Холод, лёд и кофе

Работать работу — сложно. Жить эту жизнь — тоже. В юношеские годы (да и сейчас тоже) Саске никогда не болел оптимизмом, всегда знал, что дальше только хуже. Но это не успокаивало, скорее наоборот, подгоняло мысли в более пессимистичные места. Имея сложный характер, который он всегда признавал, непросто заводить не то чтобы отношения, но и дружбу. Отношения с родителями обострились из-за подросткового идиотизма, который накрыл Саске. Они и до этого были не самые лучшие, но тогда одно наложилось на другое и получилось всё не очень хорошо. Поступив в медицинский и переехав в общежитие, ситуация лучше не стала, по рассказам Итачи, который на некоторое время перебрался к родителям после окончания своей учёбы. Погрузившись в учёбу, подростковый идиотизм постепенно исчерпал себя. Саске сейчас вспоминает эти годы, под слоем ностальгии, и приходит к выводу, что тогда было проще. Пересдачи, отработки, экзамены, зачёты — всё херня. Как показали последующие годы — всё действительно херня. Сложная херня. А дальше только хуже. *** В руках мелкая дрожь, почти незаметная, но из-за этого ключ не попадает в замочную скважину. Саске хмурит брови, крепче обхватывает пальцами ключ и попадает — щёлкает замком и проходит в квартиру. В глаза сразу бросается свет из спальни, хотя Саске проверяет перед выходом, выключил ли он всё, в том числе и свет. Опустив голову, замечает отсутствие своих серых тапок на полке для обуви. Прекрасно, этот день может закончиться ещё хуже. — Давно ты тут? — Саске проходит в спальню, шаркая по полу ногами — конечности плохо слушаются от навалившейся усталости. — Нет, всего лишь вторую кружку чая выпил, — улыбается в ответ Итачи. — Что надо? — резко и грубо, да плевать. Итачи зашёл не вовремя. Итачи не отвечает, наблюдает, как Саске проходит к шкафу и стягивает чёрную толстовку, а за ней и всё остальное. Натянув домашнюю футболку и штаны, кожа рук покрывается мурашками от пронизывающего холода квартиры. Итачи сидит в старом кресле с деревянными подлокотниками, ему-то тепло после чая, и, конечно, он не снимал с себя темно-бордовое пальто. — Ещё раз, — начал Саске, когда развернулся к Итачи лицом, — что тебе надо? — Да вот продукты тебе привёз, тебе в магазин вечно времени не хватает зайти, — кивает в сторону кухни Итачи и встаёт, — и кое о чем попросить. — Говори быстрее и вали. — Я понимаю, работа у тебя сложная и нервная, но родного-то брата… — Про аварию на кольце слышал? — прерывает Саске и присаживается на край кровати, ноги гудят, голова раскалывается, а Итачи что-то от него хочет. — Да. Там семья и два погибших… — Три, — Саске поднимает тяжёлый взгляд и Итачи в жёлтом свете видит тёмные круги под глазами Саске, — не довезли. В комнате наступает тишина, Саске смотрит в глаза брата, не моргая. Первым сдаётся Итачи, отпустив взгляд и присев на корточки перед сидящим на кровати Саске. — Там на столе конверт, взгляни, а потом позвони мне, — всем видом Итачи пытается излучать поддержку и понимание, но в этот раз получается плохо, не так он представлял этот разговор. — И эта вся просьба? — Нет, — качает головой Итачи, правая рука аккуратно ложится на запястье Саске и слегка сжимает её, — но она подождёт другого раза. Саске кивает и стряхивает руку брата со своей. — Тогда не держу, запри дверь своим ключом. — Хорошо. Уложив собственное тело на кровать спиной к Итачи, Саске слышит тихие шаги Итачи в его тапках, затем шуршание одежды и щелчок запирания дверей ключом. Закрыв глаза, Саске видит кадры происшествия из-за той аварии. Такое не в первый раз, но от этого легче не становится. В голове звучат слова из строк книги, прочитанной ещё в период студенческой практики на скорой: «Человек смертен, но это было бы ещё полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен.». *** Вызовы бывают разные. Некоторые заканчиваются констатацией смерти. Всего несколько секунд важных слов и у родных, потерявших близких, обрывается какая-то их часть. Насколько сильно была эта часть связана с человеком, тем больнее она обрывается. Из-за недостаточной боли появляется вина. Осмотрев тело и оповестив дочерей о смерти их матери, Саске уходит из комнаты в соседнюю, чтобы заполнить протокол. Из той комнаты слышатся завывания и рыдания. К Саске подходит, видимо, старшая из сестёр, чтобы решить вопрос определения нахождения тела. Подписав отказ от вскрытия и направления тело в морг, женщина поднимает глаза на Саске и не в силах сдержать собственное тело, которое пробивает крупная дрожь, опускается на колени в тихом рыдание. — Мои соболезнования, — голос дрогнул, но Саске не обратил на это внимания, помогая женщине встать и посадить её на рядом стоящий стул. Женщина кивает и утирает лицо платком. — Она долго болела, — говорит женщина, смотря сквозь Саске, — а тут ей стало резко легче, и она решила отметить день рождения. Собрала нас всех с сёстрами, их мужьями и детьми. Она так радовалась, что всё смогли приехать, а утром она не проснулась после праздника. — Она не мучалась, тихо ушла во сне, — спустя пару минут тихо произнёс Саске. На губах женщины появилась горькая улыбка на пару секунд, а после пропадает — по её лицу снова покатились слезы. Выходя из дома и направляясь обратно в машину скорой, Саске пытался не думать о собственной реакции на смерть матери, ведь она была не такой, как у тех женщин, у которых практически на руках скончался родной человек. Вчера они с ней разговаривали, смеялись и радовались, а сегодня они сжимают в своих руках чужую холодную окоченевшую руку. А Саске в день смерти матери в очередной раз с ней поругался, получил леща от отца и выбежал из дома. Мать тогда много раз пыталась ему дозвониться, пару раз звонил Итачи; Саске шатался весь вечер по городу, а когда остыл, вернулся домой. Следующее, что помнит Саске — как он сжимает окровавленными руками рану в области груди матери в попытке сдержать кровотечение, а рука его матери тёплая и пахнет её медовым кремом для рук, оставляет кровавый след на его бледной щеке со словами: «Прости меня». *** Саске записывает данные молодого парня в бланк, пока фельдшер из бригады скорой помощи Саске накладывает шину для фиксации на его предплечье. Перелом закрытый, по деформации в месте повреждения, Саске пишет про перелом локтевой кости. Точный диагноз потом поставят, после рентгена. — Какие-то ещё жалобы есть? — спрашивает Саске у пострадавшего, тот качает головой и тут же морщится, — голова болит, кружится, тошнит? — Да. — На что да? — На всё да, — парень ещё раз кривится и здоровой рукой касается левого виска, — вот тут особенно пульсирует. — Понятно, — Саске откладывает папку с заполненными бумагами и отдаёт приказ водителю на отправление в приёмное отделение. — Какое приёмное отделение? — Обычное, — отвечает Саске, откинув голову назад, — там тебя всего под рентген. — А может не надо? — парень выглядит умоляющим, но Саске не ведётся. — Парень, у тебя закрытый перелом и точно есть сотрясение, ещё полчаса и потеряешь сознание, — Саске прикрывает глаза и слышит, как хмыкает фельдшер рядом, — сиди на жопе ровно. — Мне нельзя в больницу, — парень в панике осматривает Саске и фельдшера, — меня мама убьёт! — Зашибись, тебе сколько лет? — Пятнадцать. — А нахрен соврал, что тебе восемнадцать? — Саске уставился на парня со злостью в глазах и потянулся к папке с бумагами, — диктуй номер матери и дату рождения правильную. — А может не надо? — Надо, ещё как надо, — а это уже весёлый голос фельдшера раздаётся, смешно ему. — Ещё клизму пропиши ему. Саске хмыкает на просьбу, и, когда переписывает в новый бланк те же данные парня, но уже с другой датой рождения, про себя проговаривает про клизму, но так, чтобы парень это услышал. *** Уже на базе подстанции, сдав дежурство, Саске выходит в курилку и с наслаждением затягивается. За спиной слышатся шаги и рядом останавливается Суйгецу, Саске молча протягивает ему свою пачку и ждёт, когда Суйгецу возьмёт несколько штук. — Ходил к Таюе? — задаёт вопрос Суйгецу, когда скурил уже половину сигареты. — Да, притащил ей милку молочную, — выдыхает дым Саске. — Я тебе говорил тащить с орехами. — Я тебе не белка, чтобы с орехами тащиться, — Саске тушит сигарету о каменную стену и кидает бычок в урну. — Она белка и в принципе любые орехи примет, особенно те, которые у тебя в трусах, — похабно улыбается Суйгецу и шевелит бровями. — Фу, — Саске кривит губами и ждёт, когда Суйгецу направится к машине, чтобы последовать за ним. Закурив ещё раз в машине Суйгецу, когда он подвёз Саске к его подъезду, Саске думает о том, с кем бы поменяться сменами в ближайшие пару дней. — Саске, давай потащимся в клуб? — голос Суйгецу вырывает Саске из размышлений. — Куда? — В клуб, — повторяет Суйгецу и тянется к бардачку. Открыв его и найдя какие-то бумажки, показывает их Саске. — Что это? — кивает Саске на эти бумажки. На улице темно, а в машине горит только верхняя лампочка над ручником. — Это пригласительные бумажки на одну очень крутую движуху, в одном крутом месте, — отвечает Суйгецу, растягивая губы в улыбке, пока в глазах горит предвкушение. — Круто, — кивает Саске и отворачивает голову, чтобы посмотреть в окно. — Саске, я серьёзно, — уже спокойно говорит Суйгецу, когда Саске никак не реагирует на приглашение, — эти крайние смены так совпали, что пришлось работать со жмуриками. — Суйгецу… — Да, грубо, извиняюсь, — Суйгецу поднимает руки вверх, — тебе правда стоит отвлечься, а это неплохой вариант. Тебе ещё нет тридцати, а ты уже ведешь себя как старый пердящий дед. Саске молчит, прикрывает глаза и трет лоб. — Наруто сказал, если мы скажем бармену, что мы от него, нам будут наливать бесплатно весь вечер. — Это Наруто дал тебе эти бумажки? — Да, когда мы были у той ведущей в последней раз. — Наруто значит… — задумчиво произносит Саске. С той встречи в квартире у Наруто прошло чуть больше недели. Орочимару вернулся, но покатушки не возобновил, они с Суйгецу так ещё не брали вызовы вне смены — пока ещё Таюя не помогла им с препаратами. Выходя из машины, Саске напоследок сказал: — Скинь адрес и время, — и аккуратно захлопнул дверь машины. Суйгецу радостно вскинул кулак, пока Саске заходил в свой подъезд. *** Саске гипнотизировал свой телефон уже минуты две. Найти номер Наруто по вызовам не составило труда, а вот набрать его, та ещё задача. Да и смысл звонить? Ну, подумаешь, сделал доброе дело, кинул людям подачку и бухло на халяву. Но что-то тут не сходилось. Заблокировав телефон, Саске подошёл к окну на кухне и открыл его. В руках сверкнула зажигалка и, затянувшись, Саске взял телефон снова в руки. Дав имя «придурок с деньгами» номеру, с которого звонил Наруто, Саске все-таки стукнул пальцем на вызов. — Да? — послышался сонный голос Наруто через гудков пять. — Ты нахрена Суйгецу сказал про клуб? — Саске? — Нет, это Чип из «Чип и Дейл спешат на помощь», — отзывается Саске и слышит, как тихо смеётся Наруто на том конце. — А тебе бы пошла лётная куртка, — по голосу Наруто слышно, как он всё ещё улыбается. — Саске, ты что-то хотел? — Те бумажки, которые ты дал Суйгецу, нахрена? — Да просто. — Просто? — Да, просто, — судя по звукам, Наруто перешёл в другую комнату, — бар за мой счёт — это подарок другу, он там отмечает день рождение, и бар там неплохой. — Альтруист хренов, — Саске выдыхает дым в окно. — Ты выглядел мега уставшим, и я подумал, что хорошая попойка поможет, — сказал Наруто. — Не все люди пьют, чтобы расслабиться, — Саске сделал последнюю затяжку и затушил сигарету в полной пепельнице. — Не все, но может поможет отвлечься, — задумчиво сказал Наруто. Саске закрыл окно и взял пепельницу, чтобы опустошить её. — Меня там не будет, — зачем-то тихо произнёс Наруто. — Почему? — не то чтобы Саске интересно. — Я обидел одного его гостя, друг не в курсе, не хочу рушить атмосферу, — отвечает Наруто не сразу. — Понятно, — говорит Саске и сбрасывает вызов. Грубо, но да пофиг. Посмотрев на часы в телефоне, Саске поставил чайник, у него ещё есть время на сборы, а кофе надо выпить сейчас. *** Адрес на бумажке относился к зданию с обширными владениями: в одной части здания был элитный ресторан с Мишленовской звездой; в другой части обосновалось ночное заведение из пригласительного. Саске обвёл взглядом толпу на входе и достал из пачки сигарету. Закурив, он листал ленту новостей в телефоне, пока ждал прибытия Суйгецу и Карин. Парочка решила приехать на такси, чтобы потом не было скандала на теме того, кто будет за рулём, Карин могла принципиально выпить немного и не сесть за руль. — Привет, — Саске развернулся на голос и подал руку Суйгецу, после того как Карин прикоснулась губами к его щеке. Зайдя внутрь, Саске скривился от басов играющей музыки вокруг. Продирались они к бару сквозь толпу, которая уже вошла в кураж — они прибыли уже за полночь. Суйгецу сказал, от кого они, судя по лицу кивнувшего бармена. Саске согласился с ним, что для начала можно выпить сет шотов. И не один, и не два, и каждый раз какой-то новый набор. Карин пила цветастый безалкогольный коктейль, пока Саске с Суйгецу заканчивали третий сет шотов. Ночь только начинается. *** Музыка в туалете звучит приглушённо, позволяя услышать некоторые разговоры, которые там происходят. Саске не любит подслушивать, но тут прислушался к разговору, когда услышал знакомое имя. — Я позвонил Наруто, он скоро приедет. — Н-нахрен… ты ему звонил? — вопрос звучит невнятно и почти шёпотом. — Ты много выпил, не надо было спорить, кто больше выпьет, — а это уже женский голос, странно его слышать в мужском туалете, в компании двух парней, хотя у каждого свои причуды. — Зато я вы-выиграл нам бутылку шам… ш-шампанского! — снова голос пьяного парня. — Ага, молодец, но уже пора домой. — Не надо домой! Меня дед з-за-закапает… — Поэтому и позвонили Наруто, — отчаянно говорит девушка, и Саске подходит к раковине и видит, пока моет руки, в отражении зеркала разговаривающих девушку и двух парней, один еле стоит и опирается об стенку руками, пока другой парень его придерживает. Саске отрывает бумажное полотенце из держателя и вытирает руки, пока идёт на выход из туалета. Подходя к барной стойке, Саске по пути нашёл в танцующей толпе Суйгецу и Карин. — По последней и я домой, — кричит на ухо Суйгецу Саске. Суйгецу пьяно кивает и передаёт слова Саске Карин, и она оставляет на его щеке след от быстрого поцелуя. Уже у бара Саске выпивает последний шот и идёт на выход, пока в него со всей силы не врезается человек. — Прошу прощения, — говорит знакомый голос, а Саске просто кивает и не собирается даже оборачиваться, — Саске? Его хватают за локоть и разворачивают. В глазах немного кружится из-за резкого движения, но, сфокусировав взгляд, Саске видит перед собой Наруто. — Я уже ухожу. — Да… Ну ладно, — кивает Наруто и отпускает локоть Саске и уходит вглубь клуба. Стоя у входа в клуб, ожидая пока прибудет такси, Саске закурил и стал свидетелем того, как Наруто пытается уговорить своего пьяного друга поехать с ним. — Не-е-е, ты меня к деду отвезешь, — шипит на Наруто пьяный парень и пытается оторвать его руки от себя. Другой парень и девушка из туалета, в руках которой куртка, видимо их нетрезвого друга, тоже вступают в уговор, но безрезультатно. — Конохамару, давай, ты будешь у меня, твой дед в курсе, и надень куртку — прохладно, — Саске видит, как Наруто опять пытается направить пьяное тело в сторону от входа в клуб. — Брехня! — восклицает парень и с большим усилием пытается вырваться из чужих рук. — Наруто не врёт, я подтверждаю, — зачем-то говорит Саске и подходит к ним, — мы сейчас вместе едем к нему. — Правда? — Конохамару поднимает мутные глаза на Саске и перестаёт дёргаться. — Да, — кивает Наруто и крепче вцепляется в руки пьяного друга. — Да, поехали, — Саске тушит сигарету и кидает её в сторону урны. Подойдя к Наруто, Саске помогает ему усадить в такси уже несопротивляющегося парня. Пьяный дружок Наруто тянет Саске за руку в машину, и Саске с тяжёлым вздохом оказывается внутри машины. За окном отъезжающего такси парень и девушка из туалета машут им рукой, Саске закатывает глаза, а Конохамару тянется через него, чтобы помахать им в ответ.