Бракованный товар

Мы сидели за столиком какого-то лампового кафе и наслаждались царящим вокруг покоем. Свалив из очередной пустыни в довольно приличного вида город, мы взяли на абордаж ближайшую гостиницу и хорошенько отоспались, а теперь с удовольствием завтракали и ждали, когда объявится наш новый друг. Я имею ввиду назойливого мужика с бластером, а не дракона. – Странно, что он нас до сих пор не нашел, – мне показалось, что яйца, из которых был сделан омлет ни хрена не куриные, и я отставила его в сторону. – До этого прям по пятам шел. Все-таки хорошее место пустыня, наверно не может никак налюбоваться пейзажем, вот и сидит там. – Ты до сих пор не надумала сменить мир? – вместо завтрака Аен пил прозрачный, как вода, чай с какими-то пряными травами. – Я думала, тебе здесь нравится, – они с омлетом меня разозлили, и я заказала себе нормальный человеческий гамбургер и картошки, пусть смотрит, как я запихиваюсь, и переживает, что меня разнесет. – Тут же так чудесато. Я, вообще-то, думала, что после Темных миров, где есть практически все, что только можно представить, удивляться невозможно. Но то, что творится, – это ненормально. Какая-то дичь неадекватная. Вот какие шансы мне за свою короткую жизнь встретить дракона? Ноль. Да же? Книжка эта дурацкая. Мужик какой-то нас преследует. Аен молча слушал, и меня накрыло. Что если мне все это видится? Может в пустыне у меня случился тепловой удар, и я до сих пор лежу там в песке и любуюсь галлюцинациями? Или киборги загрузили мое сознание в какую-то виртуальность и вокруг одни текстуры? А может меня, вообще, убило взрывом, и я в Аду? Хотя это точно нет. Вряд ли в Аду так хорошо и еда вкусная. К тому же все знают, что после смерти отрубаешься и ни хрена не соображаешь, пока тебя не выкинет на берег под названием жизнь. И все же. Пускай я не все предусмотрела – откуда-то выскочил еще один мечтающий меня убить тип – но каковы шансы, что в одном Технологическом мире, где магии не может быть априори, соберется столько магической ерунды величайшей редкости. Нет все это неспроста. И точно как-то связано с ним. Ну не со мной же. Странный, странный, странный. Как этот хитрый скользкий тип мог так легко попасться? Неуловимая Тень даже следов после себя не оставляла. «Мы не подготовились». И что? Я видела, как он неплохо соображает на ходу. Я глубоко вдохнула и выдохнула. Нужно было притормозить. Не мог же Аен специально попасться в лапы демонов и повесить на себя рабскую метку. Что за чушь?! Или мог? Я схватила его за руку. – Что случилось? – обеспокоенно спросил Аен. – У меня приступ паранойи, – зловещим тоном ответила я, и он рассмеялся. – У меня тоже, – ответил Аен, явно не подозревая, что больше всех у меня вызывал сомнения он сам. – Как-то все это нереально. Как в кино. И логики в этом никакой. И словно специально подстроено. Как будто кто-то взял нас за руку и привел к этому дракону. Странный он какой-то, я про дракона. – По-моему, он тролль, – предположила я, роняя на тарелку кусочек салата из кусаемого гамбургера. – «Я спал триста лет», – чушь какая-то. Как он, вообще, туда попал? А имя? Я не знаю, может когда тебе миллиарды лет, вырабатывается очень своеобразное чувство юмора. – Или невероятно древний маразм, – улыбнулся Аен, вдруг что-то за окном на улице его отвлекло. – Ты видела? – Что? – Что-то бледно-розовое пушистое убежало в кусты, – немного заинтригованно сообщил он. – Тут все вокруг разноцветное, пушистое, чешуйчатое, рогатое и хвостатое, – я не поняла, чего Аен так разволновался. – Посмотри только на этих зеленых колючих за соседним столиком. Ну чисто кактусы. «Кактусы» услышали меня и возмущенно процокали языками на своем кактусовском что-то, что переводчик отказался переводить. Я решила не опускаться до драки с растениями, к тому же мы доели и даже допили называемую чаем воду, поэтому мы покинули уютное кафе и пошли прогуливаться по улицам в ожидании, когда на нас еще кто из-за угла выпрыгнет. – Что дальше? – спросил Аен, наверняка зная, как лучше поступить, но раз уж для меня это так важно, то так и быть, он согласен поступить по-моему. – Он все равно объявится, – рассуждала я, пока мы шли по парку, в котором на деревьях вместо листиков были маленькие, всей гаммы постельных цветов, шарики, кусты выглядели более адекватно, но шевелились как живые. – Хочу избавиться от всех преследователей разом, прежде чем затеряться в космосе, где нас никто не найдет. – Как ты думаешь его убить? – уточнил мой милый спутник. – С хуя ли я должна его убивать? – вот же ж. – Это отвратительно и неприятно. Придумаем ловушку, и пусть сидит в ней. Аен бросил на меня взгляд, означающий «убить всегда надежней». Сука такая. Хочет, чтоб все просто было. Нет чтоб мозгами пошевелить. – Дядя фокусник, – обратилась я к нему, – придумай что-нибудь, чтобы этот хрен от нас отстал, застрял где-нибудь или вечно шел по ложному следу. Ты ж у нас такой умный. Кстати, об этом. Где деньги? Он остановился и вперился в меня настороженным взглядом. – Какие деньги? – Нечестно заработанные, – уточнила я, рассматривая его коленки через разрезы на обтягивающих джинсиках. – Тень много награбила. Подельники твои трагически погибли. Ты все это время на рынке продавался. Вот я и спрашиваю, где деньги? – Что за «тень»? – нахмурился Аен, явно стараясь увести меня от темы разговора. – Банда твоя. На вопрос отвечай. – Кто такое название придумал, – он продолжал юлить. – Неуловимой банде не нужно название. Это противоречит самой цели быть непойманными и не оставлять следов. К тому же, мы не детский танцевальный ансамбль. Тень, – он попробовал слово на вкус и скривился. – Тьфу. – Деньги. – Потратил, – выпалил Аен. – На что? – растерялась я. – На что можно было потратить такую кучу бабла? – На косметику, – уперся он. – Что? – Очень дорогую. – Да что ты выделываешься? – удивилась я. – Ты же понимаешь, что они тебе больше не нужны? Ты теперь мой навечно, и у тебя может быть только то, что я тебе даю. Не сечешь? Мне они тоже без надобности – много кто может попытаться вернуть их себе. Связываться с награбленным богатством слишком опасно. Мне нах не нужен такой гемор. Просто так спросила. Из любопытства. – У меня были кое-какие планы, – ему явно было неприятно говорить на эту тему, но мне тоже не нравилось, что Аен устраивает трагедию из своего провала, а не радуется, что не стал консервой. – Я все потратил, чтобы их осуществить. Вот и все. Мне было сложно представить, на какие такие планы можно потратить сумму, за которую можно купить пару десятков миров, но спрашивать я уже не стала, чтобы он своими соплями не портил настроение. Чтобы разрядить обстановку, я с серьезным видом подошла к нему вплотную, и пока Аен напряженно смотрел мне в глаза, ущипнула его за задницу. Он вздрогнул от неожиданности и хотел что-то сказать, но снова отвлекся: – Ты видела? – Только то, что тебе неинтересно мое предложение, – я пошла дальше, Аен, само собой, увязался за мной. – Очень интересно, – пролепетал он. – А что именно ты предлагаешь? – Забудь. Иди лови своих космозверушек. – Так ты все-таки видела? Тут в наш разговор вклинилась девочка. Вполне человеческая. Маленькая, в летнем платьице и с косичками. Она будто выпрыгнула из ниоткуда и, обхватив Аена руками, прильнула к нему как к родному. Мы, конечно, офигели. – Мама, – сказала девочка. – Я не твоя мама, – сказал Аен, находясь в полном шоке. – Я, вообще, ничья мама. Я мужчина. – А я думала, ты не знаешь, – подколола я его, и меня за это наградили осуждающим взглядом. – Чего так смотришь? Я-то как раз знаю. – Мама, – глядя на Аена, снова повторила девочка. – Где твои родители? – спросила я, так как Аен был так растерян, что не знал, что сказать. – Они тебя наверно ищут. – Это мама, – упрямо сказал девочка, потом внимательно посмотрела на меня и добавила: – А ты мамина мама. – Ну заебись, – поблагодарила я. – Я бабушка. – Не ругайся при ребенке, – отчитал меня Аен, и после этого он говорит, что не мама. – Так! Вали отсюда! – велела я мелкой, но она показала мне язык. Тогда я наклонилась к ней, сделала страшное лицо и сказала: – А то я тебя съем! Девчушка взвизгнула и убежала подальше от жуткой людоедки, куда-то вглубь аллеи. Вот и все, просто еще один повод потом подкалывать Аена. Так я думала. Потом за нами увязалась собака. Я ей говорю: – Нам собаки не нужны. У нас один ошейник, и он уже занят. Не отстала. Все время плелась за нами. То пропадет, то, глядь, снова сидит смотрит на нас. Пришлось купить какой-то подозрительной уличной еды и покормить. Аен гладил ее и чесал за ухом, она облизала ему лицо, сожрав половину тоналки. Прям идиллия. Я подумала, что хоть нам сейчас не с руки возиться с животным, но если Аен сильно будет просить, то можно попробовать взять ее с собой. Я озвучила свою мысль. Он загорелся этой идеей, но неблагодарная псина, нажравшись, тут же дала деру. – Ну и хрен с ней, – сделала я вполне логичный вывод. Мы просто гуляли. Торопиться было некуда: на рейс мы не успели, и бежать куда-то не имело смысла, пока мы не разберемся с преследователем-мазилой. Поэтому оставалось только ждать очередного его появления, придумывая для него подходящую ловушку. Мы покинули один парк и быстро нашли себе другой. Мне надоело шататься, и я села на лавку. Аен до лавки не дошел. – Вот опять! – воскликнул он и сиганул за своим глюком в кусты. Я смотрела ему вслед, мучаемая творческим кризисом. Ничего путного мне в голову не приходило, поэтому я надеялась, что все-таки он что-то придумает. Наконец Аен вылез из своих кустов и сразу взобрался на меня. – Поцелуй меня, – потребовал он. Я добрая, поэтому, конечно же, поцеловала. Нежно и страстно. Правда, было очень интересно с чего вдруг такой напор. Аен засмеялся и убежал обратно в кусты. Тут я уже начала волноваться. «Может это от того, что он не жрет ничего? – подумала я. – Может от голода мозг отмирает?». Он снова вышел. – Я ее не догнал, – разочарованно сообщил Аен, вяло двигаясь ко мне, потом с подозрением сощурился: – А чего это у тебя губы в помаде? – Целовалась, – ответила я. – С кем? – еще больше насупился Аен. – Тупой совсем? – тоже поинтересовалась я. – С тобой. Он быстро заморгал, явно не зная, что ответить, потом что-то решил там у себя в своем аеновском мозгу. – Не хочешь говорить – не надо, – злобно разрешил мне кустовый путешественник. – Я все равно выясню. Вот! Вот оно! – закричал Аен, тыча куда-то пальцем. Тогда я тоже увидела это. Какой-то тушканчик. Розовая белка с избытком пушистости и облезлым тоненьким хвостиком с перьями на конце. У нее были острые ушки и огромные на все лицо глаза. Я сразу поняла, где я ее видела – на витрине магазина игрушек, только там она так возмутительно не нарушала своей плюшевости и не только не скакала как бешенная, но и вообще не двигалась. Ну и что? Может это нормальная для какой-нибудь планеты живность. Аен был со мной категорически не согласен, а может хотел себе такую зверушку – хрен пойми, что у него в голове творится. В общем, он в который раз уединился с ней в кустах. Я повтыкала в местную соцсеть и, когда от видосиков с танцующими инопланетянами стало рябить в глазах, отправилась на поиски своего чудика. И тут ко мне подходит какая-то деваха. Рожа вроде знакомая, но мало ли этих блондинок. Мордашка смазливая, а взгляд колючий. – Он мой, – говорит. – Чего? – я аж челюсть уронила. – Со слухом проблемы? – наехала незнакомая мадам. – Да нет. С утра вроде нормально было. Ты, вообще, кто такая? Драка еще не началась, а из кустов на свет божий вылез Аен. Хотел что-то сказать, да так и замер с открытым ртом и выпученными глазами. – Двое! – едва дыша от счастья кричит на весь парк этот придурок. – Теперь вас двое! Вот это да! – Охренел совсем?! – поинтересовалась я и отвесила ему подзатыльник. – Аучь, – отозвался Аен и признал хозяйскую руку. – Ты настоящая. – Не трогай маму! – возмутилась деваха и толкнула меня в плечо. – Так! – у меня начало проясняться. – Отойди подальше от этой фигни! Аен кинул на меня взгляд, говорящий, что уже он сам уже давно понял и его мнение сильно отличается от моего. – Ну пожалуйста, – попросил придурок. – Нет, – я упрямо сложила руки на груди. – Никакой непонятной хрени, это не собака. – Это ингу, – со сверкающими от восторга глазами сказал Аен. – Не бывает никаких ингу, – возразила я, правда вяло, потому что факт был на лицо. – А даже если бывает – нет! – Почему? – Аен надул губы, и началась игра «кто кого переупрямит». – Во-первых, я не люблю никакую нечисть, – начала перечислять я аргументы в пользу своей позиции, заранее зная, что не могу отказать, когда он так просит. – Ингу – это не просто оборотни, это прародители всех оборотней, даже всей жизни. Это даже не существа – это квинтэссенция жизни как таковой. Оно же одновременно все и ничего. Как к такому относиться? Я без понятия. Во-вторых, оно считает тебя своей мамой, потому что увидело тебя первым. Это та хренотень, что вылупилась из яйца в пустыне. Мы нашли книгу, которой не может быть в Технологическом мире, встретили дракона, который возможно последний во Вселенной, а теперь ингу, о которых упоминается только в легендах. Называй меня как хочешь, но мне не хочется играть в эту чью-то игру. Так что эта хрень остается, а мы уходим. – Она нам не помешает, – взмолился Аен, ингу обратилось длинной цветастой змеей и обвилось вокруг него. – Она? – спросила я. – Это девочка, – уверенно заявил он. – Хочешь, чтобы у нас был чисто женский коллектив? – уточнила я. – Эй! – возмутился Аен. – Ну ладно, – согласилась я. – Две девочки и розовая слизь из яйца. – Я парень! – возмутился Аен, засеменив со своим зверенышем позади, потому что мне показалось, что разговор окончен, и я пошла дальше. – Повторяй себе это почаще, – посоветовала я, не оглядываясь на своих спутников. – Как ее назвать? – он решил попридержать обиду и сперва решить крайне важные вопросы. – Пушистишка? – Что? – его креативное мышление так поразило меня, что я даже остановилась. – Милашка, – выдал новый бесячий вариант Аен. – Или Бусинка. Розочка. – Перестань уже! – взмолилась я, потому что меня чуть не вывернуло на изнанку. – Придумай нормальное имя! – Какое? – взял меня на слабо Аен. – Да любое, – я развела руками, поражаясь его вкусам. – Только не такое вульгарное, как шторы в горошек. – Например? – допытывался он. – Возьми буквы, – посоветовала я, – и составь из них благозвучное слово. – Какие еще буквы? – Да хоть свое имя, – вот тупица. – Ты Аен, пусть она будет Неа или Нае. – Нае – отлично звучит, – оценил Аен. – Теперь ты Нае, подружка, – сказал он обратившемуся обратно в пушистика и взобравшемуся ему на голову ингу. – Вот черт, – обреченно выдохнула я и сдалась. Так нас стало трое.