Семь убийств

      — Я еще никогда не встречала охотников наивнее, чем вы двое, — Эллай протерла кулаком слипающиеся глаза и тряхнула головой, прогоняя дрему.       В прошлом, когда ее жизнь была тесно связана с сестрой и всем, что она делала, девушке доводилось видеть охотников. Как правило, в силу своей неопытности или чрезмерной храбрости, они попадали в умело расставленные ловушки Лейлы и успешно пополняли уже и без того длинный список ее жертв. Ведьма была гением, не иначе. Даже ветеранам «охоты за нечистью» было трудно разгадать злые умыслы темных сил. Эти же… Эллай окинула братьев взглядом и мучительно выдохнула, утомленная долгим нахождением в машине. И ладно бы она была в движении, за окном бы мелькали деревья, улицы, дома, люди, другие мимо проезжающие автомобили, но нет, и один и тот же пейзаж на протяжении нескольких часов уже изрядно поднадоел. Спустя какое-то время девушка устала и, сняв ботинки, легла на сидения, не упустив из виду недовольное лицо Сэма, буквально кричащее: «Ну ты совсем обнаглела!».       — Ты бы лучше молчала, — мужчина никогда не применет вставить свои пять копеек.       Будь ее воля, так Эллай бы тут уже не было. Для чего они здесь стоят? Что пытаются найти или понять? Если догадка девушки верна, и их уже успели «взять на крючок», то хоть вечность можно караулить женщину, все равно это ни к чему не приведет. Она явно не глупая, знает всех в лицо, дала о себе знать и осведомлена о приходе лже-ФБР в ее дом. Или мужчины надеются, что столь редкий автомобиль не выделяется на улице, идеально вписывается в небольшой городок, особенно в эту улицу, где почти все знают друг друга в лицо? Может, она чего-то не знает, и у него есть особенность становиться невидимым? О, да, у Эллай начали подгорать нервы.       — Я одного понять не могу: вы нас, ведьм, за идиоток считаете? Или все дело в том, что она блондинка? Так вот, я вам открою тайну, цвет волос ничего не значит.       — Разрываюсь от смеха, — выражение лица Сэма говорила об обратном. — Я с тобой согласен, нет смысла высиживать. Предлагаю тебе пойти туда и напрямую узнать, в чем дело.       — А ты не теряешь надежды прикончить меня.       — Может, ты ошиблась, и просто чем-то ей насолила. А если окажется все так, как ты и предполагала, то чего стоит природной ведьме прикончить кучку других? У тебя сестра врата в Ад пыталась открыть, — он усмехнулся, осознавая тщетность ее попыток.       — Мы не будем вмешивать в это Эллай.       От холодного тона девушка удивленно выгнула бровь. Нет, она понимала опасения Дина, а вот Сэм был в недоумении. Он открыл рот от изумления, поднял указательный палец вверх, сжал ладонь в кулак и тяжело выдохнул.       — То есть, — спокойно начала мужчина, — ты хочешь сказать, что натравила на себя целый ковен она, а разбираться с этим должны мы?!       — В случае ее провала нам все равно придется действовать.       Дин понимал, что в ведьминской битве с большей вероятностью победу одержит Эллай, но тогда проблем будет еще больше. И дополнительные трудности — особенно сейчас, когда демон Лилит ломает 66 печатей, чтобы открыть врата в Ад и выпустить Люцифера на волю — им совершенно не нужны. Конечно, у Сэма есть вопросы, много вопросов, но сказать правду Дин не может, не в этом случае. Брат и без того одержим идеей прикончить проблемную ведьму, а узнай он правду, то девушке уже ничто и никто не поможет. Даже он.       — Ты так и не вспомнила ничего? У нас есть только догадка? — Дин поднял глаза на зеркало заднего вида, поймав взгляд девушки. Она покачала головой. — Хреново.       Эллай нечего было добавить, девушка уже сказала ранее, что встречи проходили в доме Клэтчера. Его сестра — которая таковой, конечно же, не являлась — якобы была мастером кондитерского искусства и давала уроки. Сомнительное алиби, особенно если учесть, что женщины, стремящиеся познать для себя новое мастерство или усовершенствовать его, в этом деле нисколько не продвинулись. Клэтчер был уважаемым человеком в городке, юристом с отличной репутацией, и любительский клуб в его доме никого не смущал, даже мужей тех женщин, у которых они, непосредственно, были. Все они догадывались, что кондитерские мастер-классы ни более ни менее — предлог для клуба более интересного — сплетен. Находились и те, кто сгорал от ревности, но встретившись с Клэтчером лицом к лицу, мужчины успокаивались, очарованные его обворожительной улыбкой. Более того: после разговора с ним они пожимали друг другу руки и расставались верными друзьями.       Эллай однажды довелось побывать на одном из любительских вечером. Ее пригласил сам Клэтчер, намекнув, что его сестра будет очень огорчена, если девушка не придет. Он уже тогда начал приглядываться к Эбигейль, и это был отличный способ узнать мужчину лучше. Она чувствовала странную магию, источающуюся из него, и была готова ко всему, но не к новоиспеченным ведьмам, собравшимся в маленькой гостинной. Эллай догадалась сразу, стоило ей переступить порог.       Они зашли издалека, расспрашивали ее об интересах, затем, как бы ненароком, затронули телесериал «Зачарованные», воскликнув, что было бы здорово овладеть магией. Эллай тогда только улыбнулась. Девушка не поддержала тему, не проявила никакой заинтересованности, и тогда ей поступило прямое приглашение присоединиться к их маленькому, но очень дружному ковену. Молча выслушав предложение, ведьма поблагодарила их и покинула дом. Останавливать ее никто не стал. Она никому не расскажет, желая сохранить собственный секрет.

***

      Вернувшись в мотель, мужчины осмотрели все углы, щели и отверстия на наличие ведьмовских мешочков. Не нашли. Да и какой идиот будет так подставляться? Тебя подозревают — сиди молча и не высовывайся.       — Было бы все так просто, — девушка устало улыбнулась, сложив руки на груди и подперев стену плечом.       — Не редкий случай, — Дин открыл холодильник, достал бутылку пива и упал на стул, вытянув ноги. Зацепив край крышки за стол, он несколько раз стукнул по ней ребром ладони. Послышалось шипение, и предотвращая стекание пенки по горлышку, мужчина обхватил его губами, сделав несколько больших глотков. — Завтра снова наведаемся к Уилтону. Дождемся, когда все уйдут, и обыщем дом.       — Я не думаю, что мы там что-нибудь найдем.       — Не может быть такого, чтобы вообще ничего не было.       — Еще раз повторю: они не идиотки. ФБР? Серьезно? Хочешь сказать, что здесь орудует серийный убийца, который доводит людей до сердечного приступа?       Дин несколько уязвленно смирил девушку взглядом. Им и раньше задавали подобные вопросы, но никто не вступал в открытый спор. Еще бы: кто пойдет против федералов? Надо — значит, надо.       — Они не проявят себя, пока вы здесь. Вам надо уехать, вернее: сделать вид. Сыграем на живца.       Мужчина с характерным стуком поставил бутылку на стол, поднялся, тяжелыми шагами подошел к Эллай и, дернув ее за локоть, повел к двери.       — Выйдем, — губы его дрогнули в какой-то странное улыбке, несколько угрожающей, которая не предвещала ничего хорошего. Эллай бросила взгляд на Сэма, уже даже не пытающегося ничего понять. Происходящее между ведьмой и его братом с самого начала казалось ему странным, он чувствовал, что они что-то скрывают. И Сэм доберется до истины.       Дин отошел на приличное расстояние от двери номера мотеля и прошипел:       — Ты что задумала?       Эллай понимала, какие мысли сейчас занимали мужскую голову, и это нисколько не задевало ее. Он сразу обозначил свою позицию, его не в чем обвинить.       — Если настолько не доверяешь мне, то убей сразу.       Дин согнул праву руку и сжал кулак над головой, плотно сомкнув губы и закрыв глаза, сделал небольшой круг, вернулся и вновь посмотрел на девушку.       — Надо бы.       — Так в чем проблема? Могу позвать Сэма, думаю, он будет рад.       На скулах его заиграли жевалки, подбородок напрягся. Дин был зол.       — Не строй из себя жертву, — процедил он сквозь зубы.       Но для него она таковой и была. Мужчина чувствовал на себе ответственность, вину. Ради него Эллай подвергла себя проклятью, ради него переступила черту дозволенного. Холодный рассудок кричал, что всего этого могло бы и не быть, признайся девушка во всем сразу. И ничто не должно оправдывать жестокого преступления, которое она совершила. Если бы на его месте был кто-то другой, может, он бы и убил ее. Еще тогда.       — Я понял, — мужчина кивнул на выдохе, усмиряя свой пыл. — Ты хочешь быть приманкой, но, Эллай, мы можем не успеть. Нас могут перехватить, устроить засаду, да что угодно.       Девушка не сдержала смеха, внезапно вырвавшегося у нее из груди.       — Я тебя умоляю! С Клэтчером они еще представляли какую-то угрозу. Без него — это всего лишь кучка мусора.       Нет, Эллай не хотела этого говорить, это не ее мысли. Девушку охватило волнение, мелкая дрожь пробежала по всему телу и приковала к месту, на котором она стояла. Медленно подняла глаза и встретилась с гневным взглядом.       — У дряни на твоей руке есть побочки?       — Не замечала, — она повела плечом, отворачивая голову.       Ложь. Девушку не раз охватывали чувства и эмоции, которые она раньше не испытывала в тех или иных случаях. Эллай стала раздражительней, в ней словно зародилось злое начало, вселился маленький дьяволенок, кричащий и вопящий внутри, уничтожая все то хорошее, что в ней было. До убийства Клэтчера это не проявлялось так явно, было незаметным, разве что по ночам мучили кошмары, проявляющиеся в страшных, уродливых лицах, мелькающими перед ее глазами, страшными воплями и жаром, охватывающим все тело.       — Ты когда-нибудь научишься говорить правду?       Дин произнес это несколько разочарованно, но Эллай не собиралась сдаваться.       — Все под контролем, Дин. Тебе не о чем беспокоиться.

***

      Ночью Эллай пришло странное сообщение с неизвестного номера:       «Клэтчер рассказал мне о твоей проблеме, могу помочь. Приходи завтра в дом Люсиль, тот самый, который ты и твои друзья караулили полдня. Одна».       И вот девушка уже сидела за столом на кухне, наблюдая за тем, как жена Уилтона, представившаяся Шарлоттой, снимает с плиты свистящий чайник и разливает кипяток. Она заботливо поставила кружку перед Эллай и села напротив, положив подбородок на сцепленные в замок пальцы.       — Ты меня позвала на чаепитие? Как мило с твоей стороны, но я откажусь.       Шарлотта улыбнулась, откинулась на спинку стула и закинула ногу на ногу, слегка покачивая заостренным носком блестящей лакированной туфли.       — Решила сдать нас охотниками? А ведь мы не сделали тебе ничего плохого, даже после того, как ты прикончила Клэтчера, — женщина обиженно надула губки, обхватывая предплечья. — Как рука? Не болит? Или в чем проявляется это… проклятье, кажется, да?       Эллай напряглась. Значит, мужчине действительно было известно. Но откуда? Более того: зачем он рассказал об этом ей?       — Не надо удивляться, — Шарлотта чуть поддалась вперед и накрыла ее ладонь своей, легонько сжав. — Ты же знаешь, как он получил свою силу. Вернее, кто ему подарил ее. И этот кто-то знает абсолютно все, даже как помочь тебе избавиться от проклятья.       — И что я должна отдать взамен? Свою душу? Совсем меня за дуру держишь?       — Ничего такого, — женщина мягко рассмеялась, облизнув губы. — Убей Винчестеров или помоги сделать это нам, тогда твое желание, — она соединила ладони, а затем развела их, очертив полукруг — эдакая радуга, — исполнится. Выбирай: либо ты, либо они.       Эллай шумно выдохнула, закусила губу, сдерживая подбирающийся истерический смех, плечи ее задрожали.       — Что смешного?       — Я правда думала, что парни ошибаются, но ты действительно идиотка, Шарлотта.       — Значит, нет? Как жаль.       Боковым зрением Эллай уловила движения с краю — в кухню вошли шесть женщин. Шарлотта поднялась и медленно, громко отбивая каблучком каждый шаг, подошла к девушке, присела напротив нее на краешек стола и провела длинным острым ноготком вдоль бледной щеки. Эллай дернулась, намереваясь встать, но женские пыльцы больно схватили за щеки и потянули на себя.       — Ты ничего нам не сделаешь. Идиотка здесь только ты.       И кто ее только за язык тянул? Все пошло немного не по плану.       Девушка бросила взгляд на настенные часы: 10.13. На случай, если она не покинет дом до оговоренного времени, а это через 17 минут, Дин и Сэм придут за ней. Ее задача — не быть убитой раньше.