Не приходи

В подъезде было холодно и темно. Марат не понимал, зачем Андрей пришёл. И сколько бы он ни пытался игнорировать то, что произошло вчера, никак нельзя было забыть о том, что Андрей всё ещё «уличный», а Марат теперь никто. Его отшили. — А Вова дома? — Нет. Так ты к нему или ко мне? — в голосе Марата было слышно разочарование. Андрей молчал не дольше трёх секунд. — К тебе. — Сигареты есть? — Нет. — Ну… вот и навестил. Марат поднялся со ступеней, подошёл к двери и остановился. Он не думал, он просто поддался первому порыву. Повернулся к Андрею и протянул ему руку. Решающее действие, которое расставило бы всё на места. За несколько минут намерения Андрея понятнее не стали. Марат шёл на риск. Но Андрей ответил на рукопожатие. В груди что-то приятно колыхнулось. Вокруг всё рушилось, всё менялось со страшной скоростью. Но что-то оставалось прежним, и это не могло не радовать. — Ты это… Завтра на сборы не приходи, — объяснять ничего не хотелось, поэтому Марат попытался скрыться в квартире быстрее, чем Андрей что-либо спросит. Но не успел. — Почему? — Просто не приходи.

***

Сначала жизнь научила бояться. А потом научила скрывать страх. Все с улицы были большими детьми. Безрассудными, теми, для кого не существует никаких последствий, и всё всегда прокатывает на «авось». Но рано или поздно везение начинает заканчиваться, и жизнь просит оплату за все те шансы, за все те спасения, за все те случаи, когда получалось выйти сухим из воды. Приступает час расплаты. Иногда хрупкий карточный домик под названием «пацанская жизнь» начинает рушиться просто от лёгкого чужого выдоха. А иногда кто-то намеренно толкает одну из карт в основании, заставляя всю башню медленно разрушаться. И чтобы не падать одному, хотелось захватить кого-нибудь с собой. А вдруг твоя жизнь останется целой хотя бы у самого низа? Вдруг хоть что-то ещё может тебя спасти? Марат твёрдо решил, что жизнь одного человека должна разрушиться именно из-за его выдоха. Но как бы случайно не полетели карты того, за кого было боязно. Он быстро пошёл к стадиону, где проходило собрание. Один парень, такой же ребёнок, попытался его остановить, сказать, что ему туда нельзя, но только получил в челюсть. Марат встряхнул руку и зашагал ещё активнее. Он боялся передумать. — Турбо! Давай один на один? Парни зашумели, быстро оборачиваясь на оклик. Сразу же послышался мерзкий гогот. Так не смеются, когда весело, так смеются, когда насмехаются, пытаются поставить себя выше. Но никто из этих парней не представлял, как же сильно он упал. — С кем? С чушпаном? В голове било набатом. Кровь разгонялась, сердце билось всё сильнее. Марат вспомнил тот вкус страха и предвкушения, который его преследовал ещё тогда, когда он только пришивался. Но сейчас это было по-другому. Теперь он сам по себе. А значит законов пацанских для него больше нет. И падать ниже точно некуда. — Пацаны, чё встали? Уберите говно с площадки, — Турбо чувствовал себя королём, это было видно в каждом его движении. Дорвался до власти. — А чё за пацанов-то спрятался? — Голос начал срываться. То ли от страха, то ли от злости. — Ссыкло сраное! — Пацаны, стоп! Вся грозно шагающая на Марата толпа остановилась. Турбо, как заведённый, выскочил вперёд, давя кривую улыбку. Он пытался сдерживаться, но Марат слишком долго его знал, чтобы не заметить того, что ярость в нём клокочет безумная. Огромная. — Какой же ты всё-таки жалкий… Это стало спусковым крючком. Марат вцепился в чужие ноги с неистовой силой. Турбо пытался пинаться, чтобы освободиться, но это было бесполезно. Но он смог приподняться и выкинуть Марата с себя, кинув его за спину. На секунду из лёгких выбило воздух. Марат, не пытаясь продышаться, вцепился в шею Турбо и резко дёрнул того на себя. Он со всей дури прижимал горло Турбо предплечьем. Он хотел услышать хруст. Турбо вырывался, цеплялся за руку Марата, бил того по незащищённым коленям, но Марат не отпускал. А пацаны вокруг стояли. Хруст. Вопль. Мольбы. Марат неистово желал услышать слабость Турбо, но услышал только вой сирен. Парни бросились врассыпную, но не многим повезло убежать. Милицейские один за одним начали валить детей на снег, вжимая их лица в колючий грязный холод. Марата от Турбо пришлось оттаскивать силой. Он встал на ноги только с чужой помощью. Стоял и тяжело дышал, смотря на то, что он натворил. Он ждал, что вот-вот во рту появится сладкий вкус мести, но его не было. Только попавший за шиворот снег обжигал кожу. Марат посмотрел на лежащего, истерически смеющегося Турбо и закусил щёку изнутри. Сейчас будет месть. — Кто лидер? Марат кивнул на самопровозглашённого короля Универсама. — Поднимите его. Турбо не выпустил всей злости, которая так хотела вырваться из него. Он не держался на ногах, пытался вырваться и податься в сторону предателя. Его поставили на ноги. На снегу остался пистолет. Ильдар Юнусович повернулся к Марату с нечитаемым выражением лица. Марат захотел, чтобы его убили прямо тут. Быстро и безболезненно. Лишь бы не ждать ничего, что будет впереди, лишь бы всё само решилось. Ильдар кивнул своим в сторону бобиков. Турбо что-то кричал милицейским. Что-то о том, что Марат его подставил, что пистолет не его. Но все всё видели своими глазами. А то, как Марат подкинул ему этот пистолет – никто не видел. Милицейские потащили к выходу и Марата, когда всех группировщиков уже увели и рассадили по машинам. Он еле передвигал ногами и хотел просто постоять и отдышаться. Он махнул сопровождающему, мол, сейчас подойдёт, а сам остался у входа на стадион и привалился к ограждению, оглушённый биением собственного сердца. Вкуса мести так и не появилось. Только страшное ощущение непоправимой ошибки. Со стороны бобиков послышались крики, шум, возня. Марат только успел поднять голову, как его схватили за рукав и потащили в сторону, уводя от тех, кто его мог бы защитить. Марат приготовился к тому, что сейчас его убьют. Он стал хуже, чем чушпаном. Он стал предателем. — Ты хера натворил??? — Андрей толкнул Марата в стену трансформаторной будки. Марат проморгался и вылупился на Андрея. Его не повязали, значит, он не пришёл. Он его послушал. Сделал выбор в пользу Марата, а не пацанов. Значит, он всё ещё друг. — Мне идти надо, — пространно ответил Марат, кивая головой туда, откуда слышались сирены. — Успеешь ещё. Андрей огляделся и снова дёрнул Марата на себя, на этот раз потащив того в сторону качалки. И снова показалось, что ведут его на расправу. Повязали ведь не всех. *** Андрей хлопнул дверью и почти кинул Марата на стул возле. — Ещё раз, что ты натворил??? Что это было? — Правосудие. Андрей даже отшатнулся назад, хмурясь. Но ему не шло хмуриться. Марат постоянно удивлялся, как мальчик с таким постоянно невинным и доверчивым взглядом мог найти в себе кого-то вроде него самого. Марат никогда не выглядел так преступно мило. Он только презирал всех тех, кто выглядел как Андрей. И раньше он был уверен, что улица исправит всех. И казалось, что Андрея она и вправду исправила. Он с каждым днём становился всё больше похожим на настоящего пацана, становился всё более жестоким. И это всё было дело рук Марата. А теперь сам Марат на глазах Андрея предал то, во что заставил поверить. Неудивительно, что Андрей так удивлённо таращил глаза. — Ты знаешь, что сделал Турбо? — Да вернулся бы Адидас и всё решил! — Он убил её. Марат хмыкнул. Андрей думал, что его волнует только то, что его отшили. Но плевать он хотел на такую улицу, где нормально доводить человека до смерти. Он не хотел быть частью чего-то, что прежде могло называться братством. Теперь это бандитизм, воровские понятия и ни капли человечности. — Она сама. — Это он её довёл до этого, неужели ты не понимаешь? — Марат был ненормально спокойным для такого разговора. Он не смирился и не собирался этого делать. Он собирался долго и мучительно убивать всех тех, кто приложил руку к тому, что Айгуль теперь нет в живых. — Другие чем провинились? — Они его не остановили. А ещё Ильдар Юнусович заключил с ним сделку. Услуга за услугу. Он сдаёт убийцу, а они активнее ищут насильника. Убийца есть, вдобавок половина группировщиков. Но стоило ли говорить Андрею про то, что Марат стал сотрудничать с милицией? Он же сам ещё недавно считал их последними мразями. Но в итоге вышло так, что когда всё и все вокруг стали врагами, на помощь могли прийти только представители закона. — Ты меня сюда привёл, а в итоге сам взял и кинул всё это… А если бы я пришёл? Не послушал бы тебя? — Был бы дебилом, — Марат фыркнул и выдохнул, прикрыв глаза. Андрей не добавлял уверенности, но помогал отвечать на многочисленные вопросы «Зачем?», которые мучили и самого Марата, несмотря на то, что он пытался их не замечать. — Что ты собираешься делать дальше? Тебя же убьют на улице, — Андрей стоял напротив, словно пытаясь задавить Марата лишь тем, что он был выше. Марат пожал плечами и поднялся со стула. Он дошёл до комнаты старших и остановился на пороге. — Ну и пусть. Только сначала они ответят за всё, — сказал Марат, не поворачиваясь. Он взял чайник и прямо из него отпил воды. Она чудесным образом отрезвила его и подарила немного спокойствия. Ему не хватало паузы между всем тем, что происходило. Ужасы один за другим обваливались на Марата и рушили всю его жизнь, а он всё пытался выкарабкаться. Эти короткие минуты тишины рядом с Андреем напомнили те дни, когда они только познакомились. Какая нелепая дружба… Марат научил Андрея всему, упиваясь чувством того, что он лучше, что он знает больше. Пацаны не воспринимали его как полноправного человека в силу возраста. А Андрей хоть и был немного старше, но смотрел на Марата снизу вверх. Совсем недавно он встал наравне с Маратом, а уже сейчас пытался быть выше. Ведь он остался пацаном. — Тебя отшить могут за то, что со мной таскаешься. И за то, что меня сюда привёл. Знаешь? — Марат улыбнулся одним уголком губ, скрестив руки на груди и привалившись к косяку. Хотелось прогнать Андрея куда подальше, напугать его, остаться одному навсегда и начать новую жизнь вдали от улицы. — Некому уже отшивать. Ты сдал всех. Марат посмотрел на него исподлобья и снова усмехнулся. И ведь не поспоришь. — Не благодари. — За что? — Сначала втянул тебя в это, теперь избавляю. — Дофига масштабно ты помогаешь. — А я по-другому не умею. Марат заулыбался, впервые вздохнув полной грудью. Спокойствие накрыло с головой и теперь ожидание того, что будет дальше, стало почти приятным. Оно всё ещё заставляло нервничать и бояться, но уже не так отчаянно. Всё казалось поправимым. — Ты вернёшься домой после этого? — Меня всё ещё ждут в отделении. Андрей подошёл чуть ближе, смотря под ноги. Он поднял голову, оглядел Марата и поджал губы, вскинув подбородок. — Иди. — Может, со мной? Как помощник придёшь. Дюх, тебе это реально не надо. Андрей облизнул губы и за секунду его кулак впечатался в плечо Марата, заставляя того чуть ли не упасть. Марат инстинктивно схватился за место удара и непонимающе посмотрел на друга. — Какой же ты мудак. Я только сейчас понял, что всё из-за тебя. И даже мама… Это из-за тебя! Это ты, дебил, шапку ей ворованную отдал! А теперь мне это не надо? — Да а кто тебя просил пришиваться?! — А думаешь, мне хотелось быть чушпаном? — Андрей почти кричал. — Раньше же нормально было! — А до этого я и не встречал тебя! Марат рыкнул и заехал Андрею по лицу. Удар вышел слишком сильным. Андрей не удержался на ногах и свалился на пол. Марат не стал ждать. Он запрыгнул сверху и схватил Андрея за воротник, держа его голову над полом. — По-твоему, я во всём виноват? — зашипел Марат, встряхнув Андрея. — Да, — таким же шипением ответил Андрей. Марат отпустил его воротник с одной стороны и свободным кулаком заехал другу под рёбра. Но не сильно. У него не было злости. Не было отчаяния. Просто хотелось заткнуть Андрея. Марат не хотел слышать то, что он сломал ему жизнь. Одну жизнь он уже сломал. Окончательно и бесповоротно. А одну прямо сейчас мог спасти. — Ты можешь меня послушать и пойти со мной??? — Да чтобы я ещё раз с тоб… — Марат снова ударил Андрея. На этот раз в бок. И ещё слабее, чем бил прежде. — Никуда я с тобой не пойду! Из-за тебя всё… Марат заехал кулаком по челюсти Андрея. Ведь если она будет у него болеть, значит он заткнётся. — Хули ты таким упрямым стал??? — Всегда был! Марат застонал и сел на колени Андрея, запрокинув голову и закрыв глаза. Он устал издеваться над другом. И сам не выпускает никакую злобу, потому что бьёт не по-настоящему, и Андрей не затыкается. Это всё было бесполезно. Но слезать Марат не торопился. Ему было необходимо чувствовать хоть чьё-то живое тепло рядом. Андрей заставлял его вспоминать о том, как всё было в самом начале. Как они дурачились, страдали откровенной фигнёй и много улыбались. Как горели его глаза, когда он открывал для себя новый мир. Марату не хватало той беззаботности. — Давай уже нормально подерёмся, а? — Марат открыл глаза и посмотрел на Андрея, которого по-видимому вообще ничего не волновало, кроме ноющей челюсти. — Ты дебил? — Сам дебил. Давай? Андрей дёрнул ногами и скинул Марата с себя. Но он не дал ему даже встать, опомниться. Теперь Андрей оказался сверху, прижимая Марата к полу за плечи. — Я тебе не верю. Марат прищурился. Он выдохнул, бегая глазами по лицу Андрея. Положение у него дерьмовое. Но есть куда хуже. Марат дёрнул Андрея на себя и впился в его губы. Ему слишком хотелось почувствовать тепло. Заставить Андрея поверить ему. Поэтому он выбрал самый ужасный способ. Но Андрей замер. Не вскочил, не заорал, не ударил. Он просто лежал на груди друга неподвижно. Марат не открывая глаз, веря только тому, что чувствует руками и всем телом, аккуратно начал поцелуй, прикусив нижнюю губу Андрея. Тот продолжал ничего не делать. Он не отвечал и не отталкивал. Марат боялся оторваться от Андрея, он не знал, какая будет реакция. Теперь он совершенно не хотел быть убитым. Он просто отчаянно хотел вернуться в беззаботность. А потом вспыхнула мысль. Целуй. Он повиновался. Андрей не отвечал на жалкие попытки продолжить поцелуй. Марат упёрся руками в чужие плечи и попытался оттолкнуть Андрея, а тот будто проснулся. Он подался вперёд ещё сильнее, случайно углубив поцелуй. Андрей не умел целоваться. Марат с трудом сдержал улыбку, когда он понял, что спёр первый поцелуй у своего друга, который не отвернулся от него, даже когда тот стал чушпаном. А за такую херню их бы не просто отшили. Их бы убили. Забили бы до смерти. — Сюда могут прийти, — тихо сказал Андрей, с силой оторвавшись от Марата, который уже не просто упирался руками в его плечи, а крепко держал их. Он нервно смотрел в глаза Марата, не находя никаких слов. Марат смотрел в ответ ровно, уверенно. По телу растеклась жгучая горечь. Хватило мгновения, чтобы секундное желание получить тепла и спокойствия превратилось в ядовитую ненависть к себе и ко всему вокруг. Если Андрей ответил, значит, он тоже этого хотел. А если хотел, значит, что-то чувствовал. А это было неправильно. — Зачем ты ответил? — зарычал Марат, пока глаза его наливались кровью. — Чего?.. — Нахера ты ответил, идиот? Марат вырвался их-под Андрея, вскочил на ноги и врезал тому по лицу. Снова. Только на этот раз со всей возможной злостью. — Ты нахуй послать меня должен был после такого, сука! Ты хули творишь, гнида? Кого ты из меня делаешь? Андрей отполз от Марата и поднялся на ноги, выставив руки вперёд, готовый отражать следующие удары. Из его носа потекла кровь. Марат уставился на неё. Он хотел спасти его жизнь, но сделал всё, чтобы её угробить. А эта «жизнь» даже ничего не сделала. Просто безвольно тянулась за каждым его действием, была согласна на всё. — Ты хотел этого? — Марат спросил громко, Андрей промолчал, пятясь назад. — ТЫ ХОТЕЛ ЭТОГО??? — ДА! — Заорал Андрей в ответ, остановившись недалеко у стены. — Пидор. — А сам-то? Марат втянул воздух, готовясь броситься вперёд, убить Андрея, но вопреки всему он бессильно опустил руки. Его вымотали качели, которые вытворял он сам. Он сходил с ума. Он сходил с ума, потому что он всё ещё чувствовал вкус чужих губ и хотел ощутить его снова. Он должен был вспоминать поцелуи с другой, а сам ненормально сильно хотел поцеловать Андрея. — Отошьёшься? — Ты серьёзно? — Отвечай! — Марат крикнул, но неуверенно, голос сорвался на писк. — Да. Марат поджал губы и замер на несколько секунд, рассматривая Андрея, который стоял метрах в трёх от него. Марат кивнул сам себе, улыбнулся и медленно побрёл к двери. А ведь получилось всё-таки заставить его поверить. — Правильно, что не пришёл. Марат вышел из качалки, хлопнув дверью.