Корона и страсть

Император На западе догорал закат, такой же красный, как длинные пряди волос, спускавшиеся на спину молодого мужчины, стоявшего у окна. Последние лучи расцвечивали небо, и медленно гасли, поглощенные набежавшими облаками. Впрочем, красота природы интересовала мужчину в последнюю очередь, его мысли были такими же мрачными, как близившаяся ночная мгла. .. «Итак, это будет завтра. Смешно подумать, последний ремесленник, последний нищий выбирает себе жену по собственной воле, в то время как я, их император, всего лишь игрушка в руках матери и ее приближенных. Какой фарс эти брачные обеты, если ты ни разу не видел жену до церемонии! Может, она уродлива, глупа, сварлива? Хотя, скорее всего, эта очередная нелепая девчонка, начитавшаяся книжек о вечной любви в придачу к императорской короне. Как скучно, учитывая то, что только одну женщину я хочу видеть рядом с собой, сжимать в объятиях, покрывать поцелуями. Только она, Кисен, достойна быть императрицей, благодаря своей красоте и уму. И недоступности. Эти зеленые глаза, черты лица, тонкие и изящные, черные, как смоль, волосы… И равнодушный голос, безразличный взгляд. Она – единственное в моей стране, что я не могу получить, и именно потому я так сильно ее хочу… Впрочем, не стоит заранее расстраиваться. В конце-концов, как говорится, жена – не горб, не на всю жизнь. Если девчонка будет сильно мне докучать, я всегда смогу запереть ее в дальних покоях дворца или даже… Несчастные случаи в нашей стране — не редкость, думаю, никто не удивится, если произойдет еще один. Поесть не тех ягод, или, оступившись, свалиться с лестницы, Разумеется, я устрою почившей супруге подобающие похороны, чтобы люди не слишком осуждали меня, когда я женюсь на другой… Как тогда сказала Кисен? «Подари мне весь этот народ?» Что ж, для императора нет ничего невозможного. Надеюсь, ты тоже сдержишь слово, и подаришь в ответ себя…» Легкий скрип двери за спиной заставил его обернуться, оторвав от мечтаний. Морщинка, залегшая на лбу, тут же разгладилась – император узнал Хэк Рана, одного из немногих людей, которым доверял. — Я не ждал тебя сегодня, — обронил Джи Вон. — У меня важные новости, Ваше величество, иначе я не осмелился бы потревожить вас перед вашей свадьбой. — Говори. — Как вы знаете, мне удалось проникнуть в организацию, созданную Алой луной. Правда, новичкам не слишком доверяют, но везде есть люди, нуждающиеся в деньгах, — начал Хэк Ран. — Короче. — Алая луна планирует сорвать завтрашнюю церемонию. Детали мне неизвестны, но вам нужно быть очень осторожным. — Он, что, пришлет наемных убийц или поднимет восстание? – презрительно спросил император. — Скорее всего, придет сам. Ходят слухи, что Алая Луна не равнодушен к вашей невесте. Легкая улыбка мелькнула на губах императора. «Забавно, мой враг влюблен в мою будущую жену. Что ж, Джин Ен, приходи. Я окажу тебе теплый прием»… Принц Джин Ен Свадебная церемония его единственной любви по имени Ю Дан А была назначена на полдень. В тот день он встал еще до рассвета – желание переиграть судьбу не пощадило сон принца-изгнанника по имени Джин Ен. «Она должна согласиться, она точно должна согласиться!» — думал Джин Ен, который надеялся, что дорогая его сердцу девушка предпочтет бегство свадьбе с ненавистным мужем. Принц знал, что Ю Дан А влюблена в кого-то, ведь когда они неделю назад столкнулись в лесу, девушка плакала, говорила, что не хочет замуж и смотрела куда-то сквозь него, несчастного забытого парня, задумчивым одурманенным от любви взглядом. Джин Ен был рад видеть ее улыбку, даже если она была предназначена кому-то другому. Но смотреть спокойно на ее слезы было невыносимо…Он готов был отдать Дан А в объятия другого мужчины, только с условием, что девушка будет счастлива. Вот почему Джин Ен поставил под удар весь план повстанцев, собираясь проникнуть на вражескую территорию под видом кисен, переодетой в Ю Дан А, из-за чего здорово поссорился с лучшим другом И Хви Нимом. До встречи с Ю Дан А в жизни принца-изгнанника по имени Джин Ен не было ничего важнее, чем месть за родителей и восстановление его в роли правителя страны Хьян Джу. Пока судьба, которая любит пошутить над людьми, не свела его снова с девочкой из далекого прошлого. …Кисен, известная своей божественной красотой далеко за пределами столицы, медленно и тщательно забинтовывала грудь и надела сверху чхогори, затем раз за разом обернула вокруг точеной талии просторную юбку, плотно закрепив ее. Медленно и с особенной тщательностью она вдела в уши самые красивые свои серьги, подаренные тем чудаком, что построил для молодой кисен беседку во дворе. Руки Кисен украсила браслетами в каждом из которых узор состоял из трех причудливо связанных меж собой нитей жемчуга. «В конце-концов, не каждый день собираешься на собственную свадьбу», — мрачно усмехнулся Джин Ен своему отражению. Сейчас в голову пришло, что его мать, покойную императрицу, называли «прекраснейшим цветком» их страны. Император В то утро его разбудили слуги. Ненавидевший рано вставать, а также одеваться с чужой помощью, на этот раз Джи Вон был вынужден подчиниться. Свадьба императора – значительное событие в жизни страны, и ритуал начинался задолго до того, как жених и невеста встречались лицом к лицу. Даже такая мелочь, как неправильно завязанный узел на поясе, мог стать причиной кривотолков и едва ли не плохим предзнаменованием не только для молодой семьи, но и для всей империи. «Впрочем, если Хэк Ран не ошибся, у нас будет более серьезная причина для волнений. Например, ворвавшийся во время церемонии безумец или свадебный стол, заляпанный кровью. Сказать об этом матери? Но что она может? Отменить или даже перенести церемонию, значит, пойти на поводу у мятежников, показать свою слабость. Увеличить охрану, приказать обыскивать гостей? То же самое, плюс мы нанесем оскорбление представителям аристократии. И какое будет унижение, если Джин Ен все же не придет… Как же он посмеется над нами. Надо мной…» Император сжал ладонь с такой силой, что ногти впились в кожу. Слуга, укладывавший ему волосы, отшатнулся, испугавшись, что он по неосторожности причинил ему боль. Джи Вон сделал ему знак продолжать. «Нет, я не буду ничего говорить. Джин Ен – не глуп, он знает, что дворец тщательно охраняется, и вряд ли решится на открытый приступ. Его тактика – мелькнуть в ночи, закончить миссию и исчезнуть, подобно лунному свету. Он может подкупить кого-то из слуг или же проникнуть во дворец, переодетым. Его главная цель – я, как соперник в борьбе за трон и сердце (ха-ха!) Ю Дан А. Жаль, что я не могу этого сказать, но я бы дорого дал, чтобы твой план удался, Алая Луна, и избавил меня от этого брака… Так же, как не могу прилюдно признать тебя братом. Ты ненавидишь меня, не так ли? Ведь это моя мать отняла у тебя все – семью, власть, трон и почти саму жизнь. Видимо, кто-то свыше предопределил нам быть врагами. Но, прежде чем мой клинок пронзит твое сердце, я открою тебе свою самую страшную тайну: я всегда завидовал тебе, я мечтал быть таким, как ты. Больше того, Джин Ен, я всегда любил тебя…» Принц Джин Ен Кисен вышла из Джу А Е Рима под руку со своим верным музыкантом И Хви-Нимом ранним утром за два часа до того, как свадебный паланкин невесты из соседнего квартала должны были доставить во дворец. Те редкие свидетели их прогулки, что случайно встретились им на пути, зачарованно смотрели вслед ослепительной паре квартала удовольствий. Здесь каждая собака знала, что эти двое – неразлучны. Приемные дети Ол Ен Хва могли бы стать натурщиками для полотен знаменитых художников столицы, однако им это было не нужно. Встретить их вдвоем считалось счастливым знаком и благословением богов. …И лишь эти двое знали, какова на самом деле цена этого маскарада. Каждый день жить на волосок от смерти из-за миссии, которая возложена на их юные плечи, и улыбаться, как ни в чем не бывало – возможно, это было своего рода проклятием. -Кисен, — тихо произнес И-Хви-Ним, который считал, что сейчас опасно называть принца по имени, — может, вы передумаете? Вы хотите все поставить на карту ради будущего одной глупой девчонки? Но стоит ли это того? Сможете ли вы простить себе гибель повстанцев, если вас разоблачат и захватят в плен? — Я не раскрою рта, даже, если с меня будут живьем снимать кожу, ты должен мне верить, И-Хви-Ним. – Кисен поправила вуаль, бросив в сторону своего друга грозный взгляд. — Но, что толку в вашей жертве, если вы спасете других, но не сохраните свою жизнь! Черт возьми, Джин Ен… — В яблоневой рощице музыкант вдруг резко развернулся к своему другу, загородив дорогу. Он прижал тонкую ладонь с изящными пальцами к своей груди: — Ты не забыл, что должен мне жизнь? Я никогда не напоминал тебе о том случае, когда лишился глаза… Но я тогда считал важным – спасти тебя любой ценой. Не для того же, Джин Ен, чтобы сейчас ты глупо погиб по вине какой-то девчонки! Умоляю тебя, вспомни о тех, кто зависит от тебя, и главное – о тех, кто любит тебя и ждет другой Эпохи, когда справедливость вернется в эти земли! Я…без тебя нет смысла в этой войне…И в моей жизни. -Но я еще жив, И-Хви-Ним. Пожалуйста, не дави на меня. Разреши мне самому выбрать свой путь… К тому же, вчера мы сто раз обсуждали план. Мне всего лишь нужно подсыпать снотворное в бокал императора, подменив Ю Дан А перед церемонией. А затем, я просто вернусь к вам. И восстание начнется… — Как бестолково! Кто бы мог подумать, что принц Джин Ен – просто сопливый романтик, — фыркнул И-Хви-Ним, отступив с его дороги, и до боли сжав руку, которая секунду назад касалась Кисен. Кажется, его слова о любви, снова остались непонятыми гордой Кисен. И-Хви-Ним не понимал, отчего ему так больно. Странное нехорошее предчувствие мучило его со вчерашнего дня. — Но ведь именно ты предложил этот план. – Кисен ускорила шаг, потянув за собой И-Хви-Нима. — Потому что у тебя не было мыслей получше. Но сейчас я уже не уверен! — Погоди, слышишь, звуки шагов! Это Ю Дан А! – Перебила его кисен, выскочив на дорогу. И-Хви-Ниму пришлось присоединиться… Ю Дан А Девушка прижала к глазам шелковый платок, тайком вытирая слезы. Как хорошо, что в паланкине она сейчас одна, ни отца, ни слуг рядом. Эти несколько минут свободы – поплакать о своей несчастной любви, о будущем, о молодом господине, которого она больше никогда не увидит, и даже о Кисен, которая была так добра к ней… «Все, все кончено! Боги отвернулись от меня. Сегодня я стану женой человека, которого никогда не буду любить…» Но тут послышались, крики, шум, и паланкин мягко опустился на землю. Удивленная Дан Ю протянула руку, чтобы приподнять ткань и узнать, что произошло, и тут занавески раздвинулись и внутрь проскользнула стройная темноволосая девушка. — Кисен! Что ты тут делаешь? Изящная ладошка закрыла ей рот: — Тише, у нас мало времени. Дан Ю, ты хочешь избежать свадьбы с императором? — Да, но, — девушка запнулась, — я не понимаю… — Сейчас поймешь. Мы поменяемся с тобой платьем, мой брат отведет тебя в безопасное место. А я, тем временем, отправлюсь во дворец. Дан Ю шокировано молчала, переводя взгляд с тонких пальцев Кисен, унизанных кольцами, на ее спокойное лицо. «Она даже не волнуется, словно это самое обычное дело – заменить невесту в день свадьбы…» — Но, как же, ты. Если император узнает об обмане, он казнит тебя. — Не волнуйся, я уже придумала, как сбежать. Но решение за тобой – хочешь ли ты вернуться к «молодому господину» или предпочтешь стать женой императора? Ю Дан А склонила голову. Она никогда не была особенно смелой, не решалась идти против воли отца даже в мелочах. А тут вся ее дальнейшая жизнь зависит от этого выбора! На мгновение девушка была готова отказаться. Но тут она вспомнила молодого господина, свое детство, туфельки, потерянные на берегу реки. Нет, она может предать все это! Девушка решительно выпрямилась. — Я согласна. Принц Джин Ен Принц Джин Ен, он же – прекрасная Кисен, сейчас одетая в свадебную одежду Ю Дан А для церемонии сочетания узами брака, не мог унять дрожи в ладонях. «Нет, так не пойдет… Так я могу выдать себя. Я должен быть сильным ради всех». И все же, принц понимал, что главная причина, по которой он так ужасно волнуется – это предстоящая встреча с двоюродным братом, который так изменился с момента их последней встречи. Их дороги с нынешним Императором давным-давно разошлись, и все же иррациональное беспокойство владело юношей. Он поклялся отомстить тем, кто однажды навсегда отнял у него родной дом и убил дорогих людей. Оказаться сейчас настолько близко к врагу, решиться на столь дерзкую выходку – должно быть Джин Ен сошел с ума. Возможно, И-Хви-Ним был прав, когда говорил, что у «Алой луны» — лидера повстанцев — от безответной любви помутился рассудок. И все же… Сможет ли он удержаться от того, чтобы не дать жажде мести разоблачить себя? Как можно спокойно передать свою ладонь в руку Императора там, в Храме? Как погасить в себе слепую ярость от желания воткнуть нож в сердце мерзавца, благодаря которому когда-то богатые и славные земли сейчас залиты кровью и дрожат от бедности и безысходности? Но ради плана требовалось постараться держать себя в руках. Убийство Императора прямо во дворце во время свадебной церемонии – неплохой стратегический ход, но, увы, слишком героический. Его, вероятно, схватят и непременно казнят. Нет, так не пойдет. Придется изображать скромную и влюбленную красавицу-невесту до поры, до времени. При мысли о том, какая должна быть, по мнению отца Ю Дан А, невеста Императора, Джин Ен мысленно вздохнул. Да, красавица должна знать каллиграфию, живопись, поэзию. Но главный ее долг – ублажать своего мужа и быть покорной. Забавно, что этакий «двойник» Ю Дан А не обладал самым ценным качеством для идеальной жены Императора. «Я всего лишь подсыплю снотворное в твой бокал. Никто не удивится, что Император слегка перебрал в этот праздничный день. А потом сбегу… Там, среди повстанцев меня ждет Ю Дан А. По крайней мере, мы сможем стать друзьями», — думала Кисен, выходя из кареты, опираясь на руки служанок. «Невеста» резко выпрямилась, заметив красную дорожку, по которой ей следовало пройти по направлению к алтарю. Справа и слева от нее в вежливом поклоне склонили головы придворные. «Грязная стая предателей», — мысленно хмыкнул Джин Ен, но его походка стала еще величественнее и грациознее. Он вспомнил слова Ол Ен Хва, что для истинной кисен должно хватить и одного взгляда, чтобы своей несравненной красотой сбить с ног мужчину. Чем ближе он подходил к алтарю, тем неприятнее было чувство, охватившее его. Что-то неизбежное происходило сейчас. Неотвратимое и опасное. У самого алтаря Джин Ен замешкался, и Император, недовольный долгим ожиданием резко обернулся. Против воли Кисен вздрогнула, когда увидела его лицо… Император От запаха благовоний кружилась голова. Как назло, день выдался жаркий, и Джи Вон чувствовал, как на лбу выступили капельки пота. Застыв неподвижной статуей у алтаря, он злился, что не может повести себя, как обычный человек, и смахнуть их. Мать, стоявшая в двух шагах, итак следила за каждым его жестом, очевидно недовольная тем, что жених не удосужился изобразить хотя бы тень радости на лице. «Скорей бы она пришла! Скорей бы закончился весь этот фарс. Интересно, бывали ли в истории случаи, когда император бросал свою невесту у алтаря? И чем закончилось дело», — размышлял он, когда сдержанный шепот, пробежавший по рядам придворных, сообщил о появлении невесты. «Моя дорогая Ю Дан А. Не правда ли, ваше величество, с ней никто не сравнится в изяществе и грациозности?» — донесся до него голос будущего тестя, в нарушение всех традиций обратившегося к королеве. Джи Вон мысленно хмыкнул: неужели этот глупец принял все происходящее за чистую монету? Интересно, как долго он еще проживет. Насколько он знал свою мать, та терпеть не могла, когда ее к чему-то принуждали. А сам Джи Вон уже заранее возненавидел свою будущую жену… Легкие шаги заставили его обернуться. Стройная фигурка, закутанная в красный шелк, неуверенно застыла, словно не решаясь сделать последний шаг. Увидев его, девушка вздрогнула и отшатнулась, край кружевного покрывала, скрывавшего лицо, чуть всколыхнулся. «Только этого не хватало, — возмутился император, — я беру в жены кота в мешке. Наверняка она -страшная уродина, раз не решилась открыть лицо…» На мгновение ему показалось, что девушка готова повернуть назад. Ну, уж нет, он не позволит выставить себя на посмешище! Император схватил тонкую, унизанную кольцами ладонь, и рванул невесту к себе, так, что она не удержалась на ногах и почти упала в его объятия. Послышался удивленный ропот придворных, но уставшему Джи Вон было не до требований этикета. — В чем дело, дорогая! Отец не научил тебя уважать мужа? Или ты так прекрасна, что боишься показать лицо в присутствии других? — Пока я не ваша супруга, мое лицо принадлежит только мне, — тихо, но четко ответила девушка, освобождаясь из его хватки, и спокойно становясь рядом. «А характер у нее есть», — подумал император. К тому же, чистый и мелодичный голос девушки ему кого-то напомнил. Возможно, этот брак будет не таким невыносимым, как он думал… Принц Джин Ен «Как, почему здесь оказался Он?» — сердце кисен безостановочно колотилось, несмотря на то, что тело уже обрело равновесие. Прикосновение этих рук было Джин Ену хорошо знакомо. «Тот, кто всегда ищет тебя» — как верно охарактеризовал этого субъекта И-Хви-Нам не далее как неделю назад. «Император – это парень, который кисен, то есть меня преследовал по пятам? Тот самый странный парень, что недавно спас мне жизнь? И превратил сны в сплошные кошмары?! Проклятый извращенец, который потерял голову от красоты «цветка», что одного с ним пола, и решил, во что бы то ни стало, сорвать запретный плод? Как такое могло случится? И все же было в нем что-то неуловимо знакомое…С самой первой встречи… Сегодня именно мой двоюродный брат, нынешний Император, должен был стать законным мужем Ю Дан А. Хвала небесам, что этого не произошло! Я бы не смог перенести этого…» Непроизвольно кисен прикоснулась ладонью к сердцу. «Ну, почему именно он и именно сейчас? Это кажется безумием…» До нее доносился одобрительный шепот – кажется, ее ладная фигурка пришлась по вкусу местной знати, и выбор Императора оценили. Тем временем священник уже начал церемонию, и кисен слегка опустила голову, чтобы не выдать своего волнения. М-да, Император должен был вспомнить старинную поговорку: «перед свадьбой открой глаза получше…», если хотел жениться на симпатичной девушке, а не мужчине…Собственном брате. Впрочем, если бы вуаль сняли, то сначала бы все увидели бы под ней прекрасную Наби из Квартала Удовольствий. — Согласны ли вы ценить и оберегать друг друга в любви и верности? Ваш ответ, жених? — Да, — чуть поморщился Император. — Да, — тихо ответила Кисен, мысленно умиляясь дикости момента. — Прошу вас произнести слова любви и верности. Император повернулся первым: -Ю Дан А, я беру тебя в законные жены и обещаю любить и оберегать тебя, понимать и уважать тебя, помогать и верить тебе всегда, и, что бы не готовило нам будущее, я брошу вызов любым препятствиям, с которыми нам суждено будет столкнуться. Именем всего, что мы создали вместе, и всего того, что будет создано, я предлагаю тебе свою любовь и верность! Джин Ен снова вымученно изменил голос, старательно подражая Ю Дан А: — Я беру тебя в законные мужья и обещаю любить и уважать тебя, создавать и беречь наш домашний очаг, заботиться о тебе и наших будущих детях, быть вместе с тобой и в горе, и в радости. Я очень люблю тебя и сделаю все, чтобы наша Любовь становилась сильнее год от года, и благодарю Господа Бога за то, что когда-то он подарил мне тебя, человека, который сделал меня счастливой по-настоящему! -Ну а теперь, жених, можете поцеловать невесту, — с улыбкой объявил священник, и кисен мысленно чертыхнулась. Она как-то не подумала об этом моменте. Впрочем, следовало действовать быстро. Кисен отогнула нижний край вуали, чтобы открыть губы для поцелуя. Внезапно вспомнив, что это самый первый его поцелуй, который должен был достаться Ю Дан А, Джин Ен, почувствовал, как внутри все холодеет. «Как я мог до этого докатиться?» Император Что-то определенно шло не так. Джи Вон, сжал маленькую ладошку своей жены, и вдруг почувствовал, что ему не хочется отпускать ее. Словно бы рядом с ним стояла не Ю Дан А, чужая и силой навязанная ему девушка, а та самая, единственная и недостижимая, Кисен… «У меня точно воображение разыгралось. Или я просто слишком много о ней думаю, потому-то в каждой встретившейся мне женщине ищу ее. Но, боги, если любовь в этом мире существует, если мы родились не только для того, чтобы терпеть и страдать, пусть моя жена будет хоть немного похожа на Кисен… Клянусь, я изменюсь, я стану лучше, добрее, милосерднее, только отдайте мне ее…» Он словно со стороны услышал собственный голос, произносящий слова клятвы. Как часто они звучали здесь, под этими сводами, и как быстро забывались и нарушались. Особенно в императорской семье, где браки, в большинстве случаев, заключались по расчету. Единственным исключением, о котором он знал, были предыдущий император и его супруга. Впрочем, придворные болтали о какой-то девице из квартала удовольствий, с которой у императора была связь до свадьбы… «Квартал удовольствий. Кисен… Как странно, что я повторяю судьбу своего дяди, которого всегда терпеть не мог. А еще, если Хэк Ран не ошибся, сегодня здесь должен появится его сын. Не стоит расслабляться…» Он выпрямился, возвращаясь к реальности, когда, согласно ритуалу, пришло время скрепить брачные обеты поцелуем. Его строптивая невеста так и не соизволила показать лицо, лишь чуть-чуть приподняв край вуали. У нее был маленький, ярко-алый рот, и очаровательная родинка на подбородке. Возможно, поцелуй доставил бы ему больше удовольствия, если бы девушка не отпрянула так быстро. А так, просто прикосновение губ, ни страсти, ни тепла, ни желания. Ему вдруг подумалось, что Ю Дан А этот брак так же ненавистен, как и ему. «Хоть что-то общее у нас есть», — хмыкнул император, взяв за руку молодую жену и направляясь к матери и придворных. Поднялась обычная в таких случаях суматоха – поклоны, поздравления, пожелания всех благ – и только спустя четверть часа, они, наконец, вышли из храма, под ликующие крики собравшейся толпы…