Египетская хворь

Мандису начало клонить в сон. Она не знала, сказывается ли так стресс либо..ребенок. Ливий говорил, что теперь она может чувствовать себя уставшей гораздо чаще чем раньше. Но все желание поспать мигом испарилось,стоило Амену снова войти сюда. Он был весь в крови и не скрывал этого. В чужой крови и она прекрасно понимала, в чьей. И без того душное помещение сразу наполнилось запахом металла. - Он жив? - Спросил Бадру. - До казни дотянет. - Ответил Амен и перевел взгляд на девушку. Ни капли страха или отвращения. Она смотрела на него с восхищением. То что она мечтала, что бы он сделал с обидчиком, Амен даже превзошел, она уверена. Ей хотелось, чтобы он умер мучительной смертью, исчез из ее жизни и Амен волей случая это сделал. Она позволила себе облегченный вдох, наконец, она перестанет боятся и больше его не увидит. Амен подошел ещё ближе, не отрывая взгляд от ее лица. - Меренсет. - Он произнёс это тихо, чтобы услышала только она. - Я не пользуюсь этим именем, меня нарекла так мать. Амен понятливо кивнул. Это не имело большого значения для него. - Твоя мать она..? - Да, черномаг. - А ты черномаг? - Еще раз спросил Амен. - Нет. - Честно ответила девушка. - Почему ты сбежала? Из-за него? - Не только..мне было уже четырнадцать, я должна была перенять их мастерство и участвовать в заказах, они говорили, что у меня есть потенциал, но я.. не хотела быть черномагом. - На ее глаза навернулись слезы, в голове снова проносились события прошлых лет. - Я говорила, что не смогу, что не гожусь для этого. Но я умела только писать, как я ещё могла заработать денег? И я решила сбежать. Наконец до всех пазл сложился. Перед ними была не черномаг, а жертва обстоятельств. Она пыталась сбежать из той жизни, но та все рано ее настигла. Мандисе стало на мгновение даже смешно. Она так боялась стать черномагом, попасться охотникам и умереть, что по итогу… все рано сидит здесь, вы пыточной и вскоре ее могут казнить. - А где твоя мать сейчас? - Неожиданно спросил Амен. - Я не знаю.. вероятно там же, где и была. - Там есть и другие шезму? - Да. - Мандиса не понимал почему он спрашивает, а вот другие охотники уловили его мысли. - Ты можешь показать нам это место? Он просит сдать их логово. Большинство были такие же как ее мать и Назим. Думали только о своей выгоде, с радостью подставили бы другого. Они всегда хотели, чтобы она стала похожей на них, равной, чего же они этим добились? Того, что сейчас сдаст их охотникам, взамен на свою свободу? Амен видел, на лице отразились сомнения, она не понимала, правильно ли это. - Их смерти будут не на твоей вине. Они сами выбрали этот путь и должны принимать последствия. Ливию эта идея не нравилась, но он понимал, что лучше спасти жизнь подруги, той, кого он знает, чем неизвестных ему людей, промышлявших черной магией. Он досадливо осознал, что в этой комнате, наверное единственный у кого было спокойное детство в достатке. Он не жил в фантазиях, но думал, что дела в Египте обстоят лучше, пока не началась его практика как лекаря. Огромное количество бедняков, не обращались за помощью, просто потому что у них не было чем за это заплатить. Он помогал многим бесплатно, он ведь ещё не совсем считался врачом. Пусть у него потрясающие успехи , он ещё находится под крылом Табита. Амен присел перед девушкой на корточки. Такой жест.. все тогда поняли, что великий эпистат, считай что опустился на колени перед женщиной. Приклонился, показал, какую власть она имеет над ним. Он положил свою руку ей на колено, нежно поглаживая. Его взгляд как бы ненароком снова упал на живот и задержался там, Мандиса это ясно видела. Будто опомнившись, он снова посмотрел ей в глаза. - Ты должна сказать. Все это докажет твою невинность и более того очистит тебя перед законом. Возможно их там уже нет, прошло четыре года..но следы их остались, мы сможем их отыскать. Уговаривал ее как ребёнка, показывая, как это важно. Она прикусила губу. Пусть Амен и сказал, что нее вина будет в их смерти, она ощущала иначе, а ещё..она чувствовала ответственность за жизнь внутри себя, не могла позволить себе умереть или чтобы ее дитя отняли у нее. Что посеешь то и пожнешь, подумалось ей. Мать всегда хотела чтобы она была более жесткой, что ж, теперь она это получит.. Мандиса рассказала все и Амен тут же собрал отряд , выдвигаясь на засаду, вручая заботу о девушке лекарю. Им нашли комнату, где можно передохнуть и поспать. Ливий уговорил Мандису прилечь, пусть та и упорно сопротивлялась, по итогу сама не смогла противиться Морфею. Ей снились картины ее прошлого, она мелко подрагивала во сне. Как будто снова пережила весь тот ужас, жестокое обращение людей друг с другом, сплошное недоверие, скопившееся вокруг. Место, где никто никому не был дорог и предан по настоящему. Проснулась она только к полудню, помятая и разбитая. Ливий уже успел узнать первые новости. Оказалось, охотники все же нашли шезму, но мало, всего семь человек. Мандиса точно помнила, что их было тридцать, не меньше. Либо остальных перебили до этого, либо они ушли в другое место. Ей казалось, она испытала облегчение. Не так много крови людей на ее руках. Чуть позже зашел Амен. Она бросила на него взгляд, убеждаясь, что он не ранен. Выглядел он уставшим. Допросы, преследование остальных, казалось, это все выжало из него последние соки, но он держался. Взяв ее за руку, увел. Идя по коридору она даже не представляла, что станет их пунктом назначения пока Амен не остановился перед входом в камеры. Холодок пробежал по ее спине и она испуганно посмотрела на него. - Тебе больше нечего боятся. Все кто знают о тебе либо мертвы, либо скоро умрут. Тебе стоит кое-кого увидеть. Он последовал в глубь и остановился возле одной из камер. Мандиса присмотрелась..не может быть.. - Мама.. - Она хотела было ринуться к камере, но тормознула. Не так она себе представляла их встречу и если уж честно, думала, что вообще ее никогда не увидит. В ней вдруг проснулась отвращение к себе. Она сдала собственную мать..ее казнят. Все ужасное отношение ее родного человека к ней на протяжении этих долгих лет перекрывалось одним ее поступком. - Меренсет. - Женщина подскочила к прутьям, вглядываясь в лицо девушки. - Это правда ты.. Мандиса скривилась при упоминании второго имени, но не перестала ощущать вину, что грызла ее. Она уже думала, попросить Амена отпустить женщину, но понимала, что тот не согласится, от того становилось ещё хуже. - Прости.. - Только и могла вымолвить девушка, в глазах ее стояли слезы. Амен резко схватит ее за шею, притягивая к себе. - Каково твое последнее слово? Она вместо тебя? - Она не узнала его голос, жестокий, чужой. Испуганно она обернулась на мужчина, но тот смотрел на ее мать, ожидая ответа. Амен повертел связкой ключей в руках перед женщиной и у той в глаза вспыхнула надежда. - Я ведь уже сделала - она. - Ни капли сомнений. - Ее казнят вместо тебя, а ты - покажешь где прячуться остальные шезму. - Да! Открывай уже! - Она вцепилась в решетку. Сердце Мандисы разбилось. Она ожидала что мать не питает к ней ни капли любви, но чтобы отправить ее на казнь? После всего что ей пришлось пережить ? Она снова посмотрела на Амена, не веря своим глазам. Он ведь..не мог ее предать. Кто угодно, но не он. Он ведь ее любит, по крайне мере ей хотелось в это верить все это время. Неужели решил избавить от нее и от ребенка разом? Как же так ?! На секунду показалось, что это все чертовски хорошо продуманный план. Великий эпистат добрался до нее, чтобы выведать где живут шезму. Искуссно играл любовь, пользуясь девушкой. Амен поднёс связку ключей к замку и неловко выронил их, женщина тут уже упала на пол, разбивая колени и выхватывая заветные ключи. Мандиса с горечью наблюдала за всеми ее действия, сейчас она откроет свою темницу и все. Она хотела умолять его не делать этого, пощадить хотя бы их ребенка, но так измучена за прошедший день, чтобы не в силах вымолвить и слово, лишь горько всхлипнула, подавляя рыдания, рвавшиеся наружу. - Они..они не подходят ! Ни один! - Сумасшедший взгляд, горящий безумием. - Я знаю. И тут пазла сложился. Видя улыбку верховного эпистата, женщина поняла, что ее нагло и использовали, внушали ложную надежду на спасение. Шезму привыкли так поступать с другими, а не испытывать самим, поэтому это вызвало ещё больший прилив злости. Мандиса опасливо перевела взгляд на Амена. Она уже ничего не понимала. Это очередная уловка, глупая шутка или что? Его рука сместилась с шеи, опускаясь на талию, поглаживая ее нежным прикосновением. - Я предложил ей выбор. - Наконец заговорил он. - Ты вместо нее отправишься на казнь, ее дочь..но при условии, что она выдаст нам нахождение остальных шезму. Она согласилась. - Ты не.. не собирался менять нас местами? Амен вдруг почустыовал себя ужасным виноватым. Как же она могла так подумать? Может нужно было бы рассказать заранее? Тогда бы она не усвоила этот урок так хорошо. Он бы никогда не подверг ее жизнь опасности. Он корил себя за свои же мысли, сомнения, которые проскальзывали в начале допроса . Идиот, подумал, вдруг она действительно черномаг. - Я бы никогда не дал тебя в обиду. - Твердо сказала Амен. - Ты коришь себя за их жизни. Думаешь, убила их. Но смерть они примут от моей руки. Я хотел тебе показать их истинную сущность. Я предложил это каждому. Невинная жизнь вместо их и все согласились. Как один. Согласились убить другого человека и сдать своих. Они не достойны жизни, ты должна это понимать. Мандиса стала задыхаться. Они все..все согласились. Ее родная мать, человек, подаривший ей жизнь, готова была лишить ее своего дара. Это просто ужасно. - Я ..мне нечем дышать. - Просипела она. Амен сориентировался быстро, подхватив девушку на руки, устремилась вверх по лестнице, на свежий воздух. В след ему доносились крики женщины, которая не планировала умирать. Оказавшись на улице, девушка все так же хватала ртом воздух. Амен сжал ее в своих объятиях, нежно поглаживая по волосам. Он понимал, Мандиса не могла принять такую суровую правду, ей физически было больно. - Тсс..я с тобой. Я бы никогда не позволил чему-то плохому случиться с тобой и.. и с нашим ребенком. Никогда. Казалось, только это наконец помогло ей успокоиться. - Мой ориентир. - Шмыгнула она. - Мой дом. - Вторил ей Амен, прижимая ее ещё больше к себе. Мандиса вдруг так горько расплакалась, как ни плакала никогда в жизни. Во всем огромном мире, у нее есть он, ее Амен, который сможет ее защитить, будет всегда рядом. Глупая, что смела сомневаться в нем даже на секунду. Их души были связаны. Как и думал мужчина, боги предначертили из встречу. - Как ты? - Решился он спросить, когда слезы поутихли. - Я..хочу бананов. - Шмыгнула она носом, а мужчина тепло рассмеялся. - Эй, ты, - он окликнул одного из охотников, идущих мимо, тот разу остановился, желая выслужиться перед эпистатом. -Сходи купи госпоже бананов столько, сколько она сможет съесть. - И бросил ему несколько золотых. Юноша сначала неверяще посмотрел на деньги потом эпистата, убеждаясь, что не это шутка, быстро ринулся выполнять поручение. - Почему ты не рассказала мне сразу? Что он нашел тебя ? Я бы мог все предотвратить. - Он сказал, что расскажет всем о моей семье, тебя лишат должности и ..я просто испугалась, не знала что делать. Он устало вздохнул. В конце концов перед ним была просто молодая девушка, которая не готова была столкнуться с тем, что ей преподнесла жизнь. - Я всегда смогу тебя защитить, чтобы не было, впредь говори мне, хорошо ? - Он мягко погладил ее по лицу, стирая остатки слез. - Да. - Это был честный ответ. Мандиса поняла, что во всем этом огромном мире, она может доверится именно Амену, он ее ни за что предаст. Он..он любит ее, а она его. Девушка сидела и лопала бананы, один за одним. Мужчины наблюдали за ней с усмешкой. - А это безопасно? - Поинтересовался Тизиан, поворачиваясь к Ливию. - Столько-то бананов? Она не лопнет? Лекарь тепло усмехнулся: - Не лопнет, пусть ест что хочет, если ее от этого не тошнит. Мандиса на секунду остановилась, осмотрела количество шкурок от бананов, что уже успела есть и хотела было остановиться. Может и правда не стоит. Амен тепло погладил ее по плечу: - Не слушай, ешь. Она улыбнулась и продолжила поглощать очередной банан. Дабы избежать для нее новых потрясений, Амен спросил заранее, хочет ли она приступать на казни Назима. Даже ожидал отказ, но девушка без колебаний согласилась. Ей нужно было увидеть, как он лишиться жизни, убедиться, что больше его никогда не увидит.