История наших дней

      На площади собрались люди: репортёры, полиция и простые граждане. Все наблюдали за тем, как андроиды создавали баррикаду из машин и прочих материалов, разбивая своеобразный лагерь. Сотни военных были по другую сторону от них, держа каждого на прицеле.       Женщина в белом костюме, сидя в дорогом кресле, наблюдала за двумя экранами: в первом была мирная демонстрация андроидов, а на втором тысячи машин шли по главной улице Детройта. По телевизору на площади опрашивали людей. На лице женщины заиграли желваки, когда она слышала, как андроидов жалеют.       Маркус ходил по всему лагерю, подбадривая свой народ. Он отказался сдаться сразу, как ему сказали, агенту Перкинсу нельзя верить. В считанные секунды мог произойти взрыв и начаться перестрелка. Он подошёл к Норт, смотря в её мокрые глаза. Она, как и все остальные, не хотела умирать: хотела жить в своём доме с Маркусом.       Она посмотрела на него, его рука коснулась её, обнажая истинную кожу. Они сплели пальцы в замок, передавая друг другу свои переживания.       Возле одной из машин раздался взрыв, откидывая несколько андроидов назад. Не теряя времени, он побежал в самое пекло.       Я и Коннор шли по улице, наблюдая за тем, как жители выглядывают из окон. В моей душе теплилась надежда, что всё-таки люди не такие, какими их считают. А в голове был рой мыслей о том, как ситуация может обернуться. Я обернулась назад, смотря на лица этих машин. На них отображались совершенно новые чувства. Подобно детям, они осматривались вокруг, но были готовы к худшему.       Коннор шёл рядом со мной, диод беспрерывно горел красным. Я шла с ними на медленную смерть. А может быть, у нас будет шанс выжить.       «В чём будет смысл моей жизни, если его у меня заберут»       Я погрузилась в мысли. Люди забрали у меня всех, вплоть до моего пса. Единственный, кто остался — Коннор. Робот, которого я ненавидела и презирала в начале, и с которым теперь я шла бороться за жизнь андроидов.       Мои кости ломило, а голова ужасно болела. То и дело мне казалось, что я видела силуэт отца.       «Как бы мне хотелось попросить у тебя совета»       — Я бы не хотел, чтобы ты шла со мной, — он заговорил первым, вырвав меня из моих мыслей, — они будут стрелять без разбора и могут задеть тебя.       — Я не буду сидеть и смотреть на то, как тебя убивают, — я посмотрела на него.       Смесь грусти, боли, страха и разочарования была на его лице. Я видела, как двигаются его желваки. Когда его диод стал мигать, я поняла, что он о чём-то думает. Мне казалось, наши мысли схожи.       «Начать жить, чтобы умереть»       Я слышала вдалеке выстрелы и взрывы: на площади началась война; даже репортёры и другие люди не остановили их. Мимо пролетел вертолёт, и я сразу поняла, нас снимают и ведут прямую трансляцию.       — Если меня убьют, то по крови все поймут, что я человек. И знаешь, возможно, люди задумаются о своих действиях, — я улыбнулась ему.       Этот план в моей голове слишком сильно граничил с моим характером. Алексия Андерсон, которая готова пожертвовать собой ради андроидов – даже в самом дурном сне этого не увидеть. Но сейчас я прямо сказала эти слова машине, к которой была неравнодушна.       Мои слова удивили его, и он остановился. Хотел протянуть руку, чтобы взять мою, но раздался грохот бронированных машин, одна из которых врезалась в толпу идущих андроидов, отбрасывая тела в стороны.       Грудь Маркуса была прострелена: оттуда виднелись провода и синее свечение. Весь снег был окрашен головой кровью. Андроидов одного за другим убивали, но они не защищались. Тело Джоша лежало вдалеке, на его лице замерла улыбка.       На этом клочке земли творился хаос. За оградой стояли люди, наблюдая за всем этим с волнением. Маркус, как мог, старался защитить свой народ: бегал от одного к другому, пытаясь оттащить или закрыть от пуль. Их сгоняли в один крошечный круг. Сзади был огромный грузовик, и пути назад не было. Десятки дул штурмовых винтовок уставились на андроидов, словно гончие на добычу.       — Вот что бывает, когда цепные псы срывают свои ошейники, — проговорил Перкинс, медленно идя мимо тел андроидов.       Из бронированной машины выскочили солдаты, открывая огонь. Андроиды бежали в панике, пытаясь спастись. Я и Коннор наблюдали за этим, а потом бросились в укрытие, если остановку можно было так назвать.       Стекло разлетелось в считанные секунды, когда пуля пролетала мимо моего лица. Осколки неприятно поцарапали кожу, и мы ринулись в другую сторону. Вот только сбежать нам уже не удалось. Солдаты обошли нас со всех сторон, замыкая в круг. Остальные же ловили андроидов и расстреливали их.       С моего плеча текла кровь, пуля прошла рядом, оставив глубокую рану, и я заметила, как солдаты в недоумении озираются друг на друга. Кровь пачкала белый снег, и люди постепенно выглядывали из окон. В этой мёртвой тишине можно было слышать их голоса:       "Это человек?"; "Человек помогает андроидам"; "Они убьют человека"; "Сколько ещё там было людей?"       Коннор вышел вперёд, отодвигая меня за спину. Я услышала выстрел, и он пошатнулся. Пуля попала в ногу. В моей душе царил кромешный ад. Мне было так страшно и больно, но одновременно я чувствовала облегчение. Я крепко закрыла глаза, представляя отца. Он бы ругал меня за такие действия, но всем остальным говорил, что его дочь — человек.       «Родиться человеком и быть человеком — две разные вещи,» — в голове послышался его голос.       С моих глаз потекли слёзы, и, уже не сдерживаясь, я заплакала, ещё больше вводя солдат в ступор.       Мадам-президент облокотилась на руку, наблюдая за всем этим. Она знала, что общественность поддерживает андроидов, но в то же время, отдавать целый город новому врагу — нелепица. Она откинулась на спинку кресла, начиная думать о каждых действиях и словах, которые услышала. Сейчас она думала не как президент, а как простой человек.       Маркус стоял рядом с Норт, оглядев всех людей злым взглядом. Перкинс самодовольно стоял и ждал приказа на расстрел. Они не могли сбежать.       — Я не думала, что всё так закончится, — прошептала она, пока по её щекам текли слёзы.       — Ещё не всё закончено, — решительно произнёс он.       Взяв свою возлюбленную за руку, он закрыл глаза, и остальные андроиды последовали за ним.       — Hold on just a little while longer, — он запел, и остальные повторили за ним эти строчки, — Everything will be alright, — люди пересматривались друг с другом, некоторые узнавали песню и начинали подпевать.       Голоса людей и андроидов сплелись в единую музыку, поглощая Детройт в траур.       Коннор повернулся ко мне и аккуратно стал вытирать слёзы с моего лица. Я могла прочитать его мысли, он думал, что мне страшно. Его крепкие руки обнимали меня, пытаясь успокоить. Я знала, что солдаты ждут приказа. Я подняла голову и посмотрела на вертолёт.       — Пусть мои чувства к тебе делают меня ничтожной и слабой, но ты тот — кто смог спасти меня, и я не могу сопротивляться, — сказала я, поднимая на него взгляд.       В плече отдавало сильной болью, а горячая кровь неприятно пропитывала одежду. На секунду мне показалось, что целый мир замер. «Неужели это настоящая я?» — прячась за маской злости и ненависти, я совсем и забыла, какой нежной могу быть.       — Если для спасения нашего народа ты пожертвуешь собой, то пусть эта участь поглотит нас обоих, — проговорил он и слегка отстранился, взяв меня за подбородок и приподняв его, — ты подарила мне жизнь, — с этими словами он поцеловал меня.       По его щекам текли слёзы, настоящие, а не поддельные. Я обняла его, прижимая к себе, отвечая на этот наполненный чувствами поцелуй.       — Fight on just a little while longer, — они пели всё громче, — Sing on just a little while longer.       Песня закончилась, и все открыли глаза. На лицах андроидов были разводы от слёз. Они смотрели в глаза своей смерти в ожидании.       Маркус повернулся к Норт и поцеловал её. Предсмертный поцелуй был самым сладким и манящим. Через него каждый мог передать все те чувства и слова, которые не смог выразить.       Мы отстранились друг от друга, и я упёрлась в его лоб своим. Мы не говорили ни слова, наслаждаясь последними минутами.       «Мы умрём вместе»       Я зажмурила глаза, когда услышала, как солдаты щёлкают курками на штурмовых винтовках. В душе уже ничего не тяготило, казалось, даже холод не чувствуется. Единственное – сердце бешено колотилось.       Прошла минута, но ничего не произошло. Я открыла глаза и заметила, как солдаты медленно отходят от нас.       То же самое произошло и на площади. Перкинс, недовольно хмыкнув, увёл своих людей, оставляя выживших андроидов на месте.       — Эвакуируйте город, — твёрдо сказала женщина, наблюдая за трансляцией.       Её глаза были мокрыми, а ум трезвым. Решив отдать город андроидом, она отдала приказ о немедленной эвакуации. Портить связь с общественностью, которая поддерживала оживших машин, не хотелось.       — 11 ноября 2038 года город Детройт был отдан врагу во избежание открытой конфронтации и агрессии со стороны общественности, — объясняла мадам президент на очередной конференции, — не все люди были эвакуированы, около 60% остались в городе. Но уверяю вас, рано или поздно Детройт снова станет частью нашего государства. Хранит нас бог, и хранит бог Соединённые Штаты Америки.              — Вот так всё и закончилось, пап, — я сидела возле могилы, рассказывая всю историю от начала и до конца.       Прошло по меньшей мере четыре часа, но мне нужно было высказаться.       — Наверное, ты бы никогда и не подумал, что твоя дочь... Будет жить с андроидом, — я слегка посмеялась, — у них тоже есть чувства, и с ним как-то приятнее жить, нежели с человеком. Ну, я тоже слегка того всегда была, — я выдохнула, смотря на могилу отца и младшего брата, — я, кстати, снова вернулась к службе, и Коннор тоже. Он бы тебе понравился, пап.       Коннор всё это время стоял сзади, наблюдая и слушая. Он убрал свою униформу в самый дальний шкаф и теперь ходил в простой одежде, которая ему нравилась: рубашка и джинсы.       Я встала, вытерев слезу, и коснулась пальцами могилы, оставляя на ней свой поцелуй, после чего развернулась и, улыбнувшись, взяла его под руку. Мы вышли с кладбища и пошли по парку.       Я видела, как по дороге уезжают автобусы с людьми, которые решили покинуть Детройт. А по улицам, как ни в чём не бывало ходили люди и андроиды. Казалось, будто не было никакой революции, никакой войны.       Единственное, что напоминало об этом, так это ссадины и шрамы. Наконец-то, в моей душе царил покой. Его починили и он наконец-то убрал диод.       — Вскоре, мы снова заведем собаку, когда горечь от потери Луиса покинет мою душу, — я наблюдала как в парке резвятся дети.       — Я буду очень рад. Люблю собак, — в его голосе было столько радости, — и тебя тоже.       Я широко улыбнулась, смотря на него и положив голову на плечо.       Мы вместе прошли через эти события. Это была история — история наших дней.

Дневник Алексии Андерсон. 9 сентября — 11 ноября 2038 года.