Мандариновый рассвет

      — Я буду твоим должником, сделаю потом что угодно, обещаю! — казалось, что еще секунда — и он встанет на колени. Благо, через телефонный звонок не было видно щенячьих глаз, которые сейчас строил двоюродный брат Кюрин.       — Ты мне и так уже должен за тот случай, когда я тебя прикрыла перед родителями, — но Кюрин уже сейчас понимала, что всё равно поможет брату. Да и предложение, в целом, было не такое уж и плохое.       Она как-то упустила тот момент, когда её старший брат Саэм настолько вырос, что у него появились девушки. И не просто девушки, а та, ради которой он хотел творить чудеса и устраивать сюрпризы.       И на этот Новый год он решил устроить неожиданную поездку для своей возлюбленной на остров Чеджу, где у его родителей был старенький коттедж, в который они приезжали каждую весну. И всё было бы прекрасно, если бы учебные и рабочие дедлайны не связали его по рукам и ногам, лишив возможности убраться и подготовить дом. Поэтому сейчас он и умолял сестру, которая знала коттедж и его окрестности, как свои пять пальцев.       — Ты же сама говорила, что у тебя планов нет и ты хотела одна встретить Новый год. А так отдохнёшь на острове и поможешь мне с подготовкой. Мы приедем первого января к вечеру. Ты успеешь всё не торопясь сделать. Ну пожалуйста, ну сис, — Саэм уже откровенно канючил, поэтому Кюрин, чертыхнувшись, сдалась. Пусть шестое чувство и шептало, что она ещё пожалеет.       — Спасибо-спасибо. Я вечный твой должник! Там немножко не убрано с последнего моего приезда, и заедает замок в ванной, поэтому не поворачивай его. А остальное ты всё знаешь, столько раз у нас гостила, — и, ещё раз поблагодарив, счастливый братец отключился, не забыв пообещать скинуть деньги на авиабилеты из Сеула до острова.       И вот так тридцатого декабря зимний Чеджу встретил её ярким солнцем, полным отсутствием снега и лютым ветром, задувающим в капюшон и царапающим ладони и щёки. Здесь было теплее, чем в столице, поэтому рассчитывать на снежную сказку не приходилось. Но красивейшие виды, морской воздух и умиротворение, которое всегда царило на этом острове, того стоили.       Несмотря на то, что только что прошло Рождество и до нового года оставалось всего два дня, вокруг было много приезжих. Чеджу очень популярен, особенно для внутреннего туризма. Но, положа руку на сердце, в других обстоятельствах Кюрин ни за что бы не поехала сюда зимой. Но Саэм был прав. Все друзья в этом году неожиданно или разъехались, или разбились по парочкам, как её брат, и их некогда огромная компания развалилась. И Кюрин как-то внезапно оказалась совершенно одна. Поэтому между выбором ехать к родителям в небольшую деревеньку, чтобы выслушивать про успехи её сестер и братьев, или же поехать и просто погулять в одиночестве по морскому берегу и поесть мандаринов она, очевидно, выбрала второй вариант.       Заскочив по дороге в местный магазинчик, чтобы купить пару бутылок вина и еды на несколько дней, она вскоре была уже в коттедже. Небольшой двухэтажный дом встретил запахом затхлости и кучей пыли. Саэм предупредил, что родители этим летом практически не ездили на остров, поэтому уборки было немного. Но про то, что он справлял осенью свой день рождения и явно не прибрался, он предупредить забыл.       Кюрин с ужасом осмотрела небольшую гостиную, по которой были раскиданы пустые бутылки соджу, упаковки из-под доставки, какие-то вещи и прочий мусор. Выглядело немного больше, чем «протереть пыль».       Саэм, ожидаемо, трубку не взял, поэтому, от души проматерившись на автоответчик, девушка плюнула и, переодевшись в привезённые для этого пижамные штаны с футболкой, пошла покорять эти горы мусора.       Спустя несколько часов, в течение которых её брат должен был задохнуться от икоты, она вычистила гостиную, поменяла белье в двух спальнях, натёрла плиту до блеска и окончательно выдохлась.       — Так, на сегодня достаточно, ты сегодня и так молодец, — Кюрин погладила себя по тёмной макушке и решила, что пора и для себя устроить отдых.       В свои двадцать три года она ещё ни разу не отмечала праздники одна. Обычно они с компанией отправлялись вместе традиционно встречать рассвет первого января, а на Рождество ходили есть вкусности в парки или отдыхали у кого-то из них дома.       В этом же году на Рождество она встретилась с подругой, которая поделись новостью о новом парне, с которым собиралась уехать на праздники. Поэтому рассвет в новом году Кюрин планировала встретить на острове в компании бутылки белого вина. Не самая плохая компания всё же. Лучше, чем быть третьим колесом, например.       Вечером она приняла душ, забывшись, выкрутив замок на двери. Но, вспомнив в последний момент предупреждение брата, оставила дверь открытой, аккуратно прикрыв её. Со здешними сквозняками двери очень сильно хлопали, поэтому рисковать, оставшись без ванной, не хотелось.       Включив новогодние фильмы в главной комнате, она налила себе бокал белого вина, прихватив несколько купленных сегодня знаменитых мандаринов с Чеджу и, вытянув уставшие от поездки и уборки ноги, совершенно незаметно для себя уснула.       Пробуждение было резким, словно кто-то окликнул её. Испугавшись, Кюрин умудрилась опрокинуть бокал вина, который мирно стоял на подлокотнике, пока она спала. Холодное вино залило всю грудь, мгновенно намочив хлопковую ткань, и Кюрин, жалобно заскулив от неприятных ощущений, понеслась в полной темноте в ванную, на ходу стягивая с себя испорченную футболку.       Распахнув почему-то закрытую дверь, она добежала до раковины, не обращая внимания на то, как с грохотом захлопнулась дверь за её спиной. Но звук льющейся воды за задёрнутой шторкой очень быстро привлёк внимание. Сердце бешено застучало, и, вспомнив все фильмы о маньяках разом, Кюрин протянула дрожащую руку, уверяя себя, что это, наверное, она просто забыла выключить воду.       Шторка резко отодвинулась, и Кюрин завизжала от неожиданности, закрывая лицо руками.       — Какого черта? — очень знакомым низким голосом вскрикнул маньяк, и девушка опасливо опустила ладони, открыв глаза.       В ванной, прикрываясь шторкой, стоял тот, кого меньше всего она ожидала увидеть. Один из новых друзей её брата, который появился в их общей компании. Он же Ли Феликс. И он же тот, в кого Кюрин была глупо и бесповоротно влюблена.       И сейчас он стоял в метре от неё, абсолютно голый, с капающей с волос водой на идеальные плечи и ключицы и с вытаращенными от удивления глазами.       — О боже, я не знала, что ты тут, — она испуганно развернулась и, чуть не роняя футболку из рук, резко дёрнула ручку двери. Та как-то нехорошо хрустнула. Кюрин дёрнула сильнее, толкая дверь, но та абсолютно не реагировала.       Чёрт, чёрт, чёрт!       Толкнув ещё раз дурацкую дверь, Кюрин обречённо опустилась на пол, утыкаясь лбом в дверь.       В полной тишине она услышала, как выключилась вода, и Феликс, схватив лежащее рядом полотенце, вылез из ванной. Шлепая мокрыми ногами по плитке, он подошёл к двери и дёрнул ручку. Но ничего не изменилось.       — Саэм предупреждал, что замок заклинивает, — прошептала девушка.       Феликс неловко кашлянул и, судя по звукам, начал одеваться. Через какое-то время он подошёл опять к двери и, ещё раз безуспешно толкнув её, сел на пол рядом с Кюрин.       — Привет? — его низкий, бархатный голос прозвучал совсем рядом.       Кюрин тяжело вздохнула и подняла голову. Хуже ситуации она себе просто не могла представить.       — Привет… Я не знала, что кто-то ещё должен приехать, извини, что вломилась, — она потёрла нос, смущаясь того, насколько неожиданно близко он оказался.       Феликс перевёлся в их университет примерно год назад и быстро оказался в их общей с братом компании. Но они никогда в одной комнате наедине не оставались. Кюрин даже не могла вспомнить, чтобы они хоть раз говорили о чём-то с глазу на глаз.       Он был просто невероятно красив, и у Кюрин каждый раз замирало сердце, когда она видела его блондинистые кудряшки, россыпь веснушек и улыбку, от которой будто солнце становилось ярче.       Сама же Кюрин была совершенно обычной. Длинные чёрные волосы, которые она всегда носила распущенными, тёмные, почти чёрные, глаза, пухлые губы и небольшой рост. Ничего особенного. Поэтому мысль подойти к ангелу Ли Феликсу и заговорить с ним была какой-то даже кощунственной, и Кюрин предпочитала наблюдать за ним со стороны. Тем не менее не пропуская ни одну вечеринку, на которой был шанс его увидеть.       Феликс всегда выпивал всего пару бокалов виски, играл в видеоигры или же общался с кем-то из парней в компании, и Кюрин могла слышать его заразительный смех. Пару раз она смелела настолько, что садилась рядом, потягивая коктейль, но никогда не заговаривала с ним первой. Она иногда ловила на себе его непонятный взгляд, но это был максимум их взаимодействий.       — Ты тоже извини, даже в голову не пришло проверить, есть ли кто-то дома. А Саэм, видимо, забыл предупредить. Он мне ключи ещё полгода назад отдал, потому что я часто тут проездом бываю, чтобы не тратиться на гостиницу, — он вытянул ноги, устраиваясь поудобнее, и Кюрин почувствовала запах геля для душа, которым вчера сама перед сном мылась, смешанный с каким-то терпким ароматом. Неосознанно принюхавшись, она наклонилась в его сторону, но, поняв, что делает, чуть ли не отпрянула.       Феликс же, не обращая внимания на ее обнюхивания, не торопясь рассказывал, как приехал с соревнований по тхэквондо и решил остаться на острове на Новый год.       — Я после соревнований сюда обычно приезжаю на пару дней. Вот и сегодня решил. Всё равно на Новый год планов нет, — он повернулся к Кюрин и улыбнулся. — Ещё раз прости, что испугал, я не знал, что кто-то здесь ещё бывает. Вы с Саэмом тут?       — Что? — Кюрин встрепенулась, поняв, что она заслушалась его красивым голосом, чуть не пропустив момент, когда Феликс задал вопрос. — Нет, он с девушкой сюда первого января приедет. Попросил меня убраться, предупредив про замок, а я забыла совсем в спешке. Так что до этого времени сидеть нам здесь взаперти.       — Что? — повторил за ней Феликс, резко разворачиваясь к Кюрин всем корпусом.       — Ну да, они только первого….       — Какой девушкой? — перебил её парень, и Кюрин смутилась ещё сильнее, как будто одного присутствия Феликса рядом не было достаточно для того, чтобы она жутко смущалась.       — Ну, я не видела её, если честно. Но они вроде сто дней будут праздновать. Что-то не так? — она удивлённо посмотрела на ошарашенного Феликса.       — Ты убираешь дом для бывшего парня?!       — Что? — Кюрин в шоке воскликнула. — Нет у меня никакого парня, ни бывшего, ни настоящего. А Саэм — это брат мой, вообще-то!       И тут совершенно неожиданно для неё Феликс откинулся к стене и, хлопнув себя рукой по лбу, рассмеялся.       Заворожённо слушая его низкий смех, что приятными волнами утекал прямо куда-то вниз живота, Кюрин уставилась на парня. А тот, отсмеявшись, с широкой улыбкой посмотрел на неё и вновь усмехнулся.       — Прости, я думал, вы вместе, — он покачал головой. — Боялся даже смотреть на тебя лишний раз.       Сердце пропустило удар. Непонимающе покосившись на улыбающегося парня, который словно в лотерею выиграл, она всё же решила спросить, удивляясь своей смелости.       — А тебе хотелось смотреть?       И, испугавшись своих слов, отвернулась, чтобы не обжигаться этой солнечной улыбкой, которая, казалось, озаряла всю комнату.       — Ох, — краем глаза она увидела, как Феликс неловко почесал затылок, взъерошивая светлые кудри. — Прости, если пугаю, но ты мне очень понравилась. Но Саэм всех предупреждал, чтобы мы даже не думали…       — Саэм что?! — Кюрин, возмущенно вытаращив глаза, резко развернулась, вскакивая на колени. — Да он охренел, что ли? Я год по тебе страдала, а он!..       И тут же в ужасе зажала себе обеими руками рот, роняя футболку на колени.       «Боже, что я только что сказала?».       Феликс же, одним тягучим движением оказавшись перед ней, так же вставая на коленки, ласково улыбнулся и протянул ей полотенце:       — Ты только эту часть услышала, да? Но я очень счастлив, что я тебе тоже нравлюсь, — он смущенно улыбнулся и заправил прядку черных волос Кюрин за ухо.       Кюрин, машинально взяв полотенце в руку, робко улыбнулась. Сердце бешено застучало, норовя выскочить из груди…       …из груди, которую скрывал только простой хлопковый бюстгальтер, и которую Феликс тактично предлагал прикрыть полотенцем, пока залитая вином футболка валялась на полу.       Кюрин, поняв, что сверкает перед парнем практически голой грудью, взвизгнула. Резко вскочив, бедняга ударилась плечом о ручку, отчего та жалобно хрустнула с предсмертным хрипом, и дверь внезапно открылась.       Уже ничему не удивляясь, Кюрин пулей вылетела из ванной, оставляя Феликса наедине с недосказанностью.       В комнате, найдя чью-то футболку и успокоившись, пройдя, наверное, несколько километров в попытке сгрести все мысли в кучу, она наконец-то собралась с силами и спустилась на первый этаж.       На небольшой кухне, которая находилась прямо между лестницей и дверью в гостиную, Феликс готовил, напевая что-то джазовое.       Прислонившись к дверному косяку, Кюрин решила, что ничего страшного теперь-то уж точно не будет, если она немножко попялится. Поэтому она без стеснения разглядывала обтянутые тонкой футболкой мышцы, любовалась красивыми венами на руках, которые выступали четче, стоило Феликсу слегка их напрячь. И следила, как плавно, словно танцор, он двигался по кухне, явно хорошо знакомый с тем, где всё лежало.       — Будешь там стоять? — пропел он с улыбкой, и Кюрин всё же смутилась.       — Да, а то опять что-то смущающее сделаю, — она неловко хихикнула, а Феликс широко ухмыльнулся.       — Пока что мне всё очень понравилось.       — Дурак, — она фыркнула, все же пройдя внутрь. — Ты пиццу готовишь?       — Да, решил на вечер сделать заготовку, чтобы потом просто разогреть. Люблю домашнюю пиццу, — он осёкся и осторожно уточнил: — Ты же не против, что я тут останусь?       — Что? О, нет, конечно. Я никого не ждала, но думаю, вместе нам явно будет веселее, — Кюрин мило улыбнулась, видя, как на лице парня на смену неуверенности пришла яркая улыбка.       После того, как он всё приготовил, они решили отправиться в магазинчик. Яркое солнце и ветер, полный морской соли, как не старались, не убавляли праздничного настроения, которое появилось вместе с улыбчивым парнем. Феликс неожиданно много знал об острове, безошибочно ведя Кюрин нужной дорогой.       Он рассказал, что нашёл место, где лучше всего видно море, но при этом нет риска свалиться с камней прямо в воду. И что они с Кюрин непременно должны пойти встречать туда рассвет завтра ранним утром.       А Кюрин рассказала, где продается самый вкусный сок из местных мандаринов. А по утрам в местной булочной есть тарты с мандариновым вареньем. Сладким и ароматным настолько, что запах слышно с улицы, и завтра утром они обязательно должны зайти туда после встречи рассвета.       Они болтали, будто были знакомы тысячу лет. Кюрин быстро поддалась беззаботному и общительному характеру Феликса, расслабляясь и доверяя ему, будто они давным-давно дружат.       Он же ослепительно улыбался, увлечённо рассказывая ей разные истории, разворачиваясь и идя вперёд спиной, активно жестикулируя, пугая Кюрин. Феликс смеялся, а она ловила его за руку и разворачивала, боясь, что он врежется в многочисленных прохожих.       Купив целую кучу всего, они вернулись в коттедж. Кюрин раскладывала панчаны и открывала готовые упаковки риса, пока Феликс разогревал духовку для пиццы.       — Мы умрём от объедания, — засмеялась Кюрин, видя, как он щедро раскидывает салями по заготовке для пиццы.       — Зато счастливыми. У нас там ещё и курочка!       И именно так Кюрин оказалась в новогоднюю ночь рядом с парнем, о котором мечтала весь этот год. И который сегодня вечером признался, что она ему тоже нравится.       Стол ломился от еды, в духовке пискнул таймер, оповещая о начале готовки пиццы, а по телевизору шла какая-то американская новогодняя комедия, пока они удобно расселись на огромном мягком диване.       Феликс, смеясь, рассказывал разные факты о фильме, а Кюрин, думая о том, что россыпь веснушек по его лицу похожа на новогодние салюты, поняла, что если она сейчас это не сделает, то будет полной дурой.       — Кюрин, ты чего зависла? — Феликс замолчал и повернулся, удивляясь странно притихшей девушке.       И та, осознавая, что если не сейчас, то никогда, подалась вперёд и прижалась к его мягким губам, и застыла, сразу же пугаясь своих действий.       Феликс замер, явно удивляясь, но быстро оправился и, сжав руками талию Кюрин, прижал к себе. Обхватил её затылок ладонью, стараясь не спутать волосы, и по-настоящему поцеловал. Нежно посасывая губы девушки, он проник языком в её рот, углубляя поцелуй, не давая ей и шанса передумать и убежать. Так, будто и сам давно ждал этого момента.       Чувствуя, как обмякает в его руках, она вцепилась в крепкие плечи. Феликс же, торопясь, будто она исчезнет, спустился к девичьей шее, впиваясь пальцами в её талию, резче вжимая в себя. Кюрин громко выдохнула, чувствуя, как он влажно выцеловывает дорожку от её скулы до ключиц, несдержано прихватывая губами кожу, стараясь не оставлять следов. А потом вновь возвращается к её губам, припадая к ним, словно утопающий к живительному источнику.       Сумев как-то оторваться, он тряхнул головой и, словно пытаясь прийти в себя, медленно выдохнул:       — Прости, набросился на тебя, уф, — он попытался отодвинуться, но Кюрин, возмущаясь этой идеей, обняла его за пояс, дёргая на себя, удобно растягиваясь на диване.       Феликс, явно не ожидая такой подставы, чуть не упал на девушку, и та, довольно улыбаясь, звонко поцеловала его в губы.       — Не извиняйся за то, чего хотели оба. Но если ты сейчас остановишься… — она поёрзала, укладываясь так, что Феликс буквально лёг на неё сверху, удерживая свой вес на вытянутых руках. — Вот тогда тебе придётся очень извиняться.       Феликс издал короткий смешок своим этим низким голосом, от которого внутри что-то дрогнуло, и, чуть склонившись, прошептал, прикусывая Кюрин за ухо:       — Я по-джентельменски пытался остановиться, но разве девушке можно отказывать?       И, очень коварно улыбнувшись, он вернулся к её губам. Он честно попытался целовать её нежно и практически невесомо, даже деликатно. Но Кюрин, сметая все преграды, обхватила его рукой за шею, путаясь пальцами в длинных белых кудрях, и прижала к себе. Он улыбнулся прямо в поцелуй, но послушно приоткрыл рот, лаская её губы языком.       Счастливо млея и всё еще до конца не веря, что это он рядом, Кюрин выбросила из головы все мысли. В конце концов, если парень твоей мечты оказывается у тебя в руках, будет очень и очень глупо позволить своим страхам и предрассудкам упустить его. И это точно не то, о чём следует потом жалеть.       И она отвечала на его поцелуи так, чтобы, если даже он завтра уйдет, то она навсегда запомнит эти мягкие губы. Его восторженный низкий шёпот, когда он наконец-то снял с неё футболку, выкидывая куда-то за спинку дивана. И следом его самый красивый в мире мягкий смех над тем, как нетерпеливо Кюрин дергала ткань, чтобы он стянул одной рукой футболку через голову, открывая ей вид на идеальные мышцы груди и кубики пресса.       Ощущение его кожи на своей кружило голову, но ткани всё ещё было слишком много. Не прерывая поцелуй, Кюрин попыталась стянуть с себя штаны, и Феликс, теряя самообладание вслед за ней, снял с себя джинсы и помог ей, даже не заботясь о том, куда они раскидывают вещи.       Вновь оказавшись в объятьях, Кюрин счастливо выдохнула, чувствуя его невероятно близко. Запах его кожи, смешанный с мандаринами, что они недавно ели, кружил вокруг, въедаясь в её кожу.       Феликс сдвинулся вниз, высвобождая её грудь из того бюстгальтера, что она успела засветить утром. Не давая ей успеть смутиться над воспоминанием, он лизнул нежную кожу и, ловя зубами чувствительный сосок, обхватил его губами, втягивая в рот и смакуя, словно самые сладкие конфеты. Кюрин всхлипнула, чувствуя, как белье ставится всё более влажным, впитывая просто невероятное количество смазки, что появлялась от действий Феликса. А ведь он только начал…       Пока он играл с ее грудью, Кюрин исследовала руками его спину, нежно гладя и впиваясь ногтями в кожу, когда он задевал её зубами, отчего словно било электричеством.       Не выдержав, Кюрин обхватила руками его голову, притягивая к своим губам, потираясь о него бёдрами, словно кошка. И Феликс послушно поцеловал и, чуть смещаясь, вжался в девушку так, что она в полной мере прочувствовала, насколько он её хочет. Застонав от ощущения его твердости так близко, всего в паре слоев дурацкой промокшей ткани, Кюрин отчаянно впилась в его губы. Жар затопил всё её тело, растекаясь волнами от низа живота до кончиков пальцев.       У неё уже был опыт отношений с парнями, но никогда не было такого всепоглощающего чувства страсти. Хотелось закричать только от того, насколько остро ощущались эти горячие поцелуи. Как по коже пробегал ток от мужских пальцев, что сминали и гладили нежную кожу, словно пытаясь запомнить каждый сантиметр. Как кровь словно стала раскалённой лавой, заставляя Кюрин сгорать в его руках, от чего она была уже готова умолять о большем.       Но Феликса точно не нужно было просить. То, с какой страстью он отвечал на каждый её стон, как резко выдохнул, вздрагивая всем телом, стоило ей рукой просто сжать словно каменный член через ткань его боксеров, заставляя непроизвольно двигаться вслед за её рукой. Всё, даже самый маленький вдох, каждое движение рук и каждый поцелуй — всё сейчас имело огромное значение.       Не выдержав, он стянул с неё нижнее бельё, скидывая с себя боксеры куда-то вслед за оставшейся одеждой. Нежно огладил её бедро и, раздвинув половые губы, выдохнул сквозь сжатые зубы, чувствуя, насколько сильно влажной была Кюрин.       — Какая же ты невероятная, — он поцеловал её и осторожно проник внутрь одним пальцем.       — О боже, давай прелюдию потом, пожалуйста, — она заскулила, стараясь насадиться сильнее на его фаланги, и Феликс, не скрывая довольной улыбки, убрал пальцы, чем вызвал недовольное хмыканье.       Нашарив на полу джинсы, он достал из кармана пакетик из фольги, быстрее открывая его и раскатывая латекс по горячему члену.       — Ты уверена? — он навис над ней, смазано целуя куда-то в щёку, явно из последних сил контролируя себя.       — Ли Феликс! Сделай уже это! — Кюрин обхватила его ногами, боясь, что он сейчас начнёт сомневаться или что-то говорить. Но Феликс явно не сомневался.       Наклонившись, он очень нежно поцеловал её, одновременно с этим аккуратно проникая внутрь, мучительно медленно растягивая её, рукой поглаживая клитор. Заставив Кюрин в нетерпении укусить его за губу, сильнее сжав ноги, отчего Феликс, рыкнув, всё-таки дал ей, что она хотела, резко войдя до конца.       Кюрин со всхлипом выгнулась, чувствуя, как правильно он ощущается внутри. Как идеально.       — О боже, — простонал он, уткнувшись носом в её шею. — Прости, я не сделал тебе больно?       — Всё прекрасно, Ликси, ты не сделаешь мне больно, — она улыбнулась, и он, поцеловав её, начал медленно двигаться, всё ещё боясь навредить.       Но, чувствуя, как она принимает его, как стонет, хватает за плечи, он всё больше отпускал себя. И вскоре вся гостиная заполнилась томными стонами, возбужденным дыханием и еле слышным шёпотом с обрывками слов.       В какой-то момент Феликс сел и, помогая Кюрин перевернуться, подложил ей под живот диванную подушку, горячими ладонями гладя по спине, от чего ей хотелось сильнее выгнуться, подставляя разгорячённое тело его рукам. Оставив поцелуй между лопаток, он вновь вошёл, и Кюрин вскрикнула, чувствуя, как под новым углом ощущения становятся ещё ярче.       Движения стали глубже, сильнее, и Кюрин, не сдерживаясь, стонала так, что завтра точно охрипнет. И Феликса явно подстёгивали эти стоны. Он, не переставая, гладил её по спине, сжимал ягодицы и сминал грудь, отчего Кюрин сильнее захлёбывалась стонами.       Жар стал просто невыносим, а на их коже блестели дорожки от пота. Кюрин впивалась руками в обивку, а Феликс, уже совсем не сдерживаясь, вбивал её тело в диван, будто стараясь услышать от неё крики как можно громче. Он скользнул рукой между её ног, и в глазах будто звезды заискрили. Хватило всего пару движений пальцами, чтобы Кюрин вскрикнула, крупно задрожав всем телом. Сжимая его член так, что Феликс, не выдержав, вздрогнул и кончил, низко застонав прямо на ухо девушки, отчего она чуть не получила второй оргазм.       Рухнув рядом с ней, Феликс судорожно выдохнул, успокаивая дыхание. Встряхнув кудрями и поцеловав Кюрин куда-то в бок, он смог встать и принести плед, укрывая их двоих. Ликс уселся поудобнее, притягивая Кюрин к себе в объятия, и она счастливо вздохнула. Уткнувшись носом в его плечо, она наконец-то поняла, что это за запах. Феликс пах словно молочным шоколадом: сладко, вызывая привыкание.       — Мне кажется, мы про что-то забыли, — задумчиво протянул он, рассеяно поглаживая плечо Кюрин, перебирая тонкими пальцами по обнажённой коже.       — М-м-м? — думать не хотелось, но Кюрин хотя бы сделала вид, что пытается помочь вспомнить.       Таймер пискнул, избавляя их от необходимости напрягать память, и Феликс, на ходу натягивая найденные где-то за диваном боксеры, помчался к духовке, чтобы достать давно приготовленную пиццу.       — Она даже не подгорела! — радостно сообщил он, и Кюрин, смеясь, зааплодировала.       Пока Феликс доставал пиццу, стараясь не обжечься, Кюрин бессовестно пялилась. Подтянутое тело с идеальным прессом, сильными руками и сливочной кожей. Убийственное сочетание с ангельской внешностью Феликса, пухлыми губами и очаровательными веснушками. И всё это приправлено счастливой улыбкой парня, с которой он принёс приготовленную им пиццу, гордо ставя её на стол перед Кюрин и садясь рядом.       — Уверяю, это очень вкусно, открой рот, — он взял ломтик в руку и протянул его Кюрин, явно собираясь накормить её из своих рук.       А она, смотря на его невероятную улыбку и восторженные глаза, поняла, что такого парня как Ли Феликс просто невозможно не любить. И она не планировала сопротивляться своим чувствам.       Кюрин потянулась и, откусив кусок, довольно замычала.        — Это правда вкусно! — она прикрыла рот ладонью, пережёвывая вкуснейшее тесто с начинкой, пока гордый собой повар жмурился от похвалы, как кот.       Он протянул ей еще кусочек, но вместо продолжения ужина Кюрин встала и, удерживая плед на груди, схватила Феликса за руку, утягивая его за собой в душ.       — Если дверь опять захлопнется, я предпочитаю остаться там с тобой, а не наедине с пледом.       Феликс захохотал и, неожиданно подхватывая её на руки, понёс в ванную.       Затащив пищащую Кюрин внутрь, он аккуратно поставил её на пол, не переставая улыбаться. И она, забывая, что правда хотела просто принять душ, обвила его шею руками, впиваясь в пухлые губы поцелуем, мгновенно меняя настроение в маленькой комнатке.       Плед сразу же сдал оборону, сползая под ноги.       Феликс прервал поцелуй и, окинув восторженным взглядом фигуру девушки, пробормотал:       — Ты очень-очень красивая, — не дав ей закрыться руками, он притянул её в свои объятия. — Правда, до сих пор не верю, что это ты со мной тут.       — Серьезно? — от тёплых губ на шее ноги подогнулись, и Кюрин бессовестно облокотилась на парня, позволяя его крепким рукам удерживать её. — Я же обычная.       — О нет, я еще год назад, когда тебя увидел, был настолько удивлён… — он хихикнул, отчего горячее дыхание скользнуло по её коже, разгоняя толпу мурашек. — Что потерял дар речи. А Саэм, увидев, как я завис, сказал, чтобы я даже и не думал. Зря я тогда его послушал.       — Я его убью, — томно выдохнула Кюрин, чувствуя, как Феликс обхватил рукой её грудь, аккуратно, будто оценивая приятную тяжесть и пощипывая сосок тонкими пальцами, словно струны гитары.       — Кровожадная, — Феликс оторвался, чтобы включить воду в ванной, но не переставал обнимать Кюрин за талию.       Обычно в таких старых домах была небольшая душевая, но родители Саэма были довольно обеспечены и специально установили дорогущую ванну, чтобы баловать себя и гостей.       Отрегулировав воду, Феликс изобразил поклон, приглашая Кюрин, и помог ей сесть в ванну, садясь за её спиной. Вода медленно наполняла ванну, а Кюрин млела в руках парня, который неспеша гладил её, мурча ласковые слова на ухо. Руки спускались всё ниже, и вскоре Кюрин вновь стонала от неторопливых движений его пальцев, которые, казалось, медленно поджигали её, а не старались подарить разрядку.       Феликс словно продолжал играть на её теле, как на инструменте, перебирая ноты. И вместо музыки добивался звук их общего тяжёлого дыхания, как будто кислорода становилось всё меньше. И протяжных стонов девушки, которая цеплялась за него в попытке сильнее прижаться к его пальцам и потереться о член, что давно выдавал возбуждение парня с головой.       Кюрин завела руку за спину, обхватывая его возбуждённую плоть и проводя пальцами по нежной коже, выбивая низкий стон Феликса.       — У меня презервативы в комнате, — выдохнул он, не переставая при этом гладить Кюрин руками.       Она рыкнула и, резко вставая, вышагнула из ванной, позволяя воде капать прямо на пол.       — Значит, мы идём в комнату, — она решительно протянула ему руку, вызывая смех Феликса.       — Нетерпеливая какая, — он послушно встал и, накинув на её плечи забытый ими плед, вновь подхватил на руки, утаскивая в комнату под смех Кюрин, которая утверждала, что умеет ходить сама.       Вместо гостиной Феликс унес её в гостевую спальню, где, видимо, они оба вчера оставили свои вещи.       Закинув смеющуюся Кюрин на свежую постель, Феликс тут же оказался в плену её рук. Не давая ему времени на раздумья, она перевернула его на спину, усаживаясь сверху, и счастливо вздохнула, оценивающе очерчивая ладонями крепкую мужскую грудь с прорисовывающимися мышцами.       Наклонившись, Кюрин словно на пробу провела губами по розовому соску, тут же ласкающе обводя его языком. Феликс шумно выдохнул, обхватывая её талию руками, но не мешая вдоволь исследовать его тело. И она вовсю пользовалась этой возможностью, лаская сливочную кожу губами и прикусывая зубами, изнывая сама не меньше подрагивающего парня.       Но стоило ей добраться до горячего члена, прижатого к животу Феликса, как Ликс, не выдержав, сел и, дотянувшись до тумбочки, достал из ящика пакетик с презервативом.       — Откуда тут?..       — Саэм тут же ночует, когда приезжает, — Феликс хмыкнул, разрывая пакетик и раскатывая латекс.       — О нет, я не хочу об этом знать, — Кюрин замотала головой, словно пытаясь выбросить все ненужные мысли, но стоило Феликсу припасть к её шее, как они сами по себе испарились.       Он просунул руку между их телами и, убедившись, что Кюрин давно готова, помог ей приподнять бедра и застыл, дразняще ведя головкой по её влажности, но не входя внутрь.       Кюрин вильнула бёдрами, недвусмысленно намекая, что тянуть сейчас уже просто опасно. Но Феликс и в этот раз не спешил, целуя её грудь и улыбаясь, видя её нетерпение. И когда она уже была готова укусить его куда-нибудь за плечо, чтобы не зарычать, он наконец-то вошёл, вгоняя член сразу на всю длину и выбивая из девушки жаркий довольный стон.       — Так нравится дразнить? — она всё же прикусила манющую кожу плеча, но Феликс лишь усмехнулся.       — Немного.       Кюрин не знала, насколько нормально, что от его низкого голоса она возбудилась ещё сильнее, но сейчас её это, если честно, совсем не волновало. Ощущения от его восторженных взглядов, от движений внутри неё, влажных поцелуев на её коже и звуков их дыхания и стонов, что заполнили всю гостевую спальню, — всё это слилось в один сплошной ком, который угрожал снести все остатки разума.       Движения её становились всё более рваными, и очень скоро она начала сбиваться с темпа. Феликс сначала помогал ей выравнивать движения, но в итоге просто перевернул её на спину, закидывая стройные ноги Кюрин себе на плечи. В такой позе он входил как-то особенно глубоко, и Кюрин закрыла рот руками, чтобы не кричать на весь остров, но это не очень помогало.       Пара сильных толчков, задевающих особо приятную точку внутри, и Кюрин выгнула спину, чувствуя, будто праздничные фейерверки взрываются прямо перед её глазами, ослепляя на мгновение. Феликс в это время догнал своё удовольствие в несколько движений. И, аккуратно отпустив её ноги, упал на кровать рядом, тут же сгребая Кюрин в объятия.       Пока Ликс просто пытался отдышаться, Кюрин нежно поцеловала его куда-то в подбородок, зарываясь руками во взмокшие белые кудри. Феликс нежно поцеловал её в ответ и с какой-то шальной улыбкой прошептал:       — Странно, наверное, такое говорить после того, что сейчас было. Но, я очень боюсь всё испортить, — он хрипло выдохнул и, повернувшись так, чтобы видеть глаза девушки, спросил: — Ты пойдешь со мной на свидание?       Кюрин глупо хихикнула, но тут же попыталась сделать серьёзное лицо:       — Я подумаю… — и тут же засмеялась от того, что Феликс с воинственным криком принялся её щекотать, пока она не ответила согласием.       А вскоре они уже торопливо одевались, чтобы успеть добежать до того самого места на камнях, с которого было видно море и весь рассвет. Первый их рассвет из многих других — в этом они были точно уверены.