…твою душу»
Звуки шелеста листвы и щебетания птиц привычно отвлекли его от сна. Вылезя из-под теплого одеяла, он подошёл к окну, скрипнув оно открылось, тёплый ветер ласково поправил его кудри, а стая воробьев, испугавшись, улетела, оставив ветку на которой они сидели, незаметно покачиваться. Юноша улыбнулся, как и каждый день до этого, погода была замечательная, такая бывает только поздней весной, воздух уже не забирается промозглой стужей за воротник, но и не душит летним жаром. Найдя в холодильнике пару свежих яиц и бекон, он под приятный голос ведущего из радио, готовит завтрак и сварив свежий кофе, выходит вместе с подносом на веранду. Тихо, мирно и спокойно. Кажется так было и будет всегда. Вроде бы ему и не с чем сравнивать, однако какой то робкий голос, назойливо шепчет, где то на подкорке сознания, что нельзя расслабляться, что нужно спешить, бороться и карабкаться, но быстрее чем Регулус успевает обдумать, кто то глушит нарушителя спокойствия и заботливо напоминает, что все хорошо, тихо, мирно и спокойно. Солнце заходит в зенит, хотя сейчас вроде бы не июнь, а какой то другой месяц, может быть март или май, он не знает и не узнает, для этого нет необходимости, ему некуда спешить, не с кем встречаться и нечего ждать. Всё тихо, мирно и спокойно — в очередной раз говорит голос в его голове. Убрав посуду, он собрал волосы в маленький хвостик и надев кроссовки, вышел из дома, сразу же переходя на бег трусцой. Маршрут его пробежки всегда один и тот же, мимо небольшого сквера, поворот налево, дорога вдоль кукурузного поля, маленькая церквушка или монастырь, он точно не знал, поворот направо, всегда пустующая заправка, опять сквер и вот он уже снова у своего участка. Вокруг тишина, кажется даже воздух и облака стоят на месте. Проведя остальное время до ужина, за мелкими домашними делами и наконец дорисовав пейзаж, что он рисовал уже кажется несколько недель или месяцев, кажется он потерял чувство времени, он привычно пошёл готовить ужин. Нарезая салат, его рука слегка дрогнула и нож задел палец, алая кровь, каплями стала стекать на пол, Регулус замер, зачарованно смотря как белая, мраморная столешница, становится красной. Опомнившись, он сунул руку под струю холодной воды, однако через пару секунд поймал себя на мысли, что не чувствует ни холода, ни боли, вообще ничего не чувствует, только умиротворяющую меланхолию. Не совсем понимая, что им движет, он медленно опускает руку в кастрюлю с кипятком, что бурлит на ближайшей конфорке. Ничего. Ни боли. Ни страха. Ни выброса адреналина. Он вообще ничего не чувствует, разве что к привычному умиротворению постепенно добавилось тревога, а тишина больше не приятная, а звенящая. Выдернув руку из кипятка он попятился назад, пока не упёрся спиной в холодильник. Тихо, мирно и спокойно — голос в голове уже казался не собственным внутренним голосом, а навязчивым шепотом незнакомца. Обернувшись, он рывком открывает холодильник, тот набит едой как и всегда, однако только сейчас он вспомнил, что не ходил в магазин, ни вчера, ни позавчера, ни в какой либо другой день. Липкий, холодный пот облепил его, дыхание стало частым и рваным, а собственное сердцебиение становилось все громче и громче, разрушая вечное небытие. Даже не обувшись он выбежал из дома и бросился бежать вперёд, надеясь встретить хоть кого то, найти объяснение, понять, что происходит. Чувство собственной незначимости, накрыло его с головой, однако никаких ярко выраженных эмоций он так и не почувствовал, словно что то глушило их и вместе с ними, глушило самого Регулуса и его мысли. Добежав до заправки, он с надеждой найти хоть кого нибудь, распохнул дверь, однако помещение было пустым, даже кассира не было, вместо него стояло старое потрепанное пугало, нахмурившись, Регулус добежал до сквера, в его груди теплилась надежда, что вот вот он встретит какого то собачника, кидающего опять и опять палку, или влюбленную парочку гуляющую за ручку, ну или хотя бы детей, играющих на площадке и вылавливающих лягушек из пруда. Однако ему встречались только разного размера пугала, без лиц и каких либо других опознавающих знаков. Из последних сил он свернул на трассу и бросился бежать в противоположную от его городка сторону, бежал он долго, пока не закололо в боку, а каждый вдох болью не отдавался в ребрах, однако подняв взгляд он не веря своим глазам ахнул. Он снова стоит у своего дома, словно попал в какую то петлю и не может отклониться от кем-то, заранее намеченного курса. Решив перевести дух, он осел на землю, внутренний голос теперь не казался осипшим, о нет, он кричал и вопил, заставляя вспомнить, что за все время, что Регулус здесь живет, сквер всегда был пустым, а по дороге ни разу не проехала машина, сам Регулус никогда не ходил ни в магазин ни на работу. Он ел, не чувствуя голода и спал, не видя снов, вот только раньше его это почему-то не смущало. Перед глазами все мигало красными пятнами, словно кто то надавил на веки, левая рука покраснела и покрылась волдырями, а небо, всегда чистое и голубое, становилось все темнее и темнее, создавая ощущение, что оно вот вот обрушится на беспомощного человека. Обернувшись, он увидел как крыльцо его дома просело, а задний двор зарос сорниками, листья с деревьев осыпались и непонятно откуда взявшийся ветер, в изломанном танце швырял их по пустым дорожкам сквера. Во рту чувствовался привкус крови, вызывая ком тошноты где то у горла, а руки ощущались чужими и, как и все тело мелко дрожали. Прикрыв глаза, он пытаясь успокоиться попятился назад, однако запнулся об обломок своей веранды и упал, ударившись затылком о ступень крыльца. Держась за раскалывающуюся голову он встал. Напротив него стоял человек в капюшоне, белые пряди его волос, спадали на лоб, одет он был в чёрные одежды, а в руках держал кубок с маковым нектаром и кинжал. Его серые глаза- глаза цвета горечи, голос шёпот листвы, а кожа такая бледная, что просвечивают вены. -Ты хочешь уйти? — его голос раздается одновременно отовсюду и ниоткуда конкретно. На ватных ногах Регулус подходит ближе, словно находясь под гипнозом. Подойдя почти вплотную, он чувствует как руку обжигает холодом, Морфей вкладывает в нее стальной клинок, направляя острие прямо Регулусу в сердце. Он чувствует как руку обхватывают железной хваткой и одним резким движением клинок входит в его грудь, с мрачной усмешкой незнакомец проворачивает лезвие. -Душа это единственное, что удерживает сознание в нашем теле — шёпот множества голосов мурашками пробирается в черепную коробку. Какая-то суета, тиканье настенных часов, бормотание. С рваным вздохом, Регулус садится, держась за грудь. Сердце кажется вот вот пробьёт грудную клетку. Перед глазами плывут огни гирлянды, висящей на стене. -Эй, как ты? Ну и напугал ты меня, приятель. — Регулус запоздало понимает, что напротив него кто то сидит. Глаза блондина лучатся беспокойством, кажется это сосед сверху или может быть снизу, не важно. Регулус слегка пятится назад, видя как в лице парня напротив прячется отблеск лика убийцы, хотя может быть так кажется из-за того, что перед глазами все двоится. В ладонь что то впивается и он замечает, что по всей кухне разбросаны таблетки. -Ну так, как ты? Скорую вызвать? — сосед снова пытается привлечь его внимание — Порядок, спасибо. — во рту пересохло, так что получается невнятно. Настенные часы пробили полночь, начался новый день, а может быть новая жизнь, в груди ощущалась тянущая пустота, словно что то тёплое и родное навсегда покинуло его. На столе лежит обрывок бумажки, на нем кривым почерком, словно у написавшего дрожала рука, было написано:«Морфей создал бы тот мир во сне, о котором ты так мечтаешь, взамен забрав всего лишь…