La metamorfosis

Ворон привычно запечатал конверт и поставил чёрный восковой оттиск с изображением птицы. Рабочий день — по крайней мере, те временные рамки, которыми он сам его определял — подходил к концу, и Венеция за окнами кабинета неторопливо набрасывала на себя мягкое закатное одеяние. Крыши зданий окрашивались багряным золотом осеннего солнца, на площади Сан-Марко уже стихали крики мальчишки-газетчика, а торговки степенно, перебрасываясь парой слов о сегодняшней выручке, складывали свой нехитрый товар в корзины. Часы на башне пробили семь. Этот почти умиротворяющий в своей обычности вечер не предвещал совершенно ничего из ряда вон выходящего, пока в створку приоткрытого за его спиной окна не впорхнул уже хорошо знакомый ему филин. Под внимательным взглядом птица очень осторожно, стараясь ничего не задеть, приземлилась на рабочий стол верховного ведьмака, постукивая когтями. Обычно это означало одно — если нравный фамильяр Эстер решился его потревожить, то у одной золотоглазой ведьмы прибавилось серьёзных проблем. Но сейчас Ясон выглядел скорее взбудораженным, чем действительно взволнованным. Ворон осторожно погладил смышлёную птицу по голове сгибом указательном пальца. Филин тотчас же подставил ему голову и сощурился от удовольствия. Мужчина устало вздохнул. — Что на этот раз? Филин переступил лапами. — Синьор, как бы вам так и сказать-то сразу… — Говори именно «сразу». Жива, цела? Птица издала забавный короткий звук, похожий на фырканье. — Именно в этом вы можете убедиться сию секунду, если взглянете на карниз возле окна. Брови Ворона незримо для окружающих приподнялись под маской в лёгком удивлении. Он потянул на себя створку шире и выглянул наружу. На карнизе сидела маленькая чёрная кошка. Животное, очевидно, было крайне недовольно сложившейся ситуацией и буравило его своими янтарными глазами. Очень знакомыми глазами, надо сказать. Мужчина усмехнулся. — Ясно. Он потянулся, чтобы снять кошку с карниза, и Эстер мгновенно вцепилась зубами в чёрную ткань перчатки. Моргнув от неожиданной, но забавной в своей бесплодности атаки, Ворон легонько стукнул её по макушке пальцем. — Будешь вредничать — оставлю всё как есть и отдам ловить мышей в Ковен. Кошка зашипела, но затем покорно сделала к нему несколько шажков. Ведьмак подхватил животное и поднял перед собой, пристально глядя в яркие глаза. Эстер недовольно зашевелилась, дёргая лапами. Он перевёл спокойный взгляд на Ясона, который по-прежнему восседал на его столе, забавно нахохлившись. — Что, не может теперь обратиться назад? — Так точно, синьор. — Зная Эстер, спрашивать, как вам это только пришло в голову, совершенно бессмысленно. Но тебе, как существу, из вас двоих определённо более разумному… Кошка издала негодующее «мяу» и возмущённо уставилась на него. Мужчина невозмутимо продолжил мысль. — …совершенно точно должно было прийти в голову, что использовать Обращение, которое под силу только очень опытным ведающим, имеющим практику в подобном вопросе — это не очень хорошая идея. Эстер, немедленно прекрати шипеть на меня — можно подумать, я в чём-то неправ. Филин смущённо потоптался на месте. Возразить ему, очевидно, было нечего. — Простите, синьор. Не доглядел. Можно с этим будет что-нибудь сделать? Верховный ведьмак поудобнее устроил кошку на руках. Эстер прищурилась, мгновенно перестав злиться и прикрыла глаза, доверчиво ткнувшись ему в сгиб руки. — Ты не представляешь, сколь велико искушение сказать «нет», и поздравить тебя с обретением хвостатой подружки, с которой ты мог бы воинственно распугивать крыс возле ночных каналов Венеции. Филин неподдельно встревожился. — Синьор, звучит, конечно, весьма захватывающе, но я был бы рад увидеть свою ведьму в более… привычном обличье. Пожалуйста. Не спуская с рук кошку, Ворон с негромким стуком закрыл створку окна, попутно бросив беглый взгляд на стол. На нём не оставалось никаких ценных документов, лишь пара бюрократических проволочек, имеющих материальное воплощение. Листы бумаги отлевитировали в один из послушно открывшихся ящиков. — Синьор, а куда вы… её? — Сдам в приют возле моста Риальто. Прекрати так на меня смотреть. Подумаю, что с этим можно сделать. Мне понадобятся пара книг из домашней библиотеки — тебе ли не знать, что заклинание, наложенное с ошибкой, порой опаснее смертоносного проклятия. — Домой, значит? — Да. Мой рабочий день окончен. Вообрази, я не сплю под этим карнизом, спрятав голову под крыло. Захочешь её найти — найдёшь благодаря вашей связи, только, сделай милость, не сообщай мой адрес газетчикам на площади или экзальтированным барышням из Академии, даже если пообещают тебе дюжину отборных мышей. — Шутите… — Случается иногда даже с лучшими из нас. Ворон взглянул на поникшего фамильяра. — Не впадай в отчаяние. Я же сказал, что постараюсь вернуть ей прежний вид в ближайшее время. — Хорошо. Спасибо, синьор. Мужчина кивнул, покидая стены кабинета. Фамильяр тихо развоплотился следом, мысленно удивившись напоследок тому, что верховный ведьмак не воспользовался беспортальным перемещением. Ворон запер дверь заклинанием и спустился в холл Ковена по западной лестнице. Обычно он действительно предпочитал покидать кабинет, перемещаясь непосредственно в нужное место — но разве можно было удержаться от небольшого представления? *** Эстер, очевидно, разделяя удивление своего фамильяра, вертела головой, разглядывая окружающую обстановку. Ворон действительно редко появлялся в коридорах Ковена, предпочитая не сталкиваться с сотрудниками лишний раз, благо, его магия позволяла оказываться в нужном месте, избегая ненужных светских бесед. Но сейчас он спокойно шёл по освещённому холлу, не выпуская из рук ценную ношу. Реакция окружающих не заставила себя ждать. — Верховный ведьмак, какая приятная неожиданность! Ой, а кто это у нас тут такой славный…? Глаза синьоры Эспозито, пожилого секретаря Лукреции, лучились доброжелательным любопытством. — Синьора Эспозито, полагаю, что ваша последняя ремарка относилась не ко мне. По крайней мере, смею на это надеяться. Женщина добродушно рассмеялась. — Простите мне эту вольность, верховный ведьмак. Нечасто увидишь такую прекрасную картину. Откуда у вас это очаровательное животное? Она потянулась погладить Эстер, и, «очаровательное животное», очевидно, оскорбившись предыдущей репликой, вновь негодующе зашипело. Ворон слегка наигранно вздохнул. — Не представляете, синьора, прибилась ко мне накануне. Даже стало как-то жаль, сразу ведь видно — дурная, сгинет ещё где-нибудь под колёсами или, того хуже, с собаками сцепится. Как говорят — если бы взгляд мог убивать, мужчина бы уже упал замертво. Хотя, учитывая обстоятельства… Женщина умилённо кивала, совершенно не обидевшись на предыдущий выпад новоявленной представительницы семейства кошачьих. — Да уж, бедняжка, очевидно, намучилась на улицах. Ей очень повезло попасть в ваши надёжные руки. — Она немного дикая, но, думаю, это вопрос времени. Buona serata, синьора Эспозито. — Как и всё в этом мире. Buona serata, синьор Ворон. Удачи вам обоим. Ворон слегка наклонил голову в знак прощания и вышел из здания Ковена, мгновенно растворившись чёрной дымкой в тёплых итальянских сумерках. *** Дом, как и всегда, встретил его надёжным ощущением спокойствия и тихим голосом Доменико, отвечающего в его жилище за хлопоты по хозяйству. — Синьор, я уже отдал распоряжения по поводу… О! Глаза Доменико удивлённо расширились, когда он рассмотрел необычную деталь в облике прибывшего хозяина. «Деталь», весьма удобно устроившаяся на руках мужчины, помахивала хвостом и неприязненно разглядывала очередное новое лицо. Ворон оставался совершенно невозмутимым. — Доменико, у нас есть что-нибудь для нашей гостьи? — Да… да, конечно, сегодня привозили свежее молоко. — Хорошо. Я буду в гостиной через несколько минут. После этого можешь быть свободен. — Конечно, синьор. Мужчина осторожно обернулся через плечо, совершенно сбитый с толку, но Ворон уже скрылся в коридорах дома. Потом сентиментально вздохнул себе под нос. — Ну, хоть так… Кошка так кошка. Уже ведь что-то. Доменико был искренне предан своему хозяину и совершенно по-человечески переживал за его одинокие вечера. Впрочем, сообщать об этом верховному ведьмаку Триумвирата, он, конечно же, бы не стал — прежде всего, в силу природной тактичности. Но появление чего-то живого и тёплого в стенах дома приятно удивило его и заставило ускорить шаг в направлении кухни. *** Ворон опустился в кресло возле камина, держа в руках ветхий на вид фолиант. Эстер лежала, свернувшись клубком, внимательно разглядывая пляшущие отблески огня. Расслышав движение позади себя, она села, забавно потянувшись, и вопросительно посмотрела на него. — Ты не голодная? Разговор с кем-то ещё, кроме Доменико, в столь привычных стенах звучал почти чужеродно, но странным образом не доставлял ему дискомфорта. Кошка фыркнула и устроилась на противоположном кресле. Человеческую речь она понимала отлично, как и любая недавно обратившаяся ведающая. На колени, конечно, взбираться к нему не стала — очевидно, во избежание последующих неловких ситуаций. Дальнейших неловких ситуаций, разумеется. Тишину какое-то время нарушал лишь вкрадчивый шелест страниц и потрескивание поленьев. Покачав головой, мужчина отложил книгу на столик, а затем приблизился к уже задремавшей на кресле Эстер. Она подняла голову. Ведьмаку показалось, что в глазах кошки мелькнуло что-то, похожее на почти неуловимую печаль. Он очень давно понял, что кошки могут грустить. Ворон испытывал искреннюю симпатию к этим своенравным, умным и грациозным животным, ценящим своё и чужое уединение, предпочитая их шумным и надоедливым собакам, вечно ищущим чужого внимания. Ему пришла в голову странная, но любопытная мысль, что именно этим, помимо прочего, Эстер отличалась от остальных женщин, находящихся в его окружении. Мужчина опустился перед креслом, а затем погладил кошку по голове, мягко почёсывая за ухом. Эстер вздрогнула, но не воспротивилась осторожному касанию. В комнате неожиданно раздалось тихое мурчание. Он негромко засмеялся, удивляясь сам себе — будто в нём ожил какой-то механизм, который давно не приводили в движение. — Не грусти. Я скоро смогу вернуть тебе прежний вид. Хоть и, признаться, дерзишь ты так куда меньше, чем обычно, и тебя стоило бы немного проучить. Она вновь сонно прикрыла глаза, посмотрев на него с искренней благодарностью. Забрав с собой книгу, мужчина вышел из гостиной, напоследок бросив взгляд на спящую в кресле кошку. *** Дверь в сад была приоткрыта. Эстер пробежалась по аккуратно подстриженной заботливыми руками Доменико траве, разминая лапы. Человеческое сознание причудливым образом сплеталось с животными инстинктами, обрушиваясь потоком новых ощущений и запахов. Она чутко прислушалась к еле заметному шороху немного поодаль и предупреждающе подобралась в прыжке. — Ведьма!!! Я тебе не мишень для охоты! Сосредоточься, он же сказал, что сделает что-нибудь, а то ещё привыкнешь к рациону в виде моих не столь выдающихся по размерам коллег! Возмущённый голос фамильяра разбил плотную ночную тишину. Эстер достигла его в два изящных и плавных длинных прыжка, по-прежнему удивляясь своей новоприобретённой скорости и гибкости. Неспособность ответа по мысленной связи стала для неё одним из неприятных открытий в новом обличье, поэтому она беспомощно смотрела на филина, коротко мяукнув в знак того, что рада его видеть. «Ясон!» — Что, не нравится? А я говорил тебе, что идея плохая! Пернатый придумал что-нибудь, как и обещал? Эстер переступила на месте лапами, вновь коротко мяукнув. Расшифровать послание филину не удалось, но ему очень хотелось верить, что вскоре он вновь сможет услышать от неё человеческую речь. — Надеюсь, что это «да». Неудобно, конечно, но что уж теперь поделать… Филин смотрел на неё с видимым беспокойством. — До утра, значит, ничего нельзя сделать?.. Она молчала. Впрочем, большого списка возможностей для общения её личина и не предоставляла. — Тогда навещу тебя завтра утром, хорошо? Пригляжу пока за тем, что там творится в Академии в наше отсутствие. Академия! Эстер будто окатили холодной водой. У неё же с утра лекция с третьекурсниками… Фамильяр успокаивающе ухнул, на этот раз верно истолковав её поведение. — Я думаю, он сообщит Санторо, если потребуется больше времени, не волнуйся так. Это, однако, утешило её лишь отчасти. Что подумает ректор, когда узнает, что она вот так вот глупо оказалась во власти неверно исполненного ритуала обращения? Безответственность определённо принадлежала к тем качествам, которые, вообще-то, были не в характере Эстер Кроу — чего не сказать порой о даже слишком пытливом уме. И как только ей могла в голову прийти эта безумная идея? Риторический, в общем-то, вопрос, почти сразу нашёл ответ. Обличье кошки позволило бы ей видеть и слышать гораздо больше, заверши она ритуал верно. Но она была уверена, что сделала всё, как было нужно — оставалось только догадываться, что привело к подобному исходу. Вестимо, жажда разобраться в смерти Тадди и окружающей её череде странных событий совсем лишили её рассудка. Ясон вновь привлёк её внимание, расправив крылья. — Эстер, я лечу пока в Академию. Вернусь к тебе утром — надеюсь, что уже будут хорошие новости. Он мягко ухнул на прощание, слегка склонив голову. — Не вешай нос, ведьма. Разве Ворон когда-то бросал нас в беде? Эстер мысленно согласилась, ощущая в своём маленьком сердце странное тепло. Проследив взглядом удаляющийся силуэт друга, она тихо вернулась в дом тем же путём. *** В особняке царила тишина. На миг её голову посетила мысль, что грех было бы не осмотреться в доме мужчины, занимающего в последнее время все её мысли. Дом выглядел уютно и обжито. Это отчего-то совсем не удивило её. Краткие, но такие значимые проявления тепла со стороны Ворона вызывали в её сердце волнение и огромную нежность, с которой она отчаянно боролась, и, не то к сожалению, не то к счастью, бесславно проигрывала. Ей стало стыдно, когда она вспомнила слова Ясона. Нарушать то хрупкое, осторожное, что возникло между ними в последнее время показалось Эстер почти вопиющим преступлением. Она с удивлением поняла, что её неумолимо клонило в сон — сказывался насыщенный событиями и новыми впечатлениями день. Где обычно спят кошки?.. «В ногах у хозяина.» Эстер, до этого мирно шедшая по одному из коридоров, замерла на миг. «Совсем рехнулась.» Но почему мысль казалась ей такой… заманчивой? Её, конечно, влекли не только инстинкты. Мысль хотя бы взглянуть на него спящего, услышать ровное дыхание, увидеть таким, каким, вероятно, не видел почти никто. Но это ведь тоже инстинкт. Тот, что она так отчаянно боялась облечь в слова, дать простое и ёмкое название, тем самым признавшись себе самой. А это, как известно, сложнее всего. В её голове неожиданно зазвучал ошарашенный голос Ясона. «Даже не думай!!! Ведьма, это очень плохая идея! Не отбрешешься потом, прошло слишком мало времени, чтобы рассказывать ему про свою кошачью природу, потупив глаза!» Эстер ещё немного посидела в темноте коридора. А потом бесшумно отправилась в том самом направлении, от которого столь упорно отговаривал её фамильяр. Ясон вскоре прекратил свои отчаянные уговоры, очевидно, мысленно махнув на неё крылом. Инстинкты… *** Найти его спальню оказалось легко. По запаху. Море и соль. И ещё что-то новое, невыносимо человеческое и оттого будоражащее. А вот дверь, неожиданно легко поддавшаяся осторожному движению ловкой лапы, внезапно стала для неё непреодолимой преградой. «Ну конечно, с чего бы ему закрываться в своём-то доме?.. Снаружи, небось, такое охранное плетение, что и сама Геката бы стороной обходила.» «А с того, например, что по его дому в ночной час шныряет одна не в меру любопытная особа в кошачьем обличье.» Не Ясон. Другой тихий голос, услужливо подсказывавший ответы. Она вспомнила, что людям, вообще-то, свойственно общаться не только с ехидными болтливыми фамильярами внутри собственной головы. «Ты сошла с ума.» Непрошеный внутренний диалог неумолимо продолжался. Она замерла на пороге спальни. Кошек у Эстер никогда не было, иначе бы она знала, скольких владельцев доводила до бешенства эта их странная привычка. Затем в хаотичное течение мыслей ворвалась одна, занимающая, впрочем, не только её, но и тысячи других ведающих. «Маска. Когда он ложится спать, она исчезает, или…» «Ты вообще можешь увидеть там что-то, к чему твой неокрепший разум не вполне готов. И речь не про маску сейчас.» Эстер бы покраснела, если могла. Она поспешно отогнала от себя неподобающие мысли. Но он же доверился ей. Оставил у себя на ночь. И не стал запирать дверь. Это осознание волновало и сбивало с толку ещё сильнее. «Проверяет? Хочет что-то понять для себя? Геката, почему же так сложно...» «Ну так ты явно выбрала не того мужчину, с которым бы было легко.» Эстер продолжала тревожно вглядываться в почти неразличимые очертания комнаты. «Я не буду смотреть по сторонам. Просто… прилягу где-нибудь в уголке. А с рассветом уйду.» Окончательно устав от внутренних терзаний, она, едва дыша, проскользнула в темноту спальни. *** Он даже не стал накладывать на себя полог, рассеивающий внимание. И действительно спал, укрывшись одеялом. «Да, не крылом.» Внутренний голос продолжал отпускать саркастические ремарки. Эстер мгновенно отвела взгляд, прекрасно осознавая, что и этой секунды хватило бы, чтобы разглядеть лицо мужчины, если бы он спал лицом к двери. Но острый взгляд уже выхватил абрис сильного плеча, покрытого белой тканью. «Тебе даже этого будет более чем достаточно, чтобы разглядывать в муках потолок последующими ночами. Поглядели — и хватит, кресло возле камина, пусть и уже наверняка потухшего — точно не самый плохой вариант.» Но Эстер уже прекрасно понимала, что проиграла битву с собственным рассудком в очередной раз. «Я не буду смотреть на его лицо. Не поступлю так с ним.» Она осторожно запрыгнула на постель. Эстер была уверена, что Ворон проснётся. Не мог не проснуться, должна же была сработать внутренняя тревога, выработанная годами его нелёгкой работы. Но мужчина даже не пошевелился. Эстер слышала его тихое дыхание. «Притворяется? Или и вправду так крепко спит?» Она замерла, чутко прислушиваясь, пытаясь уловить малейшее движение. Но секунды шли, а ничего не менялось. И Эстер сделала несколько робких шагов. Потом ещё. Осмелев, насколько это возможно, она шустро свернулась калачиком у него в ногах. «Ни разу ни унизительно, Эстер Кроу.» Отогнав неприятную мысль подальше, она, наконец, заснула. Отчего-то на душе было так спокойно, как не было с момента гибели Тадди. *** — Ведьма!!! Вопль собственного фамильяра определённо был не самым приятным вариантом пробуждения. Она болезненно поморщилась от громкого звука, и, пребывая, ещё в полусне, провела рукой по волосам. Рукой… Рукой?! Эстер мгновенно распахнула глаза. Сколько она спала? В окно било непослушное солнце, безжалостно подтверждая её догадки. Она рывком села на постели и глухо застонала, не желая мириться с действительностью. Дрожащими руками отбросила одеяло. Вконец измятое платье, босые ноги — ночью она обратилась вновь, сама того не заметив. Даже не проснувшись. Одеяло?.. Эстер выдохнула. Сквозь калейдоскоп откровенно чужеродных физических ощущений пробился раздражённый голос фамильяра: — … и правильно, чего бы ещё сильнее не позориться, никогда же такого не пробовали! Эстер!!! Она перевела на филина блуждающий взгляд, всё ещё отказываясь верить в происходящее. — Ясон, какой кошмар… Как же я ничего не почувствовала? Почему не проснулась? — Раньше надо было думать, чем в постель к верховным ведьмакам прыгать! Марш на работу, у тебя лекция меньше через два часа! Работа, Академия, лекция… Мир безжалостно наседал на неё, сдавливая виски. — Эстер, кроме шуток. Ноги в руки, и бегом в Академию, поймаем дилижанс по пути. Потом с этим разберёмся. Тонкие руки девушки безотчётно сжимали в руках ткань. «Он спал под этим же одеялом…» Эстер подавила огромное искушение прижать ткань к груди. Филин возвёл очи горе: — Ещё с собой забери, вот это сувенир на память будет! Можешь прямо в нём и вести занятия, сплошная романтика! Ты собираешься на работу или нет?! Она вновь поморщилась, сильнее ощущая назойливый и неприятный звон в голове. Как будто из Уголка Данте неделю не вылезала, ей-богу. «Да только это куда хуже.» — Не кричи так, Гекаты ради. Уже иду. Наспех пригладила волосы, одёрнула платье. Времени разглядывать комнату при свете дня не было, хоть и очень хотелось. Она спустилась по лестнице вниз. Что, если Ворон не в Триумвирате а где-то в доме? Сейчас же ещё раннее утро. У неё закружилась голова. Словно злая насмешка, в проёме возникла мужская фигура. Но спустя секунду Эстер сразу же выдохнула: нет, не он. Доменико, кажется. Мужчина отчего-то был чрезвычайно рад её видеть. Его сияющее лицо с лёгкостью могло бы составить конкуренцию яркому солнцу за окном. — Синьорина желает позавтракать? Я провожу вас в… — Простите, я не могу…мне нужно бежать. Прямо сейчас. Доменико ощутимо расстроился. — Как же синьорина без завтрака?.. У вас ведь будет длинный день. «Откуда он знает?» — Доменико, спасибо вам за заботу. Но мне действительно нужно идти. Она собиралась быстро выскочить за дверь, но Доменико вновь остановил её, решительно преградив путь. — Синьорина, подождите. Вы ведь босая, как вы сейчас пойдёте по улице? Эстер перевела взгляд на свои ступни. Точно. Она же разувалась, прежде чем войти в круг. — Ничего, это не самое страшное. «Вот уж что правда, то правда, особенно в масштабах случившегося.» — Я дойду. В саду вашими стараниями идеальная чистота, а там уж постараюсь не пораниться, пока не выйду на дорогу. — Долго будете идти, синьорина. Если настаиваете — то я вас отпущу, конечно, но прежде передам кое-что. Доменико скрылся в одной из комнат, невзирая на её дальнейшие возражения. Эстер скрипнула зубами, но уходить, не попрощавшись, показалось ей чудовищно невежливым, особенно после проявления этой суетливо-милой утренней заботы. Мужчина, однако, вернулся быстро, сжимая в руке небольшой предмет, обёрнутый в тонкую ткань. — Вот, синьорина, возьмите. Так, думаю, быстрее доберётесь. Эстер на ладонь упало портальное кольцо — то же самое, с синим камнем. Она носила его, не снимая, с самого вечера у Патричии де Сантис. А утром даже не заметила пропажу — было несколько не до того, чтобы дотошно разглядывать отдельно взятые части тела. Она смотрела на украшение, не веря своим глазам. «Эстер, ты и вправду опоздаешь, если не выдвинешься прямо сейчас. Тебе нужно ещё переодеться и привести себя в порядок.» Усталое напоминание фамильяра о лекции в Академии вернуло её к действительности. — Я… спасибо огромное. Так и вправду будет гораздо быстрее. Мужчина тепло улыбнулся ей. — Удачи, Эстер. Надеюсь, нам доведётся ещё увидеться с вами. Она хотела что-то сказать, но слова разбегались в стороны, точно дождевые капли на оконном стекле, поэтому только покачала головой, улыбнувшись. — Спасибо вам ещё раз, Доменико. До свидания. Кольцо привычно скользнуло на палец, а затем мир завертелся калейдоскопом, перенося её в здание Академии. *** — Значит, он оставил тебе портальное кольцо, чтобы ты могла быстро переместиться в Академию, да ещё и завтраком хотел накормить? Вот это старая школа, уважаю… очень старая школа, то есть. Имею в виду, не то, что нынешняя молодёжь, разбегутся утром по своим углам и имён-то не помнят… Ясон продолжал разглагольствовать, пока Эстер металась по комнате, пытаясь успеть всё и сразу. Когда до неё дошёл смысл слов филина, она едва удержалась, чтобы не метнуть в него подушкой. — Ты издеваешься?! Фамильяр преспокойно чистил пёрышки. — Совершенно нет, моя ведьма. Восхищаюсь. Мужчина-то хоть куда, если разобраться. Эстер едва удержалась от того, чтобы высказать ему всё, что она думает о чрезмерно болтливых фамильярах и мужчинах хоть куда, но вовремя поняла, что тогда не успеет вообще ничего. Говорят, что в чрезвычайных ситуациях у людей просыпаются те способности, о наличии которых человек даже и не подозревал прежде. За час с небольшим Эстер каким-то чудом удалось привести себя в порядок и даже набросать второпях пару заметок для грядущей лекции. Это, впрочем, не очень ей помогло. Неприятная спутанность мыслей была не то следствием перенесённого ритуала, не то тягучих, неприятных мыслей, заполняющих голову. Она очень надеялась, что третий курс, у которого она вела в это утро занятие, и с которым у неё уже сложились достаточно тёплые отношения, спишет всё на недомогание. Едва студенты покинули аудиторию, она бессильно опустилась на стул и закрыла лицо руками. Дверь скрипнула. Эстер взглянула на вошедшего. Вернее, на вошедшую. — Профессор Кроу, вам нехорошо? Леана сочувственно смотрела на неё. Похоже, девочка искренне переживала, и Эстер устало, но тепло улыбнулась ей. — Всё хорошо, Леана. Спасибо. Леана кивнула, но в её взгляде всё ещё читалось беспокойство. Эстер неожиданно для самой себя зачем-то спросила: — Тебе доводилось делать вещи, о которых жалеешь? Они… не ужасные. Не убийство, не преступление. Но поступок есть, он уже изменил твою жизнь, и ты понимаешь, что ничего уже не будет, как прежде. Леана помолчала. — Пожалуй, что и доводилось. Но ведь, наверное, все так поступали хоть раз. Мы ведь люди. Не машины, не механизмы… Мне кажется, что поступок не имеет смысла, если он уже совершён, имеют смысл его последствия. Эстер удивлённо взглянула на неё. Она ждала не такого ответа от этой совсем юной ещё девушки. — Это… очень мудро, Леана. Но что, если ты понятия не имеешь, что делать с этими самыми последствиями? Та улыбнулась, поправляя косы, лежащие на плечах. — Дело в том, что мы как раз-таки очень хорошо понимаем, что надо делать. А вот хочется нам этого, или нет, вопрос уже другой. Чаще нет, чем да. И вот как раз в таком случае нужно перебороть себя. Так мы становимся сильнее. Эстер задумалась. Пылинки танцевали в солнечном свете. Погода была хорошей. Возможное, самое время прогуляться. Леана внимательно смотрела на неё, чуть улыбаясь. Эстер опомнилась, сообразив, что молчит уже несколько минут. — Спасибо тебе. Это действительно хороший совет. — Пожалуйста, профессор Кроу. Я уверена, что всё будет в порядке. Даже если сейчас нам так не кажется. Эстер крепко обняла её. — Береги себя. Тебе пора — и прости, что задержала. — Ничего. Профессор Бронте нас не очень ругает за опоздания. Я рада, если помогла вам. — Очень помогла. До встречи, Леана. Девушка подхватила книги и вышла, улыбнувшись ей на прощание. — Дожили, уже студентам исповедуешься. Про ночёвку в ногах у пернатого тоже на следующем занятии вещать будешь? Ворчание Ясона застало её врасплох. Эстер хмыкнула: — Про ночёвку, пожалуй, стоит умолчать. — Вот и я так думаю. Пойдёшь к нему? — Да. Извиниться и поблагодарить. — Так целый чемодан извинений и накопим, если и дальше будешь вешаться к нему на шею. — Я не… ты не помогаешь! — Это я-то не помогаю?! Воплотившийся было фамильяр сердито вспорхнул с её плеча. — Тебе в ту ночь сколько раз говорено было: не соваться в спальню! Кто тебе виноват, если в одно ухо влетело, в другое вылетело? Эстер вздохнула и примиряюще посмотрела на него. — Помогаешь, конечно… Не злись. У меня в голове разброд. Не знаю, что говорить, как себя вести. Сделав одну глупость, я сразу же делаю вторую, ещё более сокрушительную. Этому, наверное, есть название оскорбительнее, чем глупость. — Есть, Эстер. Что до «оскорбительного» — я бы так не сказал. Обычно желание быть с человеком, который тебе симпатичен, называют несколько иначе. Она было открыла рот, чтобы разразиться привычной отрицательной тирадой, а потом осеклась. Сколько можно врать себе? — Выходит, в моей кошачьей личине было куда больше правды. — Животные руководствуются инстинктами, Эстер. Обратившиеся ведающие, безусловно, тоже, но лишь отчасти. Если превращение было нужно тебе, чтобы понять важные вещи, значит, это было к добру. Эстер с нежностью посмотрела на филина. — Ещё один мудрый совет для глупой ведьмы? Он прижался к её руке в ответ. — Да. У тебя теперь два. По одной штуке на каждое извинение, полный комплект. Ты во всеоружии, можно сказать. Эстер кивнула, улыбнувшись уголками губ. — Только переоденусь. — Платье надо, и покрасивее. Мужчины, как известно, любят глазами. Его назидательно-покровительственный тон вызвал у неё смех. — Ясон, ты прекрасный филин. Мудр, хорош собой. Ты не задумывался о…? — Нет!!! Закроем тему, пожалуйста. И марш переодеваться, пернатый — птица важная, уж прости за каламбур, глазом не моргнём, как усвистит куда-нибудь. — А ведь его и правда может просто не быть в Ковене… — Отговорки. Если не будет, тогда и решим. Записку напишешь, как там водится. В дверь деликатно постучали. Эстер торопливо сгребла записи со стола, осознав, что пришло время освободить аудиторию для следующего занятия. Извинившись, она направилась к себе в крыло, попутно размышляя, пропускает ли массивная дверь аудитории звуки. *** — Осторожность — наше второе имя. Эстер съязвила походя, разыскивая шпильки для волос. — Да там и не слышно ничего толком. Ну, сочтут тебя немного сумасшедшей, большое дело. И вообще, у талантливых людей свои причуды. Она подобрала волосы на пробу. Пристально взглянула на себя в зеркало. «Ведьме всегда к лицу распущенные волосы. К лицу свобода.» Шпильки с негромким стуком ссыпались на трельяж с её раскрытой ладони. *** Осенняя Венеция, хоть и была солнечна и совершенно прекрасна, уже давала знать о смене своего настроения холодным ветром. Эстер порадовалась, что накинула тёплый палантин, которым можно было закрыть шею. — Пешком пойдёшь? Прохладно. — Всё в порядке. Соберу пока мысли в кучу. Прогулка действительно помогла ей. Ходьба успокаивала и настраивала разум на нужный лад. У неё даже сложилось более-менее стройное представление о том, что она скажет верховному ведьмаку Триумвирата при встрече. — Я так думаю, Эстер… Говоришь спасибо, как-нибудь очень цветисто, мол, глубокоуважаемый синьор Ворон… — Он терпеть не может все эти дифирамбы. — Ладно. Тогда можем даже не здороваться. — Не настолько. — Ну, тогда так: здравствуйте, простите, что полезла к вашей маске целоваться, а потом спала у вас кровати в обличье кошки. Прошу прощения за сложившееся недоразумение, спасибо за помощь, хорошего вечера. — И уходим? — И уходим. — Отличный план. Правда, после таких извинений нам действительно нужно будет уехать в какую-нибудь далёкую холодную Россию и никогда оттуда не возвращаться. — Перемены иногда бывают и к лучшему… Перебрасываясь шутками с фамильяром, она незаметно для себя дошла до здания Ковена. Помедлила, прежде чем зайти. — Иди, моя ведьма. Если я ещё что-то понимаю в этой жизни, то… — То? — Ну, не убьёт же он нас. По крайней мере, не должен. — Это утешает. Эстер почувствовала, как колени предательски ослабели. Она прикрыла глаза, а затем, досчитав до трёх, отправила Ворону зов. «Простите, что вновь беспокою вас, но мне очень нужно с вами поговорить. Я стою у входа в здание Ковена. Могу ли я зайти?» Ответ прозвучал в её голове практически сразу же. «Да. Вы помните, куда идти? Насколько я знаю, кошки хорошо запоминают дорогу. Или вас проводить?» Эстер поморщилась. Глупо было бы даже надеяться на быстрый и безболезненный разговор. «Помню. Спасибо. Я дойду сама.» Она перевела дух. Согласился. Уже хорошо. *** Её никто не задерживал и ни о чём не спрашивал. Пара любопытных взглядов скользнуло по её длинным светлым распущенным волосам и тонкому нежно-голубому платью. Но этим всё и ограничилось. Она действительно отлично помнила дорогу, чему несколько удивилась. Вот и знакомая лестница… Подходя к двери, Эстер подумала, что стук её сердца мог бы вполне заменить обычный — ей казалось, что его слышно уже из-за угла. Она подняла руку и осторожно постучала костяшками пальцев. — Войдите, Эстер. Как и в прошлый раз, он сидел у себя за столом — только бумаг было больше. Взгляд зацепился за сегодняшнюю газету. Сердце кольнуло неприятное беспокойство. — В газетах нет новостей об убийствах? Ей нужно было как-то начать. — Нет. Пока нет. Вы пришли обсудить со мной свежую прессу? Мелькнула мысль, что они даже не поздоровались друг с другом, будто продолжили начатый разговор. А может, так оно и было. — Вы правы. Я пришла поговорить не об этом. Он указал ей на стул напротив. Эстер опустилась на него, не забывая держать спину. — Вы не замёрзли? На улице холодно. — Есть какие-то предложения? Слова сорвались с языка, прежде чем она успела себя сдержать. Браво, отличное начало, Эстер. — Да, например, чай. Он сел напротив, внимательно рассматривая её. Эстер смутилась. — Простите. Нет, там не настолько холодно, спасибо. Девушка поймала взгляд светлых глаз в прорезях маски. Можно ли находить настолько красивым человека, чьего лица ты никогда не видела? Ворон до боли знакомым жестом отбросил пепельную прядь со лба. Эстер невольно улыбнулась. — Я рад, что погода вызывает у вас столь положительные эмоции. Буду признателен, если вы всё же скажете, зачем пришли. Облегчать задачу он ей даже не собирался, естественно. «Ох, и понимает ведь всё, стервец пернатый…» «Ясон!!!» «Молчу.» Она прерывисто вздохнула и тихо заговорила. — Для начала, я бы хотела искренне попросить у вас прощения за… за те два… недоразумения, которые произошли не так давно. Мне сложно сказать, что мной руководило, и мне действительно жаль, что я так необдуманно вовлекла вас в свои… эмоции. Мужчина молчал. Она осторожно продолжила, изо всех сил стараясь скрыть дрожь в голосе. — Я обещаю вам, что такого больше не повторится, и ещё раз извиняюсь за своё безрассудство. Очень надеюсь, что оно не испортило впечатление обо мне до конца. И я безгранично благодарна вам за помощь — неважно, было ли это частью… сделки, или вашим решением. Она закончила говорить и отвела взгляд. Что ж, вышло даже и не так плохо…вроде бы. Ворон по-прежнему ничего не говорил. Она несмело подняла голову. — Безрассудство и недоразумения, значит. Его голос ровным счётом ничего не выражал. А вот глаза… Эстер показалось, что она заметила в них что-то иное, чего не видела раньше. Возможно, если бы она видела выражение его лица, было бы проще истолковать этот взгляд. — Я… пыталась подобрать нужные слова. — Это всё? Нет. — Да. Он по-прежнему задумчиво разглядывал её. Эстер разгладила ткань платья у себя на коленях. — Мы можем считать, что инцидент исчерпан?.. Её тошнило от формальности разговора. Куда честнее было бы преодолеть ничтожное расстояние между ними и прижаться щекой к его груди. Правда, после этого ей гарантированно придётся задуматься о том, чтобы остаться в России. — Инцидент исчерпан, синьорина Кроу. — Благодарю вас, верховный ведьмак. Хорошего вечера. Она поднялась, избегая его взгляда, и пошла к двери. Её преследовало какое-то осознание чудовищной неправильности происходящего. В спину ей неожиданно донеслось следующее: — Эстер, вы удивительная. Она рывком развернулась к нему, не веря своим ушам. — Простите? — Безусловно, я видел многое, но женщину, что всё ещё обращается ко мне, используя титул, после ночи в моей постели, пожалуй, вижу впервые. Щёки мгновенно залила краска. Эстер в бешенстве процедила сквозь зубы: — Вы…вы просто невыносимы! Она выскочила из кабинета, хлопнув дверью и сбежала вниз по ступенькам. Практически не сбавляя скорости, пересекла холл. Кто-то удивлённо обернулся ей вслед, на что ведьма совершенно не обратила внимания. Она с силой толкнула массивную дверь и вылетела наружу. Ей срочно был нужен воздух. Прохладный ветер ласково обдувал пылающее лицо. Выйдя на городскую площадь, она наконец-то замедлила шаг. И внезапно почувствовала, что улыбается. *** Комнату Эстер медленно окутывал сиреневый полог сумерек. Да, этот безумный день заканчивался. Она расчёсывала волосы, бездумно глядя в зеркало трельяжа. Странный дневной визит и рабочий день, наполненный суетой, забрали у неё последние силы. Филин задумчиво прохаживался по подоконнику. Эстер бы даже немного отвлеклась от тяжёлых мыслей, но… — Вообще, мужчина с юмором — это хорошо. — Ясон! Их грозившую начаться перепалку прервал тихий шорох упавшего конверта. Эстер замерла, едва заметив знакомую печать. — Открывай, чего уж тут. Хуже-то не будет. Она взяла конверт подрагивающими пальцами. — Наверное… — Спасибо тебе, друг. Немного помедлила, прежде чем извлечь на свет плотный лист бумаги. Прикрыла глаза. Затем, резко выдохнув, открыла их, и начала читать. «Синьорина Кроу, должен Вам сказать, что я, хоть и питаю к кошкам определённую симпатию, всё же предпочитаю более конвенциональные способы взаимоотношений. Видите ли, с возрастом мои представления о жизни стали весьма консервативными. Но, если Вы их разделяете, то, возможно, у нас появится ещё одна общая тема для разговора. Было прекрасно лицезреть Вас в Вашем прежнем облике. Голубой цвет Вам очень к лицу. И я надеюсь, что Вы простите мне эту невинную шутку днём. У меня совершенно не было намерения оскорбить или задеть Вас. Доброй ночи.» Эстер отложила письмо в сторону. Затем обхватила плечи руками, улыбаясь куда-то в сумерки. Она просидела так, пока в комнате не стало совсем темно — в голове воцарилась какая-то совершенно восхитительная лёгкая пустота. Даже Ясон не тревожил её, понимая, что сейчас не время. Позже, будто очнувшись, Эстер бережно свернула листок бумаги и спрятала его под подушку. Переоделась в камизу и улеглась в постель, разглядывая ночное небо над головой. Золотистым росчерком сверкнула падающая звезда. Ясон нежно ущипнул её клювом за щеку. — Загадывай желание, ведьма. И она действительно загадала.