Привереда

Это твоё пятое свидание с Домиником — он тебе очень нравится, но, возможно, ты ещё не заметила его пищевые привычки. Вы выбирались поесть вдвоём всего дважды, так что, конечно, ты не пялилась в его тарелку, чтобы увидеть, что ему нравится. Сегодня ты написала Доминику и спросила, есть ли у него планы, когда он ответил: «нет», ты настояла на том, чтобы приготовить ему ужин. Голос Доминика на другом конце провода звучит нервно, он на секунду запинается, когда ты упоминаешь еду. – Всё в порядке, правда? – спрашиваешь ты неуверенно, прижимая телефон к уху плечом, пока нарезаешь овощи. Доминик кивает, почти забывая, что не говорит с тобой лично. – Да-да, звучит хорошо, – выдыхает он, будто ему трудно пробормотать. Твоё лицо отражает замешательство. – Окей, – говоришь ты, растягивая слова, будто не совсем ему веришь. – Тогда увидимся позже. Ты немного неуверенна, но решаешь отпустить ситуацию. Доминик обычно не говорит, когда он с чем-то не согласен, но среди всех вещей — еда? Тон голоса Доминика не укладывается в твоей голове. Ты качаешь ей, положив трубку рядом, после того, как сбросила вызов. Ты напеваешь песню, нарезая разнообразные овощи и зелень. В еде, которую ты готовила два часа, на самом деле не было ничего особенного — ты сделала суп, подходящий для холодной погоды. Что-то, что — как ты думала — понравится ему после пребывания снаружи, на холоде. Стук в дверь заставляет тебя суетиться вокруг стола, добавляя последние штрихи к ужину, и всё это только для того, чтобы открыть дверь Доминику. Он одет для холодной погоды — в рубашку с длинными рукавами — и ждёт за дверью с маленьким букетом. Он нервно потирает затылок, покачиваясь на пятках. – Сейчас не сезон для цветов, так что это всё, что у них было, – он смотрит на цветы, затем на тебя. Он надеется и молится, что ты любишь цветы, пусть это и старомодно. Ты втягиваешь Доминика в дом за рубашку, прижимаешь его к своему телу. – Мне нравится. Его глаза блестят. – Правда? – он спрашивает, глядя на твои губы. Ты киваешь, забирая цветы и складывая их в пустую вазу, найденную в шкафу. Ты подбегаешь к Доминику, закрываешь его глаза сзади, насколько это возможно. Это трудно, учитывая, что он такой высокий, но ты справляешься. Ты идёшь вперед, подталкивая его и помогая пройти к столу. Ты драматично убираешь ладони от его лица, становишься у стола с вытянутыми руками. – Та-дам! Ты воодушевлена: он попробует что-то, что сделала ты. Доминик по меньшей мере удивлен. Он встаёт с твоего места — ты садишься, и он целует тебя в макушку. – Детка, это великолепно Ты сияешь от его признательности, его слова одобрения — то, от чего ты зацветаешь. Доминик сидит рядом с тобой, помешивая ложкой суп. Играет с ним. Ты прихлебываешь суп, отрывая взгляд от ложки и видя, что Доминик ещё не попробовал. Сначала у тебя нет никакой реакции, более того, ты пытаешься понять, что будет делать Доминик. Доминик не осознает, что ты смотришь на него, он продолжает перекладывать овощи из стороны в сторону, глядя на тарелку с таким видом, будто она вызывает у него неприязнь. – Всё в порядке? – спрашиваешь ты, наклонив голову, чувствуя, что он ответит отрицательно. Доминик почти сразу приходит в себя. – Да, – он протягивает руку через стол и ждёт, пока ты вложишь свою ладонь в его. Он глядит на тебя, его глаза скользят к миске и снова возвращаются к тебе. Ты смотришь на него с предвкушением, ожидая, что он попробует еду, на которую ты потратила так много времени. Несмотря на то, что в этой еде не было ничего особенного, смысл был. Ты сделала это для Доминика. Доминик зачерпывает суп и отправляет его в рот. Он быстро проглатывает, пытаясь скрыть свои чувства. Лицо Доминика искажается от отвращения, и он слишком быстро делает глоток своего напитка. Ты чувствуешь себя такой отвергнутой и расстроенной. Твоему парню не нравится еда, на которую ты потратила так много времени. Из-за всего этого ты смущена... слишком смущена, чтобы быть рядом с ним прямо сейчас. При взгляде на Доминика и его искаженное отвращением лицо, у тебя болезненно горят щёки, и от этого ощущения на глаза накатывают слезы. Твои легкие словно сжимаются вместе, и ты вынимаешь свою руку из руки Доминика. Ты опускаешь голову, и в тот момент, когда ты моргаешь, слеза скатывается по твоей щеке. Ты встаешь; стул скрипит по полу, и ты вытираешь лицо тыльной стороной ладони. Доминик немедленно вскакивает, паникуя; понимает, что облажался, не сказав тебе сразу. Ты спешишь извиниться, снова вытираешь лицо. – Прости. Я не знаю, почему я плачу. Мне нужно было догадаться, что тебе не понравится. Я добавила слишком много специй. Доминик никогда не двигался так быстро. Он не хочет испортить всё в самом начале. Он врезается в стул — настолько быстро он двигается, чтобы догнать тебя. Ты всё ещё собираешься разглагольствовать о том, как ты облажалась и испортила ужин, о том, что «тебе следовало лучше всё обдумать». Доминик держит твоё лицо в ладонях, отрицательно качает головой. – Прекрати. Ты запинаешься, желая продолжить. – Но, я- Доминик снова отрицательно качает головой, вытирая твои слёзы подушечками больших пальцев. – Прекрати. Ты поднимаешь руки, чтобы прижать его ладони к своему лицу, успокаиваешься от его прикосновений, неважно насколько ты смущена. Ты на мгновение закрываешь глаза, прижимаясь к одной из его рук, и делаешь глубокий вдох. Ты прерывисто вздыхаешь. – Мне так жаль. Я испортила ужин, – ты чувствуешь новую волну слёз, потому что веришь в это. Доминик наклоняется и нежно целует тебя в губы, всего на мгновение. – Открой глаза для меня, – говорит он ласково, будто ты хрупкая. Ты делаешь, как он говорит, открывая глаза, волнуясь из-за того, что он скажет. – Это не твоя вина. А моя. Ты хмуришь брови и вопросительно смотришь на него, чувствуя, как несогласие скапливается у тебя в горле, готовое вот-вот выплеснуться наружу. Доминик больше не качает головой, заглушая твоё замешательство. – Я «капризный едок». У тебя комично отвисает челюсть, как будто ты не можешь в это поверить. Ты отнимаешь руки Доминика от своего лица, отступая назад со всё ещё приоткрытым ртом. – Ты шутишь, – ты прикрываешь свой рот, широко раскрыв глаза, и на твоем лице почти появляется улыбка. Доминик вскидывает руки и улыбается, «большой секрет» раскрыт. Ты прикрываешь лицо обеими ладонями, смеёшься в них. Ты смеёшься до тех пор, пока не перестаёшь дышать, держась за бок. Ты поднимаешь взгляд на Доминика, продолжая горбиться, только для того, чтобы засмеяться ещё больше. Доминик тоже немного смеётся и подходит к тебе, хватает тебя и пытается пощекотать, одновременно выдавливая свой ответ: – Не так уж это и смешно. Ты смеёшься и сжимаешься в калачик от безжалостной атаки Доминика. – Нет, это смешно. Ты отделяешься от него и бежишь через дом. Оглядываешься через плечо, чтобы увидеть его сияющую улыбку, от которой у тебя перехватывает дыхание.