Ломая ложки

Кристофф Джакометти свел изящные брови к переносице. Виктор Никифоров устроил ему на катке неприятный сюрприз, тем, что выбрал для японского мальчишки программу под музыку Эроса. Кристофф был уверен, что Никифоров сделал это специально, ему назло! Сам Кристофф безмерно уважал Виктора, как соперника, и еще стерпел бы, если бы на ледовой арене именно Эрос русского ледового гения, выиграл бы. Однако победа досталась Юри Кацури, всего лишь жалкому подражателю великого таланта! Хотя, возможно, в Кацури все-таки что-то да было. Иначе, чем объяснить эти безумные крики восторга, которыми встречали его зрители на трибунах?! Да и Виктор не отводил от него напряженного взгляда ни на минуту. Кристофф на соревнованиях привык наблюдать за мимикой Виктора. Никто прежде не вызывал у Никифорова такого внимания, и даже волнения, вызвавшего складку на алебастровом лбу. Кристофф был одним из преданнейших фанатов Виктора, и простить Кацуки, за то, что тот его прикарманил лишь для себя, он никак не мог. Зрелый Эрос должен был показать Юри, насколько отличаются притязания на любовь взрослого мужчины от каких-то детских выходок упрямого мальчишки! Фигурист не понимал желания Юри кататься только для Виктора. Сам Кристофф на катке всегда опьянял собравшихся, как лучшее, хорошо выдержанное, австрийское ледяное вино со знаменитых виноградников. Все кругом, включая Виктора, должны были влюбляться в него, захлебываться в экстазе, следя за каждым его точеным движением в повороте или прыжке. Кристофф дарил публике себя, тогда как Юри – только свою любовь к Виктору. Вот почему тема Юри Кацури этого сезона, это честное выражение любви при всех без обязательств, без ответственности и даже без претензий на физическую близость, заставляли Кристоффа терять голову. «Твой Эрос — слишком невинен, Юри. Но никто здесь, кроме меня, не в силах ему сопротивляться…»