***
Время четыре часа вечера, пятница, пора бы уже закончить этот день, но у Чонгука еще одна лекция, после которой, он очень сильно на это надеется, поедет домой, чтобы целоваться с Тэхеном. Он улыбается при мысли об омеге. Тэхен — самое прекрасное, что когда-либо случалось в жизни Чонгука. Они встретились всего каких-то три дня назад и мысли альфы заняты только этим милым парнишкой. Боже, какие страдания пережил его мальчик? Что еще ждет его на пути? У Чонгука сжимает сердце только от одного рассказа Кима про свою жизнь. А это ведь только крохотная часть того, что ему следует узнать о нем, прежде чем они на сто процентов узнают друг друга, но даже этой малейшей информации хватило, чтобы понять, что Тэхен именно тот, за кем Чонгук пойдет в любую точку мира и сделает все, что только потребуется, чтобы омега снова улыбнулся. У Тэхена очень красивая и очень милая улыбка и Чон готов положить весь мир у его ног, лишь бы только снова увидеть ее. Тэхен сам по себе очень красив и Чонгуку очень повезло, что они встретились. Альфа на данный момент уверен, что он самый счастливый человек на земле. — В Республике Корея достаточно развита система социального партнерства, сходная с европейской моделью, — продолжает Чонгук свою лекцию перед студентами пятого курса. — В частности, предусмотрено создание двух органов: совместных производственных советов на предприятиях, основанных на двустороннем сотрудничестве предпринимателей и работников, и комитетов по труду — органов трехстороннего сотрудничества профсоюзов, организаций предпринимателей и государства. То есть? — обращается он к студентам. — Правительственных органов, — получает ответ. — Верно, — кивает преподаватель и продолжает. Все-таки Чонгук рад, что, пусть студенты, как и он, очень хотят уже закончить этот рабочий день, кто-то слушает его монотонную лекцию и даже отвечает на вопросы. — В рамках производственного совета путем консультирования принимаются решения по вопросам, представляющим взаимный интерес для трудового коллектива и администрации… — Повышения производительности труда, профессионального обучения, предотвращения трудовых конфликтов, безопасности и гигиены труда, — отвечает все тот же голос студента. — Правильно, — кивает Чонгук и пытается понять, кто именно ответил на его незаданный вопрос. — Встаньте, — просит и видит, как на самом последнем этаже лекционного зала встает альфа. — В каком году был принят новый закон про труд и рынок рабочей силы стал более эластичным? — Февраль тысяча девятьсот девяносто восьмого года, преподаватель Чон, — ответив на вопрос, студент кивает и садится на место. — Верно, — улыбается Чонгук. — Таким образом, так как правовая система Республики Корея в большей степени относится к романо–германской правовой семье… — продолжает преподаватель, но его лекцию перебивает звонок, оповещающий об окончании занятия. — Что ж, — Чонгук старается скрыть облегчение от того, что лекция закончена, но у него это плохо выходит и он видит ехидные улыбки студентов, которые встают со своих мест и начинают собирать вещи. — Продолжим на следующей лекции. Всем спасибо! — Все свободны, — продолжает тот самый голос и аудитория наполняется тихим смехом студентов. — Именно, — негромко проговаривает Чон, начиная собирать свой рабочий портфель и одновременно с этим прощается со студентами. Он не спеша вытирает все, что написал ранее на доске, задвигает стул и, выключив свет в аудитории, покидает помещение и закрывает дверь. Университет уже давно опустел за то время, пока он выполнял рутинную работу после завершения лекции, и студентов почти не осталось, только те, что остаются на дополнительные занятия с репетиторами или те, кто отрабатывает занятия по причине прогула или неудовлетворительной оценки. У Чонгука нет таких студентов, с которыми он бы дополнительно занимался, или тех, которые должны что-то отработать. Чонгук не деспот и все прекрасно понимает, никогда не ставит двойки на занятиях и по этой самой причине у него нет студентов, которые бы нуждались в его репетиторских навыках или тех, кто бы не пришел на его лекцию. Чонгук, не ставя плохие оценки, намного упрощает жизнь себе и учащимся и поэтому многие считают его самым лучшим преподавателем. А Чонгук что? Он просто выполняет свою работу и любит то, что делает. Попрощавшись с еще одним студентом, который радостно выходил из кабинета одного из преподавателей, видимо из-за успешно сданной отработки, Чонгук заходит в преподавательскую, где видит ректора Ким Сокджина. — Добрый вечер, — кланяется Чонгук, мечтая поскорее покинуть это место. Собрав свои вещи, он останавливается почти у выхода из преподавательской, потому что его окликнули. — Что там с медицинскими книжками? — спрашивает ректор, сидя за одним из столов преподавателя и даже не смотрит на Чонгука, листая какой-то журнал по успеваемости. — Уже пятница, преподаватель Чон, — почти рычит омега и все-же поднимает свой сердитый и пронзительный взгляд на альфу. — Я же говорил, что до конца недели нужно все сдать! — Так я и сдал, — спокойно отвечает Чон, не подаваясь на провокацию. Знает, что как только повысит голос на омегу — сразу же попрощается с работой, а он ее все еще любит. Правда, с каждой минутой все меньше и меньше. — Все книжки давно лежат у Вас на столе, ректор Ким, — и снова делает шаг в сторону выхода, в надежде, что ему удастся уйти. — Я разве говорил о том, чтобы вы положили их на мой стол? — выгнув бровь, спрашивает он и встает со своего места. — Вы сказали, чтобы я их сдал в конце недели, — и поворачивается в сторону ректора, который мелкими шагами движется к альфе. — Я их сдал. На Ваш стол, — терпение на исходе, но он держится, просто чуть сильнее сжимает в руках свой рабочий портфель и поджимает губы. — Не огрызайтесь со мной, — цедит ректор сквозь зубы и подходит еще ближе к Чону. — Ещё одно слово и Вы покинете этот университет на раз-два. — Хорошо, — кивает Чонгук и берется за ручку двери. — Как раз собираюсь это сделать, потому что рабочий день закончился уже как двадцать минут назад и я не обязан задерживаться только потому что вы не заметили медицинские книжки на Вашем столе. Будут какие-то вопросы, ректор Ким, — открыв дверь, смотрит через плечо, — пожалуйста, обсудим это в рабочее время, в понедельник. До свидания, — и, не дождавшись очередной речи омеги, закрывает перед его носом дверь.***
После работы Чонгук зашел в магазин, чтобы купить что-нибудь вкусное для омеги, который находится в положении. Но, стоя у прилавков, он и понятия не имел, что именно любит человек, внутри которого человек поменьше? Не найдя более удачного выхода, чем позвонить папе, он, набрав номер родителя, стоял посередине магазина, в надежде на то, что ему скоро ответят, потому что его папа очень занятой человек и не всегда может ответить на звонок, но обязательно перезвонит, часа так через два. Чонгук оглядел все продукты, но ничего подходящего все еще не видел, слыша назойливые гудки в телефоне. Он хотел порадовать Тэхена, проявить нежность и заботу. Но как? Как это сделать, если ты знаешь человека третий день? Его милый Тэхен заслуживал только самого лучшего. Телефон звонил, а Чонгук чувствовал, что общество других покупателей задорно взирает на него. Он ощущал себя глупо и неловко, но не мог отказаться от этой надежды, вложенной на родителя. — Чонгук? — услышав взволнованный в трубке голос альфа сделал выдох облегчения. — Что случилось? — спросил Хёнджу, и его теплый голос сразу успокоил Чонгука. После недолгой паузы альфа нашел в себе силы и рассказал, для чего звонит ему: начиная от знакомства с Тэхеном и заканчивая тем, что он сейчас стоит в центре магазина и теряется в догадках, что нужно купить беременному омеге, чтобы проявить заботу. Хёнджу молчал несколько секунд, задумчиво прислушиваясь к словам сына. Затем, когда долгий монолог подошел к концу, он улыбнулся, вспоминая, как собственный муж, отец Чонгука, так же звонил своим родителям во время беременности Хёнджу и нервно спрашивал всякие мелочи. — Сынок, — папа пытается скрыть смех в голосе, но это все равно не проходит мимо ушей Чонгука, отчего альфа дуется. Над ним откровенно смеются, а он всего-то попросил помощи у родителя! — Ничто не порадует Тэхена больше, чем знак внимания и желание сделать что-то особенное для него, — договаривает Хёнджу, все так же смеясь в трубку. — Не помогло, — бубнит альфа и кладет первые продукты в корзину: бананы и апельсины. — Я серьезно, Чон-и, — улыбается старший.— Я, когда только забеременел тобой, твой отец постоянно приносил мне всякие глупости, — смеется и слышит ворчание старшего альфы. — Ну а что? Я помню, как он мне принес бензин, потому что, цитирую: «Его хотят понюхать все беременные». — Точно! — Нет, Чонгук, — останавливает старший, — это плохая идея, — и снова смеется. — Купи фрукты, овощи, все, что будет полезно для его организма и для ребенка. Купи шоколад. —Точно! — восклицает он в трубку слишком эмоционально, по мнению Чона. — Много шоколада! И, ну…эм, раз уж он с тобой встречается, — минутная пауза, затем продолжает: — Мне кажется, ему понравится кокос, — и снова этот заливистый смех. — Спасибо, пап, — бубнит Чонгук, не разделяя восторг родителя. — Пока — Стой, — кричит омега, до того, как сын кладет трубку. — Ты же познакомишь нас с этим милым омегой? — Да-да, — слышит голос отца, — обязательно познакомь. — Обязательно, — вторит ему Хёнджу. — Ладно, пап, познакомлю, — все же улыбается альфа. — Мне пора, люблю вас. — А мы сильнее любим тебя, сынок. И даже не взирая на то, что над ним только что посмеялись, Чонгук все равно почувствовал, что его сердце наполняется радостью, спокойствием, а главное — любовью. Поблагодарив еще раз папу и отца, он сбросил вызов. В его сердце появилась маленькая доля уверенности и решимости и он хотел сделать что-то большее для Тэхена, кроме ужина и покупки вкусностей. Фрукты, шоколад (много шоколада), мороженое и его, Чонгука, любимые сладости, быстро заполнили корзину. Даже если это не будет что-то из ряда вон выходящее, Тэхен все равно обрадуется, Чонгук на это очень сильно надеялся. С корзиной в руках Чонгук пожал плечами и улыбнулся. Он знал, что это лишь маленькая часть пути, но был готов сделать все, чтобы омега чувствовал себя особенным и любимым. Он ждал с нетерпением момента, когда вернется домой и увидит улыбку Тэхена, которая будет свидетельствовать о его счастье и благодарности.***
Тэхен сидел за кухонным столом. Перед ним были учебники по основам юриспруденции, тетрадь с сегодняшними лекциями и тарелка, в которой минутой ранее был суп, это, кстати, были последние капли супа и в его квартире снова не было и грамма еды. Тэхен, занимаясь лекциями и готовясь к завтрашним парам, потому что первокурсники учились еще и по субботам, иногда отвлекался на мысли о своем будущем. Может ли он сейчас сказать, что будет один без поддержки близких? Вполне, ведь ранее он не хотел говорить родителям про свою беременность и проблемы, привыкший к тому, что все решает сам, и сейчас не особо горит желанием посвящать их в свою жизнь. Пока он учится и не прогуливает пары, родители ему не позвонят, посчитав, что с их сыном все хорошо. И совершенно не важно, что не будь рядом Чонгука, Тэхен то и дело бы плакал в подушку, жалея себя и говоря о том, как ему все это надоело. Чонгук так вовремя ворвался в его жизнь, что у Тэхена до сих пор голова идет кругом. Подумать только, что они знакомы всего ничего, а уже целуются… С такими темпами они сыграют свадьбу на следующей неделе. Тэхен уже представляет, каким красивым будет его жених в черном строгом костюме, с зализанной прической и с этой кроличьей улыбкой… Так, стоп. Он что, думает о свадьбе с Чонгуком? Нет. Встряхнув головой, парень возвращается к учебному материалу, который нужно выучить до завтра. Интересно, а готов ли сам Чонгук жениться на Тэхене? Сможет ли он взять ответственность за омегу и за ребенка, который, между прочим, не является его кровным? Понятное дело, что Чонгук пообещал позаботиться о них днем ранее и что он никуда не денется, но ведь альфа сам еще не знает, на что подписывается. Готов ли сам Ким обременить Чонгука, возложив на его плечи столько ответственности? Эмоции, появившиеся в его сердце, колебались от хорошего к плохому, то и дело меняя свой путь. Тэхену только и оставалось, что надеяться на лучшее, но готовиться к худшему, потому что за всю свою жизнь он именно «худшее» и получал. Тэхен был поражен любовью и заботой, которую Чонгук проявлял к нему. Он был благодарен за все то, что мужчина готов был сделать. Он знал, что Чонгук не уйдет никуда, что будет рядом, чтобы поддерживать и оберегать их. Но всё же, было страшно и неизвестно, что может ждать впереди. В сердце Тэхена жил страх. Слова и обещания могут быть красивыми, но реальность, в которой они будут, могла оказаться суровой. Тэхен задыхался от мыслей о том, что он может обременить Чонгука и стать причиной его несчастья. Он не хотел быть тем самым бременем, которое будет тянуть Чонгука вниз и делать его несчастным, подчиняя своим собственным потребностям. Тэхен крепко сжал свою руку на животе и попытался успокоиться. Он знал, что сейчас важно не отбрасывать негативные мысли на Чонгука, но и не замалчивать свои собственные сомнения. Ким знал, что первым делом обо всех своих переживаниях ему следует поговорить с альфой, а уже после этого, если ему вдруг не понравятся ответы Чонгука, рыдать, говоря о том, какая жизнь несправедливая штука. Он хотел прозрачности, открытости и честности в их отношениях. С самого начала стоит расставить все точки в интересующих его вопросах. Конечно, он понимал, что за один вечер это все не прояснить. Люди годами, находясь в браке, все равно с каждым разом узнают друг о друге что-то новое, и это понятно — человек меняется, познает себя с новых сторон в той или иной ситуации. Тэхен все прекрасно понимает. Ему важно лишь одно: что Чонгук чувствует именно в этот период жизни, находясь рядом с Тэхеном, обнимая и целуя его? Звонок в дверь заставил Кима дернуться и он, отложив тетрадь с ручкой, встал из-за стола, чтобы встретить гостя. Его глаза все еще были мокрыми и красными от слез и это то, что не ушло из вида Чонгука. Альфа слабо улыбнулся ему, поставив большие пакеты с продуктами на пол и притягивая Тэхена к себе, чтобы коротко поцеловать. — Что так расстроило моего мальчика? — ласковым голосом спрашивает Чон, вытирая остатки слез. — Ты, — шмыгая носом, тихо отвечает омега. — Я? — удивленно спрашивает Чон и с серьезным лицом смотрит в обворожительные глаза напротив. — Тэхен, что случилось? Что я не так сделал? Боже, прости, пожалуйста, — тараторит Чонгук и расцеловывает лицо омеги. — Ты… — продолжает Тэхен, получая множество поцелуев, — долго не целовал меня, вот я и расплакался. — Боже, — Чонгук касается лбом чужого и играется с носом Тэ. — Проказник, Тэ, я уж боялся… — Что? — улыбается Тэхен и обнимает старшего за плечи. — Не знаю, — выдыхает Чонгук и наконец утягивает Тэхена в страстный поцелуй. И вот снова этот головокружительный поцелуй, который заставляет сердце громко отбивать свой ритм, а легкие сильнее вдыхать густой аромат кокоса вперемешку с тропическими фруктами. — Ты что-то кушал? — спрашивает Чон в поцелуй, не отпуская омегу. — М-гм, — получает в ответ мычание. — Доел твой суп, — и улыбается, сильнее прижимая к себе альфу. — Отлично, — улыбается в ответ Чон и отстраняется, — я купил много вкусностей, — и снова припадает к опухшим губам. Пусть альфа и не соврал, ведь он действительно купил разных вкусностей, но единственная вкусность, по его мнению, сейчас урывками цепляется за его шею и тихо стонет в поцелуй. Тэхен ощутил теплоту и заботу в объятиях Чонгука, почувствовал, как его страх и сомнения начали утихать. Он понимал, что альфа не может знать всех ответов на интересующие его вопросы, которые могут возникнуть в их будущем, но готов стоять рядом с ним и справиться с любыми трудностями. Тэхен осознал, что вместе они смогут преодолеть любые преграды. Когда Чон снова попытался отстраниться от вкусных губ, Тэхен этому не стал препятствовать, сказав, чтобы альфа раздевался, мыл руки и шел к нему на кухню. Как только Тэхен потянулся за пакетами из магазина, чтобы самому донести их к холодильнику, он увидел злобный взгляд альфы в свою сторону и, подняв руки вверх и принимая поражение, вернулся на свое место, дожидаясь Чонгука там. Шло время, кухня снова была наполнена ароматами приготовленных блюд: салат, жареные кальмары, так полюбившийся Тэхену суп и много разных сладостей с горой мороженого, которое уплетал Тэхен. — На самом деле, — начинает Ким, взяв еще одну порцию холодного десерта, — я плакал еще и по другой причине, — молчать все равно нет смысла, потому как, он уверен, Чонгук узнает обо всех его переживаниях. — М? — спрашивает альфа и садится на стул напротив Кима с тарелкой супа, ведь он тоже его очень сильно любит. — Чонгук, — разговор все таки предстоит серьезный, поэтому Тэхен решает отложить мороженое. Он берет большую руку альфы в свою и смотрит в заинтересованные глаза напротив. — Скажу, как есть, — делает глубокий вдох, потому что "как есть" очень трудно сказать. — Все мои переживания и все мои мысли направлены только на благополучие ребенка, который еще не родился. Ты ведь знаешь, что кроме тебя я никому о нем не говорил? — видит кивок и продолжает. — Для меня самое главное, чтобы у этой крохи было все хорошо в жизни. Я не хочу его воспитать так, как воспитывали меня: не хочу бить, ругать за оценки, как-то наказывать, чтобы ребенок сидел в темноте, отбывая наказание, — глаза Чона полные страха и переживания за омегу, но он не в силах что-то сказать и тем самым перебить Тэхена. Альфа внимательно слушает и продолжает кивать. — Я привык все делать сам и до встречи с тобой знал, как сложится моя дальнейшая жизнь и как тяжело мне будет в будущем. Я все это прекрасно знал и был готов забыть про свою личную жизнь ради благополучия ребенка, — первая слеза снова катится по омежьему лицу. — Родители меня не любили и поэтому не особо переживали по поводу моих чувств. Им было важно лишь то, чтобы я хорошо учился и приносил хорошие оценки. Им было все равно, что меня оскорбляют учителя и что издеваются одноклассники, — он чувствует сильную хватку альфы и, пододвигаясь ближе, позволяет себя обнять. — Я смирился со своей судьбой и...— минутное молчание, чтобы собраться с мыслями и прийти в итоге к основной причине этого разговора. — Я не хочу быть тем, кто станет преградой на твоем пути в личной жизни, — его голос сильно дрожал от пережитых эмоций, но он сказал это и был рад больше, чем секундой ранее. — Я понимаю, Тэ, — гладит Чонгук чужую спину и вдыхает аромат фруктов на макушке. — Правда, понимаю все твои страхи и сомнения, ведь они вполне естественны. Мне даже представить трудно, через что тебе пришлось пройти одному, — берет чужое лицо в свои руки, стирает слезы и наклоняется, чтобы поцеловать дрожащие губы. — Но я хочу, чтобы ты знал, что ты мне очень сильно нравишься и что твоего еще неродившегося ребенка я ни в коем случае не оставлю и так же сильно буду любить. Я все еще хочу быть рядом с тобой и с маленьким чудом внутри тебя и мое мнение спустя день не поменялось. Я понимаю, как тебе тяжело. Прекрасно все это понимаю, но Тэ, — снова целует омегу, — ты больше никогда не будешь один. Я готов взять на себя ответственность и заботу о вас обоих. Я знаю, что это будет трудно, но готов пройти через это, потому что я хочу быть с тобой и делить на двоих каждый взлет и падение, держа за руку и целуя твои губы, — и еще один короткий чмок. — Поверь мне, я сделаю так, чтобы ты навсегда забыл о страхе и смог полностью положиться на меня, — произнес Чон с искренностью и решимостью в голосе. Тэхен проникся словами Чонгука и видел искренность в его глазах. Он почувствовал, как страх и сомнения сменились уверенностью и надеждой. Парень улыбнулся Чонгуку и коснулся его щеки. — Спасибо, — прошептал Тэхен все так же улыбаясь ему.***
После сытного ужина Чонгук убирает все со стола, пусть Тэхен и говорит, что не беспомощный и сам может сделать это, Чон все же настаивает и отправляет омегу заняться своими делами. Фыркнув, Тэхен идет в свою комнату, открывает шкаф и выбирает одежду. Когда он переодевается в пижаму, то застывает у зеркала, разглядывая свой пока еще плоский живот, поглаживая его и представляя, что скоро он уже не будет таким. — Что делаешь? — шепчет на ухо альфа и обнимает Тэхена со спины, накрывая чужие руки своими на животе Кима. — Я скоро буду толстым, — бубнит Тэхен, все так же разглядывая отражение в зеркале. Чонгук кажется таким большим по сравнению с ним, что у омеги из-за этого подкашиваются колени и он вот-вот упадет, благо Чон придерживает его. — Ты будешь самым обворожительным омегой, — шепчет альфа и целует Тэхена в висок. — И толстым, — настаивает Ким. — Самым милым и трогательным, — ведет по чужой груди и Тэхен ощущает мурашки по коже. — И толстым, — не теряя уверенности, продолжает парень. — Тэхен, — Чонгук разворачивает его в своих объятия и накрывает губы своими. — Перестань, — сжимает руки на хрупкой талии, — а то я тебя укушу, — и для вида клацает зубами прямо перед лицом, чтобы убедить его в своих намерениях. — Ой-ой, — омега чуть ли не закатывает глаза и хихикает, — грозный альфа угрожает беременному? — обнимает за широкие плечи старшего. — Боюсь-боюсь, — и сам утягивает альфу в поцелуй. Чонгук улыбается, но отвечает. — Мне надо погулять с Бамом, а так как ты уже переоделся, то я не буду просить тебя пойти с нами. — М-гм, — кивает Тэхен и перестает обнимать широкие плечи. — Мне до завтрашнего дня нужно еще кое-что почитать, — и когда видит удивленно поднятые брови альфы, поясняет: — Если Вы не знали, Чон Чонгук, то первый курс еще и по субботам учится, — и часто кивает, для убедительности. — Хорошо, — улыбается мужчина, — тогда, эм… до завтра? Я отвезу тебя на учебу. — Тебе вовсе необяз.. — Тэхен… — Хорошо. Спасибо, — улыбается и получает еще один короткий поцелуй в шею. — Ты пахнешь молоком, — озвучивает очевидное альфа, когда делает глубокий вдох возле железы на шее омеги, — вот тут, почти неощутимо, но пахнешь. — Хм, — указательным пальцем Тэхен касается своего подбородка, — а ты случайно не знаешь, почему? — и так улыбается, что Чонгук снова накрывает чужие губы, чтобы запечатлеть этот момент. — Это очень мило, Тэ, — шепчет он после того, как отстраняется. — То есть, врач сказал, что ты беременный и ты, вроде как, тоже несколько раз говорил об этом… Но, понимаешь, одно дело слышать, а другое — чувствовать, — альфа снова касается чужого плоского живота и чувствует дрожь омеги. — Чувствовать, что вот тут зарождается новая жизнь. — Чонгук… — Нет, Тэ, я все еще хочу провести всю оставшуюся жизнь с вами, просто… это невероятно. Ведь я столько времени мечтал обзавестись собственной семьей, что и подумать не мог, что все это когда-то воплотится в жизнь. — Чонгук… — Ладно, — улыбается старший и застегивает пижамную рубашку на омеге, — больше не буду. И, возможно, Тэхен бы сказал то, что хотел сказать, но Чонгук, поцеловав его напоследок, вышел из квартиры, чтобы погулять с собакой, а завтра встретиться с омегой на лестничной площадке и довезти до университета.***
Тэхен всю ночь не спал. После того, как закончил домашнее задание на субботу, он, очутившись в кровати, почувствовал недомогание. Сначала просто хотел забыть и заснуть, но после того, как тошнота стала более яркой и отчетливой, понял, что просто так ему поспать не удастся. Он побежал в туалет, где первый, но не единственный раз за ночь, опустошил желудок. Наступило утро, Тэхен медленно вставал с кровати, чувствуя усталость во всем теле из-за бессонной ночи и из-за того, что весь свой завтрак, а возможно и обед с ужином, он оставил в унитазе. Ким чувствовал себя просто ужасно, шея болела, голова кружилась, а тошнота стала почти нестерпимой. Но, несмотря на все это, он не мог прогулять учебу, не мог позволить себе пропустить хотя бы день, потому как понимал, если его не будет на учебе — значит преподаватели все расскажут родителям и разговора с ними ему не избежать. И пусть они не общались уже долгое время, пока Тэхен ходит на учебу и не прогуливает — нет повода беспокоить сына. С трудом вставая, он потянулся и попытался привести свои мысли в порядок. Парень взглянул на будильник, настоящее оружие его пробуждения — 6 утра. Суббота. Можно было бы еще поспать, конечно, но Тэхен не поддастся этому дикому желанию. На сборы у него ушло около часа, потому что в перерывах между переодеванием и завтраком его снова вырвало несколько раз. Когда Тэхен понял, что пища в его желудок сегодня не попадет, он, почистив в который раз зубы, быстро собрал свой портфель, взял в руки пальто и вышел из квартиры. — Доброе утро, — яркая улыбка, которая была на лице Чонгука, в один миг сменилась беспокойством. — Что с тобой, Тэ? — спросил альфа, подбегая и придерживая Кима, который, казалось, сейчас потеряет равновесие и упадет. — Беременность, — буркнул Тэхен. Желудок сжался от тошноты, когда он почувствовал запах кофе, исходящий от Чонгука. — И-извини, я наверное сам доберусь до университета, потому что... — он замолчал в попытках проконтролировать тошнотворный спазм, — запах кофе... мне тяжело. — Так, подожди, — Чонгук, убедившись, что чужая дверь закрыта на замок, открыл свою квартиру и усадил Тэхена на ближайший стул. Альфа принес стакан воды, леденцы, которые должны были помочь от тошноты, и побежал в ванную, чтобы избавиться от запаха кофе. — Так лучше? — улыбается альфа, приобнимая омегу. — М-гм, — Тэхен очень слаб, но конфеты действительно помогли ему на короткое время не чувствовать желание опустошить желудок. — Тэхен, может быть ты останешься дома? — обеспокоенно спрашивает альфа, крепче держа Кима за талию. — Нет, — беспрекословно отвечает парень, — как только я пропущу один день учебы, мне тут же позвонит папа или отец, а я не очень горю желанием с ними разговаривать, так что... — он пытается выбраться из чужих объятий, но альфа не позволяет этого сделать. — Ты либо довозишь меня в университет, либо отпускаешь и я доеду на автобусе. — Ладно, — соглашается Чон, понимая, что в таком состоянии с Тэхеном трудно спорить. — Поехали, — и, попрощавшись с Бамом, который скорее всего даже не заметил уходящего хозяина, потому что спал, они выходят из квартиры, закрывают дверь и спускаются на улицу. Чонгук аккуратно открывает перед омегой дверь, придерживая и взяв портфель. Убедившись, что Тэхен удобно сидит, он пристегивает его, аккуратно закрывает дверь и идет на свое место. — Только один вопрос и я больше не буду спрашивать, — шепчет Чон, заводя машину и внимательно осматривая омегу. — М-гм, — кивает Ким. Глаза его закрыты, во рту второй или даже третий леденец, а руки до побелевших костяшек сжимают кресло, чтобы унять нервную дрожь. — Ты уверен? — Да, — отвечает Ким, не взглянув на альфу. Чонгук взял его руку и крепко сжал, словно хотел сквозь кожу передать свою поддержку. Мужчина, оглядев еще раз Тэхена, кивнул самому себе и завел двигатель. Пусть альфа и понимает, что сделать ничего не может, но он также понимал, что на учебу пойдет сегодня не только Тэхен. Ким сидел в автомобиле Чонгука, глядя сквозь окно на то, как Сеул медленно просыпался. Улицы начинали заполняться людьми и машинами, а бесконечные ряды высотных зданий отражали лучи утреннего осеннего солнца. Какое потрясающее зрелище — город, полный жизни и возможностей, раскрывал свои объятия перед Тэхеном. Он наблюдал за проходящими мимо пешеходами и подумал: «Каждый из них имеет свою собственную историю, свои мечты и стремления» Чонгук, заметив его восхищенный взгляд, улыбнулся и сказал: — Иногда, просто наблюдая за окружающими нас людьми и их страстями, мы можем найти в себе дополнительный источник вдохновения. В конце концов, мы все идем по своим собственным путям, но наши мечты и цели переплетаются, образуя мозаику нашего мира. Автомобиль Чонгука двигался по улицам, встречая другие машины и проносясь мимо множества зданий и магазинов. Тэхен видел это все ранее, когда ехал до университета в автобусе, но сейчас, с Чонгуком, он будто в первый раз разглядел все так четко. Они никуда не торопились, у них было достаточно времени в запасе. Чонгук ехал медленно, понимая, что будет, если он прибавит скорость или наткнется на какую-нибудь кочку. Тэхена ведь и так тошнит, верно? И альфа подумал, что не будет давать еще больше повода для расстройства желудка. — Тэ, — шепчет альфа, когда машина уже припаркована возле университета, — мы приехали, — он гладит по щеке парня, который провалился в сон. — М? — Тэхен дергается, но поняв, в каком месте он находится, расслабляется. — Хорошо, — кивает и берет чужую руку на собственной щеке в свою, — мне пора. — Нам, — поправляет его Чонгук и улыбается, когда видит непонимающий взгляд. — Неужели ты думал, что я отпущу тебя в таком состоянии одного? — Я буду не один, — хмурится омега и убирает руку. — Ты же обещал не быть нянькой. — А я и не буду, — улыбается Чон и отстегивает ремень безопасности сначала свой, затем Тэхена. — Я буду в преподавательской, — кивает он и выходит из машины. Чонгук ощущает легкий ветерок, который окутывает его лицо, обходит машину спереди и открывает перед омегой дверь, протягивая ему руку. — И я, конечно, не настаиваю, но ты можешь в любой момент прийти ко мне, если снова почувствуешь недомогание. — Ладно, — дует губы омега и получает вкусный поцелуй. — Нас же могут увидеть, — шипит он и пытается остановить мужчину, касаясь его крепкой груди сквозь верхнюю одежду. — Чонгук, прекрати, — улыбается он, когда чувствует обжигающие поцелуи на своей шее. — Мы еще находимся за территорией университета, — шепчет он, продолжая расцеловывать омегу. — Нам никто ничего не ска.. — Преподаватель Чон, — альфа слышит знакомый голос и отстраняется, пряча за собой испугавшегося Тэхена. — Вы разве сегодня работаете? — удивленно спрашивает ректор и подходит к Чонгуку ближе. А тот в это время молится всем известным и неизвестным богам мира, лишь бы ректор не заметил притихшего позади него омегу. — Решил доделать кое-какие дела, — кивает он, все так же закрывая собой Тэхена, и слышит хихиканье младшего. — К-хм, а что такое? — Какая неожиданно-приятная новость! — восклицает ректор, — Я тоже пришел сюда именно по этой причине, — и улыбается так противно, что Чонгук останавливает себя, чтобы не сжать зубы. — Увидимся в преподавательской, господин Чон. Чонгук кивает, ничего не отвечая Киму, и провожает его взглядом. Когда тот пропадает из поля зрения, Чон поворачивается к краснеющему омеге и негромко шипит, чтобы только Тэхен слышал. — Есть еще возможность свалить отсюда, — и снова коротко целует улыбающегося Тэхена. — Не дождешься. Ты сам захотел остаться, так что, преподаватель Чон, увидимся после семинара, — и, на мгновение забыв про тошноту, он, чмокнув напоследок, убегает от опешевшего альфы, который еще минуты две стоял и не понимал, что происходит. А происходит то, что его будто пронзило током от такого прозвища, которое вырвалось из уст омеги. Преподаватель Чон. Пусть Тэхен еще раз назовет его так, и Чонгук, альфа тридцати двух лет, прямо тут, перед университетом, растечется лужицей.