Поднимись на ступеньку выше

      Угнетающая жара начала отступать, начиная с утра этого дня. Первый прохладный ветерок слегка касался порозовевших щёк лейтенанта 13 отряда. Удивительно смотреть на мир, когда при виде любого знакомого человека начинаешь задумываться, какое чувство породило его на этот свет. Впрочем, в Сейрейтее много кто обладал невероятной духовной силой и являлся достаточно пылким. Неконтролируемый поток мыслей вызвал румянец и усиливал его с каждым новым прохожим. В какой-то момент она сумела взять себя в руки и перевести русло дум на нечто нейтральное. Поразительно было, как мощно притупился её острый ум пронзительным тезисом про зарождение жизни и романтической музыкой.       Этой ночью она вдобавок спала плохо. Девушка несколько часов без остановки слушала музыкальный диск. Мелодии вызывали самые различные образы, её увлекло это, словно просмотр фильма. Однако спустя время голова стала тяжёлой, и она решила выключить плеер. Изнеможение от нескончаемой работы смешалось с усталостью ума. Её тело, как и разум, нуждались в отдыхе. Поэтому она понадеялась, что утренняя прогулка в столь редкий выходной поможет ей развеяться. Но спустя минут десять она уже начала анализировать себя, да ещё и в призрачном сопровождении ноктюрна, которое услужливо исполняло сознание в её голове.       «Мне нужно поспать», — сдалась Рукия и вернулась домой.       Ещё одна причина (точнее, основная), по которой она решила выйти погулять, было желанием натолкнуться на Ренджи и объявить ему, что тот забыл диски. Ведь искать его в бараках шестого отряда по такому пустяковому поводу было бы просто глупо. К слову, она поверхностно прослушала каждый из них и поразилась подобной безвкусице. У неё был готов целый разговор, который мог продлиться почти пару часов. Так она решила.       Рукия резко сжала себя за волосы, требуя от внутреннего голоса молчание. Даже прочтение романов в Мире Живых не вызывали в её сознании такую реакцию, как эта череда мелких случайностей: эмоциональная музыка, оброненная фраза Ренджи, откровенная книга, а теперь ещё и неожиданный подарок. Да, они и раньше делали друг другу приятное, он заботился о ней и проявлял внимание, но послевкусие было совершенно иным.       А ведь оказалось, что нужно было просто разыграть воображение.       Сам Ренджи в то летнее прохладное утро крепко спал, так же проведя бессонную ночь от самокопания.       После окончания войны они с Рукией долго оправлялись от сражений. И хоть телесные раны были залечены быстро, оба столкнулись с нестабильностью реацу из-за резкого увеличения своих способностей в бою. Тяжелее пришлось Ренджи, он провёл в госпитале несколько месяцев, в то время как Рукия восстановилась за полтора. Их тогда снова поместили в одну палату. Часто он просыпался и подолгу смотрел на спящую девушку, до тех пор пока не отключался сам. Когда её выписали, она приходила к нему почти каждый день. Иногда на неё наваливалось множество задач, и она всегда предупреждала об этом. Однажды, сидя рядом с койкой, Рукия заснула на его руке. Очнувшись немногим позже, раскрасневшаяся девушка начала оправдываться на усталость. Но даже после этого случая она продолжала навещать его. После этого поджидало первое несоответствие между ожиданиями Абарая и реальностью.       На него, как на лейтенанта шестого отряда, возлагалось много надежд после выздоровления. И уже на второй день после выписки он был обязан посещать заседания. Обсуждения по восстановлению Сообщества Душ, агитацией и подготовкой новобранцев, смены тактик обучения солдатов Готея 13 и множество другие невероятно важные, но невыносимо мешающие обязанности были для Ренджи настоящей обузой. Спустя полгода его ещё и вовлекли в ремонтные работы. Когда-то он нажаловался на высокую нагрузку Рукии, но та, вместо поддерживающих слов, грозно взглянула на него и сказала, что сейчас главной обязанностью является восстановление их мира. И с тех пор они погрязли в нескончаемых делах. Пыл от проведённого вместе времени, даже в условиях больничной палаты, постепенно угас. Их долго не выпускали в Мир Живых, так как они были нужнее здесь. Лишь спустя год им удалось на полдня навестить своих друзей. Но, опять же, после этого ничего не случилось. И вот теперь ему даже не хотелось надеяться на что-то, ведь каждый раз его высокие ожидания разбивались о ещё более высокие скалы отчуждённости Рукии.       Очнулся он после полудня с тяжёлой головой и ноющим горлом после холодного сока. Рукия тогда ещё удивилась, когда Ренджи бросил шесть кубиков льда в свой стакан, ссылаясь на жару. Начало дня уже предостерегало его не высовываться дальше своей комнаты. Выйдя из комнаты, на него тут же напали сослуживцы. — Абарай-сама, здесь срочное дело, необходимо… — спешно начал один из новобранцев шестого отряда. — У меня выходной, — махнул рукой Ренджи и прошёл мимо него.       Даже будучи в ночной одежде, всё равно находились те, кто хотел вовлечь его в очередную активность. Не сумев спокойно выпить прохладной воды, он понял, что необходимо вернуться к себе, да ещё и закрыться. В течение дня ему ещё пару раз стучали в дверь, но тот не отвечал. Позже кто-то по голосу напоминающий того первого солдата тихо предупреждал сослуживцев, что у Абарая-сама выходной и его не беспокоить. Ренджи мысленно поблагодарил новенького и подумал, что было бы неплохо узнать его имя.       Когда Рукия вернулась в поместье Кучики, она наткнулась на Бьякую. Её щеки до сих пор пылали, под глазами проступали синяки, что было крайней редкостью для фарфоровой кожи девушки, а сама выглядела словно не спала пару ночей. Он остановил её и холодно, но проницательно взглянул на сестру. — Рукия, ты выглядишь заболевшей.       Присутствие брата обрушило безмолвие в её голове. Наконец она почувствовала лёгкое облегчение. — Брат, я… просто… — не получалось придумать даже простого оправдания. — Ты слишком много работала в последние дни, тебе нужно отдохнуть.       Его ответ был краток. Он двинулся дальше по своим делам, Рукия в ответ резко поклонилась, но так и не выдавила из себя ни слова. Вспомнилось, что она собиралась дать ему послушать композицию, однако сейчас было неподходящее время.       Очутившись наедине в своей комнате, на неё вновь напал рой мыслей. У девушки даже возникло неслыханно дерзкое желание попросить брата побыть с ней какое-то время, чтобы он заглушил своей духовной силой беспорядок в её голове. Она резво сняла с себя одежду и переоделась во что-то более лёгкое. Спрятавшись в футон, ей хотелось по пробуждению почувствовать себя так же хорошо, как и в нормальное время. Так и закончился второй выходной могучих воинов, но невероятных тупиц в любви.       На следующий день состояние Кучики заметно улучшилось. Заснув, когда на небе ещё светило полуденное солнце, она проснулась часов в десять утра следующего дня. Тело было тяжёлым, но голова ощущалась пустой. Размяв конечности, она неспешно встала и переоделась в юкату, в которой обычно ходила по поместью. Вспомнив о плеере, она решила сегодня же включить ту композицию брату.       Она направилась к водоёму. Не найдя Бьякую, девушка решила остаться и побыть наедине с карпами Кой. Наблюдение за рыбами увлекло её и ненадолго оторвало от реальности. Лицезрение чистой прозрачной воды и отбивающихся солнечных лучей от блестящей чешуи карпов успокаивало Рукию. И уж тем более было гораздо лучше находиться на свежем воздухе у воды в тёплый летний день, чем запереться в полутёмном кабинете с нескончаемой бумажной волокитой. Но ведь происходило в последнее время и приятное. Перед её глазами всплыл образ Ренджи. Девушка слегка погрустнела и села на ярко-зелёную траву, притянув колени к себе.       Неподалёку послышались еле заметные, почти крадущиеся шаги. — Вижу, тебе стало легче, — спокойно заявил Бьякуя, приближаясь к Рукии.       Она развернулась к нему, взглянув своими большими выразительными глазами, быстро встала, и поклонилась. Её мысли действительно утихомирились. Рукия скинула всё на недосыпание, которое мешало контролировать сознание. Вернулся свежий цвет кожи, а следов от синяков почти не оставалось. Однако выглядела она по-прежнему замученной. В руках она держала непонятную вещицу, точно из Мира Людей.       Рукия поприветствовала и поблагодарила брата. Незамедлительно она решила перейти к делу. — Когда была в Каракуре, я услышала эту мелодию. Она мне очень понравилась и, — девушка отвела взгляд, — подумала, что тебе такое понравится.       Она протянула вперёд плеер с наушниками. Кучики спросил, что это такое. Его сестра ответила, что при помощи этого устройства люди могут воспроизводить музыку и слушать в любой момент. А записывают её на блестящие диски — она открыла плеер и показала круг, переливающийся цветами радуги. Бьякуе эта штука напомнила о зеркале. Он совершенно не заинтересован в технологиях другого мира, однако этот «диск» показался ему весьма занятным элементом декора. К примеру, можно было подвесить несколько таких у восточного окна и лицезреть отражающийся солнечный свет. — И как же с помощью него можно услышать музыку? — равнодушным тоном спросил он.       Рукия вставила диск обратно, включила плеер и протянула наушники брату, объяснив, что их надо вставить в уши. Взяв один, она показала, как надо надеть. Кучики недоверчиво осмотрел странный чёрный предмет необычной формы. Та ничтожно малая доля любопытства, которая осталась у этого человека, взяла вверх, и он выполнил инструкции Рукии.       Плеер уже был перемотан до нужной композиции, а громкость настроена максимально комфортной. Первую половину пьесы он внимательно слушал, осматривая со всех сторон плеер и наблюдая за увеличивающимися цифрами на его передней части, а после отвлёкся на плещущихся карпов в водоёме. — Необычная музыка, — он снял наушники сразу после окончания воспроизведения и протянул Рукии, — и весьма удобный способ передачи выступлений. Можно слушать гагаку и не приглашать музыкантов. Так будет экономнее.       Он направился дальше и напоследок сказал сестре: — Рукия, не бери на себя слишком много работы. Сохраняй силы. — Да, брат, — она поклонилась ему вслед.       И вновь девушка оказалась наедине. Окинув взглядом блестящую воду в последний раз, она решила вернуться к себе. После утомительного ритма за последние недели ей хотелось бездумно валяться на футоне, слушая музыку. Один из имеющихся дисков Рукия заслушала до того, что могла за первые секунды определить название пьесы. Перебрав имеющиеся диски, она выбрала тот, что подарил ей Ренджи. И как он и ожидал, ни одну из списка она ещё не слушала.       «…ты испытываешь чувства хоть к кому-то, кроме как к Кучики и плюшевым игрушкам?..»       Пылающий румянец вновь напал на её гладкие щёки.       «Словно сам не понимаешь», — она поджала ноги к себе и уткнулась лицом в колени.       «А вдруг не понимает?».       «Чувства к брату, чувства к игрушкам — это совершенно разные понятия».       «Чувства к игрушкам… только ты мог придумать такую глупость».       «И чувства к тебе совершенно… другие».

***

      Это был очередной рабочий летний день в середине августа. Холодные ветра всё чаще начали оббегать улицы Сейрейтея, поэтому осень ожидалась ранней. Рукия снова сидела за большими стопками бумаг, решая вопросы не только тринадцатого отряда, но ещё и оформляя документально ряд процедур по восстановлению Сообщества Душ. В этот раз время проводилось веселее, она решила одновременно включить плеер. И хоть работала она более медленно, ей стало легче переносить монотонность своей деятельности. В последние дни она включала только диск, подаренный Ренджи. И хоть многие композиции ей не нравились, парочку из них она постоянно перематывала. После выходных они не виделись больше недели. Ей даже захотелось проведать его, но предвидев возможные неудобство и множество посторонних взглядов в казармах шестого отряда, девушка отказалась от подобной затеи.       После двух часов почти беспрерывного заполнения и сверки документов, она решила себе устроить перерыв, и подольше. Плеер, казалось, поддержал её решение и резко выключился, оборвав некий вальс номер семь. Это была его первая выходка. Рукия схватила его и начала быстро нажимать на кнопки, в надежде, что он ей ответит возникшими маленькими бледно-чёрными циферками на передней части корпуса, как он это делал обычно после включения. Ей показалось, что он сломался, и её это невероятно расстроило.       Теперь даже музыки вместе с ней не было. Рукия грустно вздохнула, спрятала устройство под бумагами и направилась к выходу. Оказавшись на улице, она чуть не уткнулась в крепкую, и такую знакомую мужскую грудь. Она резко подняла голову и столкнулась взглядом с Ренджи, который с таким же лёгким удивлением смотрел на неё. Что-то тут было не так, как раньше. Обзор на его татуировки стал меньше, он зачем-то заправил шитаги. — Ренджи…       «Что ты здесь делаешь?» — чуть было не вырвалось у неё. — Мне нужно было отнести это тебе, — он приподнял несколько очередных листов.       Что-то он начал рассказывать откуда это и зачем это, и когда надо закончить, но все эти слова проходили мимо её ушей. Она поочерёдно смотрела то на него, то немного ниже. — В чём дело? — поинтересовался он, заметив необычное движение глаз Рукии. — У меня плеер сломался.       Он приподнял бровь. — Эй, ты вообще меня слушала? — Да-да, проверить то, пересчитать это, заполнить там, подписаться внизу, — повела рукой девушка и скучно махнула головой, став похожей на привычную себя.       К удивлению, даже последовательность была названа правильно. Ренджи решил, что она действительно его внимательно слушала, хотя на самом деле та просто повторила стандартную операцию, которую делала уже не первый месяц. — Ну, ладно, — он протянул ей бумаги и направил взгляд куда-то вверх. — А с плеером-то что? — Просто перестал работать и не включается, — грустно заключила она. — Орихиме говорила, что нужно менять батарейки, если он не реагирует на нажатие кнопок, — припомнил Ренджи. — А, да?       У девушки округлились глаза. Она и вправду совсем забыла про смену батареек. — Что-то ты совсем стала рассеянной, на тебя не похоже.       Кучики грозно взглянула на Абарая, резко открыв дверь и указав на свой рабочий стол. — Посмотри на высоту этих стопок документов, с которыми я имею дело каждый день. А ты ещё принёс.       Последние слова были произнесены с таким укором, что Ренджи сдал позиции. — Ты ведь занимаешься этой частью… главнокомандующий дал приказ, вот я и принёс, — его голос утратил уверенность.       «И без тебя знаю».       Она замерла перед входом в кабинет, удерживая двери, и опустила голову. — Первое время, когда тренировки и битвы после войны сменились этой бюрократией, мне вначале даже нравилось. Казалось, что я отдыхаю и набираюсь сил. А теперь я уверенна, что круглосуточные дежурства в Мире Людей гораздо лучше подобной, — она сделала паузу, — гадости.       Абарай слегка повёл краем губ. Впервые он услышал, как Рукия жалуется на службу. Вначале ему захотелось сказать очередную колкую фразу, но передумал. — Мне тоже кажется, что охота за пустыми гораздо лучше, чем тягать балки. Но мне повезло больше. Я уже не буду задействован в ремонтных работах.       Он довольно улыбнулся. — Почему это? — Как бы сказать, — он снова отвёл взгляд и почесал затылок, — после того сока со льдом у меня прихватило горло. Решил напиться холодной воды. Говорят, помогает иногда. Ну, мне не помогло. Провалялся ещё пару дней. А на стройке закашлялся, меня послали в лазарет. Залечили быстро, но сказали больше в пыли не работать. Так и сняли с меня эту обязанность, теперь дольше торчу в кабинете. Как же глупо это звучит. — Да, действительно. Холодный сок-то тебя точно в лазарет уложит. — Рукия слегка прикрыла глаза.       И снова между ними повисла каменная пауза. Кучики получила ответ на вопрос, почему они столько не виделись. Поразительно, ведь под словом «столько» подразумевался интервал чуть больше недели. У неё защекотало в животе. — Ренджи, — обратилась она более мягко, не глядя на него. — Я правда забыла, как менять батарейки в плеере. Если есть свободное время сегодня, помоги. Пожалуйста.       «Опять ты о своём плеере, Рукия. У тебя зависимость».       Произнесённая фраза снова удивила лейтенанта, хотя порадовала. — Э-э, да, конечно. Батарейки у тебя с собой?       Она подумала, и вспомнила, что все они лежат в её комнате. — Нет, я их всех оставила дома.       Рукия почувствовала смущение, когда заговорила о визите к ней. Она резко продолжила. — А ещё ты забыл свои диски со странной музыкой.       Румянец вновь решил подставить девушку и подло завладел её белоснежными щеками. — Да-а я хотел просто попробовать что-то на этой штуке послушать, — он едва не добавил слово «нормальное». — А ты их уже открывала?       Она упрямо скрестила руки на груди, приняв оборонительную позицию. — Мне было интересно, что там. Слушать такое не смогла, поэтому сразу выключила. — Ясно, — он улыбнулся. — Во сколько ты заканчиваешь? — Как обычно, в пять.       Её голос слегка поколебался от неожиданности вопроса. — Хорошо, буду здесь к пяти.       Между ними снова повисла пауза, но уже невесомая. Она взглянула на него и на лице возникла лёгкая улыбка. — Спасибо.       Переосилив себя и не проводив его взглядом, Рукия спряталась в кабинете и продолжила работать, в первую очередь взявшись за новый документ. Девушка словила себя на мысли, что стала настолько невнимательной, раз не заметила приближение его риацу. Она погрузилась в монотонность, уже без музыки, желая как можно скорее оказаться в вечере этого дня, однако было только десять. Абарай, отдаляясь от рабочих помещений тринадцатого отряда, пожелал того же самого.       Будучи поглощённой делами, Рукия и сама не заметила, как часы приближались к пяти. А ведь она даже не закончила. Обычно девушка оставалась и дальше, сидя по три, а то и по пять часов. Она отставила от себя чернила и выдохнула, решив, что на этот раз хватит. Забрав плеер, она двинулась к выходу и через несколько мгновений оказалась на улице. В паре метров от неё остановился Ренджи. — Мне повезло, сегодня не заставили сидеть допоздна, — начал он и нервно улыбнулся.       Бесчисленное количество раз он посещал поместье Кучики, бывал в её комнате наедине с ней, и сегодня впервые не сумел сдержать напряжения от предстоящего времяпровождения. — Что бы ты сделал, если бы брат заставил тебя остаться работать до ночи? — Попросил бы отойди на пару минут, прийти сюда и сказать тебе, что сегодня заставили спать в кабинете, и пообещал бы прийти на следующий день.       «Что ты стал таким болтливым?» — обратился сам к себе Ренджи.       В этот раз их обволокла смущающая пауза. — В общем, пошли, — нетвёрдо произнёс Абарай. Она кивнула в ответ.       По дороге он разузнал, включила ли она капитану долгожданную мелодию. — Да, — сухо ответила Рукия. — Не сказал ничего или сказал что-то плохое? — высказал догадки Ренджи, судя по её голосу. — Просто назвал её «необычной». — Я ожидал, он в лучшем случае проигнорирует.       Она раздражённо цокнула. — И чем тебе так не нравится моя музыка? — Просто не для меня, — скучно пояснил он.       Подойдя ко входу, они решили проверить, нет ли поблизости слуг или самого капитана Кучики. Оказавшись на месте, она вытащила пачку батареек, подаренную Орихиме, и протянула ему вместе с плеером. Спустя пару минут плеер ожил в руках Ренджи, начав воспроизведение с самого начала. Не зря он всю дорогу ковырялся в памяти, вспоминая, как учила Иноуэ. На лице Рукии впервые за день проявилась радость. Она аккуратно взяла устройство и нежно погладила небольшую прямоугольную панельку с возникшими цифрами. — Ну, это, я пошёл, — интонация Ренджи звучала как вопрос.       Рукия суетливо остановила музыку и обратилась к нему. — Подожди, а твои диски? Я думала, ты хотел т-тоже послушать их.       Их взгляды остановились друг на друге. Со стороны можно было легко прочесть, как сильно они хотели побыть вместе. — Ах, да, точно, — он не знал, как лучше ответить.       Девушка принесла все коробки и положила рядом. Ловко открыв плеер, достав предыдущий диск и спрятав его в коробку, она спросила, что включить первым.       Во-первых, он сразу обратил внимание на свой подарок, который она, как оказалась, слушала сегодня. Во-вторых, она спросила, что включить первым. Более изобретательные умы могли подумать о чём-то более щекотливом. Но нет же, Абарай решил: Рукия стала настолько зависимой от музыки, что за один заход прослушивает несколько дисков подряд.       Осознав, что думает слишком долго, молча указал пальцем на ту коробку, где ему понравилась обложка. Надев наушники, раздались негромкие струнные звучания, а ещё позже низкий мужской голос на непонятном языке. К его неожиданности, Рукия вытащила один наушник из его уха и тоже решила послушать, приняв свою упрямо-защитную позу. — Хочу понять, почему тебе это нравится.       Про «нравится» говорить было рано, ведь он впервые услышал песню. Признаться честно, он сам ожидал большего. Было бы гораздо лучше, если бы голос убрали, и осталась только тема бас-гитары. Это же он сказал ей. — Вот именно, — показательно вытянула наушник девушка, не дожидаясь конца песни. Всем своим видом она показывала недовольство от критики своих вкусов. Чтобы чем-то занять тело в этот неловкий момент, она схватила коробку и сделала вид, что внимательно её читает.       Ренджи весьма быстро переключал оставшиеся песни в альбоме, оценивая их не больше пяти-шести секунд. Разочарованно вытащив наушник, он заключил, что ему не понравилось. — Есть ещё два, — она задумчиво взяла в каждую руку оставшиеся диски. Было принято решение послушать следующий альбом, который Ренджи понравился гораздо больше. От последнего тот и вовсе довольно махал головой в такт мелодии. Рукия же на все его возгласы реагировала отрицанием, хотя на самом деле, некоторые песни понравились и ей.       Финальные ноты последней песни оставшегося диска грустно прозвучали в его левом и её правом ухе. Навалилась неловкая тишина. Прошло около двух часов, и солнце начало понемногу приближаться к крышам домов. Девушка неспешно вытянула диск из плеера, положив на место. — Классная вещь, — сказал он про плеер и закинул руки за голову, — надо бы и мне поискать такой же, когда будем в другом мире.       Кучики подумала, зачем ему покупать ещё один, когда у них есть этот. Вслух она ничего не произнесла. В очередной раз повисло молчание. — Рукия, — сказал он спустя пару минут более низко, — хотела бы прогуляться?       Девушка заволновалась от такого прямого вопроса. И всё же, она тихо согласилась.       Вначале они решили просто пройтись по Сейрейтею, но почему-то именно сегодня на улицах народу было больше обычного. Рукия предложила пройтись к окраине леса, ведь там точно не будет толпы. Ренджи незамедлительно согласился, хоть путь и был небыстрым. И он, и она чувствовали, что именно сегодня им надо сказать друг другу нечто значимое. Однако на деле до того момента, пока не очутились на месте, они болтали об абсолютно несвязных вещах, обрывая одну тему и резко начиная следующую. Этот бестолковый разговор наконец закончился, когда они очутились на склоне, открывающего панораму Руконгая, освещающегося золотыми лучами закатного солнца. Отсюда было видно, как много было проделано по восстановлению их мира за три года. И столько же, если не больше, впредь предстояло сделать. — Приятно дышать лесным воздухом, — прокомментировал Ренджи, снова уклоняясь от своих истинных мыслей. — Да, — кратко согласилась она.       Снова пауза. Возникший ком в горле Абарая сбивал его с правильных мыслей продолжить разговор. Кучики это время переживала по-другому: её живот сжимали щекотливые тёплые спазмы. И почему именно сейчас она вспомнила все те назойливые мысли бессонных ночей, когда её вдруг заинтересовало, гладкая ли кожа Ренджи, как он пахнет вблизи, насколько низко заканчиваются его татуировки.       Не дожидаясь его, Рукия внезапно начала: — Ты говорил, что я думаю только о наших обязанностях. Мне всегда казалось, что нам, как шинигами, только так и надо жить. Но…       Она отвела взгляд, пряча смущение. — …иногда это просто невыносимо.       Ренджи положил ладонь на её плечо, тоже избегая зрительного контакта. — Не обращай внимания на те слова. Тогда просто… сорвалось. — Нет, — она прервала его, — ты прав. — Даже и не вспомню, когда ты в последний раз говорила, что я прав, — несмело улыбнулся он, стараясь как-то разрядить тяжёлую обстановку. — Наверное, до того момента, когда стала Кучики. — Холодно добавил он чуть позже.       Он аккуратно убрал руку с её плеча. Рукия резко развернулась и встала прямо напротив него. Она растерялась и рассерженно взмахнула руками. — О чём ты вообще?       Это был очередной случай, когда эмоции невысказанных слов Абарая самостоятельно вырвались наружу. Ответа не последовало. Девушку разозлило это ещё больше. Пути назад не было, оставалось только продолжать. Но он действительно не знал, как ответить. — То, что меня приняли в клан, здесь совершенно ни при чём. А так-то ты ведёшь себя как дурак постоянно, поэтому и редко бываешь прав, — она сильно сжала руки на груди, произнеся это почти фальцетом.       Ренджи, вопреки реплике Рукии, оставался серьёзным. — Ты прекрасно понимаешь, о чём хочу поговорить с тобой.       Полвека они избегали друг друга, в последние несколько лет снова сблизились, но не в той мере, чтобы каждый из них был удовлетворён. Зато оба были упрямыми настолько, чтобы оставить всё как есть. Однако сейчас это уже не могло быть проигнорировано, как раньше. — Каждый из нас пошёл по своему пути, и потом так вышло, что наши дороги снова сошлись, — начала Рукия фразой, которую часто произносила сама себе. — Ты тогда решила всё за нас двоих, не оставив и шанса на нечто другое.       Его слова ошарашили её, серьёзное выражение лица сменилось растерянностью. В этот раз она оставила реплику без ответа. — Прошло не одно десятилетие. Мы уже не сражаемся за каждый день жизни в Инузури, не пытаемся проявить себя в академии. Мы ведь уже даже не какие-то новобранцы. Это просто нужно забыть. — Нет, Рукия, это не может быть забыто.       Разница между ними была в том, что это событие в их жизни Рукия надёжно спрятала внутри себя, стараясь не возвращаться к столь болезненным воспоминаниям. Для Ренджи их последний разговор в академии стал решающим для формирования его дальнейшей судьбы. Абарая мало интересовали высокое звание и почётное положение. Но ему нужно было обрести возможность находиться с ней на равных, или хоть быть вблизи. Ведь с самого начала Рукия являлась для него всем. И память о том дне, когда она покинула его, была главным движителем и сильнейшей болью.       Они начали швырять друг в друга обвинения за, казалось, все совершённые проступки. Их несвязный спор переключался то на упрёки, то на воспоминания о прошлом. — Ты постоянно бросаешься из крайности в крайность, — не выдержала она и перешла на крик. — И так было всегда! Ренджи, твой максимализм тебе приносит только вред. Даже в своих целях, которые ты никогда не скрывал. Да даже… «стать сильнее брата». Откуда тебе это в голову пришло? И сейчас, после всего пережитого, ты не отбросил эту глупую затею. Зачем ты это делаешь?       Она знала. Она видела его неистовый пыл. Она наблюдала за его одиночными тренировками на протяжении последних двух лет, словно он сражался с невидимым противником. И она знала, с кем он сражался в своей голове. — Это всё ради тебя! — его голос сорвался на вопль. — Зовёшь меня идиотом, а сама не понимаешь таких простых вещей.       От безнадёжности этого разговора Ренджи плюхнулся у ближайшего дерева и тяжело вздохнул. — Ты не понимаешь. У тебя появилась семья, дом, статус. А что было тогда у меня? Ничего. Да и, по правде говоря, — он отвернулся, — и сейчас сильной разницы не замечаю. — Дурак, — сорвалась девушка. Она тоже близилась к своему пределу. — Ты лейтенант, герой войны. По-твоему, этого мало?!       Взглядом он уловил листок вдалеке, на которого упал тёплый солнечный луч. Всматриваясь в красивые переливающиеся оттенки зелёного, золотого и оранжевого, он изо всех сил старался отвлечься и взять эмоции под контроль. — Какой мне прок от этих почестей, если в моей жизни нет тебя?       Сгоряча она хотела возразить, что они и так всегда вместе. Но суть слов дошла до неё позже. Она опустила руки и взглянула на его лицо. Многолетняя грусть читалась в его тёмных глазах, всматривающихся куда-то вдаль. От непомерного упрямства Рукии не осталось и следа. Она неуверенно подошла к нему, скорее подкралась, и бесшумно села рядом с ним. Мягко накрыв своими изящными ладонями напряжённый кулак Ренджи, она принялась поглаживать его, успокаивая. — Ты сказал, что я всё решила за нас двоих. Потому что это было очевидно, что мы тогда не смогли бы стать друг другу ближе, — тихим, почти хриплым голосом проговорила она, опустив взгляд. — И ты решила совсем прервать наше общение? — Лучше было так, чем находиться рядом с тобой, зная, что большего ожидать недопустимо.       По её щекам покатились капли горячих слёз. Она прикрыла глаза, с трудом стараясь не заплакать ещё больше. Падающие слёзы на его кожу в одно мгновение заглушили бурю эмоций, словно его облили ледяной водой. Он совсем не хотел, чтобы она плакала. Разжав руку, он приложил ладонь к её мокрой щеке. Рукия не отпустила его. Тогда он другой рукой неуверенно погладил её мягкие волосы и притянул к себе.       «Только не сопротивляйся».       И она не воспротивилась. Девушка оказалась в его объятьях. В такой близости он мог ощутить дрожание её тела, а она — бешеное сердцебиение в его груди. — Не знаю, что тебе сказать, чтобы ты перестал злиться на меня, — грустно прошептала она, наконец остановив ручей слёз. — Тогда скажи, кем я для тебя являюсь, — сказал Абарай, крепче прижимая к себе. Его губы касались прохладного лба Рукии. — Моим лучшим другом, — она сделала паузу, чтобы предотвратить всхлипы, — человеком, которому больше всего доверяю, с которым хочется находиться рядом. И этот человек считает, что я к нему не испытываю чувств, хотя это не так.       Она приподнялась, высвободившись из его объятий. Сколько слов она произнесла, лишь бы прямо не сказать слово «люблю». — И вообще, почему по-твоему я во всём виновата?! Выдумал себе абсурдный план действий, заявляя, что всё это ради меня. Хотя ни разу за эти годы не сделал ничего конкретного, чтобы мы были вместе, — вредность Рукии вновь взяла вверх и она оттолкнула его.       Но он не рассердился, а даже напротив — растерянно улыбнулся. — Я не мог подойти к тебе будучи никем. А Кучики был тем, кто всегда стоял между нами. Такова и была суть плана.       Из её уст вырвалось очередное напоминание, что его рассуждения невероятно глупые. — Мы, мужчины, по-другому не можем. — Он пожал плечами. — И раз ты сама не делала шаг вперёд, мне надо было подготовиться, чтобы сделать его самому.       Рукия снова прикрыла глаза, стремясь предотвратить очередные всхлипы. Уже и она начала считать, что их многолетние игры слишком затянулись. Он аккуратно положил её ладонь в свои, не поднимая глаз. — Я люблю тебя, Рукия. Гораздо больше, чем ты можешь себе представить. И смог сказать тебе это только тогда, когда решил, что смогу получить ответ. Извини.       Через пару мгновений Рукия оказалась на нём и обвила руками шею. Она нежно поцеловала его, пробуя на вкус его горячие, сладкие губы. Придя к осознанию, Ренджи расправил плечи и сделал поцелуй более глубоким. Он положил руки на её талию, с наслаждением поглаживая тонкие изгибы, скрывающиеся под слоями одежды. Только вот сидела она слишком низко.       Прервав поцелуй, чтобы сделать вдох, она мягко взглянула на него. Наконец Рукия улыбалась. А увидев его раскрасневшееся смущённое лицо, улыбка стала ещё шире. — Почаще бы тебя таким видеть, — дразнила девушка, нежно проводя пальцами по его лицу.       То же самое он подумал про неё. Он взял её за руку и принялся не спеша целовать каждый её палец, поднимаясь выше и притянув Рукию к себе. Он начал глубокий поцелуй, нежно покусывая её губы. Ему хотелось поглотить её всю, целиком и прямо сейчас. Неосознанно Ренджи прижал девушку ещё ближе, а пальцами впился в бёдра. На несколько секунд потеряв рассудок, он замер, боясь зайти слишком далеко. Но, как оказалось, Рукию всё устраивало. Она слегка разочарованно посмотрела ему в глаза, словно задав вопрос, почему они остановились. Отпустив напряжение с лица, он приподнял уголки губ и погладил её по щеке, произнеся: — Решил полюбоваться тобой.       Рукия ответила ему улыбкой и они продолжили. Тепло разливалось по их телам настолько, что даже пребывание на прохладной земле долгое время дискомфорта не вызвало. Девушка медленно опускала ладонь вниз, поглаживая шею, потом его грудь. Очутившись на том месте, которое Абарай прикрыл тканью шитаги, она ловко пробралась внутрь, лаская татуированную грудь. Случайно коснувшись соска, её окатила волна жара. Дыхание стало прерывистым. И тут в мыслях обоих появился сигнал, что в этот раз пора остановиться. Она почувствовала приятное тепло чуть ниже ягодиц и нечто крепкое. Он же в такой позиции сквозь одежду почувствовал слабое мокрое ощущение. Ренджи и Рукия почти синхронно разорвали поцелуй. Когда и до неё дошло понимание сигнала своего тела, она быстро вернулась на прежнее место. Ренджи повернулся на бок спиной к ней, стараясь выровнять ритм дыхания и успокоиться. Собравшись с мыслями, он встал и старался придать себе прежний спокойный вид, но этого не удалось. Его причёска и одежда были растрёпаны, а щеки — пылающими. В принципе, Рукия была такой же. Неуверенно сделав шаг навстречу, она обняла его. — Я тоже люблю тебя, Ренджи. И не говорила тебе этого раньше, потому что не знала как.       Он прижал её к себе, их объятия длились несколько долгих сладких минут. Солнце давно спряталось за горизонтом и наступили сумерки. Нехотя они решили возвращаться.       На обратной дороге Ренджи и Рукия почти ни о чём не говорили. Вначале он взял её за руку, но позже ей стало неудобно из-за разницы в росте, и она обвила его массивную руку своими и опустила голову на плечо. Приближаясь к людным местам, они не без сожаления просто пошли рядом друг с другом. Никто из назойливых знакомых не попался им на глаза и не испортил последние совместные мгновения этого удивительного дня. Ренджи провёл её домой. Не осмелившись поцеловать девушку прямо у ворот поместья, это сделала она, поспешно и в щёку. Как же ей было неудобно тянуться на носочках, а он даже не наклонился. Но и ругать Ренджи было непозволительно, он до сих пор частью сознания находился в лёгком приятном тумане. — Я зайду к тебе завтра и заберу на обед, — пригрозил он и улыбнулся. — Хорошо, — её радостные глаза блестели.       Пожелав доброй ночи, каждый удалился к себе. Приготовившись ко сну, Рукия промотала весь сегодняшний день, стараясь вспомнить каждую деталь из разговора и воспроизвести те ощущения от прикосновений к нему. Ренджи проводил ночь в размышлениях не так лирично. Даже от представляемых образов его грудная клетка учащённо поднималась и опускалась от поверхностного дыхания. — Что-то ты сегодня слишком эмоциональный.       От неожиданности Абарай даже подскочил. На него осуждающе смотрел возникший Забимару. — Отвали, — отрезал Ренджи и лёг на противоположный бок.