Приз зрительских симпатий

- Ты чë, дохуя миллионер? - были первые слова Миши при виде Андрея. - Не, он долбоëб, - гоготнул Поручик. - Долбоëб он опционально, - пожал плечами Балу. Всем было ясно, что конкурс на самый дурацкий свитер выиграл Князь. Они объявили этот не менее дурацкий конкурс, насмотревшись дурацких же американских фильмов в видеопрокате, куда друг пускал погреться. Все дружно решили, что олени - это банально, что наши могут лучше. Поручик пришёл в свитере с беспорядочно разбросанными полосками подлиннее и покороче. Сознался, что в армии выучил азбуку Морзе. Тоже ритмический рисунок, если так посмотреть. Стал заливать Балу, что у него на груди записано пророчество племени майя, и Балу то и дело останавливал его, наклонялся и внимательно разглядывал "текст", надеясь его волшебным образом прочитать. Потом со смены пришёл Миха, и оказалось, что он тоже знает азбуку Морзе, выучил по отцовскому "Справочнику офицера". Миха объявил, что это не текст, а белиберда. Поручик заспорил, что Миха не знает языка майя, а Миха объявил, что один хуй, все пророчества - чушь и суеверия. Поручик надулся - ни себе, ни людям. Ибо Миха пришёл в своём единственном свитере. Женском. История его появления была такова. Миха пил на вписке, пришёл в своём (ну, так скажем, с чьего-то щедрого плеча), а проснулся в этом. Как и когда произошла подмена, он не представлял. Князь подъебнул, не подменили ли заодно и самого Миху, тот обиделся и поволок Князя в комнату предъявить доказательства. В общем, Миха ходил в этом свитере уже давно, и в пир, и в мир, и в добрые люди, и пора было бы его постирать, а не являться в нём на конкурс. - А я анархист и нонконформист, - задрал подбородок Миха. Балу пришил к свитеру первые попавшиеся старые медиаторы, россыпи которых валялись в комнате издревле, ожидая уборки. Они с Михой наперегонки экспериментировали, вырезая медиаторы из любой попадавшейся под руку пластмасски, от пенала до кукольной ноги. Получилось не по-дурацки, а колоритно и эстетично. То-то Князь завистливо залип на эту чешую с порога. Но он сам... - Андрюх, ну как можно было! пришить! к свитеру! суровой ниткой! живую сосиску! - встряхивая его, прямо в лицо проорал Миха. Конечно, этот придурок жрёт дома мамины котлетки, а они тут сосисок почти не видят, макароны с мазиком за счастье считают. А чем это из его сумки так вкусно пахнет? - Ты подкупил жюри! - негодовал Миха, когда Балу с затуманенными от съеденного оливье глазами водружал на голову Князю пластиковый кокошник, с каким в детсаду красовались девочки-снежинки. Князю с его эталонно русской народной внешностью очень шло. Разве что из-за резинки уши оттопырились больше. - Андрюшенька, - елейным голосом сказал Миха, - пойдём-ка обсудим, чем так очаровала всех твоя сосиска. Ухватил Князя за полыхающее ухо и поволок к себе. Балу и Поручик, пожав плечами, напали на салатики и холодец, не дожидаясь, пока подвалит основная тусовка. Те хорошо если хотя бы со своим бухлом заявятся. Потом подтянулся Лёша, тоже с мамиными гостинцами и в самом обыкновенном свитере. - Это что у вас, семейное - на конкурс забивать? - возмутился Поручик. - Но он же не чёрный! - глядя так, как будто это всё должно объяснить, выпалил Лёша. - Ну, чёрный - нормальный цвет. А остальные - дурацкие. На смех высунулся Миха, из-за него выглядывал, привстав на цыпочки, разрумянившийся Князь. Кокошник съехал, от сосиски остались одни нитки. - Чего вы там? - спросил Лёша. - Вручаем приз зрительских симпатий, - Миха затолкал Князя обратно и закрыл дверь на шпингалет. Судя по доносившимся звукам, приз Андрею очень понравился.