****
Ночи без сна, практически ежедневные утренние погромы, сильные приступы отца. Чертовски хотелось сбежать, спрятаться, забыться. Ей казалось, что она в страшном кошмаре, из которого нет абсолютно никакого выхода... Ко всему этому, угораздило по уши влюбиться в местного "ловеласа".****
Он мчался в три часа ночи по ее звонку, укачивал в своих объятиях, всячески пытался укрыть ее от всех опасностей, но уже на утро был готов также геройствовать, и уже не с ней. Он упивался ее телом, а уже на следущее утро без зазрения совести заглядывался на фигурки молодых медсестер... Хотя, чего же ещё она ждет, если после первого же их секса ясно дала понять, что это исключительно для поправки здоровья..? Если сначала такой план ее устраивал, то сейчас она ощущала себя тряпкой. Было мерзко. От себя, от него. Каждую ночь, когда тяжело больной отец наконец засыпал, сидела с бокалом красного полусладкого в раздумьях.. И каждый вечер мысли уводили ее всё глубже, становилось страшнее... Она боялась снова не справиться.****
Первый ее брак уже заставил хорошенько обжечься, поэтому теперь, постоянного партнёра Нарочинская не "рассматривала", но после появления Брагина в ее жизни — все абсолютно изменилось.. Она понимала, что ревнует его, что хочет каждую ночь засыпать в его объятиях, что хочет быть его. Но хочет ли он этого?.. Чего хочет сама Марина? Чёрт возьми...****
Тяжелое утро и приступ, с которым она не справилась сама. Дрожащие руки набирали****
Брагин вышел из душа плохо знакомой квартиры и побрел в кухню, правда он всё ещё плохо понимал, как вообще проснулся здесь, а главное, зачем? —Ой, Олежек! — вновь защебетала Михалёва суетливо накрывая на стол, который уже кажется начнет ломиться от количества еды на нем, — Тебе там Марина звонила, я ей сказала, что ты в душе.. Но она молчала; может нечайно набрала?! — глаза Олега моментально изменились, в них появился дикий страх, и он бросился искать свой телефон. —Где, где телефон??? — громко и очень обеспокоено сказал Олег. Такая реакция Лену удивила, смутила и она тут же включила дурочку, хотя, она не выключала её пожизненно. —Олеженька, пошли сначала покушаешь! Наберёшься сил.. — на лице девушки появилась ухмылка, и она приблизилась, чтобы погладить того по плечам. Но он моментально отошёл от неё и наконец найдя мобильный увидел количество пропущенных от неё. Сердце дрогнуло. Он набирал ей раз.. два.. пять.. двадцать, после он уже сбился со счета. Михалевой оставалось удивлено лупать глазками, все также не понимая, что же в конце концов происходит?! —Олеж, ну пошли, сырнички стынут! — решила все таки напомнить о своем присутствии, но Олег ответил грубо, и очень резко, Лену это заставило вздрогнуть, —Лен! Какие, мать твою, сырнички?! Он торопливо натягивал вещи, параллельно пытаясь дозвониться до Нарочинской, которая вскоре и вовсе отключила телефон.****
Невыносимый звук сирены скорой помощи, отец, которого врачи всячески пытаются реанимировать, и она, находящаяся словно в страшном сне. Мысли перемешались, дышать было тяжело, ее бы воля — она разрыдалась прямо здесь, в карете скорой помощи, но нельзя. Нужно держаться, держаться изо всех сил. Ради папы. И вот наконец, машина остановилась, каталку выгрузили, и дальше начался ее самый страшный сон.. Отца повезли в реанимацию, закрыв двери прямо перед ее лицом.. Блондинка облокатилась о стену, а после осела уже задыхаясь слезами... Она рыдала на взрыд под дверями реанимации, эмоции, которые копились так долго — вылились наружу. Она больше не могла держаться, казаться сильной.****
Брагин примчал в склиф не смотря на невыносимые пробки минут за тридцать, бросился к Нине, —Где?! Нарочинская где?! Она на работе? — его дыхание было таким, словно он пробежал километр без остановки, а глаза выдавали, что что-то явно произошло. Но почему это колышит именно его? Они ж с Мариной друг друга не переносят.. —Не было, Павлова ее ищет, она трубку не берет, кажется телефон выключен... А чё случилось-то, Михалыч? — Нина всегда и за всех переживала, поэтому и сейчас встревожилась. —Нин, прикрой меня пожалуйста.. Мне нужно ехать, а потом я всё объясню, как сам хоть что-то пойму, идёт? — подруга лишь кивнула ему в ответ, наблюдая, как широкая мужская спина становилась все дальше от неё. —Дурдом... — выдохнула Нина, делая глоток горячего чая.****
Дверь реанимационной распахнулась, вышло несколько врачей, а один из них подошел к Марине, —К сожалению, это всё. Мы попытались ему помочь, облегчить его последние минуты.. Примите мои соболезнования. — эти слова эхом гудели в голове, и никак не пытались усвоиться. Она не осознавала, не верила, и не хотела... Не может быть... Нет.. Всё не так! Казалось, она стала меньше в размерах, глаза моментально стали серыми, и абсолютно безжизненными. Из них исчезли слезы, появился совсем непривычный холод внутри.. Она не знала, что делать. Что.будет.дальше. Будет ли это дальше теперь? Будь бы он рядом... Всё было бы по-другому! Отца бы спасли! В голове мелькали сотни мыслей, и вероятно, это были те самые стадии "принятия". Нарочинская знала, что папа уже на грани, и каждый его прожитый день мог стать последним, она была к этому готова, в своей голове, но не когда это случилось; так моментально, так кошмарно. Она даже не смогла выполнить своего обещания, дать умереть ему в стенах дома, она не услышала последний его вздох. Он больше не будет рядом. Это конец.****
Брагин приехал к дверям ее квартиры, стучал, звонил, но всё было безуспешно, но к счастью, вернее к сожалению, он побеспокоил пожилую соседку, которая выложила ему, что мол видела, как Нарочинского увезли на скорой и что Марина была с ним.. Он потер лицо, поблагодарил соседку и поспешил вниз.. Черт! Если бы не эта Михалёва. Если бы не он, придурок! Идиот! Кретин! Она сейчас где-то одна, беспомощна.. Она надеялась на мою помощь, пока я довольно развлекался с медсестрой, имя которой вылетало из головы каждый раз... Брагин абсолютно не представлял, где сейчас разыскивать Марину, больниц по городу множество, и он ведь не может объехать каждую.. Оставалось лишь ждать. Ждать и надеяться. А после, обнять, и больше не пустить её. Никуда. Никогда.****
Нарочинская покинула больницу, расположилась на лавочке неподалеку, включила телефон. Она увидела около сотни пропущенных, больше половины было от Олега, все остальные от Павловой и Нины.. Она набрала в первую очередь начальству, в конце концов, прошло уже три с половиной часа ее смены... Она должна дать о себе знать хоть что-то. Не знала, что говорить, как природносить трагичную новость, когда сама ещё не успела ее принять, и даже попытаться осознать. Трубку подняли моментально, Павлова начала не с приветствия, приступила сразу же возмущаться, если б она только знала, как плевать было Марине в данный момент. —Мне нужен отпуск, за свой счёт. — кратко произнесла Марина, игнорируя все, что было сказано. —Марина Владимировна, у вас есть совесть?! — послышался громкий возглас Ирины Алексеевны —У меня умер отец. Только что. —Марина.. Простите. Как же так?! Такой великий человек... — слушать это было тошно и тяжело, — Выходите на работу, когда сможете. Примите мои соболезнования. — она с трудом дослушала и наконец сбросила вызов, не сказав больше ни слова. Ледяной ветер, который резко задул, моментально растрепал на Марининой голове то, что называлось причёской.. Она зажмурилась, обняла себя за плечи устало раскачиваясь.. Так хотелось плакать, рыдать на взрыд, выть и стонать от боли, но она не могла. Не могла выдавить и слезинки. Ни звука. Душа превратилась в ледяную глыбу... Неужели, это конец?! Почему всё так быстро? Почему все так?... Так не должно было быть. Не должно было быть с ней. Устало побрела, в попытках найти такси, и к счастью это удалось сделать быстро... Домой ехать до дрожи не хотелось. Не хотелось вновь оказываться в этих стенах окутанных болью и страданиями... Но ехать больше было некуда. Быть может, она бы и приехала к Олегу но, во-первых, что давало гарантию, что он там снова не развлекаются с кем-то, а во-вторых, он с вероятностью девяносто девять и девять сейчас на смене.****
Ключ сделал несколько оборотов в дверном замке, дверь открылась и Нарочинская вошла в свою квартиру, в ней было так холодно, квартира оказывается знатно пропахла препаратами, и сейчас это место походило на больницу.. Она побрела в глубь, вошла в гостиную и открыла окно настежь. Холодный воздух касался ее нежной кожи, пытаясь привести ее в чувства, хотя бы самую малость.. По. близости очень вовремя оказалась пачка сигарет.. Она не курила уже долго, обещала папе бросить, и ведь почти сделала это. Первую скурила быстро, вторую курила гораздо дольше... Смотрела в открытое окно, фоном был шум с улицы, который разносился в голове непонятными звуками. Глаза заслезились, по щеке покатилась одна слеза, потом ещё, ещё... Одна за другой.. Раздался звонок в дверь, а после ручка дернулась. Было открыто. В квартире послышались шаги. Знакомые, родные.. Он увидел её. Увидел в ее глазах всё. Всё, что она хотела сказать ему, всё, что произошло. Он знал её через чур хорошо. Аккуратно подошёл к блондинке, которая абсолютно никак не реагировала на его появление, обнял её со спины,а после почувствовал, как та поворачивается к нему, крепко обнимая его, и вжимаясь в его плечо... Чувствовал, как свитер намокал от ее слез, слышал ее тихие всхлипы, и не смел ничего сказать.. Лишь осторожно гладил её по макушке, давая понять, что он рядом. Сейчас и насовсем. —Олег.. я не справлюсь одна. Я не смогу... — наконец послышался тихий шепот, сквозь слезы. —Маленькая моя.. Ты не одна, слышишь? Не одна. — медленно раскачиваясь из стороны в сторону, шептал Олег, оставляя нежные поцелуи на её щеках, лбу, губах.