***
Ирония заключалась в том, что в классе Рулер боец в ней смог раскрыться в полную силу, хотя и в одежде, которую Марта точно не сочла бы «подходящей». Что было «правильным», так это то, что девушка из этого класса лучше всего подходила для борьбы с язычниками, особенно с языческими богами. Можно было бы сказать, что нет никого более подходящего, чем сама месопотамская богиня войны, чей ханаанский аналог имел искаженное имя и образ жизни, превратившись в великого демона. Не будет преувеличением сказать, что Иштар сама была демоном, с ее соблазнительными наклонностями и властью над войной. Она была именно тем существом, с которым Рулер Марта лучше всего подходила для борьбы. Что она и делала сейчас. Но она не выигрывала. — О, так близко, но недостаточно близко! — Воскликнула черноволосая богиня, прежде чем нанести удар ногой с разворота, который угодил Марте в щеку. Быстро отскочив, она сделала ложный выпад, который Иштар раскусила. Ее левая рука поднялась, поймав косилку, которую Марта сделала правой. В мгновение ока Марта схватила ее за руку и использовала как рычаг, чтобы перебросить через арену. В мгновение ока она снова вскочила на ноги, а Иштар шла прямо на нее, отведя ноги назад и приготовившись к бою. Марта инстинктивно подняла руки, защищаясь, в полной уверенности, что Священный Кулак защитит ее. Хотя это и сработало, сила, исходящая от месопотамской богини, была абсолютно ни при чем. В месте столкновения вспыхнули языки пламени и разноцветный свет, по полу арены пошли трещины, эпицентром которых стала Марта. Океанские волны обрушились на стадион, что свидетельствует о том, какая огромная мощность была задействована. Сказала, что энергии оказалось немного больше, чем Марта ожидала, но справиться с ней оказалось не так уж и много. Иштар умоляла не соглашаться. — А? Что не так? Эти благословенные святым духом перчатки оказались не такими эффективными, как всегда! — Упрекнула богиня с косичками, ни разу не прервав своей атаки. Ее левая нога была отведена назад, затем резко подана вперед, и она повторила это действие правой ногой. Цикл продолжался, земля все больше раскалывалась под напором энергии. — Сила Господня, ха-ха, она уступает самой могущественной силе, которая только существует, силе, над которой я властвую! — Ложь! — Прорычала в ответ драчунья, высвободив руки и обрушив на нее град ударов, лишь немногие из которых достигли цели. Несмотря на бурлящий в крови адреналин, Марта сохранила достаточно здравого смысла, чтобы уклоняться от контратак Иштар, любая из которых могла нанести сокрушительный удар. — Нет силы могущественнее, чем у Господа! — Ошибаешься! — Усмехнулась богиня, опускаясь на колени, чтобы уклониться от удара, который она встретила прямым ударом в живот. — Есть сила, из которой ты сама черпала силы! — На длинноволосую Рулер обрушился шквал ударов, что только еще больше разозлило ее. Иштар улыбнулась ей, видя, что ее слова попали в цель. Как только Марта пришла в себя, она бросилась вперед, в ее глазах горел огонь. — Ну-ну, не нужно быть такой импульсивной, это не значит, что сила — это зло. Ее быстрый боковой удар был заблокирован, Марта пронзила противника яростным взглядом, в то время как море обрушилось на левую сторону арены. — И какой языческой силой обладаем мы с тобой, Иштар? Коварная улыбка заставила Марту испугаться ответа еще больше, чем она уже боялась. Ничего заметного не последовало, так как ее подбросило за ногу и отбросило к краю ринга, а пальцы заскользили по растрескавшемуся полу под ней. Прозвучал гонг, возвещающий об окончании раунда. Марте было не очень приятно это слышать, но она поняла, что перерыв ей не помешает. — Не возражаешь, если я взгляну на твои перчатки, они выглядят так, будто их немного потрепали на арене. — Раздался ликующий голос, который развеял бурю негатива, назревавшую внутри нее. Еще одна волна обрушилась на арену, ее удары эхом отдавались в пустой пропасти у нее в голове. Голубые глаза смотрели прямо перед собой на фигуру, стоявшую в ее углу, в распахнутой гавайской рубашке, обнажавшей испещренную шрамами грудь, и серо-черных плавках, прикрывавших талию и ноги. Как обычно, на его лице была теплая и располагающая улыбка, когда он поманил ее к себе. — Эй, извини за опоздание, но я надеюсь, что не испортил самую лучшую часть, финал. — Рицука подмигнул своей Слуге возлюбленной. На ее щеках вспыхнул румянец, на лице появилась улыбка, а сердце практически взорвалось в груди. — Р-Р-Ри!.. Рицука! — Воскликнула Рулер, бросаясь в объятия своего возлюбленного. Она чувствовала на себе сотни взглядов, в том числе и завистливых, но ей было наплевать на всех. Все, о чем она заботилась, — это мужчина, который сейчас держал ее в своих объятиях. Он удержался от того, чтобы не упасть на спину. Это был не первый раз, когда его обнимали с лету, и уж точно не от кого-то столь физически сильного, как Марта. Как и в случае с другими, он наслаждался этим, особенно потому, что это давало ему возможность физически ощутить свою девушку. Гул толпы превратился для них в отдаленный шепот, как и плеск волн в стороне. Отстраняясь, она изучала каждый дюйм его лица, выискивая любые возможные изъяны. Он усмехнулся, взял ее за щеку и прижался губами к ее губам. Ни секунды не колеблясь, Марта восстановила силы. Энергия, которую она вложила в свою борьбу, как всегда, быстро восполнилась в объятиях ее возлюбленного. Его присутствие, его прикосновения всегда наполняли ее силой, которая, как она чувствовала, могла дать ей силы сделать все, что угодно, принять любое бремя и победить любого врага. Люблю. Летний ветер прошептал ей на ухо. Марта неохотно признала это и скрытое послание, которое скрывалось за словами, произнесенными ее соперницей. Действительно, существовала сила, превосходящая силу Господа, сила, к которой она научилась прибегать с того рокового вечера четыре месяца назад, а может быть, и дольше. Затаив дыхание, Слуга и Мастер посмотрели друг другу в глаза. У них возникло немедленное желание пойти дальше, чтобы следующий поцелуй был еще более страстным, особенно когда они оценили едва прикрытые тела друг друга, но были и другие вещи, которые требовали их внимания. Рицука прекрасно понимал это, когда схватил руки своей подруги, покрытые оружием. Марта нервно рассмеялась. — Эм, хе-хе, я… я прошу прощения. Я обещала, что, когда ты вернешься, пояс чемпиона будет у меня, но вот я сражаюсь с неожиданным соперником. Полагаю, вполне естественно, что последним противником, с которым я столкнусь, будет богиня войны, а? — Я как бы предполагал, что Иштар подготовит что-то подобное, когда она сказала, что будет судьей. — Признался подросток. Он знал, что Иштар подслушивает их разговор, наблюдает за ними, наблюдает за ними. Она уже знала, чем все это закончится, но у нее, как у богини, была своя гордость, особенно как у богини войны. — На самом деле, это даже хорошо, что я… вернулся с некоторыми… что ж, ты не против, если я обновлю твой Священный кулак? В мгновение ока она накрыла его руки своими, покрытыми доспехами. — Рицука, — Марта начала качать их головами вместе. — Ты сказал, что прикрывал меня, когда я ввязывался в драку… не так ли? Подросток ухмыльнулся и быстро отвел ее в сторону. У них оставалось около четырех минут до перерыва; если бы Рицука попросил, его можно было бы продлить, но Рицуке хватило бы и этого короткого промежутка времени. Если это было не так, то это означало, что все его тренировки были напрасны. Он ни за что не позволил бы этому случиться, особенно когда женщина, которую он любил, рассчитывала на него. К счастью для него, эта женщина полностью доверяла ему. Когда прозвучал гонг, возвещающий о продолжении боя, оба бойца вышли на ринг — богиня с одной стороны и святой с другой. Кулаки первых были покрыты драгоценным камнем, что касается более поздних, то хромированный серебристый металл Святого кулака был заменен морскими раковинами. Острые морские раковины, удары которых приводили к взрывным всплескам кристально чистой морской воды, которая также оставалась после яростных ударов святой. Они противодействовали божественной силе богини, подавляя ее божественную энергию. Для толпы это было настоящее шоу, бесконечный обмен ударами кулаков, покрытых великолепными изображениями света и воды. Фигура Марты стала воплощением святой жестокости, но в то же время несла в себе божественную грацию, сравнимую с божественным сиянием ее противника. Многие бы заявили, что вместо богини и смертного они наблюдали за битвой двух богинь. Хотя она была полностью сосредоточена на своей черноволосой сопернице, Марта слышала голоса из толпы, но не обращала на них внимания. Она сосредоточилась только на одном голосе, на одном приветствии, которое проникало в ее уши и сердце. Он принадлежал человеку, который превратил ее Святой Кулак в это водное оружие, которым она теперь владела, и сила которого действовала в координации с ее собственной. Если и можно было найти какую-то божественность, то отчасти ее можно было приписать Фуджимару Рицуке, ее Мастеру, ее парню, мужчине, который открыл ее сердце чудесной, опьяняющей и бодрящей силе любви.***
Марта не могла припомнить, чтобы в своей жизни она когда-нибудь останавливалась и смотрела на береговую линию. Хотя она прожила жизнь святой и человека, посвященного Богу, рядом с ней никогда не было никого, кто был бы более… осязаемым. В конечном счете, она ни о чем не жалела, она смогла идти рядом со Спасителем, наблюдала чудо воскрешения своего брата из мертвых и жила полноценной жизнью, которой она гордилась. Возможно, это было глупо, но она чувствовала, что жизнь вознаградила ее тем, что у нее есть сейчас — рядом с ней мужчина, которого она могла бы назвать своим. Марта никогда особо не задумывалась о любви, хотя это было требованием каждого живого существа. У нее была любовь, любовь брата, сестры, родителей и друзей, но никогда — любовь мужчины. Теперь у нее этого было в избытке. Голова Рулера склонилась на плечо своего Мастера, ее левая рука сжимала его правую, а другая сжимала позолоченный пояс, который она выиграла немногим более часа назад. Марта тут же уронила бы ремень, когда Рицука оказался в пределах «досягаемости удара»; она обняла его и поцеловала так, словно это было последнее, что она сделала бы в своей жизни. Какая-то часть ее была рада, что все взгляды устремлены на них, поскольку она была чрезвычайно прямолинейна в выражении своих чувств. По ее мнению, он был настоящим призом, который она выиграла, и она была более чем счастлива уйти с ним рядом, сопровождаемая громом аплодисментов и наилучшими пожеланиями. — Я не думаю, что говорила тебе этого достаточно, спасибо, — Прошептала длинноволосая красавица, заставив своего возлюбленного рассмеяться. — Хех, сколько раз это можно повторять? — Вообще-то, три. — Ответил Рицука, наклоняясь и целуя ее в лоб. После того, как они ушли, они были более чем счастливы шептаться друг с другом и просто наслаждаться шумом океанских волн и летнего ветерка, колышущего пальмы. Мало-помалу взрывной бум пляжной вечеринки в Халдее утих, они погрузились в свой собственный маленький мир, что и было целью Рицуки. — Итак, думаешь, они тебе пригодятся на поле боя? — О, конечно, особенно если ты умеешь создавать такие перчатки, как эти. — Она всегда знала, что он был неплохим Мастером, она не раз заставала его за мастерством и рисованием в свободное от работы время и даже за обедом и ужином, когда ее впервые вызвали. У Рицуки был художественный склад ума, и она хотела, чтобы он расцвел, и он расцвел. К списку его изобретений можно было добавить здания, мебель, а теперь и оружие. — Знаешь… влюбиться в Мастера — в мое время это не было бы чем-то необычным. — Предложила Марта. — Ты когда-нибудь представлял, что влюбляешься в такую женщину, как я? — Какую часть? — С усмешкой пошутил человек. — Ожившая душа легендарной личности тысячелетней давности? Роль драчуньи? Роль святой женщины? Суперсексуальная… — Р-Рицука! — Воскликнула Библейская Слуга несколько шокированным тоном. Все, что он делал, это смеялся, как и всегда. Его самообладание и чувство юмора были одними из его достоинств, но временами ей казалось, что он получает слишком много удовольствия, поддразнивая ее. Марта не хотела говорить, что она сделала из себя мишень, но она была довольно застенчивой, особенно в таком обличье, которое было ближе к тому, что можно было бы назвать ее «истинной» сущностью — вспыльчивой святой женщиной, которая проповедовала во имя Бога и использовала кулаки, чтобы дракон подчинился вместе с тысячами других язычников. Приняв все это во внимание, она опустила глаза, и ее лицо скрылось под шляпой от солнца. — Ты замечательный человек, и я верю, что у тебя впереди замечательное будущее… Его руки медленно скользнули вниз по ее талии и сжали ягодицы. Марта наконец отпустила ремень, и он с мягким стуком упал на песок. Не прошло и секунды, как ее руки, ее обнаженные, чистые и нежные руки, скользнули вверх по спине Рицуки, под его рубашку. Ее губы нашли его в жадном поцелуе, который продолжался до тех пор, пока паре не пришлось разниматься, чтобы глотнуть воздуха, но даже это было лишь временно, поскольку они вернулись к этому снова, оставаясь соединенными губами так долго, как только могли. — Во что я верю… в том, что я счастливый мужчина, что у меня в подружках такая красивая, преданная и сильная женщина, как ты. — Прошептал подросток. Он наклонился и взялся за позолоченный пояс. — Ничего, если я подержу это у себя еще немного? — Это в такой же степени твое, как и мое, Рицука. — Ее больше интересовало, куда он, по-видимому, их ведет. Она начала замечать, что он имеет смутное представление о том, куда они направляются. Зная его, можно было предположить, что он что-то задумал, и ее любовь могла быть чем-то вроде обмана, когда он задумывался об этом. Она предположила, что это была еще одна черта, которая делала их идеальным дуэтом, он, безусловно, был мозгом в сравнении с ее мускулами. Прошло почти десять минут, и Марта обнаружила, что ее мозг переполнен творческим потенциалом, а сердце наполнено любовью и восхищением ею. У нее отвисла челюсть при виде уединенного места для пикника, приготовленного для них двоих. Между двумя пальмами висела огромная яркая вывеска с надписью «Самому сильному и красивому святому в мире». Одного этого было достаточно, чтобы на глаза Марты навернулись слезы, но их остановило кольцо цветов, окружавшее площадку для пикника. Ее нос уловил запах еды, причем свежеприготовленной. Когда она подошла ближе, ее голубые глаза заметили что-то или несколько предметов. В воздух поднялись три блестящие серебристые сферы, каждая из которых светилась синим магической энергией. Она узнала на них логотип Халдеи, а также рисунок, которым они были разрисованы. Одна сфера подплыла к ней и оказалась в ее раскрытых ладонях. Она держалась за него так, словно он был послан свыше, и, учитывая, чьи руки его создали, так оно и могло быть. — Я, э-э, теперь ты знаешь, почему я немного опоздал на арену, я немного сбавил обороты — м-м-м! — От волнения он не заметил слезливой улыбки, которой одарила его Слуга. Это сделало его неподготовленным к последовавшим за этим объятиям и поцелуям. На этот раз спина Рицуки все-таки коснулась песка. Учитывая их положение, он поддался импульсу и сжал бедра Марты. Она застонала в поцелуе, пока он ощупывал ее через темный саронг, ее руки обвились вокруг его шеи, когда он уверенно поднялся на ноги, придерживая ее за бедра. — Этого места, этого маленького убежища, будет достаточно? — О, Рицука. — Воскликнула библейская женщина, вытирая слезы, глядя на своего современного возлюбленного. — Ты сделал все это, уверенный, что я одержу победу, не так ли? — У меня было предчувствие. — Он рассмеялся. — Во-первых, когда дело доходит до рукопашного боя, ты входишь в десятку лучших в Халдее. Какая ирония судьбы для святого. — Она густо покраснела от этого заявления. Когда он поцеловал ее в щеку, ее румянец стал еще ярче. — И это невероятно заводит такого парня, как я. И твой наряд. — Даже… даже несмотря на то, что моя грудь… не такая большая, как у некоторых других девушек? — Нервно спросила Рулер, чувствуя нарастающий жар между ног и голод в сердце. — Насколько я понимаю… они идеально подходят по размеру. — Разговаривая, он неуклонно нес ее к расстеленному им одеялу для пикника. Осторожно укладывая ее на спину. Марта затаила дыхание, когда японский подросток агрессивно погладил ее грудь, прикрытую бикини. — Это единственная грудь, которую я хочу потрогать, единственная грудь, которую я хочу сжимать, играть с ней и массировать. — Охрипшим голосом заявил Рицука. Глаза Марты быстро остекленели от вожделения. — И массируя твой… член, верно? — Его лицо залилось пунцовым румянцем, который заставил Рулера улыбнуться. Ее руки легли поверх его. — Итак… все эти женщины в бикини и купальниках… и я все еще была той самой единственной? — Марта, — Рицука наклонился и поцеловал ее. В отличие от тех желанных и страстных поцелуев, которые были у них ранее, этот был… более спокойным и безмятежным. Пара тихо застонала в губы друг другу, и океанские волны зазвучали как тихая мелодия для них обоих. — У меня никогда не будет никого, кроме тебя, — заявил он, отстраняясь и, таким образом, позволяя ей сесть. Их руки встретились, и они улыбнулись друг другу. Спокойная атмосфера, царившая вокруг них, пошла на пользу, когда Марта принялась за угощение, которое знакомые Рицуки приготовили в его отсутствие. В этом была его заслуга, поскольку он не только спроектировал магических фамильяров, но и дал им инструкции, необходимые для приготовления на гриле вкуснейшей рыбы, которую он поймал в водах, простиравшихся от их маленького убежища. Они, и, в частности, Рицука, проделали замечательную работу. В ее глазах это было благословением, что ее любовь была такой всесторонней. Рицука ответил, что это стало чем-то вроде требования выжить в Халдее. Дождавшись подходящего момента, она спросила, должен ли он чему-нибудь научиться, чтобы выжить с ней; в ответ она получила такие ответы, как никогда не произносить имя Господа всуе… и научиться вовремя убираться с дороги, когда в ней разгорается боевой дух. Марта рассмеялась, услышав это, а он продолжил, сказав, что именно тогда она показалась ему самой красивой. — Когда ты так говоришь… это… заставляет меня задуматься, не предпочел бы ты женщину-воина святой женщине. — Пробормотала голубоглазая Слуга. — Нет причин, по которым ты не можешь быть и тем, и другим, в истории их полно, хех, я даже встречал этот архетип здесь, в Халдее. — Ответил японский юноша. — Наравне со многими другими людьми, на некоторых из которых я равнялся в детстве. — Хех, а кто-нибудь из этих героев детства оправдал твои ожидания? — Спросила Марта с легкой ухмылкой, ее рот был набит едой. — Некоторые справились, некоторые превзошли их, а другие… давай оставим это между нами. — Супруги рассмеялись и продолжили трапезу и беседу, обмениваясь историями о том, что произошло за время их разлуки. Как и ожидал Рицука, турнир по рукопашному бою действительно оказался зрелищным, не говоря уже о том, что стадион и арена действительно были изрядно потрепаны. К счастью, он оказался способен противостоять силе всех участников, особенно двух последних. Лицо Рицуки просияло от гордости, когда он услышал такую новость, к большому удовольствию Марты. Кстати, японский подросток весь светился от возбуждения, показывая ей множество «сокровищ», которые он собрал во время своей рыбалки. Те же самые сокровища были использованы для модификации ее Святого Кулака, наделив его стихийной силой воды. Святая вода была конечным результатом внесенных изменений, которые были сравнимы с работой Слуги-Кастера. Рицука был простым смертным, но смертным, который учился и стремился стать лучше. Ни для кого не было секретом, что многие гордились им, особенно халдейские мастера и чародеи; кто может быть лучшим учеником, чем Последний Мастер Человечества, стремящийся вернуть человечество с грани вымирания. Такую задачу можно было бы назвать божественным призванием, Марта, безусловно, так считала. Это была лишь одна из многих причин, по которым она посвятила себя тому, чтобы оставаться рядом с Рицукой. — Эй, я… прости, что меня не было рядом во время всего этого. — Прошептал подросток с бирюзовыми глазами, крепко обнимая Слугу за талию. — Ты был рядом со мной, когда это было важно, и даже до этого ты тратил свое время, создавая это для меня, для нас. — Ответила Марта, поворачиваясь так, чтобы они оказались лицом друг к другу. Убежище на берегу моря было прекраснее всего, что она когда-либо видела. По ее мнению, это был рай, ее личный рай. — Кроме того, даже если тебя там не было физически… ты был там, в моем сердце, где, как я думала, есть место только для моей веры и ни для чего больше. Он нежно поцеловал ее в щеку. — Я рад, что ты впустила меня. — И я рада, что ты выбрал меня, Рицука. Если бы не ты… Я… ну, давай просто скажем, что теперь, когда у меня был опыт секса с мужчиной, романтической любви, я не думаю, что готова вернуться к прежней жизни, — Объяснила Слуга в бикини. Ее голубые глаза вспыхнули вожделением, когда она заглянула глубоко в бирюзовые глаза своего Мастера. Ее дыхание, такое слабое, становилось все более хриплым. — Тот опыт, который ты мне дал… Я думаю, будет справедливо сказать, что я стала довольно… зависима от них. — Настолько зависима, что жить без них не можешь? — Рицука поманил его к себе темными глазами и лукавой улыбкой. Его слова стали той искрой, которой она ждала, о которой молилась. Марта не могла до конца поверить, что так сильно привязалась к своему японскому Мастеру, но она не жаловалась. Особенно когда смогла насладиться вкусом его губ и языка. Ее руки обвились вокруг его шеи, притягивая его к себе, в то время как его руки обхватили ее талию почти по-собственнически. Марта крепче обхватила его голову, тем самым углубляя поцелуй между ними. Рицука, казалось, не возражал, он даже принял вызов и ответил на ее сексуальную агрессию. Как она обнаружила, он и сам мог быть довольно агрессивным, и этот факт Марта находила невероятно привлекательным. Ее женское естество трепетало от эротического наслаждения. Н-Нет! Мы только начали! С другой стороны, мне приходилось терпеть взгляды других женщин, несмотря на то, что я знала, что он мой. Он мой… Рицука принадлежит мне. Его губы, его грудь, его руки, его член… его член. Как обычно, ее Мастер быстро отреагировал на ситуацию. Почувствовав, как у нее подкашиваются ноги, он переместил руки с ее талии на бедра. Марта практически прыгнула в его объятия, свесив ноги в сторону, когда он приподнял ее и поцеловал. Их языки отчаянно сжимались и обвивались вокруг друг друга, их рты никогда не были далеко друг от друга. Было удивительно, как много воздуха можно было втянуть через такие маленькие отверстия и издавать такие звуки. Сияющие голубые глаза распахнулись и уставились в теплую бирюзу. Раздался хлопок, означающий, что их губы полностью разъединились. Мастер и Слуга тяжело дышали, как будто им не хватало воздуха, так оно и было. Весь воздух, который они вдохнули, ушел на то, чтобы поддержать страстный поцелуй, в который они с головой окунулись вместе. После нескольких секунд, когда они смотрели друг другу в глаза, последовал еще один. И снова Рицука устоял на ногах, в буквальном смысле этого слова, продолжая поднимать красотку с фиолетовыми волосами на руки. Упомянутая красотка начала двигать бедрами, заставляя участников процесса тереться друг о друга. Эротические содрогания были приглушены, но все же отдавались в их ушах. Это и шум далеких волн были всем, что они могли слышать, всем, на чем они хотели сосредоточиться. Рицука не был уверен, когда его тело начало двигаться, но Марта не жаловалась. Она держалась за него, пока он медленно перемещал их обоих к ближайшему дереву. Как только Марта почувствовала, что ее спина почти соприкоснулась с деревом, она опустила ноги, и наконец ее ступни коснулись песчаной почвы. Во время поцелуя была нажата кнопка паузы, и во время этой паузы Рулер обеими руками коснулась щек подростка. Ее дыхание вырывалось с трудом, когда она потерялась в бирюзовом море, которым были его глаза. Когда-то эти глаза были чисты и невинны, но они многое повидали, так много великого, чудесного, ужасающего и нечестивого. Они видели все это… и замерли, они сияли таким ярким светом. Они сияли похотливым желанием и неподдельной любовью… для нее. Сердце Марты сильно забилось в груди, едва не разбив ее вдребезги. Ее ноги подкосились, и снова ослабли, когда она поддалась своему желанию и прижалась губами к его губам. Слуга застонала, почувствовав, как руки ее Мастера, ставшего возлюбленным, вцепились в ее ягодицы. Одна нога поднялась и прижалась к его бедру. Марту быстро прижали спиной к дереву, и поцелуй стал в два раза страстнее, едва успев начаться. Вина полностью легла на Рицуку, который почувствовал себя так, словно его поразила молния, просто почувствовав, как нога Марты коснулась его. Для женщины, известной своим умением решать проблемы с помощью кулаков, ее прикосновения могли быть удивительно нежными. В этом не было ничего удивительного; в конце концов, она была святой. Самое главное, он мог с абсолютной уверенностью сказать, что она была его святой. Это было скандально и даже кощунственно… но это была чистая правда. Отстранившись, он заглянул в кристально-голубые глаза, которые жаждали его и никого, кроме него. Глаза, которые смотрели на него так, словно он был самым дорогим существом на свете. Губы, которые шептали его имя с такой пылкой преданностью, что Рицука не мог удержаться от того, чтобы немного не восхититься собой. Что вполне уместно, он смотрел на Марту точно так же. Как и у нее, его желание стало слишком сильным, чтобы его можно было игнорировать, и последовал еще один поцелуй; Слуга обнаружила, что ее спина снова прижата к дереву, а рот подвергается полномасштабной атаке языка подростка. Она почти приветствовала это, посылая свой язык навстречу его. Они встретились и станцевали чувственный танец, который их тела вскоре будут танцевать весь вечер, а возможно, и всю ночь напролет. Когда они целовались, их взгляды время от времени встречались; рты раскрывались, и стоны чистого наслаждения разносились над морем рядом с ними. Они становились громче, особенно с ее стороны, когда она почувствовала, как ее любовник-человек агрессивно задвигал бедрами, прижимаясь к ней. В конце концов Марта прервала поцелуй и откинула голову назад. Когда она посмотрела на него сверху вниз, то практически умоляла о большем взглядом, он ответил ей еще одним толчком и заглушил ее нарастающий стон еще одним поцелуем. Это не принесло никакой пользы, так как ее голос все еще звучал, приглушенный прикосновением его губ. Р-Р-Р-Рицука… Р-Р-Рицука, п-пожалуйста. Взмолилась драчливый Слуга, когда они остановились, чтобы еще раз глотнуть воздуха. Как долго ты собираешься дразнить меня? Разве я не заслужил т-т-твоего тела? Т-Твоей любви? Последний Мастер Халдеи ухмыльнулся, глядя на нее. Он должен был признать, что ее игра стала немного лучше, но ему по-прежнему было невероятно легко видеть ее насквозь, даже слишком легко. Особенно когда он практически ощущал, как внутри нее разгорается похоть, похожая на излучение. Марта могла менять свой голос и интонации, но она не могла скрыть свою ауру, которая всегда была ясна черноволосому Мастеру как божий день. Хотя он находил это милым. — Ты делала это так много раз на протяжении многих лет… Марта. — Прошептал Рицука, нежно целуя ее в губы. — Но этот момент, который у нас сейчас есть… Я хочу, чтобы мы насладились им во всей его полноте. — Продолжил он, теперь уже с романтическим вниманием поглаживая ее шею. — Разве ты не хочешь этого, моя нежно любимая… святая? Ее хрупкий умоляющий взгляд быстро сменился довольно хитрой ухмылкой. Вот тут-то можно было сказать, что Рицука совершил грех. Он взял некогда чистую и безмятежную святую Марту и «развратил ее», превратив в похотливую женщину, которой она была сейчас. Лично Марта предпочитала термин «пробудила», поскольку именно это сделал ее Мастер. Он пробудил в ней женское начало, человеческое стремление к любви, вожделению и, в конечном счете, к дружескому общению. И он обеспечил ее всем этим, могла бы она добавить, безоговорочно. Будучи таким человеком, каким он был, все, что она могла сделать, — это ответить тем же, подарив ему все эти вещи; она хотела подарить их ему, чтобы он дорожил ими. Когда она взяла себя в руки, то увидела, как все это отразилось в его глазах, когда он посмотрел на нее. В глазах многих она была святой, Слугой, а иногда даже человеком. Она была благочестивой женщиной, никогда не ставившей себя на пьедестал, достойный только божества, а не такой смертной, как она. И все же Рицука смотрел на нее снизу вверх, как на богиню или, что более уместно, ангела. Не раз он прямо называл ее последней, отчего она, к его большому удовольствию, заливалась краской. Марта не могла отрицать, что какая-то ее часть наслаждалась похвалой, и эта часть ее неуклонно росла. Оно усилилось, когда она погладила его по щеке, и его губы приоткрылись в ожидании поцелуя, который, как он знал, должен был последовать. Его терпение было вознаграждено, когда она наклонилась и нежно соединила их губы. Этот поцелуй был прямой противоположностью страстному поцелую, который они разделили у дерева, он был более нежным и наполненным искренней любовью, которую они испытывали друг к другу. В тот момент они дарили друг другу эти эмоции и отвечали взаимностью. Это согревало их тела гораздо сильнее, чем летнее солнце, постепенно заходящее над головой, или на что оно когда-либо могло надеяться. Расположившись внизу, Рицука позволил своим рукам блуждать вверх и вниз по телу своей возлюбленной. Она дрожала на нем, безмолвно умоляя его сделать больше, оставить на ней свой след. Первые шаги к этому были сделаны, когда он перевернул их обоих. Их поцелуй прервался, хотя ни один из них, казалось, не возражал, когда они смотрели друг на друга и просто улыбались и смеялись. Чувствуя себя авантюристкой, Слуга снова подняла ногу и позволила ей погладить бедро Рицуки по бокам. Чувственный рык сорвался с его губ, глаза вспыхнули соблазнительным огнем, когда он посмотрел на нее сверху вниз. Глаза Марты вспыхнули таким же огнем, когда она протянула свои руки, способные усмирить дракона, чтобы погладить его по лицу. Чья-то рука накрыла ее ладонь, и он поцеловал ее с нежностью розы. Ее рот и нижняя губа тоже жаждали ощутить это ощущение, но она отдавала должное тому, что ей давали. В свое время они оба получат то внимание, которого заслуживают. Постепенно оба влюбленных заметили, что их внимание переключилось в одном направлении. Перевернувшись, они обнаружили, что стали на шаг ближе к морю, все такому же ярко-синему, в котором они купались ранее. При ближайшем рассмотрении стало видно, что солнце начало клониться к горизонту. Минута за минутой, возможно, через час или два солнце скроется за горизонтом, и на пляж, на их маленькое убежище, опустится ночь. Несомненно, это было бы потрясающее зрелище, которое останется в их памяти на всю оставшуюся жизнь. Или, по крайней мере, Марта на это надеялась. Когда она впервые по-настоящему задумалась о том, на что похожи отношения, она поняла, что воспоминания о пляжной жизни, подобные тем, что были у них с Рицукой сейчас, были одними из лучших. Они уже делали то, о чем она никогда не думала, что сделает, то, о чем в глубине души мечтала. Волны разбивались о песчаную береговую линию, и тихая мелодия подбадривала влюбленную пару. Они сделали небольшой перерыв, чтобы послушать ее и насладиться безмятежным моментом, насколько это было возможно. Это было действительно захватывающее зрелище. Поскольку их жизнь теперь была наполнена сражениями, резней и хаосом, они действительно хотели, чтобы такие моменты, как этот, длились как можно дольше и были как можно более запоминающимися. Опустив взгляд, он увидел, что Марта погружена в свои мысли, или, скорее, какая-то мысль укоренилась в ее голове. Смеясь, он наклонился и вернул ее внимание нежным поцелуем. — Ты довольна тем, что позволяешь мне быть сверху? Как бы мне этого ни хотелось… Я знаю, что это не то, чего ты хочешь, Марта. Его слова были подобны свету с небес, проникшему сквозь густые темные тучи и указавшему ей верный путь. Слуга радостно захихикала. — Ты хорошо меня знаешь, мой любимый. — Обхватив его голову руками, она наклонилась и поцеловала его, ее поцелуй был долгим и страстным. Говорят, что любить кого-то — значит знать его со всех сторон, как хороших, так и плохих, и принимать его. Благодаря такому принятию человек может лучше понять себя и вырасти. Марта искренне верила, что она в чем-то изменилась. Одним из них было то, что она наконец-то смогла дать волю своим похотливым фантазиям, которые она чувствовала внутри себя. — Посмотрим, кто на этот раз окажется сверху. И вот это началось, чувственный «поединок по борьбе» между Мастером и Слугой. Это был не первый поединок, в который они ввязывались, но впервые они делали это на пляже. Мысль об этом появилась у них в голове, наверное, на третьей или четвертой неделе их отношений, когда они начали задумываться о стране эротических наслаждений и желаний. Так получилось, что Марта высказалась в поддержку этого, когда они рассматривали фотографию далекого пляжа. Она открыто заявила о своем желании прогуляться с ним по пляжу, взявшись за руки. В этот день ее желание сбылось, но после этого возникло новое. Она хотела повторить эту сцену… но она хотела, чтобы на ее безымянном пальце было металлическое кольцо, и Рицука отметил их как мужа и жену. Это было желание, которое, как она была уверена, сбудется в далеком будущем. В тот момент, когда их тела катались по песку, ее желание ощутить его ласку исполнилось в девятой степени. Их губы не всегда соприкасались с языками, иногда они касались плеч, шеи и даже волос на голове. Кстати говоря, они были перепачканы песком. Такова была цена, которую пришлось заплатить за то, что им пришлось потрудиться на месте, до краев заполненном песком, хотя, конечно, можно было бы сказать, что это было частью награды. Горячий песок заставил их и без того напряженные нервы взорваться, как связка петард. Жаркие поцелуи, которыми они осыпали друг друга, только еще больше возбудили их. Затем они упали в воду. Это никоим образом не охладило страсть, пылавшую в них, но, по иронии судьбы, только разожгло ее еще больше. Песок был смыт с их тел, и на смену ему пришли ласковые объятия чистого моря, которым они восхищались совсем недавно. Не долго думая, пара с головой окунулась в воду. В этот момент понятие времени исчезло из существования пары. Как и весь остальной мир, остались только они двое. Марта вцепилась в своего возлюбленного, когда он увлек ее глубже в воду, и ее губы прижались к его губам. Она была благодарна воде, так как чувствовала, что она скрывает растущую влажность между ее ног. В конце концов, это станет очевидным для ее Мастера, как и его твердость, которая, она была уверена, напрягалась под его плавками. Хотя их подводный поцелуй, без сомнения, был чувственным, в их головах промелькнули мысли о том, чтобы сделать это обнаженными. Эта мысль была почти такой же волнующей, как и поцелуй, который они сейчас разделяли. К сожалению, он должен был закончиться, и ей захотелось подышать свежим воздухом. Схватив его, Марта выбралась на поверхность, используя свою силу, чтобы поднять их наверх. Она бы опередила время, если бы ее концентрация не была нарушена Мастером, схватившим ее за затылок. Только за несколько секунд до того, как они соединились, она поняла, что его потребность в кислороде была огромной. Рицука вырос во многих отношениях, и одним из них стало то, что он приобрел черты обманщика, особенно когда дело дошло до ее поддразнивания. Марте это и нравилось, и не нравилось, хотя, возможно, ей это нравилось больше. Когда она вынырнула на поверхность, ей показалось, что она вдыхает божественный Эфир, поднятая руками своего смертного возлюбленного. Она услышала, как его смех зазвенел у нее в ушах. Сердце Марты забилось сильнее от этого звука, а легкие наполнились радостным воздухом, который в конце концов превратился в такой же смех, как и у него. С бьющимся от радости сердцем она посмотрела на Рицуку, на его красивое лицо, покрытое капельками морской воды. Когда он начал опускать ее, Марта воспользовалась случаем, чтобы начать новый поцелуй. Ни один из них на самом деле не контролировал себя, они просто плыли по воде, соединенные руками и губами; для них этого было более чем достаточно. Солнце осветило спину Рицуки, когда он оторвался от нее и посмотрел в голубые глаза своей возлюбленной-Слуги. — Рицука, — Заговорила Марта. — Одежда… Я… я больше не могу ждать. Он рассмеялся, уловив в ее голосе нотки мольбы и даже агрессивного желания. — Может, мы решим, что это ничья, а? — Она радостно кивнула, возможно, немного радуясь, что не сбилась с пути. Он не мог не находить ее гордость за «интимную борьбу» милой, как и гримасы, которые она строила, выигрывая или проигрывая. Постепенно он начал подталкивать их к береговой линии. Человек потерял бдительность. Губы Марты расплылись в злобной усмешке, когда она схватила его за руки и подбросила над головой. Рот Рицуки раскрылся в оглушительном крике, когда он проплыл сквозь волосы. Его бирюзовые глаза обшаривали землю, или, скорее, воду. Он заметил озорную улыбку Марты, чему сам способствовал. Семнадцатилетний юноша не мог сказать, что она ему не нравилась, в конце концов, она выглядела довольно красиво на его обычно сдержанном и благородном лице святой. Он с легким стуком ударился о границу между песком и водой, после чего и то, и другое взлетело на воздух. Он едва обратил на это внимание, хотя, несомненно, почувствовал, как по телу пробежал прилив бодрости. Ему хотелось еще больше острых ощущений. Подняв голову, он приготовился окликнуть Марту, но остановился и с благоговейным трепетом уставился на пышногрудую женщину, которая плавно двигалась к нему, чувственно покачивая бедрами, в то время как волны накатывали и расходились у нее за спиной. Его все еще бьющееся сердце бешено заколотилось, когда он взглянул на ее лицо, невинное и в то же время соблазнительное, когда она подошла к нему; ее руки нежно развязывали саронг. Она отбросила его в сторону, когда наклонилась, и ее груди нежно коснулись его обнаженной груди. — Я победила, Рицука. — Прошептала библейская женщина похотливым тоном. Все, что он мог делать, это смотреть на нее с благоговением, прикрыв рот… и эротическим напряжением. Пока капли соленой воды стекали по его телу, окрашивая песок, Рицука считал удары своего сердца. В конечном счете, ему потребовалось восемь ударов сердца, чтобы снова обрести дар речи. — Да, д-да, ты так и сделала… Марта. — Для человека, у которого, казалось, сердце вот-вот разорвется в груди, голос Рицуки был абсолютно спокойным и ровненьким. Резкий контраст со страстным голосом его Слуги. Ее дыхание стало тяжелее, чем раньше. С того места, где он лежал, Рицука мог видеть, как поднимается и опускается ее грудь. Каждая клеточка его тела кричала о том, чтобы он поднялся и повалил ее спиной на воду и песок, завладел ее губами, которые могли бы проповедовать слово Божье, но теперь принадлежали ему. Вместе с остальными частями ее тела и души. Вместо этого он лег на спину, именно туда, куда его бросила Марта, когда стояла над ним. Ее колени опустились, сведя их талии вместе. Руки Рицуки были в движении, но руки Марты были быстрее. Они были прижаты по обе стороны от его головы; его губы прильнули к ее губам в жадном поцелуе, в который он погрузился без малейшего колебания. Она полностью контролировала поцелуй, поэтому, когда она отстранилась, все, что Рицука мог сделать, это заскулить от желания, точно так же, как это делала она. Соблазнительная улыбка появилась на ее лице, и темноволосая женщина прошептала. — С тех пор, как я выиграла… Я должна идти первой. Я очень надеюсь, что тебе это понравится… Мастер Рицука. — Ее руки переместились с его ладоней на его лицо, обхватив его своими нежными ладонями. Которые также могли повергать драконов, великанов и даже богов, как он узнал сегодня. Такие сильные руки, но они были такими нежными, когда имели дело с ним, всегда нежными, когда дело касалось его. Они осторожно стянули с него плавки, обнажив его член для ее вожделеющих глаз и соленого морского бриза. Мужской орган дернулся, когда он, наконец, был освобожден и смог насладиться всеми этими сладостными ощущениями. Затем послышалось горячее и тяжелое дыхание Марты. Вены вдоль мясистой башни практически удвоились, когда они стали объектом похотливого дыхания женщины. Затем появился ее язык. Вся верхняя часть тела подростка выгнулась дугой, оторвавшись от песка, когда его пронзил первый из многих приступов сладкой эйфории. Этого было явно недостаточно, так как он отчаянно хотел большего, и крик об этом рвался из его горла. Это так и не вышло наружу, потому что его просьба была выполнена в ту же секунду, последовал еще один поцелуй, заставивший Рицуку вздрогнуть и застонать от сексуального наслаждения. Затем последовал еще и еще, пока он полностью не потерял им счет. Он почувствовал, как сотни песчинок собрались в его ладонях, когда его пальцы сомкнулись, сжимая их, словно это был кусок ткани. Когда он открыл глаза, то увидел прекрасную Слугу класса Рулер у себя между ног, которая отсасывала ему, как делала это несколько раз до этого. Почувствовав его пристальный взгляд, она с громким хлопком оторвала губы от его члена; ее рот быстро заменили руки, которые энергично закачали его член. Он запрокинул голову и застонал, когда ее губы приоткрылись, а затем расплылись в похотливой улыбке. Продолжая насаживаться на него, Марта наклонилась и провела языком по головке его члена. — А-а-а! — На мгновение он потерял контроль, и в этот момент почувствовал вкус того, что должно было произойти позже. Буквально. Ее чувства были на удивление обострены, Марта открыла рот и уловила короткую, но сладкую струю спермы, сорвавшуюся с кончика его члена. Она ожидала этого. Ее Мастер весь день мечтал о ней, а она о нем. Независимо от того, насколько сильно он контролировал себя, ее прикосновения было достаточно, чтобы пробить небольшую брешь в его обороне. Рулер намеревалась расширить ее, просто она выявила трещины в своей обороне. К заходу солнца они были бы обнажены друг перед другом, в переносном смысле и особенно в буквальном. Влажность между ее ног усилилась при одной мысли о ней, как и слюна во рту. Чтобы утолить голод, она еще раз приникла губами к пенису своего любовника. Она почувствовала, как его член задрожал в ее руках, и из него полилась еще одна струя спермы, на этот раз попавшая ей на щеку. Марта засмеялась от сладкого наслаждения и открыла рот для следующего толчка. Волна экстаза пронзила ее, когда белая жидкость выплеснулась на заднюю стенку ее горла, а затем потекла вниз по горлу. Как только он достиг ее желудка, Марта почувствовала, как в ее теле распускается цветок тепла и экстаза, распуская по всему телу лепестки эйфории. Как только все улеглось, драчунья решила, что ей нужно больше, и немедленно. Таким образом, ее губы обхватили головку члена ее Мастера, а руки снова обхватили его основание. Они работали в тандеме, чтобы заставить его кончить, быстро доведя его до эйфории. Запах, вкус, ощущения от этого… Я скучала по всему этому. Прошептала она, наслаждаясь членом своего мужчины у себя во рту и в ладонях, а его голос эхом отдавался в ее ушах, как только что прозвеневший звонок. Действительно, прозвенел звонок, звонок похоти и желания, наконец-то на его зов был дан полный ответ. Постепенно его звон стал таким громким и неотразимым, что Марта больше не могла удовлетворять себя по подсказке Рицуки, ей нужно было, чтобы весь его член был в ней. Ее руки быстро переместились от основания его члена к бедрам, используя их как опору, когда она еще больше втолкнула его член себе в рот. Рицука помог ей подняться. Его правая рука метнулась к ее голове, удерживая ее на месте, в то время как он с диким рычанием двигал бедрами вперед. Киска Марты взвыла в экстазе, почувствовав, как наконец-то весь мужской орган вошел в ее рот. Это было то, о чем она мечтала, когда он физически засовывал свой пенис ей в рот; Марта получила неоспоримое удовольствие от того, что он использовал ее рот, как ему заблагорассудится. Рот, который мог произносить пламенные проповеди и речи, восхваляющие Бога, теперь использовался для обслуживания его члена; было вполне естественно, что это возбуждало его, и было почти греховно, что это возбуждало и ее. Не то чтобы это ее останавливало, она стонала, умоляя его о большем. Кристально-голубые глаза встретились с ярко-бирюзовыми, толчки продолжались, проникая в глубь ее горла. Приглушенные стоны смешивались со звуком разбивающихся волн, создавая прекрасную симфонию, доступную только Последнему Мастеру Человечества. Это была песня, которую он слышал раньше, и которую ему никогда не надоедало слушать. Марта тоже, о чем свидетельствовал мечтательный взгляд ее глаз. Усмехнувшись, он увеличил громкость, глубже засовывая свой член в рот своей возлюбленной, вытаскивая его, а затем засовывая обратно. Его полностью охватил первобытный жар, который всегда сопровождал их занятия любовью. Подростка захлестнула волна эйфории. Вместо того чтобы бороться с этим, он принял все, что с этим связано. — Ммммммхххх! — Простонала святая, ее рот наполнился не только членом ее любовника, но и его спермой, сладким, райским нектаром, который затмевал все тропические напитки, выпитые за день. Марта почти почувствовала, как ее глаза закатились, когда белая жидкость потекла по горлу в желудок, который заурчал от удовольствия. Ее киска тоже заурчала, ноги задрожали, когда она почувствовала, что ей трудно удержаться на коленях. Рука Рицуки крепко держала ее, он контролировал ее и себя. Как только ей показалось, что она насытилась, чудесный мужской орган, который она держала во рту, был извлечен. Марта ошеломленно моргнула, но быстро пришла в себя, поняв, чего хотел Рицука. По иронии судьбы, она тоже этого хотела. Она улыбнулась в ответ на его улыбку и сжала свои гигантские груди, соски затвердели, созрели и были готовы к тому, чтобы его жадный рот пососал их, но не сейчас. Сначала она собиралась продолжить обслуживать его член, который все еще был твердым и требовал внимания. Облизнув губы, она сделала это одним движением. — А-а-а-а! Вот и все! Используй эти молоточки! Вот для чего они предназначены! — Закричал японский подросток. Его голова откинулась назад, восхитительный экстаз от того, что его пенис оказался зажат между двумя чувственными вершинами, на время сделал его невесомым и лишил дыхания. Рицука мог бы оставаться в таком положении вечно, и он знал, что Марта была бы более чем счастлива погрузиться в эту эротическую бездну вместе с ним. Черт возьми, она практически затягивала его все глубже; ее груди и глаза были двумя парами эротических крючков, которые всегда могли вонзиться в него до мозга костей и увлечь его туда, куда она хотела. Конечно, у него был свой собственный крючок, который теперь прочно застрял между двумя ее женственными достоинствами. Ухмыляясь, он приподнял бедра, точно так же, как делал это раньше. Она снова высунула язык и насладилась вкусом его члена, теперь измазанного в его сперме и ее слюне. Она наблюдала, как его руки сжались по бокам, шея напряглась, а голова запрокинулась назад. С чеширской ухмылкой на лице, она лизала его головку снова и снова, каждый раз удаляя пятна спермы, оставшиеся после его предыдущего оргазма, но их заменяла только ее слюна. Она хотела покрыть каждый дюйм его члена своей сущностью, от своего тела до оральной жидкости. Он снова попытался приподнять бедра, но у Марты был план на этот счет. Обхватив грудью его член, она мягко и тепло остановила его действия. С его губ сорвался стон экстаза, затем еще один, и еще, и все это благодаря Марте, которая непрерывно массировала его пенис своими холмиками и посасывала головку его члена. Человек был полностью в плену у своего Слуги, размахивающего кулаками, как она и хотела. В конце концов, это был ее приз за их недавнее небольшое соревнование по борьбе. Марта, всегда радовавшаяся своим победам, постаралась выжать из него максимум. Стоны Рицуки снова разнеслись по пляжу, разносясь среди пальм и над водой. Иногда он кричал, утешаясь тем, что никто не мог слышать его эротических криков, они предназначались только для ушей Марты, точно так же, как ее похотливые звуки не должны были быть слышны никому, кроме него. Мало-помалу он пришел к пониманию, что она была скорее собственницей в отношении тех реакций, которые могла вызвать у него, таких, которые она называла греховными; о, как все изменилось. Секунда за секундой она доводила его до самой греховной реакции из всех, используя свое тело самым непристойным образом, какой только можно вообразить. Возбуждение бушевало в ней подобно буре, а оргазмическое блаженство охватывало человека. По его лицу было видно, как он старается сдержаться. Марта сочла это милым, но вызывающим. — Ааааааааа! Марта! Марта! — Его спина теперь была изогнута дугой от Земли. Нервы рицка вспыхнули, но нигде больше, чем в его нижней части живота. — Я-я… Я хочу…! — Взгляд вниз, на его талию, стал последней каплей. Весь его член оказался в прелестной ложбинке ее груди, а кончик — у нее во рту. Рицука зажмурился, когда вой, который нарастал в его горле, вырвался наружу, и его сперма быстро последовала за ним во второй раз. Поток магической и чувственной энергии хлынул в саму сущность Марты. Какого бы класса она ни была, она все равно оставалась служанкой, поэтому сексуальные отношения с Рицукой всегда приносили… практические плоды. Тем не менее, прилив маны, который она получала от секса со своим Мастером, был всего лишь спелой вишенкой на и без того великолепном торте, в лучшем случае дополнительным украшением. Марта по-прежнему получала все это удовольствие только для себя и ни для кого другого, ни для другой женщины. Она всегда испытывала прилив греховной, опьяняющей радости от того, что только она могла получать передачу маны в форме полового акта с единственным Мастером Халдеи. И опять же, все это было лишь вишенкой на торте, настоящей наградой стал присущий людям прилив эйфории, который сопровождал их занятия любовью. Она была больше, чем Слуга, больше, чем святая, она была женщиной, которая удовлетворила своего мужчину и, в свою очередь, получала удовлетворение от него. Независимо от времени и места, она всегда радовалась святой воде, которая была его спермой. В качестве еще одного богохульного хвастовства она заявила, что эта вода лучше, чем та, которую мог бы приготовить сам Архангел Гавриил. Такое заявление шокировало бы ее прежнюю, и шокировало до сих пор, но она приняла его и буквально наслаждалась им. Ее соски затвердели и затрепетали, когда ее грудь была омыта его мужскими соками. Ее вкусовые рецепторы снова взорвались, когда она ощутила божественный нектар спермы Рицуки. Даже когда он кончил, она продолжала доставлять ему удовольствие. Она не могла вынести, что небесный ливень закончится до того, как она почувствует то, что могло бы посрамить самую глубокую пропасть. К счастью для нее, она знала, что Рицука чувствует ее открытость, он всегда мог наполнить ее. Сейчас все было по-другому, поскольку это было их личное святилище, где могли исполниться все их желания. Ее действия вызвали у японского юноши то, что с таким же успехом могло быть продолжительным оргазмом. Это был не первый раз, поскольку с начала их отношений Рицука узнал, что Марта невероятно искусна в обращении с грудью и ртом. Слишком искусный, можно сказать, для святой, он, конечно, сказал ей об этом. Он сразу заметил, как она густо покраснела и, казалось, испытала некое соблазнительное блаженство от того, что ему сказали, какой непристойной она была для святой. Это возбуждало ее так же сильно, как и его; оптимистичный, похотливый голос в его голове говорил ему, что это означает, что они идеально подходят друг другу. В такие моменты, как этот, Рицука был готов поверить в это, нет, он искренне верил в это. Он не мог представить себе другого места, где бы ему хотелось оказаться, кроме как в объятиях своей девушки-служанки, особенно здесь, на пляже, в их собственном уединенном убежище. Раскинув руки, он расслабился и позволил себе погрузиться в чувственную бездну, которую они наметили в тот вечер почти пять месяцев назад. Они исследовали его вдоль и поперек, с востока на запад, и все же казалось, что есть еще что-то, что можно исследовать. Он осторожно поднял голову, чтобы посмотреть вниз на прекрасное зрелище своего члена, зажатого между холмиками Рулер, и его кончика, извергающегося в ее рот. Она выглядела такой умиротворенной, отсасывая ему, одновременно поглаживая грудь. Но это все равно не помешало ему схватить ее за голову и сильно толкнуть бедрами. Трение, вызванное тем, что его член терся о ее сиськи и проникал в ее рот, привело к взрывному завершению его, казалось бы, бесконечного оргазма. Нежный голос Слуги-драчуна звенел у него в ушах, перекрывая шум волн слева от него. С закрытыми глазами он не мог видеть, во что превратил ее лицо и грудь, но знал, что они обширны. Конечно, после этого ему нужен был перерыв, но оргазмическое блаженство, которого он достиг от продолжительного траха сисек, того стоило. Рицука сделал мысленную пометку повторять это в будущем, особенно когда Марта делала для него все возможное… и выигрывала их маленькие «поединки». Судя по ее стонам, она собиралась быть более мотивированной, чтобы выйти на первое место с такими наградами, которые ее ждали. Он усмехнулся, понимая, что ему придется немного усилить свою игру. Когда эйфория от освобождения улеглась, Рицука обнаружил, что делает глубокие вдохи и выдохи. Небо казалось таким близким и в то же время таким далеким. Он почти мог протянуть руку и дотронуться до него, но его неподвижность казалась совершенно недосягаемой. То, что было в пределах его досягаемости, было воплощением ангела, обнаженного до пояса и окутанного его мужской сущностью. Ангел хихикнула, наклонившись и позволив ему погладить один из своих холмиков. Он застонал от радости, ощутив влажную и нежную поверхность ее покрытой спермой груди; не успел он опомниться, как уже посылал сообщения холмику, к большому удовольствию его обладательницы. Естественно, он застонал от разочарования, когда ангел отстранился. — Мне нужно пойти умыться, в конце концов, ты превратил меня, Святого и Слугу Класса Рулер, в настоящий беспорядок. Как грешно с твоей стороны, Мастер. — Хихиканье заставило его выгнуться, несмотря на усталость, которая до этого одолевала его тело. Когда его зрение прояснилось, он увидел, что Марта обратила внимание на то, что это помогало ему восстановить силы. Вместо того чтобы молиться Господу, она взяла дело в свои руки. О, и эти руки нежно барабанили по его груди, обводя контуры поблекших шрамов, прежде чем остановиться на сердце. Он посмотрел в ее ясные глаза и ответил на поцелуй со вкусом спермы, к которому она пригласила его присоединиться. Поцелуй был слишком коротким, на его взгляд, но он быстро придал ему сил. Еще один толчок он получил, когда увидел, как она отделилась от него и направилась к морю. На протяжении всей прогулки она покачивала бедрами так, что Рицука чувствовал, как к нему возвращаются его истощенные силы. Особенно в одной области. Он определенно почувствовал это, когда Слуга с волосами цвета индиго подмигнула ему, прежде чем нырнуть в воду. Мужские соки, которые когда-то украшали ее грудь, были смыты солеными океанскими волнами. Голубые капельки прилипли к ней, когда она поднималась, ее волосы длиной до пояса развевались, сверкая в лучах заходящего солнца. Она заметила, что он приподнялся, и улыбнулась. Последовало еще одно подмигивание, а вместе с ним и прилив сил Все, что мне нужно было бы сделать, это снять подводный костюм, и опыт был бы полным. Думала Марта, ныряя под волны. Она действительно начала получать удовольствие от плавания, особенно на пляже. Конечно, там можно было поплавать в бассейне, но пляж был естественным, чистым и, возможно, самое главное, романтичным. Когда она толкалась и извивалась в воде, она представляла, как руки ее Мастера ласкают ее обнаженное тело, ощупывая ее под волнами. Этого было достаточно, чтобы заставить все ее тело трепетать от наслаждения под водой, возможно, она попробует это во время их следующей поездки на пляж. Или, возможно, это может быть вот этот. С учащенно бьющимся сердцем она обернулась и увидела приближающуюся к ней знакомую фигуру. В отличие от предыдущего раза, на ее Мастере не было плавок, он вошел в воду полностью обнаженным. Сердце Марты бешено колотилось в груди, когда она поплыла к нему навстречу. Они замерли в объятиях друг друга, их губы сомкнулись, а груди прижались друг к другу. Морская вода собралась в ложбинке между ее грудями, а затем выплеснулась на его обнаженную грудь. Она, наконец, вернулась к своему источнику, когда пара оторвалась друг от друга, чтобы быстро глотнуть воздуха. Через несколько секунд они снова оказались под водой, а затем снова поднялись на поверхность. В какой-то момент нижнее белье Рулера растворилось в голубых волнах, оставив ее единственным предметом одежды — колье с перекрестной тематикой, которое она носила на шее. По мнению Рицуки, это был единственный предмет одежды, который ей был нужен, и самый сексуальный аксессуар, который она могла выбрать. В конце концов, его глаза встретились с ее, когда они поднялись из воды и вернулись на берег, их обнаженные тела были мокрыми до нитки. Марта хихикала, когда Мастер нес ее на руках. Из них двоих она была намного сильнее, по крайней мере физически. Именно так звучали некоторые сказки, которые она слышала; слово «благословенный» пришло ей на ум, когда она поняла, что ее Мастер — ее собственный прекрасный принц, ее герой, новый источник ее преданности. Упомянутая преданность проявилась в том, что она потянулась и поцеловала его. Поцелуй продолжался даже тогда, когда они сидели на песчаном берегу; желание становилось все сильнее по мере того, как пламя похоти внутри них разгоралось и теперь снова выходило из-под контроля. Марта оказалась прижатой спиной к песку, а ее Мастер злобно смотрел на нее сверху. Она одними губами ответила на его ласки простым «да», хотя в этом не было особой необходимости. Он опустился на ее мокрые сиськи, как стервятник на свежую добычу. Марта разинула рот в эротическом крике, и она была уверена, что ее похотливый вопль разнесся на многие мили; казалось, что он разнесся по волнам, а затем бумерангом вернулся к ней. Еще один крик раздался, когда Рицука агрессивно схватил ее за свободную левую грудь. Он был животным, отмечавшим ее, заявлявшим на нее права, как на свою собственность. Он уже несколько раз предъявлял права на ее тело, и это было просто повторением того, что он требовал. Каждый следующий раз казался лучше предыдущего. Шепот Марты лился из ее рта, как журчащая река, и Рицука подпитывал его своими действиями. Легкий укус, и он заставил ее разорваться, потечь сильнее, чем когда-либо, а затем ущипнул другой сосок. Слуга открыла рот и закричала от эротического наслаждения, и этот звук длился целую вечность, пока Рицука сосал и пощипывал ее соски, наслаждаясь их прикосновениями. Он на мгновение отстранился, чтобы мельком увидеть откровенно похотливое выражение на лице Рулера. Ухмыльнувшись ей, он наклонился и запечатлел легкий поцелуй на ее левом соске. — Р-Рицу… — Она застонала. — Ты хочешь еще, Марта? — Она энергично кивнула в ответ на его смешок; смешок быстро превратился в чеширскую улыбку, от которой у нее по спине побежали мурашки. Все более сильный и возбуждающий порыв пронесся сквозь нее, когда его зубы снова впились в нее, почти по-собственнически прикусывая, а язык прошелся по розовому пятнышку плоти. Марта чуть не потеряла сознание от чувственной эйфории, которую вызвал этот акт. Возможно, почувствовав это, Рицука отстранился, опасаясь, как бы его Слуга не стерпела. Он услышал, как Марта захныкала, уверяя его, что справится с этим. — Посмотрим… а еще мы посмотрим, какова на вкус твоя киска, когда смешаем ее с морской водой. — Ее глаза расширились, когда она, наконец, поняла, что оральное внимание с его стороны будет не только на ее груди. — Ооооооооо! Ооооооооооо! — Его язык проник прямо в ее ожидающее влагалище, проникая в ее лоно с таким же легким усилием, как и всегда. Если бы его руки не были на ее ногах, они наверняка начали бы дергаться. Марта потеряла контроль над нижней частью своего тела, и теперь она полностью подчинялась прихотям своего Мастера. — Р-Р-Рицука… Рицука! — В течение всего дня она фантазировала о том, как его руки будут ласкать ее тело, но что по-настоящему возбуждало ее, так это его пальцы, рот и член, проникающие в любую из ее дырочек. Мысли, несомненно, были непристойные и подобает святой, но Марта бросила все на ветер. Она особенно хотела, чтобы ее киску и жопу трахали до бесчувствия, и она хотела быть трахана до бесчуствия. Я… Я… Я действительно… Мысль улетучилась, когда ее Мастер яростно прошелся языком по ее женственной сердцевине, смазывая ее своей слюной точно так же, как она делала это с его пенисом. Это было уравновешивание того, что можно было бы сказать, хотя Рицука твердо намеревался привести Марту к еще большему освобождению, чем то, к которому она привела его. Чтобы помочь этому, он убрал правую руку с ее бедра и вонзил свои выпрямленные пальцы прямо в киску Слуги. — ООООООО! ПРЯМО СЮДА! СИЛЬНЕЕ! СИЛЬНЕЕ! — Закричала библейская женщина. Подобно поршню, его член начал работать, входя и выходя из ее киски прямо рядом с его языком, который продолжал касаться ее женственной сердцевины. Каждое движение его языка и тычок пальца приближали Марту к оргазму, но какая-то невидимая сила удерживала ее. Возможно, это были последние остатки ее воли или ее собственных похотливых желаний. Она не хотела успокаиваться прямо сейчас, она не хотела, чтобы эта эйфория закончилась раньше, чем она будет готова к этому. Это заняло бы некоторое время, но, к счастью, у ее Мастера было более чем достаточно сил, чтобы воспламениться. Не говоря уже о его рот и пальцы были, пожалуй, самый сильный набор природных оружия она когда-либо сталкивался, более смертоносным, чем любой дракона, челюсти и когти. Орудуя им с такой лютой навык, он пожирал ее. — Мммммммммм! — ЕЕЕЕЕЕЕЩЕ! ЕЩЕЕЕЕЕЕЕЕ, РИЦУУУУУУКАААА! Улыбаясь отвергая ее рывок, он увеличил темп, даже когда почувствовал, как обе ее могучие ноги сомкнулись вокруг его головы. Во всяком случае, это только подтолкнуло Рицуку вперед. Однажды он уже доводил Святую Марту до экстаза, отведав ее на свежем воздухе, и делает это снова, на этот раз на фоне великолепного летнего солнца, садящегося за темно-синий океан. Внешний вид и ощущения от всего этого запечатлеются в ее памяти так же, как когда-то запечатлелись в его, и они вместе пронесут это через всю оставшуюся жизнь. И, возможно, однажды в чем-то превзойдут это. Учитывая, насколько развратными становились эти двое в своих любовных утехах, это, безусловно, было возможно. — ООООООООООООО! — Взвыла довольная пуншем святая, теперь полностью захваченная своей похотью и неподдельной любовью к своему Мастеру, который только что заставил ее окунуться с головой в бурлящий огненный водоворот чувственного блаженства. Пламя обожгло ее до глубины души, одновременно придавая ей сил. Марта почувствовала, как слезы катятся из ее глаз и стекают по щекам, когда ее настиг сильный оргазм, более сильный, чем она ожидала вначале. Ее зрение стало неспособным оставаться сфокусированным, небо цвета пламени расплылось в массивную спираль, которая, казалось, опускалась к ней и в то же время удалялась. — РИЦУКАААА! — Каким-то образом она могла сказать, что это его пальцы делали свое дело, вонзаясь в нее снова и снова, даже когда ее влагалище взорвалось белым гейзером любовного нектара. Это продолжало действовать, наполняя его еще большим количеством белого нектара, который он так грациозно брал в рот. Точно так же, как его мужские соки принадлежали ей, ее женские соки принадлежали только ему. Марта почувствовала, как ее поясница оторвалась от песка, когда Рицука приподнял ее талию. С большей агрессией, чем она когда-либо видела от него, он наслаждался ее сочащейся вагиной. Из-за приподнятого положения капельки спермы начали стекать по ее животу; каким-то образом эта поза вызвала почти сверхъестественные волны экстаза, пронзающие ее насквозь. Вот так! Думала Марта, плывя по морю роскошного наслаждения. Я хочу, чтобы мир оставался таким, как сейчас… о, Боже, пожалуйста… исполни мое единственное желание, пусть все так и останется! Позволь мне навсегда привязаться к нему, навсегда быть рядом с ним! Насытившись ее восхитительным нектаром, Рицука оторвался от нее. Еще больше уподобив себя сильнейшему из Фантастических зверей, он искоса посмотрел на нее взглядом, говорящим о том, что он еще ни в коем случае не закончил совокупляться с ней. Марту это вполне устраивало. Отчаянный вздох с ее стороны послужил для него сигналом опустить ее ноги и прильнуть губами к ее губам. Их обнаженные тела снова терлись друг о друга, его член и ее киска излучали чувственный жар, который переполнял их обоих. Случались короткие передышки, чтобы подышать свежим воздухом, но ничто не могло разлучить их в лучшем случае на две-три секунды. По крайней мере, до тех пор, пока один из них не решил соединить свои тела и души самым интимным образом. Сердце готово было разорваться в груди, когда Марта прошептала. — Рицука, м-мой Мастер, м-моя любовь… м-мой… мой… — Ты уверена, что хочешь это сказать? — Хладнокровно поддразнил он, расположив свой пенис напротив ее ожидающего входа. — Мой муж! Мой будущий муж! — Крикнула она, отвечая на его вопрос. Ухмыляясь, он дразнил ее вход, заставляя ее еще больше стонать и даже плакать от чувственного голода. — Такое непристойное заявление для святой, тебе не кажется, Марта? Сексуальная ярость и профессиональный самоконтроль, смешанные воедино, придавали ее лицу несомненную привлекательность, которая изо всех сил старалась казаться серьезной. Что действительно бросалось в глаза, так это румянец на щеках и желание в глазах. Она не могла сохранять это выражение дольше, чем на несколько секунд. — Д-да, это так, но это твоя вина! Т-Ты превратил меня в похотливую святую, Рицука! Так что… ты возьмешь на себя ответственность, не так ли? — Я сделаю это ради тебя… и наших детей. — Черноволосый мужчина говорил с полной преданностью в голосе. Затем появился его член, твердый и готовый, проникая прямо в женственную сердцевину Марты. — Да, именно так, дети, которыми я подарю тебе, когда все это закончится! — Да! Боже Всемогущий, да! — С одной стороны, она была в восторге, с другой — его пенис наконец оказался там, где ему и положено быть — внутри нее. С другой стороны… какая-то часть ее была благодарна за словесное подтверждение вопроса, за желание, которое бурлило в ней. Итак, ты действительно хочешь, чтобы я тебя оплодотворил? Раздался его шутливый голос, когда он трахал ее изо всех сил. Ты действительно спрашиваешь об этом сейчас? Конечно, я хочу, чтобы забеременела от тебя! Женился на мне! Назвал меня своей женой! Я хочу, чтобы ты обнял меня и трахнул до потери сознания! Только я и никто другой! Это именно то, что я собираюсь делать, Марта, это то, что я собираюсь делать до самой смерти! Клянусь! Точно так же, как волны непрерывно бились о берег, член Рицуки бился о влажные и мясистые стенки влагалища Марты. Для Слуги класса Рулер это было слишком долго, если быть точным, больше нескольких минут. Его ласки и облизывание ее клитора привели ее в неистовое вожделение, которое можно было унять, только если бы член ее любовника был внутри нее. По иронии судьбы, теперь, когда это было в ней, ее исступленное состояние только усилилось, перерастая в эротическую манию, которая поглощала ее, как адское пламя. Как всегда, она приветствовала то, о чем раньше думала, что их постигнет проклятие. Она взвыла от восторга, когда пламя охватило ее, ударяя по ее женскому естеству, как таран, снова и снова. — Вот и все! О-о-о, да! Вот так просто! Еще! Еще, Рицука! Трахай меня сильнее, любовь моя! — Взвыла святая женщина, возможно, отбросив тот слой «святости», который был на ее имени или репутации. Теперь у нее был вид обезумевшей от похоти лисицы. Это невероятно возбудило Рицуку, который ухмыльнулся и глубже засунул свой член в киску своей любовницы-Слуги. Последовавший за этим вопль чистого экстаза заставил его улыбнуться от уха до уха и продолжить свой энергичный темп. Обе ноги святого обхватывали его за талию, сдавливая с силой каменных глыб, и все же это только еще больше возбуждало Рицуку. Он сосредоточился на сладком и нежном ощущении киски своей Слуги, которая умоляла его двигаться жестче и глубже, крепко, чувственно сжимая его член. С горящими глазами, он ответил полностью. Его бедра были отведены назад, затем подались вперед, вызвав еще один пронзительный крик экстаза у темноволосой Рулер. Он никогда не мог насытиться ее напыщенным голосом, который когда-то использовался в слове Божьем, а теперь завывал в похотливой эйфории от его рук, рта, тела и, наконец, от его члена, но далеко не в последнюю очередь. Когда ее крик затих, Слуга умоляла Рицуку о продолжении, ее голубые глаза наполнились радостными слезами. Рицука снова попала в самую точку, и слезы покатились из ее глаз, когда вечерний воздух прорезал еще один вопль. Этот удар был продолжительным, когда он повторил свои выпады не один раз, не два, а три раза подряд в быстрой последовательности. Марта зажмурилась, и из глаз ее потекли слезы, она прикусила губу в мимолетной попытке подавить похотливый стон, но это было тщетное усилие. — ААААААА! ВОТ И ВСЕ! Скрежеща зубами от первобытного наслаждения, Рицука сделал последнее яростное движение своим членом. Его мужская сущность выплеснулась из члена прямо во влагалище Рулера, которое немедленно отреагировало. Ее стенки обрушились на его член с большей силой, чем могли бы даже ее сокрушительные руки. И снова это только раззадорило Рицуку, который энергично двигал бедрами взад и вперед, в то время как его член извергался. У этого было только одно место, куда можно было пойти, и там ему были рады. Его губы тоже были желанны, или, скорее, желаемы, когда Марта схватила его за затылок и притянула к себе. Поцелуй был диким и отдавал отчаянием, спермы, хлынувшей в нее, было недостаточно, ей нужен был рот ее Мастера, ставшего любовником. Рицука смотрел на нее остекленевшими глазами и шептал нежные слова в форме страстных стонов. Всегда агрессивный, когда дело доходило до секса, он навалился на нее, погружая свой член глубже и полностью доминируя в поцелуе, который она начала. Они целовались так долго, как только могли, но даже когда они оторвались друг от друга, это был не конец. Пенис мужчины продолжал выбрасывать потоки свежей спермы в лоно Слуги. Марта выгнула голову так сильно, как только могла, и застонала от наслаждения, когда ее лоно наполнилось. Она почувствовала, как рука Рицуки гладит пряди ее волос цвета индиго; этого было достаточно, чтобы убаюкать ее, когда он вышел, его член все еще пульсировал. Струя спермы вырвалась наружу и попала ей на живот, казалось, наэлектризовав ее. Марта осторожно открыла глаза. Размытая картинка постепенно прояснилась, и она увидела своего парня, стоящего над ней обнаженным, с торчащим членом и слизывающего сперму у нее на глазах. И все еще возбужденного. Ее уже наполненную киску покалывало. Сперма впиталась в нее и превратилась в магическую энергию, которая поддерживала ее существование, а также в прилив сексуальной эйфории, который руководил каждым ее движением. Тяжело дыша, она перевела взгляд на ближайшую пальму; глаза Рицуки тоже нашли это дерево. Не было никакой необходимости в каких-либо страстных командах. — Ты пошел… и снова возбудил меня, Рицука. — Прошептала прекрасная драчунья, положив руку на свою задницу. Смесь его и ее спермы вытекла из ее влагалища. Он уже требовал большего, чтобы его наполнили и надругались над ним, как это было несколько секунд назад. — Я надеюсь, ты готов взять на себя ответственность за это. Ответственность… для твоего похотливого святого. — Было что-то вроде борьбы за то, чтобы произнести последние слова, когда он был на ней, его член дразнил ее вход. ШЛЕПОК! — Конечно, я возьму на себя ответственность. — От этого шепота у нее по спине пробежали мурашки. Толчок чистого экстаза последовал всего секунду спустя, когда подросток протолкнул свой пенис вперед, вход в который стал еще более легким благодаря смеси соков, все еще находившихся в киске Слуги. — Это божественное тело и киска, которые когда-то принадлежали Богу… теперь они мои! Это лоно — мое! Эта задница — моя! Эта душа — моя! — Каждое утверждение сопровождалось шлепками его ладоней по ее заднице и проникновением его члена в ее складки. Она прижалась к его члену, как и раньше, как и всегда. Голос, который когда-то был мягким, теперь гремел с силой грома. — Я трахал эту киску уже шесть раз, осквернил ее, пометил, заявил на нее права! — А-А-А-А! ДА! ДА, ЭТО ТАК! ТЫ СДЕЛАЛ МЕНЯ СВОЕЙ ЖЕНЩИНОЙ! — Воскликнула святая, чувствуя, что ее ноги начинают подкашиваться впервые с тех пор, как они начали двигаться. Потребовалось, чтобы нежные руки ее любовника грубо ласкали ее грудь, как он делал это раньше, но теперь в качестве дополнения к ласканию ее киски. Марта не была уверена, как долго продержится дерево перед ними, но она собиралась извлечь из его присутствия максимум пользы. — ТЫ ПРЕВРАТИЛ МЕНЯ В ПОРОЧНУЮ, ПОХОТЛИВУЮ СВЯТУЮ! Я ТВОЯ, И ТЫ МОЖЕШЬ ДЕЛАТЬ СО МНОЙ ВСЕ, ЧТО ПОЖЕЛАЕШЬ, РИЦУКА! ТВОЯ СЛУГА, ТВОЙ ПАРТНЕР, ТВОЯ ЖЕНЩИНА! Его поглаживания ее грудей становились все более агрессивными, а толчки — все более дикими. Удары наносились безостановочно, каждая секунда была чувственным ударом копья в ее женственный центр, отчего Марта была на грани обморока. Листья над ее головой затряслись, как и ствол дерева. С такой скоростью, с какой они мчались, это была практически гонка, чтобы увидеть, кто из них победит — елка или она. С такой скоростью, с какой мчался Рицука, была большая вероятность, что это будет она. — СИЛЬНЕЕЕЕ! СИИИЛЬНЕЕЕЕ! — А-А-А-А! КРИЧИ, КРИЧИ ТАК ГРОМКО, ЧТОБЫ БОГ УСЛЫШАЛ ТЕБЯ, МОЯ ПОХОТЛИВАЯ СВЯТАЯ! Она сделала это, клянусь небесами, она сделала это. Вся сдержанность и осторожность были отброшены в сторону. Все, что осталось, — это ее преданность ему. Это была бы вторая половина ее существа, нет, это стало таковым с той ночи, когда они признались друг другу в своих чувствах и занялись любовью, как сейчас. Они будут делать это снова и снова, скорее всего, в каком-то другом измерении или в реальном мире, в том мире, в котором они оба жили, в мир, в который они мечтали вернуться. Когда они это сделают, у Марты будет физическое тело. Удовольствия, которые она испытывала сейчас, действительно принадлежали бы ей, и она могла бы испытывать их снова и снова, возможно, даже во время беременности. Это было еще одно, чего она ждала с нетерпением, хотя путь к этому, несомненно, был бы захватывающим. Она была очарована членом своего парня и его губами, которые теперь осыпали ее шею десятками пьянящих поцелуев. Краем глаза она заметила, как он яростно массирует ее груди, двигая ими туда-сюда. Пока она смотрела, ее охватило желание пососать свою собственную грудь; она поддалась ему. — РИЦУУУУКККАААА! — Взвыла Рулер, когда она оторвала рот от своей груди, чтобы закричать от следующего оргазма. Подросток зарычал ей в шею, ее имя сорвалось с его стиснутых зубов, когда он излил в нее еще одну порцию спермы. Это только заставило Марту закричать громче, и ее голос, возможно, донесся до Царства Божьего, как и было ее первоначальным намерением. Временно ослепнув, пара держалась друг за друга, и океанские волны были единственным, что оставалось неизменным в бездне, оставшейся после их оргазма. Когда зрение вернулось к ним, первое, что они увидели, были они сами. Они смотрели друг другу в глаза, тяжело дыша, пока проходили секунды и, возможно, минуты. По иронии судьбы, одного вида раскрасневшихся лиц друг друга было бы достаточно, чтобы привести их в сексуальное неистовство, но на пару снизошло неземное спокойствие. Наступила пауза, когда Марта положила обе руки ему на грудь и начала мягко отталкивать его назад. Рицука позволил ей это сделать, уже зная, к чему она клонит. Вздох облегчения слетел с его губ, когда его спина коснулась полотенца, на котором они ужинали. В конце концов, он остался один, глядя на тяжело дышащую святую, на ее блестящее от пота тело, освещенное лучами заходящего солнца. Она была красавицей, посланной с небес, упавшей в его объятия, чтобы никогда не отпускать. Это поразило обоих, когда Слуга погладила черноволосого юношу по лицу, ее грудь поднималась и опускалась в такт бешеному биению сердца. Она тихо склонилась над его все еще возбужденным членом. — Позволь мне показать тебе… что мои навыки Верховой езды не ухудшились даже в этом классе, достойном святых мужчин и женщин! — Воскликнула женщина с кристальными глазами, ее голос звенел от похотливой эйфории, которая быстро перешла в страстный стон, когда ее влагалище все больше наполнялось толстым и все еще твердым членом ее любовника. В течение нескольких секунд после ввода ее, марта чувствовала его суешь ей, бодрящий ней так же, как это делалось раньше. Кроме того, ее уже мокрые стены сужаются вокруг члена своего любовника. — ЕЩЕЕЕЕЕЕ! РИЦУКА, СИЛЬНЕЕЕЕЕ! Схватив ее за ягодицы, Рицука зарычал и задвигал бедрами вверх, попадая прямо в киску своей Слуги-любовницы. И снова ее сладкие стоны блаженства эхом отдавались в его ушах, заставляя его покачивать бедрами вверх и вниз. Далее ему показали прыгающие сиськи его святой, сиськи, до которых он не хотел бы дотянуться и укусить. В конце концов, Рицука так и сделал, нанеся удар по левой, как гадюка. Марта снова вскрикнула, получив еще один сильный толчок, заставивший ее выгнуть спину дугой. Представившись возможность, Рицука лишь сильнее укусил Марту, и ее крик стал громче, а румянец на щеках вспыхнул так, что покрыл все лицо. Среди пылающего моря страсти выделялись два кристально-голубых озера, маяки искренней любви. Чья-то рука взметнулась к его голове, потянув его в сторону и вверх. Голодные губы сомкнулись, а жадные языки набросились друг на друга в очередном чувственном танце, которому не было числа, но который доставил удовольствие. — ММММММХХХХ! — Простонали эти двое, прижимаясь друг к другу, пока их ласкал пляжный ветерок на закате. Казалось, это побуждало их двигаться сильнее и быстрее, что они, несомненно, и делали, используя свои восстановленные силы. Пара резко разделилась, их взгляды оказались на одном уровне, несмотря на их хаотичное и похотливое состояние. Они оставались на одном уровне, даже когда Марта перевернула Рицуку на спину и схватила его за руки. Он тут же крепко сжал их, удерживая подпрыгивающую красавицу на себе. Не было ничего постыдного в том, чтобы наблюдать, как великолепных размеров груди святой подпрыгивают перед ним, словно пара колокольчиков, в которые звонят. В конечном счете, однако, истинная райская мелодия исходила из ее рта, который был открыт в похотливом пыхтении, из которого вываливался ее язык. Рицука снова и снова покачивал бедрами вверх-вниз, заставляя колокольчики звенеть сильнее. — ААААААА! РИЦУКА! — МАРТА! Я СНОВА СОБИРАЮСЬ КОНЧИТЬ! — ДААААА! СДЕЛАЙ ЭТО, КОНЧИ В МЕНЯ СНОВА, ДЕТКА! Схватив ее за руки, он вложил всю свою силу в член. — ТЫ ВОЗЬМЕШЬ ВСЕ ЭТО, ТЫ, ПОХОТЛИВОЕ ПОДОБИЕ СВЯТОГО?! — ДАААА! — Она заплакала. Если бы не его руки, удерживавшие ее, Марта была уверена, что его поток спермы унес бы ее на небеса, где она встретилась бы с Архангелами и самим Господом. Она бы с радостью встретила их в таком непристойном виде и сказала, что, хотя она все еще была набожной, ее тело и душа теперь частично принадлежат Фуджимару Рицуке. О, и ее лоно тоже, несомненно; забыв о реальном теле, он пометил его как принадлежащее ей, а не как Слугу или человеческое существо. Она принадлежала ему, просто и ясно. Веревка за веревкой наполняли живот Слуги, наполняя ее чувственной и магической энергией, и все же она подалась вперед, прижавшись к нему своей мощной грудью. Он был ее спасательным кругом, ее ковчегом, она будет держаться за него до самого конца, который, она была уверена, встретит рядом с ним. Но этот конец наступит не скоро, Марта собиралась в этом убедиться. Как и Рицука, который провел пальцами по ее темно-фиолетовым волосам, продолжая кончать в нее. В конце концов, Марта отошла, и сперма потекла из ее киски и с кончика члена Рицуки. Возможно, они снова занялись бы любовью, но пока они довольствовались отдыхом, любуясь остатками заката перед ними. Марта воспользовалась возможностью прижаться к своему парню, они оба были обнажены, как в день своего рождения. — Думаю, я могу сказать, что мне повезло. — Пробормотал подросток, касаясь губами лба длинноволосого драчунья. — Забавно, потому что я никогда по-настоящему не был религиозным. — И вот я здесь, отдав всю себя мужчине, у которого была… нет, у тебя есть вера, только не в Господа, а во что-то более… осязаемое, я бы сказала. — Ответила летняя Слуга. Ее левая рука, способная сразить наповал драконов и богов, покоилась на его сердце, которое билось в ровном ритме. — Твоя вера сосредоточена на людях… включая меня. — И вот, моя вера была вознаграждена. — Задумался он. — Так будет всегда, или, по крайней мере… твоей веры в меня, Рицука. — Со смехом заявила Марта. — Взаимно, Марта. — Мастер наклонился и соединил их губы в нежном поцелуе, который сопровождался внезапным порывом ветра. Волны перед ними, казалось, аплодировали их словам и действиям. Рицука усмехнулся: учитывая странные повороты, которые приняла его жизнь, он бы не удивился. Действительно, его жизнь сложилась не так, как он хотел, но он не жаловался на это, особенно когда лежал на прекрасном пляже с красивой женщиной в объятиях. Однажды они снова займутся этим, и он верил, что это произойдет на пляже, в реальном мире… и, может быть, у него на пальце и у нее будет кольцо.