этом не рассказываешь. Мы все беспокоимся, что ты можешь себя довести, и то, что ты падаешь без чувств после концерта не единственный повод для беспокойства. — Я понял, — Чимин открыл бутылку воды, сделал большой глоток, а затем, медленно выдохнув наконец заговорил. — Мне угрожают убийством. — Мы знаем об этом, — Техен, что сидел рядом с ним, взял его за руку. — Но что происходит с тобой, расскажи об этом. — Наверное, я принял это близко к сердцу, — Чимин потупил взгляд. — Это не первая драма в сети, но это не объясняет того, что ты так распереживался. Ты же не айдол- новичок, — Шуга всё же решил проявить настойчивость. То, что происходило с Чимином влияло на всех. Кроме того, видеть как он страдает было тяжело. Они все занимались музыкой и выступлениями не для того, чтобы быть несчастными, а Чимин, очевидно, страдал от своей работы. — Я не знаю, — Чимин опустил голову. — Мне нечего вам сказать. Я пытаюсь разобраться. — И долго ты собираешься разбираться? — Джин как самый старший был очень раздосадован таким поведением своего донсена. — Сегодня тебе уже понадобилось лечение, — Хоби старался не нагнетать, но не смог скрыть тревожные нотки в голосе. — Я всё понимаю, но у нас тур, и мне сложновато разбираться в себе между перелетами и концертами, — Чимин не хотел звучать жалобно, но получилось именно так. А ещё он смотрел на курочку и понимал, что стресс окончательно лишает его аппетита. Казалось, что скоро любой разговор или движение буду вызывать стресс. Но он правда понимал, что не может просто вывалить всё, что у него на душе своим друзьям. Они его просто не поймут, а ещё и переживать начнут за него, ведь он уже заставлял их наблюдать свои срывы. Он помнил как Шуга-хен был в недоумении после того как застал его в истерике, когда они собирались уходить с какой-то очередной музыкальной передачи. Чимин как будто убежал в туалет. Собственно, все куда то разбредались, прежде чем встретиться в гримёрке. А Юнги, двигаясь по коридору не смог пройти мимо, когда услышал тихие надрывные всхлипы из костюмерной, где Чимин сидел уже пятнадцать минут и никак не мог успокоиться, потому как был слишком измотан, чтобы взять себя в руки. — Ты что здесь делаешь? — Шуга поднял его на ноги и развернул к себе, чтобы заглянуть в глаза. — Я сейчас успокоюсь и приду, прости, хен, что заставил волноваться, — сквозь всхлипы оправдывался Чимин. — Да что с тобой случилось, ты можешь объяснить? — Югни слегка встряхнул своего донсена. Он был растерян и не понимал причину этих слёз. — Пппросто все не так, — выдавил из себя Чимин и заплакал ещё сильнее. Шуга понял, что не стоит его сейчас пытать и просто повёл к остальным. Чимин понял что происходит, и из последних усилий проглотил этот ком напряжения и разочарования, чтобы встретиться с мемберами уже в более спокойном состоянии. Но выглядел он, судя по всему не очень, потому как к нему почти сразу бросился Сокджин, обнимая и вытирая влажным полотенцем глаза, а затем подскочил и Техен, предлагая выпить колы. Ви уже видел своего друга в крайне взволнованном состоянии и знал, что газировка может его успокоить. Чонгук стал волноваться и бегал глазами от одного хена к другому, пытаясь понять что произошло. — Чонгуки, не беспокойся, я просто перенервничал, — Чимин отодвинул от себя друзей и ушёл за ширму переодеваться. — Я думаю, что мы можем сейчас пойти и хорошо поесть, нам это всем нужно, — подал голос лидер, и все участники шумно выдвинулись к машине, чтобы их отвезли к любимому заведению. Казалось они все были очень голодны, но Чимин не мог себя заставить съесть ни кусочка мяса. Зато он много пил и охал вместе со всеми, чтобы не привлекать внимание. Он знал что его отпустит как только он поспит, а сейчас ему лучше просто не привлекать внимание. Благо они ели из общей посуды, поэтому он мог спокойно оставаться незамеченным. Но тут на его тарелку положили кусочек жареного мяса, завёрнутый в лист салата. Чимин поднял голову и встретился с печальными глазами Ви. Он постарался улыбнуться ему максимально искренне, но есть всё равно не стал. Когда они закончили трапезу, он попросил хозяйку завернуть остатки с собой, а затем демонстративно нёс пакет к едой, как бы демонстрируя, что не отказывается от пищи, просто хочет съесть всё позже. Мемберы были рады видеть такую картину. Для них это значило, что Чимин пришёл в норму. Никто не думал, что такие истерики это рутина их любимчика, и что каждый раз после выступления он ненавидит себя, потому как показал совсем не то, что собирался. Он никак не мог понять, почему у него не получается показать то, что он хочет. Ему казалось, что с каждым разом он танцует всё хуже и хуже. На самом деле их хореограф заметил эти эмоции в глазах донсена и старался постоянно указывать на то, что тот улучшается. Но Чимину казалось, что комплименты ему говорят специально, чтобы он старался ещё лучше. К потом пошли травмы, боль в шее и всё более частые отказы от еды. Техен даже не постеснялся сказать об этом на трансляции, из-за чего Чимин не разговаривал с ним несколько дней. Но всё же его отпускало, стоило только его телу и разуму получить достаточно отдыха. Но сейчас всё изменилось. Ему казалось, что он кукла — марионетка, которая почти утратила свою волю. Стоило стрессу и утомлению проникнуть в его разум, так он сразу терял сон, не мог нормально есть, а его голову заполняла ненависть к самому себе. Он никому не рассказывал об этом, хотя и понимал, что так неправильно. Ведь в прошлом году Техен показал как важна для их команды откровенность, и что он правда может получить поддержку от друзей. А ещё они в Бан Шихеком написали песню о его терзаниях. И хоть эта композиция и измотала его в предыдущем туре, он все равно не смог избавиться от этого комплекса. Видимо болезнь неизлечима и пациента ждёт смерть — вот что думал Чимин об этой проблеме. В первую очередь он думал, что умрёт на месте, когда больше не сможет быть артистом и танцором. И с каждым завершением концерта он чувствовал, что эта смерть приближается. И если он не умрет сам от потери себя, то ему суждено умереть от руки ненавистника. Это были слишком тяжёлые и мучительные мысли, чтобы он делился ими с мемберами, поэтому он просил о времени на раздумье. Он надеялся, что тяжёлому разговору не суждено будет произойти. Он всё ещё помнит тот тяжёлый разговор, случившийся в палате, в которой он пришёл в себя после того давнего инцидента. А ведь тогда накануне выступления на него стал всё сильнее наседать Джин, пытаясь отговорить от соблюдения жёсткой диеты. Чимин же который раз просил просто довериться ему. Аппетит тогда пропал у него с того момента, как он увидел своё фото с отдыха и осуждающий комментарий под ним. В тот момент он понял, что мемберы обманывали его и были слишком добры к нему просто потому, что любили. Но он не должен был этому поддаваться. А потом было выступление и для него всё правда было в дымке. Последнее, что он тогда почувствовал, прежде чем упасть с обморок, был холодный пот и ощущение, что он остывает. Следующее, что он помнил, это пробуждение в палате и участники, ожидающие пока его состояние улучшится. Техен сразу кинулся к нему со слезами на глазах и начал легонько бить кулаком в грудную клетку. — Всё хорошо, ну что ты, — Чимину было тяжело говорить из-за слабости, поэтому он просто поглаживал друга по руке. — Я думал ты умираешь, ты был такой холодный, — Техен зарыдал пуще прежнего. Чимину становилось всё более ненавистно, особенно когда он увидел, как Хоби обнимает и успокаивает Чонгука, который размазывает слезы по щекам. — Они думали, что к тебя что- то с сердцем, потому что давление упало. Тебя увезли из концертного зала на скорой, — Намджун строго смотрел на своего донсена. — Ты знаешь какой тебе диагноз поставили? Истощение. Мы успешная айдол-группа, а тебя как будто не докармливают и эксплуатируют. - Больше такого не повторится - только и смог проговорить Чимин, боясь даже думать о том, как же он всех подвёл. - Конечно не повторится. Теперь ты всегда будешь есть со мной, чтобы я знал, что у тебя всё в порядке, раз ты сам не можешь позаботиться о себе.