my voice in your heart

Я нервно складывал вещи в рюкзак. До рейса оставалось еще часов восемь, но мне хотелось поскорее сбежать домой и побыть одному. — Сын, что случилось? — ко мне подошел отец и заглянул в глаза, — Зачем тебе так срочно в Питер? — Я… не могу рассказать, — я запинаюсь и он видит мою тревогу. — Ген, — папа обнимает меня, — Просто знай. Пока я жив, не бойся ничего, даже если я где-то резок, я всегда за тебя. — Спасибо. Я тебя люблю. — Я тебя тоже, сынок. Такси везет меня до аэропорта, я пишу Никите, что приеду раньше и отключаю все уведомления. Мне не хочется никого ни видеть, ни слышать. *** Слава проснулся на левой хате и растер руками лицо. Голова жутко болела, а саднящие сбитые костяшки и трещины на экране телефона напомнили ему о вчерашнем вечере. Придя домой и поставив телефон на зарядку, он зашел в соцсети, с надеждой, что может хоть как-то разрешить ситуацию, но, ожидаемо, так и был заблокирован. Парень чувствовал себя мудаком. Не стоила эта минутная слабость того, ох, не стоила. К вечеру Карелин твердо решил, что должен попытаться спасти то, что сам разруинил. Да, эти отношения были странными и поначалу не укладывались в его голове, но Гена менялся и старался для него. А он… Только вот как быть теперь? Помявшись и походив из угла в угол Славик все же решился рассказать все Андрею. Ближе чем Андрюха у него друзей нет. Парень набрал номер друга и обеспокоенно ждал ответа. — Алло, Андрюх, можно зайти к тебе? Разговор есть. — Базару ноль, жду. Минут через двадцать Карелин уже сидел на кухне своего кореша и помешивал чай ложкой. — Че ты кислый такой, Славян? — Даже не знаю с чего начать, — чешет репу Славик и тяжело вздыхает. — Рожай уже. — Короче, помнишь, мы про пидоров говорили? — Ну?.. — Короче… — парень заметно нервничает, — Я мутил с Фарафоновым. — Чего?! — округляет глаза Андрей, — Гонишь? — В том то и дело, что нет. Мы замутили после осенних каникул, он реально ровный пацан, клянусь. Делал дохуя для меня, заботился там. А в Новый Год я ему изменил. — Дела-а… — тянет охуевший друг, — Так вот че ты спрашивал про это. Ну, я может и не люблю этих… ты понял. Но ты мне как брат и я от тебя не откажусь по-любому. — Только никому, пожалуйста. — Я могила. Слава рассказал Андрею про все, и про то, как все началось, и про свой страх секса с Генкой, и про то, как выебал на тусовке бабу. — Прости, — виновато смотрит на Карелина друг, — Получается, я тоже при делах. — Ты-то причем, Андрюх? Это я долбоеб. Разъебал все, а теперь жалею. — Любишь его? — Да… — Хочешь помириться с ним? — Угу, — кивает Славик и отпивает чай из большой кружки. — Ну… Как ты с Сашкой мирился? Приедешь к нему, попробуй поговорить. Может и простит. — Он с отцом во Франции, а когда вернутся он не говорил. — Да уж, Славян, одна новость охуительнее другой, — Андрей зависает на пару минут, — Это, Никитосу напиши, или позвони. Они ж дружат, может, знает. — Угу. Слава позвонил однокласснику и тот почти сразу взял трубку. — Здаров, не знаешь когда Фарафонов прилетает? — Салют, знаю, а че? — Надо. Потусить с ним хотел. — Рано утром, часа в четыре. — Ага, спасибо. Парень первый вешает трубку и трет руками лицо. До прилета оставалось часов пять, и надо было решаться. А признавать свои ошибки и исправлять их ой как сложно. Карелин надел куртку, попрощался с другом и посильнее замотался в шарф. Он сильно нервничал, но еще сильне хотел все исправить. Сам ведь накосячил. В кармане лежали последние триста рублей, и парень решил зайти в цветочный, чтобы купить розу. Выбрав цветок, он направился к остановке ждать автобус. Дорога до Пулково, казалось, тянулась вечность, и как только Славик оказался в аэропорту, он сразу же направился к стойке информации. Милая девушка подсказала ему точное время прилета, и парень уселся на в уголке ждать. Время ползло, и с каждой секундой Карелин нервничал все сильнее. Он уже хотел было бросить эту затею, как услышал объявление о прибытии самолета из Парижа и побежал к выходу встречать. Фарафонов показался, когда толпа уже схлынула. Он одиноко плелся, уставившись в телефон, и не замечал никого и ничего вокруг. — Гена, подожди! — парень аж выронил гаджет от неожиданности и резко обернулся. Слава подошел к нему и протянул подмерзшую розу, — Прости меня. Я долбоеб!.. — Угу, — Фарафонов наклонился за телефоном и оглядел разбитый экран новенькой десятки, — А теперь отъебись от меня, а? Слова парня резанули острым и холодным лезвием, и Славика затрясло. — Постой!.. Я люблю тебя, слышишь? Прости-прости-прости, — он пытается задержать Гену и всучить ему цветок, но тот отмахивается и ускоряет шаг. — В очко себе засунь, меня ждут. Слава пытается догнать его, но Фарафонов садится в такси и уезжает. Парень нервно закуривает и садится на холодную лавочку. «Пиздец ты молодец, Славик» — думает он и ежится от ночного холода. Горячие слезы обжигают замерзшие щеки парня. *** Я продрал глаза уже тогда, когда самолет приземлился в Питере. Пока остальные пассажиры ломились к выходу, я прогулялся по залу и выпил кофе, но это не помогло проснуться. Я уже шел к такси, но тут… Слава?! Его голос выбил из колеи, и сердце начало колотиться как бешеное. Мне больно, пиздец как, но эти слова делали мне еще больнее. Я ведь тоже его люблю. Как только водитель захлопнул мою дверь, по лицу градом полились слезы. Меня накрывает, а в голове вспышками мелькают мои собственные измены и уродские поступки. — Погодите, — таксист обернулся, — Вернитесь в аэропорт, туда, где Вы меня забирали. Я заплачу сколько скажете. Мужчина выкрутил руль, развернулся и мы поехали за Славой. Когда машина затормозила у выхода, я стал судорожно искать его глазами. Карелин сжавшись сидел на лавке и… плакал? — Слава! — тот резко поднял голову, — Поехали. Я подхожу к нему, заглядываю в мокрые глаза и забираю из рук парня красный цветок. — Пошли в машину, ты замерз.